РБС/ВТ/Галицкие (князья)

Галицкие (князья)
Русский биографический словарь А. А. Половцова

Словник: Гааг — Гербель. Источник: т. 4 (1914): Гааг — Гербель, с. 142—169 ( скан · индекс )

Галицкие, князья.

А) на уделах карпатского Галича.

1) Василько Романович, род. в 1203 г., † в 1271 г., младший сын Галицко-Волынского князя Романа Мстиславича, князь Владимиро-Волынский. Жизнь и военные подвиги Василька неразрывно связаны с жизнью его старшего брата Даниила, князя, а затем короля, Галицкого. После смерти Романа, в 1205 г., галицкие бояре, натерпевшиеся от его притеснений, стали вымещать свою злобу на его малолетних сыновьях (Даниилу было 4 года, а Васильку 2 года) и пригласили к себе Ольговичей Черниговских, Владимира и Романа Игоревичей. Сознавая, что трудно будет бороться с боярами и удержать Галич, вдова Романа тайком, через отверстие в городской стене, выбралась из Галича ночью с детьми, священником и несколькими служителями. Она уехала в Польшу искать покровительства двоюродного брата своего покойного мужа — польского короля Лешка Белого. Будучи многим обязан Роману, юный Лешко (ему было 17 лет) принял с великим почетом его вдову и детей. Он отправил Даниила в Венгрию и с ним своего посла Вячеслава Лысого, поручив напомнить венгерскому королю Андрею: «мы клялись, что кто из нас останется жив, будет заботиться o потомстве Романа; а теперь вот дети его изгнанники; возьмем их, пойдем и возвратим отцовское достояние». Андрей оставил Даниила у себя, а вдова Романа и Василько стали жить у Лешка. В 1204 г. двоюродный брат их, князь Бельзский Александр Всеволодович, с помощью Лешка и его брата, мазовецкого князя Конрада, овладел Владимиром, а княжившего там Святослава Игоревича поляки увели в свою землю. Жители Бреста отправили послов к Лешку и просили дать им вдову Романа и ее сыновей, на что Лешко и согласился. Даниил продолжал, однако, жить у венгерского короля, а В. с матерью и со своим дядькой Мирославом переехал в Брест.

Четверть века, с 1204 до 1229 г., продолжалась борьба из-за Галича между Романовичами, Александром Бельзским, Венгрией и Польшей, Мстиславом Удалым и некоторыми галицкими боярами. И Даниил, и Василько то получали, с помощью двоюродного дяди Лешка, какую-нибудь часть отцовских владений, то снова теряли. В 1211 г. Лешко помог Даниилу и Васильку взять у Александра Тихомль и Перемиль, а затем Владимир; в 1213 г. они вернули себе и все города земли Холмской. Отношения у Александра с его двоюродными братьями были самые непостоянные: то он держал их сторону, то вступал в союз с поляками или венграми против них. В Галицко-Волынской летописи неоднократно упоминается, что Александр «питал к ним сильную вражду», что он «не переставал желать зла Романовичам» и т. п. В 1221 г. Даниил и В., раздосадованные его вероломством, опустошили окрестности Бельза и Червена и увели много пленных. В 1225 г. В. участвовал в войне против Александра Бельзского, поссорившего Даниила с его тестем, Мстиславом Удалым. В 1226 г. помогал Мстиславу Удалому в его войне с королем венгерским Андреем, а в 1227 г. ходил с Даниилом к Луцку. Луцк сдался добровольно, и Даниил дал его Васильку вместе с Пересопницей, а Брест дал еще раньше. В том же году братья ходили против ятвягов. В 1228 г. Киевский князь Владимир и Черниговский князь Михаил с многочисленным войском и с половцами, под предводительством Котяна, явились осаждать Каменец. Даниил, притворившись, что хочет заключить с ними мир, вместо того отправился с Васильком за помощью в Польшу. По возвращении оттуда с большим количеством поляков, они пошли к Киеву; князья Киевский и Черниговский выслали к ним навстречу послов, прося заключить мир, и поляки ушли в свою землю. В 1229 г. брат и преемник короля Лешка, Конрад Мазовецкий, просил Даниила и Василька придти к нему на помощь против его соперника Владислава Старого. Даниил и В., повидавшись с Конрадом, с общего совета отправились к Калишу. Первый приступ был неудачен вследствие того, что Даниил и В. стали в неудобном месте: кругом была вода, поросшая частыми вербами и лозняком, и осаждающие не видели друг друга. На другой день, когда Даниил и В. готовились к приступу, жители Калиша струсили, вступили в переговоры с Конрадом и заключили с ним мир. Таким образом Даниил и В. оказали Конраду важную услугу и вернулись в свою землю с большой славой.

Несколько времени спустя В. поехал в Суздаль на свадьбу своего шурина к великому князю Суздальскому Юрию Всеволодовичу, а потому, по-видимому, не участвовал во взятии Даниилом Галича. В 1230 г. В. совершенно случайно разрушил заговор, составленный против него и Даниила галицкими боярами и Александром Бельзским. Намеревались сжечь Даниила и Василька в то время, когда они сидели в думе, совещаясь с боярами; В. вышел из заседания и в шутку обнажил меч на королевского слугу (короля польского), бывшего с боярами, а другой рукой схватил щит. Изменники, бояре Молибоговичи, увидав это, испугались, так как подумали, что заговор их открыт, и бежали. Между тем ни Даниил, ни В. ничего не знали. В. уехал во Владимир, но был вызван оттуда Даниилом против Александра, который готовился убить Даниила на пиру, о чем, к счастью, его своевременно уведомили. В. взял Бельз, а Александр бежал в Перемышль к своим единомышленникам. В 1231 г., во время прихода венгерского короля Андрея в галицкую землю, ему сдались Ярославль и Галич. Оттуда король пошел к Владимиру.

В городе находился боярин Мирослав, известный своей храбростью; на этот раз он однако почему-то не выдержал и заключил с королем мир без ведома Даниила и Василька; по договору он отдал Александру Бельз и Червен, чем оба брата остались крайне недовольны. Король посадил в Галиче своего сына Андрея, а сам вернулся в Венгрию. Несколько времени спустя королевич начал войну с Даниилом и Васильком; братья произвели на венгров дружный натиск и обратили их в бегство. В 1234 г. В. участвовал в походе Даниила к Галичу, который и перешел вскоре во владение Даниила, так как умер королевич Андрей. После того Даниил вмешался в ссору зятя своего, Михаила Черниговского, с Владимиром Киевским; военные действия продолжались от Крещения до Вознесения и окончились для Даниила весьма печально. Вернувшись в Галич, где оставался В. с войском, Даниил получил от галицких бояр ложное известие, что Изяслав (из князей Черниговских) и половцы идут к Владимиру, вследствие чего Даниил посоветовал Васильку идти во Владимир и «поберечь» его. В Галиче произошли смуты, и Даниил, узнав о злых умыслах бояр, удалился в Венгрию. По наступлении зимы В. пошел к Галичу, взяв с собой поляков), а Даниил вернулся из Венгрии; они начали войну, но, не доходя до Галича, вернулись во Владимир. В 1235 г., после войны с галичанами, кн. Болховскими и кн. Михаилом и Изяславом, Даниил и В. отправились в Венгрию к королю, звавшему их в гости. Они собирались потом идти на помощь к герцогу австрийскому против императора немецкого Фридриха, но венгерский король отсоветовал, и они возвратились в свою землю. Во время нашествия Батыя на Галицко-Волынскую землю в 1240 г., В. находился в Польше и вернулся в свою землю лишь по опустошении Южной Руси татарами. Когда Даниил и В. пришли к Бресту, то кругом лежали неубранные трупы. Во Владимире не оставалось ни одного живого человека. В 1241 г. кн. Ростислав (племянник Василька и Даниила) с остатками галичан и князьями Болховскими приходил воевать Волынский город Бахту. В отмщение за это Даниил предал города кн. Болховских огню и разорил укрепления. В. послал с ним своих воинов, а сам оставался оберегать землю от Литвы. В 1241 г. Даниил и В. ходили к Галичу против Ростислава, захватившего этот город; Ростислав бежал от них и спасся только потому, что в это время пришло известие, что татары идут из Венгерской земли в Галицкую: В. отправился во Владимир, а Даниил стал водворять порядок в стране. В 1245 г. Даниил и В. начали войну с князем Мазовецким Болеславом, причем В. опустошал окрестности по рекам Изволи и Ладе, около Белой. К Люблину братья подступили вместе и так усердно повели нападение, что жители стали просить пощады. В 1246 г. они одержали победу над литовцами, пришедшими к Пересопнице, отняли добычу и преследовали их до Пинска. В 1248 г. В. отправился из Владимира в погоню за ятвягами, опустошившими всю страну около Охожа и Бусовна; они были обращены им в бегство и потерпели большой урон; одних князей было у них убито сорок, а простых воинов многое множество. В. послал к Даниилу в Галич пленных, и известие об этой победе произвело там великую радость. При этом летописец так характеризует Василька: «он был среднего роста, но велик умом и храбростью; не раз сам он побеждал язычников». В 1249 г. Ростислав с Михаилом Черниговским пришел войной на Даниила и и Василька и подступил к Ярославлю. Даниил и В. послали к польскому королю Конраду и к Миндовгу, князю литовскому, за вспоможением, которое и получили. В. мужественно сражался с поляками, бывшими в войске Ростислава, и обратил их в бегство. По окончании битвы В. не допустил Даниила преследовать неприятеля. В 1250-х годах В. ходил несколько раз с поляками и братом на ятвягов и литовцев. В 1259 г. татарский князь Куремса сделал нашествие на землю Даниила и Василька; не переходя реки Стыра, Куремса послал людей ко Владимиру. Жители вышли навстречу и произошло такое упорное сражение, что татары испугались и вернулись к Куремсе. В 1260 г. пришел татарский предводитель Бурандай с громадным войском и послал звать Даниила против литовцев. На общем совете решили, чтобы В. ехал вместо Даниила, так как Бурандай мог бы отомстить Даниилу за его постоянные войны с Куремсой. В. сопровождал Бурандая по Литовской земле, встретил литовцев, поразил их и привез военную добычу Бурандаю, за что получил от него похвалу.

В 1261 г., по свидетельству летописи, «было спокойствие по всей земле». Воспользовавшись мирным временем, В. выдал свою дочь Ольгу замуж за князя Андрея Всеволодовича в Чернигов. Во Владимире на брачном пиру присутствовали король Даниил с сыновьями своими Львом и Шварном, множество князей и бояр. Во всем городе было большое веселье. И вдруг пришло известие, что идет Бурандай. Навстречу Бурандаю выехал В. с племянником своим Львом и с епископом холмским Иоанном, которого Даниил послал вместо себя. Они встретили Бурандая у Шумска и поднесли ему множество даров и питий, чем не могли, однако, умилостивить его. Бурандай обошелся с ними гневно и потребовал разрушить городские укрепления. Лев разрушил Данилов и Истожск и послал разорить укрепления Львова, а В. распорядился уничтожить укрепления Кременца и Луцка. По просьбе Василька епископ Иоанн поехал к Даниилу сообщить о случившемся; Даниил бежал в Польшу, а потом в Венгрию. Бурандай в сопровождении Василька, направился к Владимиру и потребовал разорить городские укрепления, но они были так основательны, что не было никакой возможности скоро разрушить их, а потому В. велел зажечь их и в течение ночи укрепления сгорели. Через два дня татары уничтожили городские валы в знак победы.

После разорения Владимира Бурандай пошел к Холму; при нем находился и В. со своими боярами и слугами. Видя, что город прекрасно укреплен и снабжен «пороками» и «самострелами», что в нем сидят надежные защитники и взять его невозможно, Бурандай стал говорить Васильку: «Василько, это город твоего брата, ступай и скажи горожанам, чтобы они сдались». С Васильком он послал трех татар и переводчика, знавшего русский язык, чтобы слушать, что скажет Василько жителям Холма. По дороге к городу В. набрал в руку камней. Обратившись к тамошним воеводам с увещанием о сдаче, он бросил камень на землю и мечом разрубил его на три части; этим он дал понять, чтобы они не сдавались, а сражались. Один из воевод, которого он назвал по имени в своем обращении, ответил: «убирайся-ка ты отсюда прочь, а то будет тебе камнем в лоб; ты не брат теперь королю Даниилу, а враг ему». Татары, посланные с Васильком к Холму, слышали все это и передали Бурандаю. Холм был спасен Васильком и от постыдной сдачи, и от разорения его предыдущим поведением, т. е. покорностью, с которой он исполнял приказания Бурандая, пока они касались его собственности. Безграничная любовь к брату и желание сохранить Холм, им построенный и украшенный, внушили Васильку мысль подать жителям Холма, как сказано в летописи, «хитроразумный совет».

В 1262 г. Миндовг, кн. литовский, послал войско против Василька, и оно, опустошив окрестности Каменца, поспешно ушло обратно с захваченной добычей. Несколько дней спустя, узнав, что другое литовское войско пришло к гор. Мельнице Волынского княжества, В. поехал со своим сыном Владимиром, боярами и слугами и настиг литовцев у города Небля того же княжества. Сражение произошло на берегу озера; вследствие этого литовцы не могли спастись бегством, многие погибли в озере, а остальные были убиты воинами Василька. Часть военной добычи, захваченной у литовцев, В. отослал Даниилу, а сам поехал во Владимир. Получив известие, что брат и племянник

здоровы и что литовцы поражены, Даниил очень обрадовался и осыпал подарками посла, приехавшего от Василька с военной добычей. В том же 1262 г. в Тернове (теперешний Торн) было свидание у польского короля Болеслава с королем Даниилом, кн. Васильком и с их сыновьями: они договорились относительно земель Польской и Русской, и договор свой скрепили крестным целованием. В 1264 г. в личной жизни Василька было одно радостное событие (сын его, Владимир, женился на Ольге, дочери Брянского князя Романа), а другое глубоко горестное, так как Даниил в этом году скончался после тяжкой болезни.

