Гедеоновъ, Степанъ Александровичъ, гофмейстеръ, тайный совѣтникъ, директоръ Императорскаго Эрмитажа и Императорскихъ театровъ, сынъ Александра Михайловича (см. выше). Родился въ 1815 г. Одаренный свѣтлымъ блестящимъ умомъ и рѣдкой памятью, Г. былъ глубоко и всесторонне образованнымъ человѣкомъ. Съ юныхъ лѣтъ онъ любилъ искусство. Въ дѣтствѣ Г. прошелъ черезъ строгую классическую школу и въ университетѣ уже былъ извѣстенъ какъ знатокъ древнихъ языковъ. Онъ могъ не только съ легкостью переводить экспромтомъ съ латинскаго языка на греческій, но даже, какъ гласитъ преданіе, перекладывалъ на греческій языкъ сочиненія Шиллера. Въ 1835 г. Г. кончилъ Петербургскій университетъ со степенью кандидата и поступилъ секретаремъ къ президенту Имп. Академіи Наукъ С. С. Уварову (впослѣдствіи графу и министру народнаго просвѣщенія). Въ свободное отъ службы время онъ занимался литературными трудами. Въ 1845 г. онъ сочинилъ драму: «Смерть Ляпунова». Ее поставили въ концѣ этого года съ хорошимъ ансамблемъ и лучшими артистами. Пьеса имѣла нѣкоторый успѣхъ и въ началѣ игралась чуть не каждый день, но такъ продолжалось недолго. Въ первый сезонъ она была поставлена 18 разъ, во второй — 12, а потомъ — по 1—2 раза въ годъ. Критика находила въ ней мало жизни и совсѣмъ не находила поэзіи, называя ее либретто безъ музыки. Критикъ «Отечественныхъ Записокъ» признавалъ въ авторѣ ловкость, образованность, начитанность, гладкій и чистый слогъ, но въ то же время находилъ у него отсутствіе истиннаго драматическаго таланта и самобытности; школы ему не создать, послѣдователей не пріобрѣсти. Критикъ видѣлъ въ драмѣ Г. вліяніе Шекспира, Загоскина, Шиллера, Гете, Гоголя, Кукольника и проч. и не находилъ возможнымъ причислить его къ какому-нибудь направленію. Въ пьесѣ было не мало патріотизма, но шаблоннаго, было много условнаго и дѣланнаго.
Въ 1848 г. Г. былъ назначенъ помощникомъ кн. Г. П. Волконскаго, завѣдывавшаго Высочайше учрежденной въ Римѣ археологической комиссіей для пріисканія древностей. Съ этого времени начались его близкія отношенія къ Петербургскому Эрмитажу, которыя продолжались всѣ 14 лѣтъ его пребыванія въ Римѣ. По должности помощника кн. Волконскаго Г. долженъ былъ дѣлать покупки древностей, и онъ проявилъ въ этомъ дѣлѣ много вкуса и умѣнія. Въ 1851 г. онъ пріобрѣлъ для Императорскаго музея статуи Аполлона (со стрѣлой въ рукѣ), Афродиты, Аполлона вродѣ флорентійскаго Аполлино и Л. Аврелія Коммода. Въ томъ же году у венеціанскаго антикварія Санквирино отъ купилъ статую дорійскаго эфеба и цѣлый рядъ другихъ скульптурныхъ произведеній. По случаю пріобрѣтенія статуи архаической музы Г. помѣстилъ въ «Annales de l’institut archéologique, 1852 г.» (стран. 42—85) ученое изслѣдованіе: «Groupe de muses antiques décrit par E. Guédéonoff, avec planches», появившееся потомъ отдѣльной брошюрой и обнаружившее въ авторѣ солидныя и глубокія знанія по археологіи. Въ 1859 г. имъ были произведены новыя покупки, стоившія ему много труда и денегъ: такъ, напримѣръ, статуя Венеры была куплена имъ за 42 тысячи франковъ. Еще большихъ трудовъ и хлопотъ стоило ему пріобрѣтеніе въ 1861 г. (въ этомъ году Г. сталъ завѣдывающимъ археологической комиссіей въ Римѣ и попечителемъ пансіонеровъ Императорской Академіи Художествъ) извѣстной коллекціи маркиза Кампана. Общественное мнѣніе и правительство Италіи сильно противились вывозу сокровищъ изъ Италіи, и Г. съ болышшъ трудомъ удалось пріобрѣсти (за 750 