АБЕЛЯРЪ — знаменитый схоластическій писатель и философъ, род. въ Бретани въ 1079 г.; умеръ въ монастырѣ св. Марцелла, близь Шалона, 21 апрѣля 1142 г. Онъ былъ старшій сынъ кавалера, владѣльца деревни Пале. Его христіанское имя было Петръ Палатинъ; но когда онъ отрекся отъ своего права первородства и отказался отъ своихъ правъ на отцовское наслѣдство, чтобы всю свою жизнь посвятить наукамъ, то принялъ имя Абеляра (съ французскаго abeille, пчела, или съ французскаго же bail, латинскаго bajulus — учитель). Первымъ его учителемъ философіи былъ Росселинъ, содержавшій школу въ Локменахѣ, близь Ванна, въ Бретани, и былъ рѣшительнымъ номиналистомъ, объявлявшимъ всѣ universalia просто умственными понятіями. Вторымъ его учителемъ былъ Вильгельмъ Шампо, завѣдывавшій каѳедральною школою въ Парижѣ, рѣшительный реалистъ, объявлявшій universalia самою сущностью всякаго бытія, а индивидуальность — продуктомъ лишь случайныхъ обстоятельствъ. Между этими двумя крайностями, рѣзкая противоположность которыхъ между собою составляла сущность всей исторіи схоластической философіи, Абеляръ пытался занять свое особое положеніе. Его положительные взгляды, однако, какъ они развиты въ его «Діалектикѣ», и проч., туманны и даже самопротиворѣчивы. Въ философіи, какъ и въ богословіи, онъ просто критикъ; но его критицизмъ столь же смѣлъ, какъ и блестящъ, и во многихъ отношеніяхъ ставилъ его далеко впереди своего вѣка. Онъ выступилъ противъ Вильгельма Шампо и заставилъ его измѣнить свою систему, — успѣхъ, который можно сравнить только съ выигрышемъ рѣшительной битвы. Послѣ этого успѣха онъ открылъ свою собственную школу, хотя еще былъ весьма молодымъ человѣкомъ, — сначала въ Мелунѣ, затѣмъ въ Корбейлѣ и наконецъ въ Парижѣ. Но Вильгельмъ Шампо, хотя и побитый, все еще былъ сильнымъ человѣкомъ. Абеляръ былъ вынужденъ оставить Парижъ, и около 1113 года поселился въ Лавонѣ, гдѣ изучалъ богословіе подъ руководствомъ Ансельма, ученика Ансельма кентерберійскаго. Вскорѣ, однако, онъ возвратился въ Парижъ, когда оттуда выбылъ Вильгельмъ Шампо, и тогда наступилъ самый блестящій періодъ его жизни. Онъ преподавалъ какъ богословіе, такъ и философію, и около его каѳедры собиралось болѣе пяти тысячъ учениковъ. Почти всѣ великіе люди того времени, представители и церкви и общества слушали Абеляра. Среди его учениковъ были и папа Целестинъ II, и Арнольдъ бресчійскій; и его книги „расходились за моря и Альпы“. Но эта блистательная карьера внезапно была прервана его отношеніями къ Элоизѣ. Это была молодая, восемнадцатилѣтняя дѣвушка, незаконная дочь одного каноника, жившая въ домѣ своего дяди, каноника Фульберта парижскаго. Она была очень предана наукамъ, и ея дальнѣйшее образованіе поручено было Абеляру. Но между учителемъ и ученицей возникла страстная