В 1263 г. литовский князь Миндовг был убит, и сын его, Воишелг, опасаясь той же участи, бежал в Пинск и жил там, пока двоюродный брат его, Тренята, княжил в Литовской земле. Только через год, в 1264 г., когда Тренята был убит конюхами Миндовга, Воишелг вокняжился в Литве. Пока Воишелг был язычником, он проливал много крови и веселился, когда ему удавалось убивать людей. Приняв в 1262 г. христианство, он совершенно изменился и очень расположился к Васильку, которого, в знак уважения и в благодарность за присылку войска, назвал «отцом и господином». В 1268 г. В. сражался с поляками. Князь Василько, по свидетельству Карамзина, упоминается с «честью» во многих иностранных летописях, а в особенности в сербской истории. Вследствие дружеских отношений с ним, сербский король Стефан Драгутин неоднократно присылал в русскую землю многие дары в церкви и милостыню для раздачи нищим, а самому Васильку «глаголы сладкия возсилал». Львовский бургомистр Зиморович приводит в своем сочинении «Triplici Leopoli» известие, что В. принял перед кончиной монашество, а Ходыкевич идет далее и повествует, что он жил несколько времени в дикой, заросшей кустарником пещере, оплакивая грехи прежнего мирского властолюбия и воинских подвигов. По желанию Василька племянник его, Лев, построил в предместье Львова монастырь Св. Георгия из букового дерева.

Василько скончался в 1271 г. и погребен в епископской церкви Св. Богородицы во Владимире. Жена его, Дубрава-Елена Юрьевна, дочь великого князя Суздальского Юрия Всеволодовича, скончалась в 1265 г. и погребена в той же церкви.

2) Василько Ростиславич, князь Теребовльский. Отец Василька, Ростислав Владимирович, не имел никакого удела и, желая получить княжество, прогнал в 1064 г. из Тмуторакани своего двоюродного брата, кн. Глеба Святославича. Кн. Черниговский Святослав Ярославич пришел с войском, чтобы возвратить своему сыну Глебу его владения, и Ростислав без сопротивления отдал дяде город, но как только Святослав удалился, он снова овладел Тмутораканью. В 1066 г. Ростислав был отравлен, а его сыновья — Рюрик, Володарь и Василько — были оттуда изгнаны. В 1084 г. старшие братья Василька получили в удел Теребовль и Перемышль, а Василько, оставшись без удела, отправился с половцами в Польшу и разорил там многие области. В 1090 г., по смерти Рюрика, умершего бездетным, наследовал Теребовль.

В 1097 г. Владимир Мономах созвал в Любече съезд князей, чтобы обсудить, как прекратить междоусобия и сплотиться для защиты Руси от нападения половцев. На этом съезде присутствовал также В. и было решено оставить за ним по-прежнему Теребовль; были закреплены и за остальными князьями прежние уделы. Все князья целовали крест и дали клятву быть верными друг другу.

Давид Игоревич, князь Владимира Волынского, приехал из Любеча в Киев к великому князю Святополку Изяславовичу и стал наговаривать на Владимира Мономаха и на Василька Ростиславича, будто бы первый из них хочет захватить великокняжеский престол, а В. намерен отнять у Давида Владимир. Святополк колебался, верить ли Давиду. Тогда Давид напомнил ему смерть его брата Ярополка от руки убийцы, подосланного, по его словам, Васильком. По пути из Любеча В. заехал помолиться в киевский монастырь Св. Михаила. Подстрекаемый Давидом, говорившим: «если мы не схватим Василька, то не придется княжить ни тебе в Киеве, ни мне во Владимире», — Святополк послал звать Василька к себе на именины. Несмотря на отказ Василька, спешившего домой, чтобы выступить в поход против поляков, великий князь настойчиво приглашал его повидаться. В. согласился, не подозревая коварного замысла Давида. Когда он ехал верхом на коне к великому князю, его встретил один из его отроков и предупредил, что князья намереваются схватить его. В. твердо верил, что его двоюродные дяди не захотят нарушить клятву, только что данную в Любече, и въехал на княжеский двор с немногими провожатыми. Святополк вышел к нему навстречу, и они вместе вошли в теплую комнату; явился и Давид. Потом, под предлогом, что надо распорядиться угощением, Святополк вышел из комнаты. Давид оробел, оставшись вдвоем с Васильком, и тоже ушел. После этого Василька заперли в комнате, заковали в двойные оковы и приставили к нему караул. На другой день Святополк созвал бояр и киевлян и сообщил им то, что слышал от Давида. Они советовали расследовать слухи и казнить Василька, если он виновен; если же невинен, то взыскать за клевету с Давида. По наступлении ночи Василька отвезли в Белгород, небольшой городок верстах в 10 от Киева. В летописи подробно рассказана сцена ослепления Василька по приказанию Давида Игоревича. По ослеплении Василька замертво положили в повозку и повезли во Владимир, куда по тряской дороге (было начало ноября, стояли морозы и пришлось ехать по замерзшей грязи) прибыли на шестой день. Василька посадили под стражу и приставили караулить его 30 человек и двух княжеских отроков.

Когда Владимир Мономах услыхал об этом злодеянии, он пришел в ужас и послал звать к себе двоюродных братьев своих, Давида и Олега Святославичей, чтобы решить, как пресечь зло в самом начале. Когда они собрались все вместе, то отправили своих людей к Святополку с упреками. Бесхарактерный Святополк оправдывался и всю вину приписывал исключительно Давиду. Если бы не мольбы киевского митрополита Николая и вдовы кн. Всеволода, то князья приступили бы к Киеву; но, выслушав митрополита и свою мачеху, Владимир Мономах согласился не нарушать мира со Святополком, при условии, чтобы он пошел против Давида и взял бы его в плен или прогнал бы. В. пробыл в заключении месяцев пять, так как был взят Давидом в ноябре, а выпущен весной.

Интересна беседа его с Василием (по-видимому священником или монахом), продолжателем Несторовой летописи. «Любя истину, — говорил Василько, — я открою тебе душу свою. Бог наказал меня за гордость. Зная, что идут ко мне союзные торки, берендеи, половцы и печенеги, я думал в своей надменности; теперь скажу брату Володарю и Давиду: дайте мне только свою младшую дружину, а сами пейте и веселитесь. Зимой выступлю, летом завоюю Польшу. Земля у нас небогата жителями: пойду на Дунайских булгаров, и пленниками ее населю я пустошь. A там буду проситься у Святополка и Владимира на общих врагов отечества, на злодеев-половцев; добуду славы или положу голову за русскую землю; иного помышления не было в сердце моем ни на Святополка, ни на Давида…»

В летописи сказано, что когда стал приближаться Светлый праздник 1098 г., то Давид выступил в поход, желая захватить Теребовль, принадлежавший Васильку. Брат Василька, Володарь, встретил Давида у Бужска, осадил его и заключил мир только тогда, когда Давид освободил Василька из заключения. Вскоре после этого В. и Володарь осадили город Всеволож, взяли его приступом и сожгли, а жителей, бежавших из города, В. велел избить. Потом князья пришли к Владимиру и послали сказать жителям, что не намерены воевать с ними, если они выдадут трех советников Давида, подбивавших его против Василька. Давид не смог отстоять этих людей и, опасаясь народного возмущения, предал двух, а третий убежал в Киев. На другой день по заключении мира Васильковы люди повесили их, пускали в них стрелы и ушли от города. «Это уже второе мщение совершил Василько, — говорит летописец, — а его совершать не следовало: пусть бы Бог был мстителем, и на Бога следовало возложить свое мщение».

Одержав в 1099 году победу над Давидом и заставив его уйти из Владимира, Святополк захотел также овладеть Перемышлем и Теребовлем, ссылаясь на то, что эти города когда-то принадлежали его отцу и брату. Святополк встретился с Васильком и Володарем на поле Рожни, где и построили полки в боевой порядок. Василько, будучи слепым, не мог принимать участия в сражении, но действовал на своих воинов ободрительно; он держал в руках тот самый крест, который Святополк целовал, уверяя, что «пришел он на Давида, а с ними хочет иметь мир и любовь». Василько так высоко поднял крест, что его далеко было видно. Много потерь было с обеих сторон, но кончилось тем, что Святополк бежал во Владимир, а Василько и Володарь, одержав победу, не пошли дальше и сказали: «с нас достаточно остановиться на меже нашей». В следующем 1100 году был съезд князей в Уветичах; недели три спустя явился к тем же князьям, съехавшимся опять для свидания, Давид Игоревич, намеревавшийся жаловаться им на то, что его обидели. Жалобы он никакой не принес, а князья на своем совещании решили не давать ему Владимирского княжения за то, что он «бросил нож среди них», и определили ему жить в Бужске и Остроге. Те же князья послали требовать у Ростиславичей выдачи пленных, захваченных в битве со Святополком, и предлагали, чтобы оба брата жили в Перемышле, т. е. чтобы Володарь взял к себе Василька, или прислал его к дядям, которые обязываются кормить его. Следовательно, они хотели лишить Василька его удела — Теребовля: Василько и Володарь не согласились на это предложение и каждый из них остался в своем уделе. Перемышль и Теребовль послужили ядром для образования могущественного государства, обнимавшего впоследствии всю юго-западную Русь и процветавшего до половины XIV в., когда оно, вследствие прекращения княжившего там рода, разделено было между Польшей, Литвой и отчасти Венгрией. В 1122 г. В. выкупил Володаря из польского плена, уплатив крупную сумму деньгами и дав большое количество серебряных сосудов. В 1123 г. В. и Володарь очутились под стенами Владимира Волынского, в стане неприятелей Владимира Мономаха, пришедшего на помощь своему сыну Андрею, который княжил во Владимире. Это можно объяснить себе лишь опасением Болеслава отпустить Ростиславичей, так как Володарь был выкуплен братом из плена незадолго до похода и Болеслав мог ожидать с их стороны измены. Но, конечно, они не сражались против Владимира Мономаха. В. умер в Теребовле в 1124 г. После него остались два сына: Иван и Григорий.

3) Владимир (Владимирко) Володаревич, сын Володаря Ростиславича, князя Перемышльского; князь южных княжеств — Звенигородского и Галичского. После кончины своего отца в 1124 г., Владимирко получил Звенигород. Когда же скончался Владимир Мономах, в 1125 г., В. захотел завладеть Перемышлем, принадлежавшим его брату Ростиславу. Тщетны сказались усилия их двоюродных братьев, Ивана и Григория Васильковичей, и великого князя Киевского Мстислава Владимировича; убеждения их и съезд в Серете для мирных переговоров ни к чему не привели: В. отправился за помощью к венгерскому королю Стефану. Во время его отсутствия Ростислав осадил Звенигород, но вынужден был уйти, потому что осажденные мужественно отразили его нападение. В 1132 г., если верить польскому историку Нарушевичу, один знатный венгерец, воевода польского короля Болеслава в городе Вислице, вошел с Владимирком в тайные переговоры, обещая предать ему этот город и всю принадлежащую к нему область. Владимирко, ненавидевший поляков за то, что отец его, Володарь, был предательски захвачен ими в плен, охотно согласился на предложение венгерца. Завладев Вислицей, он разграбил окрестности и, согласно условию, богато одарил изменника, но затем, в наказание за измену, велел ослепить и изуродовать его. Недолго Вислица принадлежала Владимирку; Болеслав отнял ее и отомстил Владимирку разорением Галицкой области. В том же году В. взял сторону Бориса (внука Мономаха по своей матери Евфимии, бывшей в замужестве за венгерским королем Коломаном, но разошедшейся с ним), в его споре с Бэлой Слепым из-за венгерской короны и вступил в Венгрию с союзными войсками русскими и с Болеславом. При первой же неудаче Борис бежал, и Владимирко, вступив в союз с Бэлой, с которым только что воевал, отправился с ним разорять Польшу. В 1138 г. В. участвовал в походе Ярополка Владимировича (сына Мономаха) к Чернигову на Всеволода Ольговича. В 1139 г., напротив, он готов был содействовать Всеволоду Ольговичу в лишении Изяслава Мстиславича княжества Владимиро-Волынского, но, вступив в пределы этого княжества вместе со своим двоюродным братом Иваном Васильевичем, пригласил к себе Изяслава для переговоров и ушел, не сразившись с ним.

С 1139 г. В. называется в летописи Галицким князем. До него не было отдельного Галицкого княжества, следовательно, он является первым Галицким князем. В 1141 г. умер владетель Теребовля, Иван Василькович, бездетным, подобно своему брату Григорию. Не довольствуясь их уделами, перешедшими к нему по праву наследства, В. захватил и Перемышль, принадлежавший его племяннику Ивану Берладнику (сыну Ростислава), и обязал его жить в Звенигороде, не пользуясь никакой властью.