тыс. франковъ) и вывезти коллекцію Кампана, а по поводу сдѣланной имъ тогда же покупки (за 310,000 франковъ) Мадонны Рафаэля заговорила вся европейская печать, а въ италіанскій парламентъ былъ даже внесенъ по этому поводу запросъ. По случаю пріобрѣтенія коллекціи Кампана, Г. составилъ брошюру, напечатанную въ Парижѣ: «Notice sur les objets d’art de la Galerie Campana à Rome acquis pour le musée impérial de l’Ermitage. Paris. Imprimerie Simon Bacon et compagnie, rue d’Erfurt», 1861, 8°. Вмѣстѣ съ этой коллекціей онъ поѣхалъ въ Петербургъ, гдѣ и работалъ 2 года при Эрмитажѣ надъ установкой купленныхъ статуй и вазъ. Кромѣ того, ему было поручено составить проектъ для новаго устройства Эрмитажа и онъ привлекался на засѣданія въ разныхъ комиссіяхъ, учрежденныхъ по этому дѣлу. Составленный имъ проектъ новаго устройства Эрмитажа былъ принятъ и утвержденъ. 2 іюня 1863 г. была создана должность директора Эрмитажа и на эту должность былъ назначенъ Г. Вскорѣ были введены въ Эрмитажѣ новые штаты и упорядочено управленіе имъ; теперь вся власть и иниціатива сосредоточилась въ рукахъ директора. Первой заботой Г. было изданіе каталоговъ. Дѣло это было уже начато раныпе, но онъ ускорилъ выходъ каталога картинъ, а вслѣдъ за нимъ при его ближайшемъ участіи вышелъ каталогъ галлереи древней скульптуры. Черезъ годъ вышло новое изданіе — уже трудъ самого Г., сначала на французскомъ языкѣ, а въ слѣдующемъ году и на русскомъ. Затѣмъ Г. былъ поднятъ вопросъ о широкомъ допущеніи публики въ Эрмитажъ для осмотраего художественныхъ богатствъ. До того въ Эрмитажъ надо было приходить въ вицъ-мундирахъ или фракахъ по особымъ входнымъ билетамъ, выдававшимся Придворной Конторой; для того, чтобы получить право снять копію съ какой-нибудь картины, нужно было продѣлать такую процедуру, что многіе предпочитали скорѣе отказаться отъ своего намѣренія, чѣмъ пойти на эту канцелярскую волокиту. Поэтому Эрмитажъ посѣщался мало, и его богатства оставались неизвѣстными. Г. облегчилъ входъ копіистамъ и сталъ добиваться пропуска публики на широкихъ началахъ. Было образовано нѣсколько комиссій для разсмотрѣнія этого вопроса, и Г. не безъ труда удалось добиться, что публику стали пускать безъ всякихъ билетовъ и въ обыкновенныхъ костюмахъ, но съ сокращеніемъ числа часовъ открытія Эрмитажа по сравненію съ прежнимъ порядкомъ. Дѣло изданія каталоговъ продолжалось, и въ 1867 г. былъ выпущенъ каталогъ рисунковъ, въ 1872 г. изданъ русскій переводъ Керченскихъ древностей и описаніе бронзъ и терракота, а въ 1873 г. вышло доступное для публики описаніе росписныхъ вазъ. Особенное значеніе Г. придавалъ археологическимъ сокровищамъ Эрмитажа. Вотъ что онъ писалъ 28 сент. 1865 г. министру Двора по поводу предложенія передать Эрмитажные дублеты въ Одесскій музей: «Здѣсь, гдѣ дѣло идетъ о единственной въ мірѣ коллекціи древностей Киммерійскаго Босфора, Эрмитажъ почитаетъ неприкосновенность ея жизненнымъ для себя вопросомъ, себя же, въ той мѣрѣ, какая подлежитъ вліянію его, отвѣтственнымъ въ этой неприкосновенности передъ всей Россіей. Каждый изъ предметовъ, входящихъ въ составъ Керченскихъ древностей, принадлежитъ какъ часть одного цѣлаго той или другой знаменитой и въ археологическомъ мірѣ всеизвѣстной находкѣ. Отъ охраненія въ ненарупшмой цѣлости даже ничтожнѣйшихъ къ такимъ находкамъ относящихся мелочей, зависитъ и самое значеніе Императорскаго музея, какъ единственнаго обладателя единственными на свѣтѣ сокровищами».