любовь, и они убѣжали въ домъ сестры Абеляра, гдѣ Элоиза родила сына — Астролябія: Съ цѣлью утишить гнѣвъ разъяреннаго Фульберта, они вступили въ законный бракъ, но чтобы не мѣшать церковной карьерѣ Абеляра, рѣшено было хранить этотъ бракъ въ тайнѣ. Фульбертъ однако не хотѣлъ согласиться на это, и когда Абеляръ привезъ свою жену въ бенедиктинскій монастырь въ Аргентейлѣ, близъ Парижа, то Фульбертъ заподозрѣлъ въ этомъ желаніе со стороны Абеляра отдѣлаться отъ его племянницы чрезъ постриженіе ея въ монашество, и порѣшилъ отмстить Абеляру. Въ одну ночь онъ сдѣлалъ на него нападеніе и оскопилъ его, тѣмъ самымъ лишая его права когда-либо занимать какую-нибудь церковную должность. Терзаемый стыдомъ и страданіемъ, Абеляръ удалился въ монастырь Сенъ-Дени, и тамъ прожилъ нѣсколько лѣтъ (ок. 1118 г.), преподавая въ одномъ уединенномъ домикѣ (cella), построенномъ для этой цѣли. Но его взгляды на Діонисія Ареопагита, святаго покровителя монастыря и Франціи, привели его къ столкновенію съ монахами. Онъ бѣжалъ, но былъ принужденъ возвратиться и отречься отъ своихъ взглядовъ; и хотя впослѣдствіи ему и позволено было удалиться въ пустыню Норгенскую, въ Шампаньи, гдѣ онъ построилъ ораторію, такъ называемый „Параклетъ“, однако все еще оставался въ подчиненіи у аббата монастыря Сенъ-Дени. Первоначально „Параклетъ“ былъ сдѣланъ изъ камыша и хвороста, но около знаменитаго учителя стало собираться такъ много учениковъ, что вскорѣ можно было воздвигнуть и каменное зданіе. Абеляръ, однако, чувствовалъ себя несчастнымъ. Одно изъ его главныхъ богословскихъ твореній, „О единствѣ и троичности Божества“ было осуждено суассонскимъ соборомъ въ 1121 году, и онъ жилъ въ постоянномъ опасеніи преслѣдованія. Онъ принялъ избраніе на должность аббата въ монастырѣ св. Гелдасія въ Рюи, въ Бретани, но тамъ онъ попалъ въ крайне непріятное положеніе. Монахи были до крайности распущены и не было никакой возможности установить хотя какую-нибудь дисциплину. Дважды монахи пытались отравить его. Наконецъ, они сдѣлали покушеніе удавить его, и онъ долженъ былъ бѣжать, чтобы спасти свою жизнь. Между тѣмъ, такъ какъ монастырь Аргентейльскій былъ закрытъ въ 1127 году, Элоиза также переселилась въ Параклетъ, гдѣ жилъ и Абеляръ въ теченіе нѣкотораго времени; но его пребываніе тамъ стало служить предметомъ соблазна, и онъ выбылъ оттуда. Въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ, до столкновенія Абеляра съ своимъ сильнымъ противникомъ Бернардомъ клервосскимъ, у насъ не имѣется никакихъ свѣдѣній о его жизни, извѣстно только, что Іоаннъ салюсберійскій слышалъ, будто онъ преподавалъ въ школѣ на холмѣ св. Женевьевы въ Парижѣ, въ 1136 году, и что въ теченіе этихъ лѣтъ онъ написалъ свою автобіографію — Historia Calamitatum („Исторію злоключеній“).