В 1142 г. великий князь Киевский Всеволод велел своему сыну Святославу идти в Польшу вместе с Изяславом Давидовичем и Владимирком на помощь своему зятю, польскому князю Владиславу, который ссорился с меньшими братьями. Князья сошлись у Чернечска и, вместо того чтобы восстановить спокойствие в стране, предались грабежу. Они вернулись домой с большой добычей и множеством пленных, главным образом мирных жителей, а не воинов. В 1144 г. В. поссорился с Всеволодом из‑за того, что Всеволод отдал Владимир-Волынский своему сыну Святославу. «И начали искать вины друг на друга» — как сказано в летописи. В. отослал Всеволоду «крестную» грамоту, в знак нарушения мира. В том же году Всеволод с братьями Игорем и Святославом Ольговичами, сыном своим Святославом, многими другими князьями и польским князем Болеславом пошли на «многоглаголивого» Владимирка и силой заставляли его приехать к Всеволоду и поклониться ему. Но он не хотел ни видеть, ни слышать Всеволода, а тем более не желал поклониться ему, и привел к себе венгров, но они не оказали ему никакой пользы. Река Серет разделяла войска, готовые к битве. Исправив переправу, войска Всеволода стали на горе, позади Владимирка, и отрезали его от Перемышля и Галича. Владимирко, оказавшись в безвыходном положении, стал сноситься с Игорем и обещал ему за содействие в примирении с Всеволодом свою помощь, после смерти Всеволода, для занятия Киева. Просьбы Игоря увенчались успехом, и в тот же день к вечеру Всеволод заключил мир с Владимирком, который выехал и поклонился ему. В Киевской летописи сказано, что В. дал Всеволоду за труд 1400 гривен серебра; «сначала много поговорил, а потом много заплатил, и тем Всеволод был смягчен». Всеволод не взял всех денег себе, а большую часть их разделил между князьями, участвовавшими в походе.

В ту же зиму, когда В. отправился в Тисмяницу на охоту, жители Галича послали в Звенигород за Иваном Ростиславичем Берладником и ввели его к себе. Услыхав об этом, В. подступил к Галичу. Три недели продолжалась осада города; жители делали вылазки и храбро сражались; наконец однажды ночью вышел и сам князь Иван Берладник. В упорном сражении он потерял большую часть своих воинов и, не имея возможности вернуться в Галич, ушел в Киев к Всеволоду. Еще целую неделю В. продолжал осаждать город; когда жители отворили ему ворота в день заговенья перед великим постом, то В. не принял во внимание, что это «прощеный» день и многих жителей лишил жизни, применяя мучительные казни. В 1146 г. Всеволод с несколькими русскими князьями, с польским князем Болеславом и с половцами пошел к Галичу на Владимирка. Они сожгли острог города Звенигорода, и жители, струсив, начали совещаться между собой и готовы были передаться Всеволоду, но воевода Владимирка, бывший с ними, застращал их жестоким и решительным поступком: он схватил трех человек, каждого из них разрубил пополам и выбросил из города. После этого жители Звенигорода стали, как сказано в летописи, сражаться «безхитростно». Всеволод распорядился взять город силой, но осажденные отразили приступ и не дали распространиться пламени в трех местах, где воины его подожгли город. Видя безуспешность осады, Всеволод вернулся в Киев. В 1149 г. Изяслав Мстиславич, отнявший Киев у брата и преемника Всеволода, Игоря, вынужден был уступить его своему дяде Юрию Долгорукому, но послал просить помощи у своего зятя, венгерского короля Гейзы, и у сватов своих, Болеслава польского и Владислава чешского. Двое последних обещали помочь, а венгерский король велел сказать, что ведет войну с византийским императором, а когда управится, то или сам пойдет, или отпустит свои полки. Не лишнее будет припомнить здесь, что сестра Владимирка была замужем за сыном Алексея Комнена, очень расположенного к Владимирку, которого он называл своим другом и союзником.

Услыхав о походе Изяслава, Юрий собрал все свои силы и выступил из Киева. В Пересопницу пришли два его сына, Ростислав и Андрей, и вспомогательный отряд от Владимирка из Галича, причем сам В. подвинулся ближе к Шумску. Напрасно, однако, понадеялся Изяслав на своих союзников — венгров, поляков и чехов. Их деятельность ограничилась тем, что они посоветовали Изяславу помириться с дядей Юрием и добровольно порешить, кому каким городом владеть, а затем, не вступая в сражение, они разошлись по своим землям. После ухода союзников Юрий начал осаждать Луцк, в котором находился брат Изяслава, Владимир. Изяслав готовил полки во Владимире-Волынском, намереваясь идти к Луцку и сразиться со своими дядями. В. в это время пошел из Галича с войском и остановился на Полоной, между Владимиром и Луцком, и таким образом разделил обе враждующие стороны, лишив их возможности вступить в сражение. Изяслав послал просить Владимирка помирить его с дядей Юрием, что в конце концов Владимирку и удалось исполнить при помощи Вячеслава и сына Юрьева — Андрея. По мирному договору Изяслав уступил Юрию Киев, а Юрий обещал возвратить Изяславу все дани новгородские, пленников и добычу, взятую на Переяславском бою. В 1150 г. Юрий отпраздновал свадьбы двух своих дочерей, одну из которых отдал за сына Владимирка, Ярослава. Что касается договора с Изяславом, то Юрий не выполнил его, вследствие чего Изяслав, тайно приготовившись к войне, взял пограничный киевский город Пересопницу, а затем пошел на Киев. Юрий, застигнутый врасплох, бежал оттуда и со всеми сыновьями укрылся в Городце Остерском. На помощь ему выступил В. Он остановился у верховьев Ольшаницы, а на другой день Изяслав перешел эту реку, располагая сразиться с ним. Черные Клобуки и киевляне, бывшие в рядах Изяслава, пришли в ужас от многочисленности войска Владимирка и бежали, не слушая увещаний своего князя; вслед за ними бежал и Изяслав. В. счел это бегство военной хитростью и не решился преследовать, вследствие чего Изяслав с войском благополучно добрался до Киева; только задние ряды его дружины пострадали: некоторые воины были убиты, а другие пойманы. В. поехал в Вышгород поклониться св. мученикам князьям Борису и Глебу, а оттуда отправился в Киев, в храм Святой Софии, в Десятинную церковь и в Печерский монастырь. В этом монастыре он свиделся «с изъявлением великой взаимной любви и расположения», как сказано в киевской летописи, со своим сватом Юрием, которого киевляне пригласили к себе, опасаясь что В. завладеет Киевом. После этого В. поехал в Галич, и Юрий отпустил с ним своего сына Мстислава. Когда В. приблизился к Дорогобужу, то оттуда бежал Мстислав Изяславич и удалился в Луцк к дяде своему Святополку. Заняв все попутные города, В. пришел к Луцку, где заперлись Святополк и Мстислав, но ничего не мог сделать и отправился в Галич, оставив Мстислава Юрьевича княжить в Пересопнице.

Вскоре после этого венгерский король, по просьбе Изяслава, выступил против Владимирка; но так как у Владимирка были приятели в Венгрии, то они прислали предупредить его об этом. В. стоял у Бельза, когда узнал, что король уже вошел в горы. Бросив обоз на произвол судьбы, В. поспешил в Перемышль. Король в это время взял город Санок и много селений близ Перемышля, а потому В., опасаясь поражения, пустил в ход все средства, чтобы отложить войну. Он подкупил архиепископа Кукниша, двух епископов и королевских людей, и они доказали королю, что лучше возвратиться в Венгрию и возобновить войну позднее, когда замерзнут реки. Зимой 1150 г. Изяслав выпросил у венгерского короля Гейзы 10000 войска, намереваясь идти к Киеву, так как берендеи и киевляне тайно звали его на Киевское княжение. Прежде всего Изяслав осадил Пересопницу, где сидел храбрый сын Юрия, Андрей. Услыхав, что на помощь Андрею идет В., Изяслав прекратил осаду и выступил в поход. Войска Изяслава и Владимирка (вместе с которым был и Андрей Юрьевич) встретились на берегу реки Уши. Распорядившись развести большие огни, Изяслав направился к Мичьску; хитрость его удалась, и В. продолжал стоять на берегу Уши, полагая, что Изяслав не тронулся с места. Лишь несколько времени спустя В. и Андрей узнали от своих разведчиков, что Изяслав направился к Белгороду, а затем к Киеву, и что Борис Юрьевич бежал из Белгорода к отцу в Киев, и оба они ушли оттуда в Городок. Получив это известие, В. сказал Андрею Юрьевичу: «Ну, что за княжение моего свата? На него идет войско из Владимира, а он и не знал. Ты, сын его, сидишь в Пересопнице, а другой в Белгороде, — и как было вам о том не проведать? Если вы так княжите с вашим отцом, то расправляйтесь сами, а я не могу один идти на Изяслава». После этого В. вернулся в Галич, предварительно собрав с жителей Мичьска и других городов Владимирского княжества много серебра и драгоценных украшений.

Созвав союзников в Городец, Юрий подступил в 1151 г. к Киеву, но потерпел большой урон. В. пошел к нему на помощь. Узнав об этом, Юрий отступил от Киева, чтобы соединиться с Галицким войском, но Изяслав и союзные его князья погнались за Юрием и нанесли ему такое жестокое поражение, что В. воротился из Бужска в Галич. Юрий заперся в Переяславле, а Вячеслав и Изяслав стали собираться в поход против него, в ожидании венгерского подкрепления. Услыхав, что Мстислав Изяславич ведет венгров на помощь своему отцу Изяславу Мстиславичу, В. пошел вслед за ним. Мстислав с венграми остановился на ночлег. Венгры перепились и не были в состоянии сражаться, когда В. на рассвете на них нагрянул. Мстислав со своей дружиной ушел в Луцк; большая часть венгров была избита и лишь немногие из них взяты в плен. Изяслав отправил послов к своему зятю, венгерскому королю, и просил снова помощи, чтобы отомстить Владимирку за избиение венгров. В 1152 г. венгерский король и Изяслав пришли к реке Сан, пониже города Перемышля, и тут остановились со всем своим войском, а В. стоял на противоположном берегу. Венгры и войско Изяслава, по его призыву, бросились вброд на галичан так дружно, что произвели между ними смятение, — многие потонули, другие были взяты в плен или убиты. В. едва успел уйти в Перемышль с каким-то Избыгневом Ивачевичем. В. прикинулся больным и послал к королю просить мира; архиепископу и королевским людям он опять отправил в дар — золота, серебра, чаш золотых и серебряных и одежд, умоляя их смягчить гнев короля и содействовать миру. При этом он напоминал, что помогал отцу Гейзы, Бэле Слепому, в его войне с Польшей. Король венгерский сжалился над участью В., пощадил его жизнь и, несмотря на напоминания Изяслава, что нельзя верить его клятвам, решил послать ему для присяги крест, принадлежавший прежде Св. Стефану и сделанный, по преданию, из кусочка Животворящего Креста Господня. «Кто поцелует в клятве этот крест, — сказал венгерский король, — и нарушит, то в ту же минуту как нарушит, потеряет жизнь». В. притворялся, что лежит, изнемогая от ран, и целовал крест, что отдает Изяславу все захваченные у него города и будет стоять с ним заодно. Мстислав Изяславич сомневался, чтобы В. сдержал слово, и взял с венгерского короля обещание придти к Галичу в случае нарушения клятвы. Приехав во Владимир, Изяслав послал своих наместников по городам, которые В. дал клятву возвратить. В. не только не отдал этих городов, но собрался помогать Юрию против Изяслава. Изяслав послал к Владимирку с «крестными» грамотами того самого Петра Бориславича, который с королевскими людьми приводил его к присяге в Перемышле. Он должен был сказать В., что Изяслав и король венгерский возвращают ему крестные грамоты и, с Божьей помощью, будут действовать против него. В. не смутился и заявил, что намерен отомстить Изяславу за то, что он навел на него венгров. На замечание Петра, что он нарушил клятву, данную на кресте, В. сказал: «на этом ли маленьком крестике?» — «Князь, хоть крест и мал, — ответил Петр, — но сила его велика и на небе, и на земле». В. не дал Петру ни подвод, ни корма, и тот поехал на своих лошадях в то время, когда В. пошел к вечерне. Увидав его из окон, он посмеялся: «вон поехал русский человек, отобрав все области». Возвращаясь от вечерни, В. почувствовал, как будто его кто-то ударил в плечо; это случилось, когда он был именно на том месте, где побранился с Петром. В. чуть не упал; его подхватили под руки и отнесли в комнату. Сделали ему ванну, а затем принимали разные меры для излечения, но ему становилось все хуже и хуже, и вечером он скончался. Летописи уверяют, что Изяслав пожалел о Владимирке.

Один из первых биографов Владимирка, Д. А. Меньшиков, так определяет его значение (Энциклоп. Лексикон Плюшара, т. II, стр. 33): «Владимирко, умирая, завещал Руси двоякое наследство, созданное его умом и волей: 1) самобытное, сильное, могущественное Галицкое княжество, которое он основал между Карпатами и обоими Бугами; оно долго составляло оплот на юго-западе Руси от вторжения поляков и венгров; и 2) новую систему политическую к основанию отдельных княжеств, независимых от Киева, развитие новой идеи «сопервенствовать личной силой великокняжеской власти и стремиться к преобладанию без права старейшинства». Этой системе последовал Андрей Боголюбский, который понял ее из сношений своих с Владимирком, в войнах за отца с Изяславом, и потом основал сильное Суздальское, или Владимирское, княжество.

4) Владимир Львович, † в 1340 г. бездетным. В русских летописях он не упоминается, а известен лишь по польским хроникам, как сын Льва Юрьевича Галицко-Волынского и последний галицкий «король» из рода Рюрика.

5) Владимир (Володарь) Ростиславич, второй сын Ростислава Владимировича, правнук Ярослава Мудрого, кн. Перемышльский, † 19 марта 1124 г. Он жил вместе с отцом своим и братьями в Тмуторакани в 1064—1066 гг. По смерти в 1066 г. Ростислава Владимировича, Володарь и братья его были оттуда изгнаны. В 1081 г. В. и двоюродный дядя его, Давид Игоревич, пришли к Тмуторакани, первый — из Перемышля, а второй из Турова. Они овладели городом и захватили тамошнего наместника Ратибора, который был посажен великим князем Всеволодом в 1079 г., после пленения половцами тмутораканского князя Олега Святославича. Олег два года провел на острове Родосе, а затем вернулся в Русскую землю и овладел Тмутораканью, вероятно, с помощью греков. В. и Давид вынуждены были вследствие этого удалиться из Тмуторакани. После этого В. нашел убежище у своего двоюродного дяди Ярополка Изяславича в городе Владимире-Волынском. В 1084 г., когда Ярополк поехал на праздник Пасхи в Киев к своему дяде, великому князю Киевскому Всеволоду Ярославичу, «два Ростиславича» (Рюрик и Володарь), как сказано в Галицко-Волынской летописи, ушли от него, а когда он вернулся из Киева, они опять пришли и прогнали его. Всеволод прислал своего сына Владимира, тот выгнал Ростиславичей и город Владимир снова отдал Ярополку. В 1097 г. в Любече собрались князья, под председательством Владимира Мономаха, для рассуждения о мерах, какие предпринять, чтобы прекратить междоусобия. На этом съезде за Володарем был закреплен Перемышль.

Вскоре после того брат его Василько был ослеплен по приказанию своего двоюродного дяди Давида Игоревича и находился некоторое время у него в заключении. Не довольствуясь полученным уделом, т. е. Владимиром-Волынским, Давид хотел завладеть принадлежавшим Васильку Теребовлем, однако В. взял на себя защиту собственности своего брата, и осадил город Бужск, в котором заперся Давид. В. потребовал освобождения Василька, и Давид вынужден был на это согласиться. Весной того же года В. и Василько пошли на Давида; сначала они взяли приступом Всеволож и сожгли его, а затем подступили к Владимиру, где находился Давид, заставили его выдать им двух его приближенных и казнили их. В 1099 г. В. помогал брату своему Васильку в сражении с великим князем киевским Святополком, намеревавшимся захватить Перемышль и Теребовль. Святополк был разбит и отправил своего сына Ярослава за наемным венгерским войском. Венгерский король Коломан вступил в Червенскую область с многочисленным войском. В. затворился в Перемышле и, воспользовавшись смятением в венгерских рядах (причиной тому было неожиданное нападение на них Давида Игоревича и и половцев), сделал удачную вылазку и способствовал победе.

Польский историк Длугош рассказывает, что в 1101 году несколько князей, в том числе В., ограбив польские владения, с великим богатством и множеством пленных, возвращались в Русскую землю; польский король Болеслав настиг их близ границы и ночью разбил наголову. Потом нет никаких сведений о В. до 1117 года. В этом году во Владимире Волынском княжил Ярослав, сын Святополка, и В. участвовал в походе против него, предпринятом Владимиром Мономахом. Два месяца стояли князья у Владимира; когда Ярослав изъявил покорность своему дяде Владимиру, — все князья возвратились домой. В 1122 г. В. был взят в плен поляками при следующих обстоятельствах. К нему вступил в службу польский вельможа Петр, человек хитрый и ловкий; он притворялся, что ненавидит польского короля Болеслава, вкрался в доверенность к В. и часто езжал с ним на охоту. Однажды, когда они отправились в лес на охоту, Петр, с помощью своих людей, схватил безоружного В., связал его и увез к себе в замок. Все это было устроено для того, чтобы лишить В. возможности воевать с Польшей. Если бы поляки убили В., то многие русские князья, с Васильком во главе, жестоко отомстили бы полякам. Но так как он был взят в плен, то поляки потребовали выкуп. Автор «Жизни Оттона» говорит, что от выкупа В. вся Русская земля обеднела. Длугош пишет, что Болеслав требовал за его освобождение 80000 марок или гривен серебра, но помирился на 20000, что Василько заплатил ему деньгами 12000, придав 500 серебряных сосудов: блюд, чаш и стаканов греческой работы. Польский летописец Кадлубек приписывает выкуп В. сыну его, Владимирку. Сверх того, Ростиславичи обязались жить в союзе с Болеславом. Все это случилось незадолго до прихода в 1123 г. Ярослава Святополковича с венграми, поляками и чехами к Владимиру Волынскому, где княжил сын Владимира Мономаха Андрей. Вместе с ними были и Володарь, и Василько. Присутствие их в стане неприятелей Владимира Мономаха можно объяснить себе так: В. был только что выкуплен Васильком из плена, и Болеслав не отпустил от себя Ростиславичей, опасаясь с их стороны измены.

На ком был женат В. — неизвестно. Он умер 19 марта 1124 г., немногим пережив своего брата Василька. После него остались два сына: Ростислав и Владимирко. Дочери его (неизвестные по именам) были замужем: одна за сыном императора греческого Алексея Комнена, а другая — за сыном Владимира Мономаха, Романом.

6) Владимир Ярославич, сын Ярослава Владимировича Осмомысла. Жена — Болеслава, дочь черниговского князя Святослава Всеволодовича Чермного (с 1167 г.). Юность Владимира протекла при весьма неблагоприятных условиях. Отец его, Ярослав, не любил свою жену Ольгу (дочь Юрия Долгорукого) и, отстранив ее, взял к себе красавицу Анастасию. Мать, баловавшая Владимира, употребляла его орудием мести против отца, и из него вышел человек своевольный, непочтительный, предававшийся пьянству и разгулу. В 1173 г. В. с матерью и с несколькими преданными им боярами бежали в Польшу, где пробыли восемь месяцев. Затем В. выпросил у Святослава Мстиславича Червень и переехал туда с матерью. В Галиче вспыхнул мятеж; сторонники В. и законной жены Ярослава схватили своего князя, сожгли Анастасию, а сына ее, Олега, заточили. Ярослав, вынужденный обстоятельствами, исполнил требование мятежников и вернул к себе жену и сына Владимира. Отношения их стали, однако, еще хуже, и в 1174 г. Ольга и В. бежали в Луцк к князю Ярославу Изяславичу и его племянникам, причем В. обещал им возвратить со временем волынские города. Ярослав Владимирович пошел к Луцку, сжег по пути два города и грозил предать огню всю Луцкую область, если сын не будет ему возвращен. Опасаясь гнева галицкого князя, Ярослав Изяславич не смел дольше держать у себя беглеца, но помог ему скрыться в Торческ, к Михаилу Юрьевичу, дяде по матери. Ольга удалилась к другому своему брату, великому князю Всеволоду, во Владимир-Залесский, постриглась там в монахини и умерла в 1181 г. В. недолго пробыл в Торческе, так как друзья Ярослава, Ростиславичи, осадили этот город и одним из условий мира поставили Михаилу возвращение его племянника в Галич.

В 1183 г. Ярослав, видя, что В. не может исправиться, лишил его княжества и удалил от себя. Никто из князей не соглашался дать ему пристанище; наконец зять его, князь Северский Игорь Святославич, дозволил жить ему в Путивле. В летописи сказано, что он принял его с любовью, оказал ему великую почесть, два года держал у себя, а на третий год помирил с отцом. Чувствуя приближение смерти, Ярослав дал ему в удел Перемышль, клятвой обязав не искать Галича, а боярам и народу велел присягнуть своему побочному сыну Олегу. Ярослав скончался 1 октября 1187 года; в следующем же году в Галиче вспыхнул бунт, вследствие которого Олег бежал в Овруч к Рюрику Ростиславичу, а В., призванный галичанами, вокняжился там. Сделавшись галицким князем, он не образумился: по-прежнему предавался пьянству и разгулу, отнял у какого-то священника жену и обвенчался с нею вторым браком. Народ стал роптать; вспыхнул мятеж. Будь уверенность в успехе, галичане прогнали бы Владимира, но они опасались неудачи и ограничились требованием, чтобы князь выдал им попадью для казни, а сам выбрал бы жену, более достойную княжеского звания. Это они сделали с хитростью, желая избавиться от него и зная, что В. не отпустит попадью. Действительно, В. отправился к венгерскому королю Бэле, взяв с собой жену, двух сыновей от этого брака, своих приближенных и много драгоценностей. Волынский князь Роман Мстиславич породнился с Владимиром, отдав свою дочь Федору за его старшего сына (от брака с Болеславой, княжной Черниговской), но это не мешало Роману пересылаться с галичанами и возбуждать их против князя. После отъезда В. несколько времени княжил в Галиче призванный галичанами Роман, но, услыхав о походе венгерского короля к Галичу, он бежал оттуда. Венгерский король занял Галич и оставил там своего сына Андрея, которого назвал королем Галицким. В., сопутствовавший ему в этом походе, был отведен им обратно в Венгрию и вместе с женой и детьми заключен в башню; все имущество В. он взял себе. Летописец замечает по этому поводу: «великий грех сделал король, потому что он дал клятву Владимиру». В 1190 г. В. бежал из Венгрии. Надо полагать, что два расположенных к нему сторожа помогли ему приготовиться к бегству; один он не имел бы возможности справиться со своей затеей: изрезав на длинные полосы шатер, поставленный для него на верху башни, он свил из них веревку и спустился на землю. Вышеупомянутые сторожа проводили Владимира в Германию к императору Фридриху Барбароссе. Узнав, что он сын сестры почему-то известного ему князя Всеволода, император принял его ласково и с великой почестью, приставил к нему своего человека и отправил в Польшу к королю Казимиру Справедливому с просьбой содействовать В. в получении Галича. За эту услугу В. обязался платить императору ежегодно по две тысячи гривен серебра. Казимир, завидуя, что Венгрия завладела Галичем, дал В. войско, под предводительством краковского воеводы Николая. Услыхав о приближении В. к границам Галицкого княжества, галичане восстали против венгров и выгнали Андрея, которого ненавидели за самовластие и распущенность его приближенных; Владимира они встретили с великой радостью, как своего наследственного князя.

Не доверяя расположению поляков и преданности галичан и опасаясь мщения венгров и нападения волынского князя Романа, В. послал к своему дяде, великому князю Владимирскому Всеволоду Юрьевичу, с такой просьбой: «Отец и господин, удержи за мною Галич, а я со всем Галичем — Божий и твой, и в твоей воле буду находиться всегда». Всеволод обратился ко всем князьям и к польскому королю и взял с них клятву: не отнимать у Владимира Галича. Они сдержали слово, и В. мог, в свою очередь, оказать в 1191 г. помощь Казимиру Справедливому, у которого польский престол похитил было Мстислав III. В 1196 г., по просьбе Рюрика Ростиславича, В. отправился с Мстиславом Мстиславичем Удалым против Романа и опустошил его владения около Перемиля.

Год смерти Владимира в точности не известен; в летописях не упомянуто о его кончине, а у польских историков мы встречаем разногласие как о причине его смерти (по мнению одних — он опился, по мнению других — отравлен), так и относительно года. В. умер между 1198 и 1200 годом, не оставив законного наследника, как утверждает Кадлубек; Галич был захвачен Романом и перешел, следовательно, из рода Ростиславичей в род Мономаховичей.

7) Григорий Василькович, сын Василька Ростиславича, в 1124 г., после смерти отца своего, наследовал Теребовль. В 1125 г. после смерти Владимира Мономаха держал сторону своего старшего двоюродного брата Ростислава Володаревича против его родного брата Владимирка, желавшего отнять у него Перемышль. Год кончины его не известен.

8) Даниил Мстиславич, сын Мстислава Данииловича, упоминается в Галицко-Волынской летописи только в 1280 г., во время похода, предпринятого его дядей Львом Данииловичем, чтобы с помощью татар завоевать хотя пограничные города Польской земли.

9) Иван Василькович, сын Василька Ростиславича. В 1124 г., после смерти отца своего, наследовал Теребовль. В 1125 г., после смерти Владимира Мономаха, взял сторону Ростислава Володаревича (своего двоюродного брата), когда брат его, Владимирко, хотел отнять у него Перемышль. В 1139 г. великий князь Киевский Всеволод Ольгович посылал его и некоторых других князей против Изяслава Мстиславича, князя Владимира Волынского, за то, что он не хотел явиться к нему для переговоров о мире, но, напротив, намеревался идти войной к Киеву. Дело не дошло до сражения с Изяславом, и Иван Василькович вернулся к себе. Он скончался в 1141 г., и Галичскую волость взял его двоюродный брат Владимирко Володаревич.

10) Иван Ростиславич Берладник, внук Володаря Ростиславича, † в 1161 году. После смерти отца своего, Ростислава Володаревича, Иван Ростиславич получил от дяди Владимирка только Звенигород, где и жил, не пользуясь никакой властью. В 1144 г. галичане, во время отсутствия своего князя Владимирка, поехавшего на охоту, призвали к себе Ивана Ростиславича. Узнав об этом, Владимирко вернулся и подступил к Галичу. Осада города продолжалась три недели; жители, руководимые Иваном Ростиславичем, храбро сражались; наконец однажды ночью он сделал вылазку, потерял большую часть своих воинов и, будучи отрезан от Галича неприятельским войском, ушел на Дунай, а оттуда степью в Киев к великому князю Всеволоду Ольговичу. Затем больше 10 лет он скитался по разным областям Русской земли в качестве служилого князя. Так, например, в 1146 г., когда Святослав Ольгович просил помощи у Суздальского князя Юрия Долгорукого, желая освободить своего брата Игоря, захваченного великим князем Киевским Изяславом Мстиславичем: «случилось так Божиим милосердием, — как сказано в Киевской летописи, — прибежал к нему в Новгород (Северский) с поля битвы Иван Берладник». Тут впервые мы встречаем наименование Ивана Ростиславича «Берладником». Прилагательное это произошло от Берлада, «позднее Бырлата или Барлада», между Прутом и Серетом. Этот некогда многолюдный и укрепленный город, основанный близ развалин древней Дакийской Зузидавы, был населен бродягами, которые славились разбоями на море и на сухом пути. Вероятно, Ивана Ростиславича назвали «Берладником» за его бродячий образ жизни.