Ставъ директоромъ Эрмитажа, Г. продолжалъ пополнять его коллекціи; съ этой цѣлью въ 1865 г. онъ побывалъ въ Миланѣ и въ Парижѣ, гдѣ на аукціонѣ купилъ для Эрмитажа не мало цѣнныхъ вещей. Въ 1867 г. онъ ѣздилъ въ Лондонъ, гдѣ работалъ въ библіотекѣ Британскаго музея. Въ томъ же году Г. былъ назначенъ директоромъ Императорскихъ театровъ, что отвлекло его отъ работы по Эрмитажу. Сначала онъ проявилъ на этомъ посту энергичную дѣятельность, но потомъ охладѣлъ въ виду фактическаго ограниченія его власти, и дѣла театровъ шли плохо; расходы по театральному хозяйству были очень велики, а надзоръ за ними былъ очень слабъ. Знакомый съ театральнымъ дѣломъ еще при отцѣ (тоже директорѣ театровъ) и будучи освѣдомленъ о злоупотребленіяхъ, царившихъ здѣсь, онъ встрѣтилъ при попыткѣ искоренить ихъ такую оппозицію и сверху и снизу, что совершенно отстранился отъ дѣлъ, но должности не оставилъ. Вскорѣ его совсѣмъ оттѣснилъ отъ дѣлъ начальникъ контроля и кассы баронъ Кюстеръ. По словамъ г. Нильскаго («Закулисная хроника», С.‑Пб., 1900 г.), Г. былъ высокообразованный и замѣчательно умный человѣкъ; онъ былъ весьма серіозенъ и дѣловитъ. Ставъ директоромъ театровъ, Г. не захотѣлъ, чтобы ставилась его пьеса: «Смерть Ляпунова», говоря: «Это мой юношескій грѣхъ. Кромѣ того, я, какъ начальникъ, долженъ быть лишенъ правъ на постановку своихъ сочиненій. Что скажутъ драматурги? Я бы не хотѣлъ, чтобы они на меня обижались». Въ обращеніи съ актерами Г. былъ вѣжливъ и обходителенъ, но сухъ. Онъ не особенно любилъ драматическій театръ и поднялъ значеніе только италіанской оперы, которая упала и не дѣлала сборовъ; въ Петербургѣ появились Патти, Лукка и другія знаменитости. Дѣятельность Г. въ области театра выразилась еще въ томъ, что онъ составилъ планъ сюжета изъ древне-славянской миѳологіи подъ названіемъ «Млада». По его приглашенію 4 композитора — Римскій-Корсаковъ, Кюи, Бородинъ и Мусоргскій — должны были написать по одному акту для «Млады», что составило бы оперу-балетъ. Предложеніе Г. было принято и исполнено, но пьеса не была поставлена. Но замысломъ Г. воспользовался музыкантъ Минкусъ, написавшій на эту тему балетъ. Позже Римскій-Корсаковъ вернулся къ этой темѣ и написалъ оперу-балетъ «Млада», поставленную въ 1892 г. въ Петербургѣ. Въ концѣ своей жизни Г. написалъ драму «Василиса Мелентьева», но не хотѣлъ выступить съ ней въ театрѣ и, по свидѣтельству Горбунова («Полное собраніе сочиненій», изд. Маркса, т. ІІ, стр. 391), передалъ написанную пьесу Островскому, «который, оставивъ въ неприкосновенности сюжетъ, написалъ собственную пьесу, не воспользовавшись ни одной сценой, ни однимъ стихомъ изъ творенія Гедеонова». Въ 1875 году Г. былъ уволенъ отъ должности директора театровъ.
Научная дѣятельность Г. не ограничилась названными выше трудами. Ему еще принадлежитъ неболыпое изслѣдованіе: «Мертвый ребенокъ на дельфинѣ. Группа изъ мрамора, приписываемая Рафаэлю» (Приложеніе къ XXI тому «Зап. Имп. Академіи Наукъ». С.‑Пб., 1872 г.), въ которомъ онъ доказываетъ, обнаруживая знакомство со многими иностранными источниками, что эта группа есть настоящая и принадлежитъ дѣйствительно Рафаэлю. По этому поводу онъ велъ полемику въ печати съ нѣмцемъ Доббертомъ и италіанцемъ Дженералли. Но особенно важно его изслѣдованіе «Варяги и Русь» (2 тома, С.‑Пб., 1876 г.). Этимъ вопросомъ Г. занимался, еще будучи въ Италіи, и отрывки изъ его труда вошли въ 1862 г. въ приложеніе къ I—III тт. «Записокъ Имп. Академіи Наукъ», подъ заглавіемъ: «Отрывки изъ изслѣдованій о варяжскомъ вопросѣ. С. Гедеоновъ. I—XVI. Съ критическими замѣчаніями Куника», а въ полномъ видѣ онъвышелъ черезъ 14 лѣтъ, обративъ на себя вниманіе ученаго міра. Въ своемъ изслѣдованіи Г. выступилъ рѣшительнымъ противникомъ норманизма. Занимаясъ вопросомъ о варягахъ много лѣтъ (Г. задумалъ эту работу уже въ 1846 г., но служба, путешествіе и слабое зрѣніе мѣшали работѣ), онъ хорошо изучилъ источники и литературу и пришелъ къ выводу, что варяги западно-славянскаго происхожденія, а Русь — восточно-славянскій народъ. Въ своей книгѣ Г. подвергъ своихъ противниковъ мѣткой и вѣрной критикѣ, но и его (какъ онъ говорилъ) «протестъ противъ мнимо-норманскаго происхожденія Руси» не разрѣшилъ вопроса, давно спорнаго въ исторической наукѣ. Особенно большое значеніе труду Гедеонова придавалъ Погодинъ, который говорилъ, что «норманская система, со временъ Эверса, не имѣла такого сильнаго и опаснаго противника», какъ Г., и считалъ его книгу «отличнымъ украшеніемъ нашей историко-критической богатой литературы о происхожденіи варяговъ и Руси»; но, несмотря на это, Погодинъ находилъ попрежнему правильными основныя положенія норманской школы. Сочиненіе Г. «Варяги и Русь», снабженное обширными примѣчаніями, было удостоено Академіей Наукъ Уваровской преміи. Г. неправильно приписывается иногда участіе въ книгѣ: «Описаніе Россійской. имперіи въ историческомъ, географическомъ и статистическомъ отношеніяхъ», — тамъ писалъ М. А. Гедеоновъ. Умеръ Г. послѣ продолжительной болѣзни 15 сентября 1878 г. въ С.‑Петербургѣ, 62 лѣтъ. Погребенъ на Лазаревскомъ кладбищѣ Александро-Невской Лавры.