Какъ богословъ, Абеляръ былъ ученикомъ Ансельма кентерберійскаго; но такъ какъ по самой природѣ онъ былъ критикомъ, между тѣмъ какъ Ансельмъ былъ мистикомъ, то его діалектика во всѣхъ отношеніяхъ заводила его дальше предѣловъ положительной вѣры. Абеляръ былъ весьма плодовитый писатель и изъ его многочисленныхъ сочиненій мы отмѣтимъ наиболѣе важныя его богословскія сочиненія — догматическія, религіозно-философскія, нравственныя, экзегетическія и катихизическія. Суассонскимъ соборомъ осуждено было, вѣроятно, его сочиненіе „Христіанское богословіе“, въ которомъ главный предметъ составляешь ученіе о Св. Троицѣ. Къ нему примыкаетъ сочиненіе, извѣстное подъ общимъ названіемъ „Богословіе“, то есть введеніе въ богословіе, которое также занимается ученіемъ о св. Троицѣ. Другое сочиненіе „Мысли Абеляра“ представляетъ собою вѣроятно запись какого-либо ученика. Религіозно-историческій характеръ имѣетъ его „Діалогъ между философомъ, іудеемъ и христіаниномъ“. Къ исторіи догматовъ относится сочиненіе: „Да и Нѣтъ“ (Sic et Non), которое состоитъ изъ 158 главъ и представляешь собою сопоставленіе видимо или дѣйствительно противорѣчивыхъ изреченій изъ отцевъ и учителей церкви съ цѣлью опровергнуть мнѣніе о постоянномъ единствѣ въ ихъ ученій. Нравственными вопросами Абеляръ занимался въ сочиненіи „Нравственность или книга, называемая: познай самого себя“; но отъ него сохранилась только первая часть. Изъ экзегетическихъ сочиненій выдается комментарій на посланіе къ Римлянамъ. Среди его писемъ особенно обращаетъ на себя вниманіе „Epistola“,въ которомъ Абеляръ, обращаясь къ одному несчастному другу, излагаетъ исторію своихъ собственныхъ злоключеній. Оно составлено не ранѣе 1132 года, и отличается высокой силой самопознанія, такъ что нѣкоторые ученые ставятъ его рядомъ съ знаменитою «Исповѣдью» бл. Августина. Что касается ученія Абеляра (о системѣ тутъ не можетъ быть и рѣчи) и вообще всего его направленія, то едва ли можно считать его прямолинейнымъ скептикомъ, хотя, слѣдуя Аристотелю, онъ и думалъ, что хорошо сомнѣваться во многомъ. Въ своемъ сочиненіи „Да и Нѣтъ“ онъ отнюдь не хочетъ предаваться безпочвенному сомнѣнію, но, показавъ несогласимость многихъ мнѣній отцовъ и учителей церкви и злоупотребленія римско-католическихъ богослововъ, обнаруживалъ стремленіе возвратиться къ христіанству апостольскаго вѣка, даже къ христіанству Самого Христа. Хотя въ общемъ онъ и принималъ положеніе бл. Августина, что человѣческій авторитетъ должно предпочитать разуму, однако онъ все таки возстаетъ противъ приверженцевъ слѣпой вѣры въ авторитетъ, которая вѣритъ только тому, что уже раньше сказано, даже не пытаясь уразумѣть сказаннаго. При этомъ онъ ссылается на изреченіе Сираха: „кто скоро довѣряетъ тотъ легкомысленъ“ (19, 4). Такъ является лишь самая первая степень вѣры, основывающейся на силѣ основаній разума и объективныхъ фактовъ. Эта вѣра, однако же, еще не имѣетъ никакой заслуги предъ Богомъ. Затѣмъ, наступаетъ вторая степень вѣры. Это такая вѣра, которая, не увлекаясь видимостью, вѣритъ слову Божію, и есть вѣра Авраамова, которая „вѣровала въ надежду вопреки всякой надежды“ — contra spem in spem credidit. Такъ онъ выражался въ своемъ сочиненіи «Богословіе». Уже и эти положенія казались многимъ подозрительными; но его ученіе о св. Троицѣ прямо отзывалось еретичествомъ, что и возстановило противъ него такого ревнителя чистоты традиціонной вѣры, какъ Бернардъ клервосскій. По его ученію, въ Богѣ, какъ отвлеченномъ единствѣ, сила соотвѣтствуетъ Отцу, мудрость Сыну, благость и любовь Св. Духу, каковая форма ученія прямо вела къ модализму. Особенно обращало на себя вниманіе сравненіе трехъ лицъ св. Троицы съ медалью, причемъ во 1-хъ самое вещество представляетъ собою Отца; во 2-хъ, вырѣзанное на ней изображеніе царя, sigillabila, означаетъ Сына; въ 3-хъ, самая печать, sigillans, какъ состоящая изъ первыхъ двухъ элементовъ — соотвѣтствуетъ Св. Духу. Сравненіе это казалось тѣмъ сомнительнѣе, что ученики Абеляра повсюду провозглашали, будто онъ умѣетъ разумно объяснять тайну Св. Троицы, тѣмъ самымъ примиряя вѣру съ знаніемъ. Кромѣ ученія о св. Троицѣ смущало затѣмъ положеніе, что всѣ существенныя истины христіанства уже можно находить у древнихъ философовъ и поэтовъ, что Евангеліе сдѣлало только доступнымъ для всѣхъ то, что уже и раньше было извѣстно, хотя и было лишь достояніемъ образованныхъ. Въ этомъ отношеніи впрочемъ Абеляръ имѣлъ себѣ предшественниковъ въ св. Іустинѣ Философѣ и въ Оригенѣ. Ученіе Абеляра о примиреніи стоитъ въ рѣзкой противоположности съ ученіемъ Ансельма, насколько онъ дѣйствіе смерти Христа (какъ и всей Его жизни) видитъ въ томъ, что Онъ посредствомъ откровенія высшей любви возбуждаетъ взаимолюбовь. При этомъ онъ однако же допускаетъ, что Христосъ понесъ на Себѣ и проклятіе закона. Съ Ансельмомъ онъ сходится въ отверженіи воззрѣнія, будто діаволу сдѣлана была выкупная уплата, въ каковомъ воззрѣніи онъ совершенно справедливо расходился съ Бернардомъ. Что касается наконецъ отношенія Абеляра къ великому философскому спорному вопросу объ universalia, то по новѣйшимъ изслѣдованіямъ онъ ни реалистъ, ни номиналистъ, а въ собственномъ смыслѣ концептуалистъ, то есть, поборникъ ученія, что universalia суть простыя концепціи (понятія) человѣческаго духа. Хотя Абеляръ и оказалъ сильное вліяніе на своихъ современниковъ, однако его вліяніе не было прочнымъ и именно потому, что въ его ученіи слишкомъ явственно выступаетъ раціонализмъ, претившій тогдашнему, проникнутому духомъ церковности, обществу.
Этотъ раціонализмъ и возстановилъ противъ него Бернарда, который на соборѣ сенсскомъ въ 1141 году возбудилъ формальное противъ него обвиненіе въ ереси. Абеляръ, находя безполезнымъ защищать себя на соборѣ же, прямо обратился съ аппеляціей къ папѣ. Но Бернардъ и съ своей стороны тоже написалъ къ папѣ, дѣлая притомъ доносъ на Арнольда бресчійскаго, какъ на одного изъ пособниковъ Абеляра, и папа Иннокентій III рѣшилъ дѣло противъ послѣдняго, запретилъ ему писать или учить болѣе, и повелѣлъ сжечь его сочиненія. Благодаря дружественному заступничеству Петра Достопочтеннаго, аббата клунійскаго, ему позволено было провесть остатокъ своей жизни въ Клунійскомъ монастырѣ. Онъ продолжалъ свои занятія, «всегда читалъ, часто молился и хранилъ безмолвіе». Онъ умеръ шестидесяти трехъ лѣтъ отъ рода, во время посѣщенія монастыря св. Марцелла, и былъ погребенъ въ Параклетѣ. Элоиза умерла 16 мая 1164 года, и ея тѣло положено было въ одинъ и тотъ же гробъ рядомъ съ тѣломъ Абеляра. Теперь они покоются вмѣстѣ въ знаменитой гробницѣ на кладбищѣ Перъ-Лашеза въ Парижѣ.
Полное изданіе сочиненій Абеляра — философскихъ, богословскихъ, поэтическихъ и писемъ — сдѣлано было Кузеномъ въ двухъ томахъ (Парижъ 1849 и 1859). См. тоже у Миня, Патр. Лат., томъ 178, куда впрочемъ не вошли Dialectica и Sic et Non. На русскомъ языкѣ любопытно изданіе: «Абейляръ и Элоиза, или драгоцѣнное собраніе писемъ сихъ любовниковъ», Протопоповъ, Москва 1816.