Неизвестно, с какого поля битвы прибежал к Святославу Иван Берладник и в чем именно выразилась его помощь этому князю; знаем только, что когда к Святославу пришло известие о намерении Изяслава осадить его в Новгороде Северском, то Иван Берладник находился в числе близких лиц, посоветовавших ему спастись в лесную сторону. В том же году, или в следующем 1147 г., он взял со Святослава 200 гривен серебра и 12 гривен золота и перешел к Ростиславу Смоленскому, который вместе с Давидовичами собирался выступить против Святослава. В 1149 г. мы видим Берладника уже на службе у Юрия Долгорукого, по повелению которого он ходил с воинами против новгородских сборщиков дани. Сразившись, новгородцы стали на острове, а суздальцы с Берладником, или, как он назван в этом месте новгородской летописи, «князем Берладьским», расположились против них и начали делать город, т. е. возводить укрепление. На третий день новгородцы подъехали в лодках к этому укреплению, и произошло кровопролитное сражение, в котором погибло много новгородцев; суздальцев же, по замечанию летописи, побито «без числа».

Затем до 1157 г. нет никаких известий о Берладнике. Все ли время он продолжал находиться у Юрия Долгорукого, или побывал в промежутке между 1149 и 1157 г. у других князей, не известно. В 1157 г., после неудачной осады Владимира-Волынского Юрием Долгоруким и его зятем Ярославом Галицким (сыном Владимирка Володаревича), Берладник был привезен, по приказанию Юрия, из Суздаля, в оковах. Юрий хотел выдать его своему зятю Ярославу Галицкому, и он прислал было уже за ним князя Святополка и Константина Серославича, воеводу галицкого, с многочисленной дружиной. За Берладника вступилось высшее духовенство. Митрополит и все настоятели монастырей начали говорить Юрию: «грех тебе; дав ему клятву целованием креста, ты его держишь в такой нужде и еще хочешь выдать на убийство». Юрий послушал их и отправил Берладника назад в Суздаль, окованного. Узнав об этом, Изяслав Давидович послал своих людей, которым удалось перехватить Берладника на пути и увезти его в Чернигов. В 1159 г. Ярослав Галицкий снова задумал добыть Берладника, чтобы погубить его, и уговорил всех главных князей Приднепровья, а также венгерского короля и польских князей, чтобы они упросили Изяслава Давидовича выдать им Берладника. Каждый из них отправил своего посла в Киев к Изяславу, но он решительно отказал в выдаче. Опасаясь дальнейших злоумышлений Ярослава, Берладник отправился в степь к половцам, пошел с ними в подунайские города, захватил два корабля, избил находившихся на них людей, воспользовался товарами и делал вред галицким рыболовам. К Кучельмину (ныне Кучурмик в Галиции, недалеко от северо-западной границы нынешней Бессарабии) он пошел уже со множеством половцев и 6000 берладников и был принят там с радостью. Из Кучельмина они направились к Ушице, но вооруженный отряд Ярослава вошел туда ранее. Осажденные стали сильно обороняться из города, а простые люди (смерды) через стены бросились к Берладнику, и перебежало их триста человек. Так как Б. не дозволил половцам взять город, то они рассердились на него и ушли. Изяслав послал за ним, привел его в Киев и начал войну с Ярославом, чтобы добыть волость Ивану Ростиславичу, к которому галичане присылали с такими речами: «как только увидим твои знамена, то Ярослава оставим». Поход Изяслава окончился весьма для него печально — Киев был у него отнят. В следующем 1160 г. Б. затворился в Выре с супругой Изяслава Давидовича, когда сам Изяслав ушел в степь, спасаясь от нападения Святослава Ольговича и Владимира Андреевича. В 1162 г. Иван Ростиславич скончался в Селуни (т. е. в Греции, в Салониках); говорили, будто бы его отравили.

11) Лев Даниилович, король Галицкий, † в 1301 г., второй из четырех сыновей Даниила Романовича, женатого на дочери Мстислава Удалого. Впервые он упоминается в 1240 г., когда вместе с отцом ездил в Венгрию: Даниил хотел женить его на дочери венгерского короля Бэлы, чтобы заручиться содействием Венгрии в борьбе с татарами, но Бэла отверг брачное предложение. Лев был в это время, по-видимому, еще ребенком, потому что в 1245 г., когда отец и дядя Василько послали его против Ростислава (сына князя Михаила Черниговского), пришедшего к Перемышлю, он был, как сказано в летописи, «столь юн, что ему и в сражение еще вступать невозможно было». Даже в 1249 г., при походе против того же Ростислава, по словам летописи, «Лев был еще очень молод, и Даниил поручил его тщательной заботе храброго боярина Василька». В следующем 1250 г., после того как Даниил побывал в Орде и снискал расположение хана, Бэла прислал сказать ему, что желает выдать дочь свою Констанцию за его сына Льва. Даниил с Львом и митрополитом Кириллом поехал в Изволин за невестой. В 1254 г. Л. вместе с отцом помогал своему тестю в войне против чехов, причем выказал мужество и находчивость и взял большую добычу. В 1255 г. участвовал в войне Даниила против ятвягов, убил их князя Стеикинта и брата его и, в доказательство победы, принес отцу их оружие. В том же году он отнял у татар город Бакоту, но, вследствие вероломства польского воеводы Милея, город этот был вскоре снова взят татарами. В 1256 г. победоносно сражался с ятвягами, а в 1258 г. с литовцами; на его долю пришлось много пленных при взятии литовского города Возвягла. В 1261 г. он пировал во Владимире-Волынском по случаю свадьбы своей двоюродной сестры, дочери Василька. Когда было получено известие, что татарский князь Бурандай ожидает встречи от Даниила и Василька, если они хотят считаться его друзьями, вместо Даниила отправился с Васильком Л. и должен был, вследствие приказания Бурандая, разрушить укрепления городов Данилова, Истожска и Львова. В 1262 г. он присутствовал на родственном княжеском съезде в Тернаве для заключения договора относительно земель Русской и Польской, причем договор был скреплен крестным целованием. В том же году Воишелг, сын литовского князя Миндовга, принял христианство и был восприемником при св. крещении Юрия, сына Льва. По смерти Миндовга и водворении порядка в Литовской земле, Воишелг вокняжился там в 1264 г. С ним вместе стал княжить женатый на его сестре Шварн, младший брат Льва, а в 1268 г. Шварн сделался единственным владетелем Литвы, потому что Воишелг постригся в монахи. Лев вдвойне завидовал Шварну: после смерти отца их, Даниила, в 1264 г. Льву досталось княжество Перемышльское, а Шварну — Галич, Холм и Дрогичин; к этим владениям присоединилось теперь Литовское княжество. Под предлогом переговоров о важном деле, Л. просил свидания у своего дяди Василька и желал, чтобы он пригласил и Воишелга. Так как Воишелг колебался, опасаясь недоброжелательства со стороны Льва, то Василько послал уговаривать его и ручался, что ему нечего опасаться. Воишелг приехал во Владимир-Волынский, и на Святой неделе знатнейший из приближенных короля Даниила, немец Маркольт, пригласил к себе на обед Василька, Воишелга и Льва. После обеда и изрядного винопития Василько отправился спать домой, а Воишелг в тот монастырь, где остановился; Л. поехал вслед за ним и стал упрашивать: «кум, давай пить еще». Кончилось это неумеренное винопитие ужасным преступлением: Лев убил Воишелга. Весьма возможно, что Львом руководила не только зависть, но и месть за брата Романа, умершего, по всему вероятию, от руки самого Воишелга или убитого по его приказанию. Шварн немногим пережил своего шурина. После его смерти в Литве стал княжить Тройден, а Галич, Холм и Дрогичин перешли по наследству к Льву, который столицу свою перенес в город Львов. В 1273 г. Л. помогал польскому князю Болеславу против князя воротиславского, а затем, последовав примеру Владимира Васильковича и брата Мстислава, послал своего воеводу с войском против ятвягов. Дело не дошло до сражения, потому что ятвяги испугались многочисленного войска, взявшего у них город Злину. Потом ятвягские князья приехали к Льву, Владимиру и Мстиславу просить мира, и они едва на него согласились. Летописец называет Тройдена «проклятым, беззаконным, не знавшим никакой жалости» и прибавляет, что его «беззаконные дела не мог описать от стыда». И с таким-то человеком Л. жил «в великой любви», и они пересылались подарками. Но дружба Тройдена оказалась ненадежна: в 1274 г. он послал войско к городу Дрогичину; город взяли ночью на самый первый день Св. Пасхи, а жителей избили всех, от мала до велика. Л. очень опечалился и, задумав отомстить, послал просить у татарского хана Менгутемира помощи против Литвы. Менгутемир не только дал войско, под начальством Ягурчина, но обязал всех заднепровских князей и многих других прийти с вспомогательными отрядами. Зимой князья стали собираться в поход и на общем совете решили всем вместе приступить к Новугородку (Новогрудку), а взяв его, идти дальше в Литовскую землю. К Новугородку раньше других подоспели: сын Романа Брянского, Олег, с татарами, Лев и двоюродный брат его, Владимир Василькович; остальные позамешкались в пути. Вопреки уговору, Л. тайком взял с татарами внешний город, а крепость осталась. На другой день по взятии города пришли Роман Брянский и Глеб Смоленский с большими силами. Они оба, а также и прочие князья, рассердились на Льва за то, что он «не счел их себе равными» и один с татарами взял город; вследствие этого они не пошли воевать в Литовскую землю, а разъехались по домам.

В 1280 г., после смерти бездетного польского великого князя Болеслава, Лев хотел завладеть польским престолом, но бояре не допустили его до этого и выбрали Лешка, одного из пяти племянников Болеслава. Тогда Л. отправился в Орду к Ногаю, чтобы с помощью татар захватить хоть пограничные города на Украине. Ногай дал войско и принудил Владимира Васильковича, Мстислава и сына его, Даниила, выступить в поход вместе с Львом, что они и исполнили, так как не смели ослушаться. Л. заранее хвалился, что пойдет к Кракову, но вышло совершенно иначе: воины его разошлись грабить, а потому поляки убили многих бояр и лучших слуг его и часть татар, и Л. вернулся из похода, как сказано в летописи, «с великим бесчестием». В следующем 1281 г. Лешко, в свою очередь, пошел против Льва, взял у него город Перевореск, изрубил всех жителей, зажег город и затем удалился в свою землю. В 1282 г. Л. вьшужден был сопутствовать татарским войскам, приведенным Ногаем и Телебугой в Венгрию. Его скоро отпустили обратно, но в его отсутствие польский князь Болеслав (сын Сомовита, родного брата умершего Болеслава) опустошил его землю, что очень огорчило Льва. С помощью Владимира Л. выступил против Болеслава и захватил в окрестностях Вышгорода множество пленных, скота и лошадей. В 1283 г. Телебуга, по-терявший в Венгрии сто тысяч человек, опять собрал огромное войско, чтобы идти в Польщу и призвал с собой многих князей, между прочим Льва. Телебуга намеревался идти к Кракову, но, получив известие, что Ногай опередил его, пошел назад, к городу Львову. Две недели провели татары во владениях Льва; они не воевали, но не пускали жителей из города за съестными припасами, вследствие чего многие умерли от голода, а кто выезжал из города, то одних они убивали, а других ловили и, ограбив, пускали нагими, и те гибли от мороза, потому что зима была жестокая. По удалении Телебуги и Ногая, Л. счел, сколько людей погибло в его земле: оказалось, что 25 тысяч. В 1287 г. Телебуга и Алгуй предприняли поход в Польшу, и с ними, по их приказанию, русские князья, в том числе Владимир, Лев, Мстислав и Юрий Львович. Так как Владимир был сильно болен, то послал сказать Мстиславу, что отдает ему после смерти все владения и города, а Льву и племяннику Юрию тоже дал знать о своем распоряжении. Л. отвечал Владимиру: «и хорошо сделал, что отдал; разве я стану домогаться и отнимать после твоей кончины то, что ты ему дал? Мы все во власти Божией; дал бы Бог мне сохранить в теперешнее время и то, чем владею». Владимир не поехал в Польшу, вследствие болезни, и вернулся с дороги домой. В следующем 1288 г. Л. прислал к Владимиру перемышльского епископа Мемнона, чтобы он выпросил для него Брест, который, по выражению Льва, должен был служить «свечкой», взяли ночью на самый первый день Св. Пасхи, а жителей избили всех, от мала до велика. Л. очень опечалился и, задумав отомстить, послал просить у татарского хана Менгутемира помощи против Литвы. Менгутемир не только дал войско, под начальством Ягурчина, но обязал всех заднепровских князей и многих других прийти с вспомогательными отрядами. Зимой князья стали собираться в поход и на общем совете решили всем вместе приступить к Новугородку (Новогрудку), а взяв его, идти дальше в Литовскую землю. К Новугородку раньше других подоспели: сын Романа Брянского, Олег, с татарами, Лев и двоюродный брат его, Владимир Василькович; остальные позамешкались в пути. Вопреки уговору, Л. тайком взял с татарами внешний город, а крепость осталась. На другой день по взятии города пришли Роман Брянский и Глеб Смоленский с большими силами. Они оба, а также и прочие князья, рассердились на Льва за то, что он «не счел их себе равными» и один с татарами взял город; вследствие этого они не пошли воевать в Литовскую землю, а разъехались по домам.

