Говоря это, они увидѣли шестьсотъ рыцарей верхомъ на легкихъ коняхъ, прискакавшихъ, чтобы посмотрѣть, какой корабль вошелъ въ гавань, и теперь мчавшихся во весь опоръ на нихъ, чтобы забрать ихъ въ плѣнъ, если можно.
_p._53.png)
Тогда Пантагрюэль сказалъ:
— Дѣти, садитесь обратно на корабль, вы видите приближающагося врага, но я убью ихъ, какъ собакъ, и хотя бы ихъ было въ десять разъ больше. Вы же въ это время удалитесь и ждите меня.
На это Панургъ отвѣчалъ:
— Нѣтъ, господинъ, этакъ не годится; напротивъ того, вы должны удалиться на корабль съ другими; я же одинъ справлюсь съ ними; но не теряйте времени; уходите скорѣе.
На что и другіе замѣтили:
— Онъ дѣло говоритъ; господинъ уходите, а мы поможемъ здѣсь Панургу, и вы узнаете, на что мы способны.
Тогда Пантагрюэль отвѣчалъ:
— Хорошо, я согласенъ; но въ случаѣ вы бы оказались слабѣйшими, я приду къ вамъ на подмогу.
Тутъ Панургъ снялъ два большихъ каната съ корабля и привязалъ ихъ къ кабестану, находившемуся на палубѣ, и, спустивъ ихъ на землю, описалъ ими кругъ одинъ побольше, а другой поменьше внутри перваго, и сказалъ Эпистемону:
— Войдите на корабль и, когда я позвоню, поверните какъ можно скорѣе кабестанъ и притяните къ себѣ оба каната.
Потомъ сказалъ Эстену и Карпалиму:
_p._54.png)
— Дѣти, дожидайтесь здѣсь и открыто непріятеля и прикиньтесь, что сдаетесь ему, но, — смотрите, — не вступайте въ кругъ этихъ канатовъ, но держитесь внѣ ихъ.
Послѣ того поспѣшилъ на корабль, взялъ тамъ охапку соломы и рожокъ пороху, посыпалъ имъ между обоими канатами и сталъ возлѣ съ фитилемъ въ рукахъ. Какъ вихрь полетѣли рыцари и первые очутились совсѣмъ близко отъ корабля, но такъ какъ берега были скользкіе, то попадали вмѣстѣ со своими лошадьми, въ числѣ сорока четырехъ человѣкъ. Видя это, остальные приблизились, воображая, что имъ оказываютъ сопротивленіе. Но Панургъ сказалъ имъ:
— Господа, вы, кажется, ушиблись; простите насъ, это не мы виноваты, а морская вода, которая всегда бываетъ скользкою. Мы же сдаемся вамъ безусловно.
То же самое повторили его два соратника и Эпистемонъ, находившійся на палубѣ.
Между тѣмъ Панургъ, отступая и видя, что всѣ находятся внутри канатнаго круга, и что его два соратника тоже отступили, расчищая мѣсто всѣмъ этимъ рыцарямъ, толпою стремившимся на корабль, внезапно закричалъ Эпистемону:
— Тяни! Тяни!
Тогда Эпистемонъ сталъ тянуть кабестанъ, и оба каната обмотались вокругъ ногъ, и лошади повалились на землю, вмѣстѣ со всадниками; видя это, всадники вытащили шпаги и хотѣли перерубить канаты, но Панургъ поджегъ порохъ — и всѣ они сгорѣли, какъ осужденные грѣшники: люди, кони, никто не спасся, кромѣ одного, подъ которымъ былъ турецкій конь, и онъ думалъ спастись бѣгствомъ. Но когда Карпалимъ это увидѣлъ, то бросился за нимъ въ догонку такъ поспѣшно и такъ ретиво, что нагналъ, прежде чѣмъ тотъ проѣхалъ сто шаговъ, и, вскочивъ на крупъ лошади, охватилъ его сзади и доставилъ на корабль.
_p._55.png)
Послѣ такой побѣды надъ непріятелемъ, Пантагрюэль очень обрадовался и отъ всей души похвалилъ изобрѣтательность своихъ соратниковъ, далъ имъ отдохнуть и хорошенько угостилъ ихъ на берегу, гдѣ они, лежа на брюхѣ весело ѣли и пили, и съ ними вмѣстѣ ихъ плѣнникъ, который, впрочемъ, былъ не совсѣмъ увѣренъ въ томъ, что Пантагрюэль не проглотитъ его живьемъ, что онъ могъ бы сдѣлать, — такая у него была широкая глотка, — такъ же легко, какъ вы проглотили бы обсахаренную миндалинку, и онъ занялъ бы у него во рту не больше мѣста, чѣмъ зернышко проса въ глоткѣ осла.