Энциклопедическій Словарь Брокгауза и Ефронъ, тт. V, VIII и XLI (слово «Эрмитажъ»); «Большая Энциклопедія» Южакова, т. VI; Венгеровъ С. А., «Источники словаря русскихъ писателей», т. I; Геннади, «Справочный словарь о русскихъ писателей», т. I; М. Погодинъ, «Г. Гедеоновъ и его система о происхошденіи Варяговъ и Руси», приложеніе къ VI т. «Зап. Имп. Академіи Наукъ», № 2, 1864 г., С.‑Пб. (тутъ же отвѣтъ Гедеонова и замѣчанія Куника); «Отеч. Записки» 1846 г. № 8, т. 47, стр. 88—90 (о драмѣ «Смерть Ляпунова»); Иконниковъ, «Опытъ русской исторіографіи», Кіевъ 1908 г., т. II, кн. I; Пыпинъ, «Исторія русской литературы», т. I и III; Вольфъ, «Хроника петербургскихъ театровъ съ 1821 г. по 1855 г. и съ 1855 г. до начала 1881 г.», С.‑Пб. 1884 г.; «Русск. Мысль» 1898 г., № 1; «Истор. Вѣстникъ», 1899 г., № 11; Михневичъ, «Наши знакомые. Фельетонный словарь современниковъ», С.‑Пб. 1884 г., А. А. Нильскій. «Закулисная хроника», С.‑Пб. 1900 г. (съ портретомъ Г.); «Императорскій Эрмитажъ 1855—1880», С.‑Пб. 19 февраля 1880 г.; Иловайскій, «Разысканія о началѣ Руси», М. 1876 г.; Бестужевъ-Рюминъ, «Исторія Россіи», т. I; «Журналъ Министерства Народнаго Просвѣщенія», ч. 184 (ст. Щеглова); Некрологи: «S.‑Petersburger Zeitung», сент. 1878 г., «Голосъ», 1878 г. № 258, «Новое Время», 1878 г , № 918, «Биржевыя Вѣдомости», 1878 г., № 258; Руммель и Голубцовъ, «Родословный сборникъ», I, 186; Петербургскій Некрополь, I, 553.
Гедеонъ, мѣстно чтимый инокъ Серпуховского Владычняго (теперь женскаго) монастыря, былъ ученикомъ и сподвижникомъ Владыченскаго игумена Варлаама. Гедеонъ отличался добродѣтельною жизныо и задолго до смерти былъ «готовъ уже для жизни вѣчной». Гедеонъ умеръ въ XIV вѣкѣ, ранѣе смерти Варлаама, послѣдовавшей въ 1377 г. Память его мѣстно чтится 5‑го мая.
Леонидъ, архим., «Святая Русь», № 598; Толстой, гр., М. В., «Книга, глаголемая Описаніе о Россійскихъ Святыхъ», № 430; Голубинекій, «Исторія Канонизаціи», 321.
Гедеонъ (въ мірѣ Григорій) Антонскій, архимандритъ Курскаго Знаменскаго монастыря, сынъ казака Кролевецкой сотни, учился въ Харьковскомъ коллегіумѣ и былъ учителемъ Московской Академіи, съ 1738 г. фары, а съ 1739 г. — инфимы и грамматики. По постриженіи въ январѣ 1740 года въ монашество онъ въ 1742 г. былъ назначенъ учителемъ синтаксимы, а затѣмъ въ томъ же году — піитики и риторики. Въ 1742—1744 гг. (по С. К.