В 1280 г., после смерти бездетного польского великого князя Болеслава, Лев хотел завладеть польским престолом, но бояре не допустили его до этого и выбрали Лешка, одного из пяти племянников Болеслава. Тогда Л. отправился в Орду к Ногаю, чтобы с помощью татар захватить хоть пограничные города на Украине. Ногай дал войско и принудил Владимира Васильковича, Мстислава и сына его, Даниила, выступить в поход вместе с Львом, что они и исполнили, так как не смели ослушаться. Л. заранее хвалился, что пойдет к Кракову, но вышло совершенно иначе: воины его разошлись грабить, а потому поляки убили многих бояр и лучших слуг его и часть татар, и Л. вернулся из похода, как сказано в летописи, «с великим бесчестием». В следующем 1281 г. Лешко, в свою очередь, пошел против Льва, взял у него город Перевореск, изрубил всех жителей, зажег город и затем удалился в свою землю. В 1282 г. Л. вьшужден был сопутствовать татарским войскам, приведенным Ногаем и Телебугой в Венгрию. Его скоро отпустили обратно, но в его отсутствие польский князь Болеслав (сын Сомовита, родного брата умершего Болеслава) опустошил его землю, что очень огорчило Льва. С помощью Владимира Л. выступил против Болеслава и захватил в окрестностях Вышгорода множество пленных, скота и лошадей. В 1283 г. Телебуга, потерявший в Венгрии сто тысяч человек, опять собрал огромное войско, чтобы идти в Польщу и призвал с собой многих князей, между прочим Льва. Телебуга намеревался идти к Кракову, но, получив известие, что Ногай опередил его, пошел назад, к городу Львову. Две недели провели татары во владениях Льва; они не воевали, но не пускали жителей из города за съестными припасами, вследствие чего многие умерли от голода, а кто выезжал из города, то одних они убивали, а других ловили и, ограбив, пускали нагими, и те гибли от мороза, потому что зима была жестокая. По удалении Телебуги и Ногая, Л. счел, сколько людей погибло в его земле: оказалось, что 25 тысяч. В 1287 г. Телебуга и Алгуй предприняли поход в Польшу, и с ними, по их приказанию, русские князья, в том числе Владимир, Лев, Мстислав и Юрий Львович. Так как Владимир был сильно болен, то послал сказать Мстиславу, что отдает ему после смерти все владения и города, а Льву и племяннику Юрию тоже дал знать о своем распоряжении. Л. отвечал Владимиру: «и хорошо сделал, что отдал; разве я стану домогаться и отнимать после твоей кончины то, что ты ему дал? Мы все во власти Божией; дал бы Бог мне сохранить в теперешнее время и то, чем владею». Владимир не поехал в Польшу, вследствие болезни, и вернулся с дороги домой. В следующем 1288 г. Л. прислал к Владимиру перемышльского епископа Мемнона, чтобы он выпросил для него Брест, который, по выражению Льва, должен был служить «свечкой», поставленной Владимиром над гробом Даниила, Романа и Шварна. Владимир решительно отказал в просьбе Льва. В 1289 г., после смерти Владимира, сын Льва, Юрий, занял Брест. Узнав об этом, Мстислав послал спросить своего брата Льва, с его ли ведома Юрий занял город? Л. ответил, что его сын сделал это самовольно, по молодости, и что он велит выехать ему. В 1291 г. Л. пошел на помощь к Болеславу против вратиславского князя Генриха IV. Все, т. е. Болеслав, брат его, Конрад, и двоюродный брат Владислав Локеток, обрадовались приходу Льва к Кракову, потому что, как сказано в летописи, он был «князь умный, храбрый и смелый на войне и во многих походах доказал свое мужество». Лев не взял Кракова вследствие измены приближенных Болеслава, которые распустили ложный слух о приближении многочисленного неприятельского войска. Посоветовавшись со своими боярами, Л. послал опустошать земли Генриха, и его воины вернулись целы и невредимы с громадной добычей. После этого Л. поехал в Чехию (Богемию) для свидания с королем, с которым он находился в самых дружественных отношениях. Л. заключил с ним мир навсегда и получил ценные подарки. В 1300 г. Лев, брат его, Мстислав, и еще несколько князей, услыхав о междоусобной войне в Польше между чешским королем Вацлавом и Владиславом Локетком, вошли в Сендомирскую область, наделали там много вреда, захватили значительную добычу и возвратились домой. Л. скончался в 1301 г., велев совершить погребение без всякой торжественности: монахи одели его в простой саван и вложили в руку изображение креста.

12) Олег Ярославич, сын Ярослава Владимировича и любимицы его, Анастасии. В 1170 г., когда жена Ярослава, Ольга Юрьевна, с сыном своим, Владимиром, ушла в Волынь вследствие семейных неладов, — в Галиче произошел мятеж: Анастасию сожгли, Олега послали в заточение, а Ярослава принудили вернуть к себе жену. В 1187 г., будучи уже на смертном одре, Ярослав дал Владимиру Перемышль, а Галич — Олегу, которого очень любил, причем заставил Владимира и галичан поклясться на кресте, что они не отнимут у Олега Галич. По смерти Ярослава они не сдержали клятвы и выгнали Олега; он бежал в Овруч к Рюрику, а Владимир завладел Галицким княжеством.

13) Святослав Мстиславич, второй сын Мстислава Изяславича. Имя его встречается в летописи только один раз: в 1173 г. Владимир, сын Ярослава Осмомысла, вместе с матерью своей бежал из Галича в Польшу. Владимир послал к Святославу, прося у него Червена. «Находясь там, — велел он сказать, — мне удобно будет иметь сношение с Галичем, а когда я займу Галич, то верну твой Бужск и еще три города прибавлю». Святослав дал ему Червен и обязался клятвою помогать ему.

14) Юрий Львович, король Галицкий, сын Льва Данииловича, род. в 1262 г., † около 1316 г. Восприемником его от купели при Св. Крещении был литовский князь Воишелг, принявший христианство незадолго до рождения Юрия. В 1277 г. татарский хан Ногай прислал сказать русским князьям, что так как они постоянно жалуются на Литву, то он дает им войско для похода против литовцев. Весной татары опередили князей и опустошили окрестности Новгородка (Новогрудка). Вследствие этого князья: Мстислав Даниилович, двоюродный брат его, Владимир Василькович, и племянник их, Юрий, решили направиться к Городну (Гродну?) по нетронутым местам. Мстислав и Ю., тайком от Владимира, послали ночью лучших своих бояр и слуг воевать. Не вдаваясь в подробности, скажем только, что бояре и слуги княжеские были частью побиты, частью взяты в плен и что пленных бояр удалось возвратить в обмен на жителей Городна, после того как князья взяли приступом башню, находившуюся у ворот города. В 1280 г. Ю. участвовал в походе в Польшу, предпринятом его отцом, с помощью татар, чтобы завоевать пограничные города. Поход окончился неудачно. В 1282 г., по приказанию татарских князей Ногая и Телебуги, русские князья, в том числе и Ю., совершили поход в Венгрию. В том же году Лев задумал отомстить польскому князю Болеславу за то, что он во время его отсутствия опустошил его землю. На помощь пришли литовцы. Когда они стояли в Мельнице, Лев прислал сказать Юрию: «сын мой, сам ты не ходи с литовцами; я убил у них князя Воишелга; как бы они не вздумали отомстить». Вследствие этого Юрий сам не пошел, а послал свое войско. В 1284 г. умер сын Юрия, младенец Михаил; весь народ оплакал его; похоронили его в гор. Холме, в церкви Св. Богородицы, построенной королем Даниилом. В 1287 г. Ю. снова участвовал в походе татар в Польшу. Владимир Василькович, вследствие тяжкой болезни, остался дома и послал сказать своему двоюродному брату Льву и сыну его Юрию, что он отдал всю свою землю и все города Мстиславу. В 1287 г. Ю. пришел к Люблину с войском, домогаясь для себя этого города и Люблинской области. Жители, видя, что войско немногочисленно, подняли его на смех, но были жестоко наказаны за свои издевательства; Ю. предал огню не только хлеб и селения, но даже леса, и вернулся домой с множеством пленных и с большой добычей. В 1288 г. Ю. послал к своему двоюродному дяде Владимиру Васильковичу с жалобой, что отец отнимает у него данные ему Владимиром Бельз, Червен и Холм, приказывая оставаться в Дрогичине и Мельнике, и с такой просьбой: «Прошу, как Бога, тебя, дай мне Брест, то мне было бы кстати». Владимир ответил, что так как все отдал Мстиславу, то ничего не может ему уделить; Мстислава он послал предупредить, чтобы он не вздумал что-либо дать Юрию. Между тем жители Бреста тайно прислали к Юрию посольство, и целовало оно крест, что после смерти Владимира они желают иметь его своим князем. В 1289 г., получив известие о кончине своего дяди, Ю. немедленно занял Брест, Каменец и Бельск и стал княжить там по совету, как сказано в летописи, «своих безрассудных молодых бояр и крамольников брестьян». Бояре Владимира и Мстислава советовали Мстиславу занять сначала города Бельз и Червень, принадлежавшие Юрию, а потом идти к Бресту. Но Мстислав хотел покончить дело мирным способом и послал спросить Юрия и отца его, Льва: самовольно занял Юрий Брест или по повелению Льва? При этом прибавил, что если Ю. не уедет из Бреста, то будут приведены татары и, с их помощью, он заставит уйти племянника, который будет виновником кровопролития. Лев испугался намерения брата привести татар и отправил к сыну посла, с приказанием очистить города, а в случае непослушания грозил идти против него вместе с Мстиславом и после смерти все свои владения, помимо него, передать Мстиславу. Ю. уехал из Бреста, предварительно ограбив и разрушив все дома своего дяди в Бресте, Каменце и Бельске. Те жители Бреста, которые были во главе заговорщиков, придумавших передать город Юрию, бежали вслед за ним до Дрогичина, потому что Ю. клялся не выдавать их Мстиславу.

После смерти отца, в 1301 г., Ю. наследовал Галицкое королевство, а когда скончался дядя его, Мстислав, то и Владимирская область перешла к нему, и он, подобно своему деду Даниилу, стал именоваться королем Российским (Rex Russiae), как видно из его печати, сохранившейся в Кенигсбергском архиве.

Юрий Львович был женат на дочери Тверского князя Ярослава. От этого брака у него было 3 сына: Михаил, как упомянуто выше, скончавшийся в младенчестве, Андрей и Лев, известные только по сношениям с Немецким Орденом. Юрий Львович скончался, очевидно, около 1316 г., потому что в это время в Галицко-Волынском королевстве господствовали Андрей и Лев и в грамотах своих назывались «князьями всей Русской земли, Галицкой и Владимирской».

15) Ярослав Владимирович Осмомысл, сын Владимирка Володаревича, князь Галицкий, † в 1187 г. Он женился в 1150 г. на Ольге Юрьевне, дочери Юрия Долгорукого, а в 1152 г., после неожиданной смерти отца (см. Владимирко Володаревич), будучи единственным сыном, наследовал Галицкое княжество. На другой день после смерти отца, которая произвела на него потрясающее впечатление, он послал вернуть с дороги Петра Бориславича, приезжавшего к Владимирку от великого князя Изяслава Мстиславича для расторжения мирного договора. Ярослав запретил своим гонцам сообщить Петру о причине вызова его в Галич, и тот, приехав на княжеский двор, удивился, когда княжеские слуги встретили его, все в черных одеждах. Войдя в дом князя, он увидал Ярослава сидящим на отцовском месте, в черной мантии и в клобуке; все окружающие были одеты так же, как и он. Петру поставили «столец», и он сел. Ярослав взглянул на Петра и заплакал. Когда Петру рассказали о странной болезни и кончине Владимирка, Я. обратился к нему с речью, которую просил передать Изяславу. Он желал, чтобы Изяслав смотрел на него как на второго сына. «Пусть Мстислав ездит подле твоего стремени с одной стороны, а я со всеми своими полками буду ездить с другой стороны». С таким наказом отпустил он Петра.

Ho миролюбивым намерениям Ярослава не суждено было сбыться; галицкие бояре не желали, чтобы он отдал Изяславу киевские города, а потому Изяслав выступил в 1153 году в поход против Ярослава. На помощь Изяславу пришли многие князья; все они собрались у Владимира-Волынского, а затем переправились через реку Серет. Когда войска Изяслава и Ярослава находились на близком расстоянии друг от друга, галичане, не желая, чтобы Я. подвергался опасности, стали просить его удалиться в Теребовль и обещали, что кто останется жив, тот прибежит к нему и затворится вместе с ним. «Ты у нас ведь один, князь, — говорили они, — если с тобою что-либо сделается, то как нам быть». Сражение продолжалось от полудня до вечера; некоторые из союзных Изяславу князей бежали в то время, когда он, преследуя галичан, многих из них захватил в плен. Уцелевшие галичане спаслись в Теребовль, а Изяслав с небольшой дружиной остался ночевать на месте битвы и приказал перевязать и перебить пленных галичан, чтобы, в случае нападения из города, не иметь возле себя неприятелей. На другой день он ушел в Киев, взяв с собой только знатнейших галичан. От такой жестокой расправы «горестный плач раздался по всей Галицкой земле» — как сказано в летописи.

В 1155 году Ярослав ходил к Луцку против Мстислава Изяславича, а в 1157 году — к Владимиру против него же. Оба раза он воевал не по собственному желанию, а был призываем на помощь своим тестем князем Юрием Долгоруким. Как видно, Ярослав опасался притязаний если не на все Галицкое княжество, то на некоторую часть его своего двоюродного брата Ив. Рост. Берладника (см. биографию этого князя), а потому старался погубить его. В 1157 г. Юрий Долгорукий готов был выдать ему Берладника, но Черниговский князь Изяслав Давидович послал своих людей перехватить его по дороге от Дорогобужа к Суздалю и приютил у себя в Чернигове. В 1159 г. Я. возобновил свои происки и уговорил многих русских князей, венгерского короля и польских князей отправить посольство к Изяславу Давидовичу, с просьбой выдать Берладника. Вследствие решительного отказа Изяслава образовалось два враждебных лагеря: с одной стороны Ярослав Галицкий, Мстислав Изяславич и Владимир Андреевич; с другой — Изяслав Давидович, Святослав Ольгович и Святослав Всеволодович. Изяслав, несмотря на советы близких людей, выступил в поход, намереваясь добыть волость Берладнику. Узнав об этом, Я. со своими союзниками двинулся на Киев; в то время Изяслав только что вышел оттуда и, думая загородить дорогу, поворотил к Белгороду, уже занятому противниками. Осада Белгорода продолжалась 12 дней и не могла быть удачна, так как берендеи и торки, составлявшие часть киевского войска, тайно сносились с осажденными и изменили Изяславу. Поняв их обман, Изяслав обратился в бегство и ушел в землю вятичей. Ярослав Галицкий и его союзники вступили в Киев 22 декабря 1159 г. и послали взять Ростислава Смоленского, которому еще перед походом целовали крест, что идут добывать Киев для него, как старшего из Мономаховичей.

Если верить византийской хронике (в Галицко-Волынской летописи этого сведения нет), то Я. выдал свою дочь за венгерского короля Стефана III; в точности год нам не известен, но приблизительно это было в 1162—1164 гг. Когда невеста была уже отправлена в Венгрию, Я. получил от своего союзника, византийского императора Мануила, письмо с очень резким отзывом о Стефане, который, по мнению Мануила, отличался вероломством и не мог составить счастья в супружеской жизни. Ярослав не счел возможным возвратить дочь, а Стефан скоро развелся с ней, вследствие того что Я. держал сторону Византии против Венгрии. Несмотря на союз с императором Мануилом, Я. дружески принял в 1165 г. его племянника Андроника (сына старшего его брата Исаака, у которого Мануил предвосхитил престол), бежавшего из константинопольской тюрьмы. Я. принял его с великой любовью и дал ему «на утешение» несколько городов. Византийские историки пишут, что Андроник всегда ездил на охоту с Я., присутствовал при совещаниях с боярами, жил во дворце, обедал за княжеским столом и собирал для себя войско. В том же году Мануил прислал в Галич двух митрополитов, и они уговорили Андроника вернуться в Константинополь. Я. устроил торжественные проводы: Андронику сопутствовали галицкий епископ Козьма и бояре.

Неизвестно, с какого времени расстроилась семейная жизнь Ярослава, но в 1173 г. его жена Ольга Юрьевна и сын Владимир, в то время уже женатый (см. его биографию), ушли из Галича в Польшу, так как Ольга Юрьевна не была в состоянии вынести предпочтение, которое Ярослав оказывал какой-то Анастасии, взятой им во дворец.

Как видно, в Галиче существовало среди бояр две партии. Одна, под предводительством князя Святополка и воеводы Конятина Серославича, держалась стороны княгини Ольги и ее сына, а вторая — князя Ярослава, Анастасии и их сына Олега. В Галиче вспыхнул мятеж, закончившийся сожжением Анастасии на костре и изгнанием Олега. Главным поводом к возмущению было, по-видимому, желание бояр устранить преобладание какой-то «Чарговой чади», по всей вероятности, людей незнатного происхождения, когда-то сгруппировавшихся вокруг галицкого боярина Чарга и затем приблизившихся к Ярославу. Не решаясь прямо высказаться против них, бояре вмешались в семейные дела Ярослава и заставили его дать клятву, что он будет должным образом относиться к жене; но толку из этого вышло немного, потому что в 1174 г. жена и сын его ушли вторично и вынуждены были искать гостеприимства у одного из князей; на этот раз они нашли убежище у Ярослава Изяславича в Луцке. Сын Ярослава Осмомысла, Владимир, вел разнузданный образ жизни, и Я. то отсылал его от себя, то снова прощал. Жена Ярослава, Ольга Юрьевна, постриглась в монахини во Владимире-на-Клязьме, где княжил ее брат Всеволод Большое Гнездо, и умерла в 1181 г.

Вот как говорит Дашкевич об отношениях галицких бояр к своему князю и о причинах усиления их власти. «С 1144 г. в Галиче не было той смены князей, какая имела место в других областях, а правил один князь — без конкурентов». Князь был один, а земля была обширна. Естественно, что бояре получили в ней самую широкую власть. Они сидели не только в незначительных городах, но и в первостепенных. Они могли оставаться на одних местах очень долгое время, потому что не было обстоятельств, которые могли бы их заставить покидать их: после смерти отца они продолжали служить у заступавшего его место сына; так, у Ярослава были «мужи» его отца. Мы встречаем в летописи лиц, служивших князю в течение 20‑ти лет. Управление областями должно было дать им особенную силу. Вследствие всего этого «княжи мужи» сделались крепкими земле и получили в ней важное значение; ставши же не только «княжими», но и «Галицкими» мужами, успевши достигнуть в своей земле могущества, они начали существовать как нечто постоянное, помимо воли князя».

Перед кончиной своей, последовавшей, по-видимому, от тяжкой болезни, так как в летописи сказано, что он сильно исхудал, Я. созвал всю Галицкую землю — высшее духовенство, монахов, нищих и людей знатных и простых. В течение трех дней, по его приказанию, раздавали его «имение» нищим и по монастырям, и не могли раздать. Собиравшимся к его смертному одру он говорил: «Отцы, братья и сыновья, вот я оставляю этот суетный мир и отправляюсь к Творцу моему, а согрешил более других, как никто другой не согрешил. Отцы и братья, простите меня и отпустите мне». Галич он отдал Олегу (сыну своему от Анастасии), а Владимиру только Перемышль, и заставил Владимира и галичан дать клятву, что они не отнимут Галича у Олега. Ярослав скончался 1 октября 1187 г., а 2‑го тело его погребено в церкви Св. Богородицы в Галиче. Он был князь мудрый, на что указывает прозвание Осмомысл (думающий за осьмерых), красноречивый, богобоязненный, пользовавшийся почетной известностью в иноземных государствах. Предпочитая заниматься делами внутреннего управления, он не шел сам на войну, а посылал войско, когда встречалась необходимость помогать кому-либо из князей в междоусобных войнах или против половцев. Так, например, он неоднократно отправлял галичан в помощь Мстиславу Изяславичу, а затем Давиду и Рюрику Ростиславичам. Летопись отмечает также его любовь к нищим, «странним» и монахам, его усердие к церквам и заботы о их устройстве и украшении.

Мы видели выше, что одна дочь Ярослава была неудачно выдана замуж за венгерского короля Стефана III. Другая дочь его была за князем Северским Игорем Святославичем, героем «Песни о полку Игореве», а третья — за Одоном, князем Познанским и Калишским. Вот какое обращение находится в этом древнем южно-русском поэтическом памятнике к Ярославу, тестю Игоря: «Галицкий Осмомысл-Ярослав! Ты высоко сидишь на своем златокованом престоле, оградил горы Карпатские своими сильными полками, заслонивши путь (венгерскому) королю, затворивши ворота Дуная, кидая тяжести чрез облака, правя суды до Дуная. Молва о грозах твоих обтекает земли, отворяешь врата Киевские, стреляешь с отцовского золотого трона салтанов (турецких султанов) за землями. Стреляй, Государь, Кончака, поганого раба, (мстя) за Русскую землю, за раны Игоря, буйного Святославича!»

Биографии остальных Галицких князей см. под их именами в соответствующих томах Словаря.

Главный источник: «Летопись по Ипатскому списку», изд. Археограф. Ком., СПб., 1871 г., в которой помещены — начальная летопись (Повесть временных лет), летопись Киевская 1111—1200 гг. и Галицко-Волынская 1201—1292 гг. Перевод этих летописей сделан Клевановым и издан в Москве в 1871 г. под заглавием «Летописный рассказ событий Киевской, Волынской и Галицкой Руси от ее начала до половины XIV века». — Пособия: Карамзин, История государства Российского, изд. Эйнерлинга, СПб., 1842—44 гг. — Зубрицкий, История древнего Галицко-русского княжества, Львов, 1852—55 гг. — Его же, Историко-критическая повесть временных лет Червонной Руси, М., 1855 г. — Смирнов, Судьбы Червонной или Галицкой Руси, СПб., 1860 г. — Pr. Troubetzkoy, Histoire de la Russie Rouge, 1861. — Lelevel, Histoire de la Lithuanie et de la Rutenie. — Шараневич, История Галицко-Володимирской Руси, Львов, 1863 г. — Н. П. Дашкевич, Княжение Даниила Галицкого, Киев, 1873 г. — Филевич, Борьба Польши и Литвы-Руси за галицко-володимирское наследие, СПб., 1890 г. — Линниченко, Критический обзор новейшей литературы по истории Галицкой Руси (Журнал Мин. Нар. Просв., 1891 г.). — Батюшков: 1) Холмская Русь, СПб., 1887 г. — 2) Волынь, СПб., 1888 г. — 3) Белоруссия и Литва, СПб., 1890 г. — 4) Подолия, СПб., 1891 г. — 5) Бессарабия, СПб., 1892 г. — Энциклопедический лексикон Плюшара, СПб., 1837 и 1838 гг., тт. 9 и 11 (биографии князей на букву В). — Энциклопедический словарь, изд. Брокгауза и Ефрона, СПб., 1890—1895 гг., полутома 12, 33, 42, 53, 82. — Русские достопамятности, изд. Имп. Общ. Ист. и Др. Рос., М., 1844 г., ч. III., «Слово о плъку Игореве Святъславля пестворца стараго времени», объясненное по древним письменным памятникам Д. Дубенским. — Баумгартен: 1) Первая ветвь кн. Г‑их (Лет. Ист.‑Род. Общ. в Москве, 1908 г., вып. 4) и 2) Вторая ветвь кн. Г‑их (там же, 1909 г., вып. 1).

В. Корсакова.

Б. Князья Галича Костромского.

1) Дмитрий Иванович, сын Ивана Феодоровича, внук Феодора Давидовича. В 1359 г. он «пожалован на княжение в Галич», т. е. утвержден ордынским ханом Наврусом в своей отчине, в которой княжил с 1354 г. В 1362 или 1363 г. его изгнал из Галича великий князь Московский Дмитрий Иванович; той же участи подвергся и кн. Иван Стародубский. Они отъехали к Нижегородскому князю Андрею Константиновичу, «скорбяще о княжениях своих», по выражению летописи. На ком был женат кн. Дмитрий Иванович — неизвестно; жена его была взята в плен великим князем Московским. У него был сын Василий, правнуки которого Дмитрий, по прозванию Береза, Семен Осина и Иван Ива — являются родоначальниками дворянских фамилий Березиных, Осининых и Ивиных. От Семена Осины производят себя и Ляпуновы, что, однако, теперь оспаривается генеалогами.

Экземплярский, Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г., II, 217—219 (источники см. в его книге).

2) Иван Давидович, сын Давида Константиновича, известен только по некоторым родословным. В летописях не занесены ни год его рождения, ни год смерти и не сказано, был ли он на галицком княжении, а если был, то один или вместе с братьями. Родословные приписывают ему сына Дмитрия, того самого, которого Дм. Ив. Донской выгнал из Галича в 1362 или 1363 г. По мнению Экземплярского, этот Димитрий был не сыном его, а двоюродным внуком.

Экземплярский, Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г., II, 210—218 (источники см. в его книге).

3) Иван Дмитриевич Шемякин, сын кн. Дмитрия Юрьевича Шемяки и жены его Софьи Дмитриевны, дочери кн. Заозерского. Впервые он упоминается в 1446 г. в договорной грамоте его отца с князьями Василием и Феодором Юрьевичами, внуками Василия Кирдяпы, кн. Суздальско-Шуйского. По этой договорной грамоте они должны быть между собой в дружбе и согласии, как жили их деды: кн. Дмитрий Иванович с кн. Дмитрием Константиновичем; устанавливаются родственные степени, вследствие чего кн. Иван Дмитриевич считается «брат ровный» кн. Василию Юрьевичу. «А добра ти нам, господине, — читаем в вышеупомянутой грамоте, — и твоему сыну хотети во всем везде, в Орде и на Руси; а нам, господине, тебе и твоему сыну кн. Ивану добра хотети во всем везде, в Орде и на Руси». В 1454 г., на другой год после смерти отца, кн. Ив. Дмитр. с матерью переехал из Новгорода в Псков; они прибыли туда 9‑го апреля и были встречены всем духовенством, с крестами, а псковские посадники и весь Псков «прияша его с великою честию». Только три недели прожил кн. Ив. Дм. в Пскове: 1 мая 1454 г. он отъехал в Литву, причем псковичи дали ему на вече в дар 20 рублев; от литовского короля Казимира он получил «в кормление» Рыльск и Новгород Северский.

Великий князь Московский Василий Васильевич Темный насчитывал немало недругов среди удельных князей и опасался сближения их с новгородцами, что видно из дополнительной договорной грамоты Новгорода с ним и сыном его Иоанном Васильевичем в 1456 г. «А Великому Новугороду, — сказано там, — кн. Ивана Андреевича Можайского и его детей, кн. Ивана Дмитриевича Шемякина и его детей, и его матери кн. Софьи и ее детей и зятьи, Новугороду не примати». То же самое повторено в договорной грамоте Новгорода 1471 г. с великим князем Иоанном III и сыном его Иоанном Младым, где вышеупомянутые князья названы их «недругами».

У кн. Ивана Дмитриевича было четыре сына: Семен, Владимир, Иван и Василий, по прозванию Шемячич. Сведения сохранились только о младшем.

Полн. Собр. Рус. Лет., IV, стр. 215, 216. — Акты Археограф. Экспед., I, стр. 44, 66. — Собр. Госуд. Гр. и Договор., I, стр. 135. — Карамзин, История госуд. рос., тт. V и VI. — Соловьев, История России, т. IV. — Экземплярский, II, стр. 251, 315, 326, 439, 511.

4) Константин Ярославич, сын Ярослава Всеволодовича, упоминается в летописи в первый раз под 1238 г. в числе князей, уцелевших во время нашествия Батыя. В 1243 г. великий князь Ярослав Всеволодович поехал в Орду, по требованию Батыя, а сына своего Константина послал в Великую Татарию, на берега Амура, к великому хану Октаю. Константану не суждено было больше видеться с родителями: мать его умерла в 1244 г. во время его отсутствия (он вернулся домой в 1245 г.), а 30 сентября 1246 г., на обратном пути из Орды, умер его отец. Константин Ярославич княжил в Галиче с 1244 г., а с какого года он владел Дмитровом — неизвестно. У него было два сына: Давид и Василий. Летопись не сохранила имени его жены. Умер он весной 1255 г.

Экземплярский, II, 207—212 (источники см. в его книге).

5) Юрий Дмитриевич, третий сын Дмитрия Ивановича Донского; родился 26 ноября 1374 г. в Переяславле-Залесском и крещен преп. Сергием Радонежским, умер 6 июня 1434 года. По духовному завещанию своего отца, скончавшегося в 1389 г., он получил: Звенигород с волостями, несколько московских сел, Галич, названный Димитрием Донским куплею деда (Ивана Калиты), и прикупы отца: село Кузмодемьянское, село Богородицкое в Ростове, два села костромских, Борисовское и Микульское, и починок за Вяткой.

В 1392 г., вследствие отказа новгородцев уплатить княжеские пошлины и восстановить подсудность Новгорода московскому митрополиту, кн. Юрий вместе с двоюродным дядей, кн. Владимиром Андреевичем Храбрым, ходил воевать новгородские волости по приказанию своего старшего брата Василия Дмитриевича, великого князя Московского. Осенью 1395 г. он был отправлен наказать татар, приходивших к Нижнему Новгороду, по приглашению Суздальского князя Семена Дмитриевича, желавшего вернуть свою отчину, ярлык на которую купил в Орде его родной племянник, великий князь Московский Василий Дмитриевич. Эти татары, покорившие болгарское царство на Каме, в русских летописях называются казанскими, хотя не только теперешняя Казань, но и старая, Иски-Казань, были основаны несколько позже, а царство Казанское возникло еще позже основания этих городов. Татары, сильно опустошив Нижний Новгород, бежали в Орду, услыхав, что великий князь собирает против них войско. Кн. Юрий взял города: Болгары Великие, Жукотин, Кашан (город на Каме), Кременчук и многие другие города и, во главе московского войска, воевал в этом крае в течение трех месяцев. В 1398 или 1399 г. кн. Юрий снова ходил в эту местность на кн. Семена Дмитриевича, но безуспешно. В 1411 году сыновья Суздальско-Нижегородского князя Бориса Константиновича выхлопотали в Орде ярлыки на свою прежнюю отчину. Василий Дмитриевич, имея сам ярлык на Нижний Новгород, послал в 1414 г. большое войско против князей, находившихся в этом городе: во главе войска стоял Юрий Дм., а с ним пошли князья Боровско-Серпуховские и Ростовские и костромская рать. Суздальско-Нижегородские князья бежали за реку Суру, а нижегородские бояре и жители с крестным ходом вышли навстречу к Юрию Дмитриевичу и прочим князьям; Ю. «изгоном» пошел за Нижегородскими князьями, но не мог настичь их и повернул от реки Суры в Нижний Новгород, откуда все князья, участвовавшие в походе, разошлись по своим волостям.

В 1417 г. Василий Дмитриевич велел Юрию воевать новгородскую волость Заволочье, но Юрий сам не пошел, а послал туда своего боярина Глеба Семеновича, который вместе с новгородскими беглецами, с устюжанами и с вятчанами произвел великое опустошение, сжег Холмогоры и взял в плен двинских бояр. Новгородцы преследовали их и отбили как бояр, так и вообще новгородский полон.

В феврале 1425 г. скончался Василий Дмитриевич, и Великое княжество московское перешло к десятилетнему сыну его, Василию Васильевичу. В духовном завещании Василий Дмитриевич поручил свою жену и сына Василия попечению своего тестя, великого князя литовского Витовта, и братьев своих Андрея и Петра Дмитриевичей; братьев Юрия и Константина Дмитриевичей он не упомянул в числе князей, которым поручил наследника-сына, совершенно основательно считая их нерасположенными к юному Василию. Немедленно после смерти Василия Дмитриевича митрополит Фотий послал в Звенигород боярина своего — звать Юрия Дм. на погребение брата, также, вероятно, и для принесения присяги Василию Васильевичу. Юрий не поехал в Москву, намереваясь оспаривать права своего племянника на великокняжеский стол. Дмитрий Донской, в духовном завещании, благословил сына своего Василия «своею отчиною — великим княжением»; следовательно, он закреплял великое княжение только за своим родом, и притом в нисходящей линии, не заботясь об утверждении ханом наследственных прав. Поводом для искания Юрием Дмитриевичем великокняжеского стола служила оговорка, сделанная Дмитрием Донским в духовном завещании, которое было написано до женитьбы его старшего сына Василия Дмитриевича. «А по грехом отымет Бог сына моего князя Василья, — читаем в завещании, — а хто будет под тем сын мой, ино тому сыну моему княж Васильев удел, а того уделом поделит их моя княгиня». Слова эти надо понимать так: в случае, если Василий умрет бездетным, то его удел, т. е. Великое княжество московское, должно перейти к брату, следующему за ним по старшинству. Так как у Василия Дмитриевича остался сын, то он и должен был наследовать московский великокняжеский стол, но Юрий не хотел признать его прав. Удалившись в Галич, он отправил в Москву посла «з грозами»; вскоре между Василием Васильевичем и Юрием Дмитриевичем состоялось перемирие до Петрова дня, пользуясь которым Юрий стал готовиться к походу. Войско великого князя выступило раньше, и Юрий бежал со всем ополчением в Нижний Новгород, а затем переправился за реку Суру. Посланный за ним в погоню брат его, Константин, сославшись на невозможность перейти реку, прекратил преследование, а Юрий возвратился в Галич и снова послал просить перемирия, но уже на больший срок — на год. В июне того же 1425 года митрополит Фотий, по просьбе великого князя, отправился в Галич склонять Юрия к миру, но видя, что его увещания бессильны, разгневался и выехал из города, никого не благословив. По сказанию летописи, тотчас по отъезде митрополита открылся мор на людей. В ужасе от этой кары Божией, постигшей Галич, Юрий сел на коня и, догнав Фотия за озером в селе Пасынкове, со слезами умолил его вернуться в город. После того как Фотий благословил князя, город и галичан, мор прекратился. Для переговоров о мире Юрий послал своего боярина Бориса Галицкого и еще Даниила Чешка. Согласившись положиться на волю хана и считать великим князем того, которого он пожалует, соперники как будто успокоились и не торопились ехать в Орду. В 1428 г. между ними был заключен договор, невыгодный для Юрия, так как он назван по отношению к племяннику младшим братом. По этому договору Василий Васильевич не вмешивается в удел Юрия — Галич и Вятку и обязуется защищать его от врагов; Юрий не вступается в отчину Василия и в уделы своих младших братьев и обязывается не принимать к себе московских служебных князей. Василий Васильевич сдержал свое слово о помощи против неприятеля; в 1429 г., услыхав о нападении татар на Галич и о том, что они взяли Кострому, Плес и Лух, он послал в погоню за ними войско, под предводительством двух дядей и нескольких воевод.

Только осенью 1431 г. племянник и дядя собрались в Орду: Василий Васильевич поехал в Успеньев день, в сопровождении умного и ловкого боярина Ив. Дм. Всеволожского; Ю. отправился туда три недели спустя. Каждый из князей имел своего доброжелателя в Орде: Василий Васильевич и его боярин поселились у московского «даруги» Миньбулата, а Юрия увез с собой на зимовку в Крым ордынский князь Ширин-Тегиня, обещая выхлопотать для него великокняжеский стол. Весной 1432 г. Юрий и Тегиня вернулись из Крыма, но Всеволожский сумел воспользоваться их отсутствием и добился того, что влиятельные ордынские князья вынудили у князя приказ — убить Тегиню, если он станет хлопотать за Юрия. Всеволожский своими льстивыми речами расположил не только ордынских князей, но и хана Улу-Махмета в пользу Василия Васильевича; например, он говорил: «господин наш, князь Юрий Дмитриевич, хочет взяти великое княжение по мертвой (духовной) грамоте отца своего, а не по твоему жалованию, волного царя…» Хан склонился на сторону Василия Васильевича и, отдавая ему великое княжение, велел Юрию вести под ним коня, но Василий Васильевич отказался от этой почести. Чтобы не слишком обидеть Юрия, хан придал к его вотчине Дмитров, бывший удел его брата Петра, умершего в 1428 г. — Василий Васильевич был посажен на великое княжение в самой Москве царевичем Мансырь-Уланом, который нарочно для этого был с ним прислан. Юрий вернулся из Орды в свой Звенигород, затем весьма недолго пробыл в Дмитрове и, опасаясь близости Москвы, ушел в Галич. Василий Васильевич воспользовался этим, выгнал из Дмитрова наместников Юрия и взял Дмитров за себя.

После женитьбы Василия Васильевича 8 февраля 1433 г. на Марье Ярославовне, дочери Боровско-Серпуховского князя Ярослава Владимировича, Всеволожский перешел сначала в Углич к Константину Дмитриевичу, а затем в Галич к Юрию Дмитриевичу, и стал подговаривать его к войне с Василием Васильевичем. Такую перемену в поведении Всеволожского можно объяснить себе той обидой, которую нанесла Софья Витовтовна Василию Юрьевичу Косому на брачном пиру Василия Васильевича. Василий Юрьевич был женат на родной внучке Всеволожского, а так как пояс, подмененный тысяцким Вельяминовым на свадьбе Дмитрия Донского, принадлежал потом Всеволожскому и перешел к Василию Косому в числе приданого, полученного за женой, то Всеволожский счел себя оскорбленным выходкой Софьи Витовтовны и решил отомстить ее сыну.

Великий князь узнал о походе своего дяди лишь в то время, когда Юрий с сыновьями и боярином Всеволожским были уже в Переславле. Не будучи в силах противостоять врагу, Василий Васильевич отправил к Юрию, находившемуся тогда у Троицкого монастыря (теперешняя Троице-Сергиева лавра) послов с предложением мира, но Юрий не пожелал вступать ни в какие переговоры. В апреле 1433 г. соперники сошлись в двадцати верстах от Москвы, на берегу Клязьмы; полки Василия были разбиты, а сам он, прибежав в Москву, взял с собой мать и жену и уехал в Тверь, а оттуда в Кострому. Узнав о местопребывании племянника, Ю., ставший великим князем Московским, пошел со своими сыновьями к Костроме и захватил там Василия. Так как у него не было особого удела, то Юрий выделил ему из великого княжества Коломну, которая постоянно отдавалась великими князьями старшему из их сыновей. Против такого решения сильно восставали сыновья Юрия и боярин Всеволожский, но Ю., побуждаемый своим любимцем, боярином Семеном Морозовым, привел свое намерение в исполнение, сделал прощальный пир, богато одарил Василия и отпустил с ним его бояр. По прибытии в Коломну Василий Васильевич начал созывать к себе людей, и к нему, оставляя Юрия, стали переходить князья, бояре, дворяне и простые люди, потому что, по словам одной из летописей, «не повыкли галичьским князем служити». Видя, что все оставляют отца, и приписывая такой оборот дела боярину Морозову, старшие сыновья Юрия убили отцовского любимца и бежали в Кострому. Оставшись один и сознавая непрочность своего положения в Москве, Юрий призвал Василия и добровольно передал ему великокняжеский стол, а также и Дмитров, взамен которого получил Бежецкий Верх. По мирному договору Юрий обязался за себя и за младшего сына своего, Дмитрия Красного, не дружить с двумя старшими своими сыновьями, Василием Косым и Дмитрием Шемякой. После этого Юрий ушел в Звенигород, а потом в Галич; он не выполнил, однако, данного обещания и в том же 1433 г. его полки участвовали в сражении старших его сыновей с войсками великого князя. За вероломство Юрия Галич был сожжен Василием. Юрий бежал на Белоозеро, потом вернулся в Галич и звал туда своих сыновей готовиться к походу. Весной 1434 г. произошло сражение в Ростовской области; войска великого князя были опять разбиты, а сам он бежал в Новгород. Бывший союзник Василия, кн. Иван Андреевич Можайский, видя, что перевес на стороне Юрия, ушел к Троицкому монастырю и вместе с Юрием отправился в Москву. Юрий легко овладел Москвой, взял в плен великих княгинь (мать и жену Василия Васильевича) и отправил их в Звенигород. Василий Васильевич перебрался из Великого Новгорода в Нижний Новгород и, видя невозможность устоять против сыновей Юрия, хотел бежать в Орду. В это время Юрий совершенно неожиданно скончался.

С 1400 г. Юрий Дмитриевич был женат на Анастасии, дочери Юрия Святославовича Смоленского; она умерла в Звенигороде в 1422 г. От этого брака известны три сына: Василий Косой, Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный (о них см. под их именами в соответствующих томах).

Собр. Госуд. Гр. и Договор., І и II (см. указатель). — Экземплярский, тт. І и II, см. указатель). — Шпилевский С. М., Древние города и другие булгарско-татарские памятники в Казанской губ., Казань, 1877 г., стр. 183—186.

В. Корсакова.