Князья Полоцкіе.
Рогволодъ и Рогнѣда. — Сватовство Владиміра. — Отказъ Рогнѣды. — — Взятіе Полоцка. — Убіеніе Рогволода. — Судьба Рогнѣды. — Горислава. — Месть. — Ссылка. — Изъяславъ родоначальникъ Князей Полоцкихъ. — Boзстаніе Радимичей. — Начало родовой вражды. — Война Брячислава съ Ярославомъ. — Всеславъ Полоцкій. — Война. — Битва на Немизѣ. — Всеславъ В. К. Кіевскимъ — Война съ Болеславомъ II. — Бѣгство. — Война продолжается. — Смерть Всеслава. — Удѣлы. — Изувѣрство Глѣба Минскаго. — Мономахъ идетъ на Глѣба. — Усмиреніе. — Походъ Мстислава на Князей Полоцкихъ. — Ссылка ихъ въ Византію. — Возвращеніе. — Междоусобіе. — Своеволие Полочанъ. — Въ Полоцкѣ республика.
Почти сто лѣтъ лѣтописи ничего не говорятъ о Кривичахъ и Радимичахъ, въ странѣ которыхъ, вѣроятно не произошло ничего особеннаго, могшаго обратить вниманіе лѣтописцевъ. Во время войны Владиміра съ Ярополкомъ въ Полоцкѣ господствовалъ варягъ Рингвальдъ или Рогволодъ, пришедій, по сказанію лѣтописца, изъ за моря (52), вѣроятно для того, чтобы служить Великому Князю, и получилъ отъ него въ удѣлъ эту землю (53).
Кто былъ Рогволодъ и когда прибылъ на Русь? Что былъ онъ Варягъ — въ этомъ нѣтъ сомнѣнія; прибылъ же онъ на Русь, кажется, во время Святослава, къ которому поступивъ на службу, получилъ въ управленіе, а быть можетъ, и въ удѣлъ Полоцкую область, около того времени, когда Святославъ, вознамѣрившись учредить свое пребываніе на Дунаѣ, въ 970 году, посадилъ сыновей своихъ: Ярополка въ Кіевѣ, Олега въ землѣ Древлянской, Владиміра въ Новгородѣ (54),
Рогволодъ имѣлъ прекрасную дочь Рогнѣду. Хотя Ярополкъ и былъ уже женатъ на прекрасной монахинѣ Гречанкѣ, плѣнницѣ Святослава, похищенной имъ въ первый походъ въ Болгарію; но, какъ у Славянъ язычество дозволяло многоженство, то Ярополкъ посватался за Рогнѣду, можетъ быть, соединяя съ этимъ сватовствомъ и политическіе виды, и получилъ ея согласіе. Но когда открылась между братьями война, то — опасаясь ли союза Ярополка съ ближнимъ къ Новгороду княженіемъ, или по слуху о красотѣ Poгнѣды — Владиміръ, по словамъ лѣтописца, женолюбивый также выслалъ пословъ въ Полоцкъ съ сватовствомъ. Рогволодъ предоставилъ выборъ дочери: не хочу разути рабынича, отвѣчала гордая норманнка, но Ярополка хочу (55). Раздраженный Владиміръ прежде всего ополчился противу Рогволода, и подступилъ къ Полоцку съ войскомъ своимъ, состоявшимъ изъ Новгородцевъ, Кривичей, Чуди и избранной варяжской дружины. Городъ взять приступомъ, Рогволодѣ и его два сына умерщвлены (56), Рогнѣда досталась жестокому побѣдителю, Полоцкъ обращенъ въ Новгородское намѣстничество (57).
Бракъ Владиміра съ Рогнѣдою имѣлъ великія послѣдствія. Какъ супруга Владиміра она была матерью Изъяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода и двух дочерей. Владиміръ, второй Соломонъ въ женолюбіи, оставилъ ее и имѣлъ еще четырехъ женъ и 800 наложницъ! Прекрасная, но злополучная княжна, по ея горестямъ прозванная Гориславою, простила супругу убійство отца и братьевъ, но не могла простить измѣны въ любви: ибо великій Князь уже предпочиталъ ей другихъ женъ и выслалъ несчастную изъ дворца своего. Въ одинъ день, когда Владиміръ — посѣтивъ ея уединенное жилище на берегу Лыбеди, близъ Кіева, гдѣ въ Несторово время было село Предславино — заснулъ крѣпкимъ сномъ, она хотѣла ножемъ умертвить его. Князь проснулся, отвелъ ударъ. Напомнивъ жестокому смерть ближнихъ своихъ и проливая слезы, отчаянная и горестная Рогнѣда жаловалась, что онъ уже давно не любитъ ни ея, ни бѣднаго младенца, Изъяслава. Раздраженный Владиміръ не внялъ ея, хотя и справедливымъ упрекам, и рѣшился собственною рукою казнить преступницу; велѣлъ ей украситься брачною одѣждою и, сидя на богатомъ ложѣ, въ свѣтлой храминѣ, ждать смерти. Уже гнѣвный супругъ и судія вступалъ въ эту храмину.... Тогда юный Изяславъ, наученный Рогнѣдою, подали ему мечъ обнаженный и сказалъ: «ты не одинъ, о родитель мой! сынъ будетъ свидѣтелемъ (58)» Владиміръ, бросивъ мечъ на землю, отвѣтствовалъ: «кто зналъ, что ты здѣсь!»... удалился, собралъ бояръ и требовалъ ихъ совѣта, «государь — сказали они — прости виновную для сего младенца и дай имъ въ удѣлъ бывшую область отца ея.» Владиміръ согласился: построилъ новый городъ въ нынѣшней Минской губерніи и, назвав его Изъяславлемъ (59), отправилъ туда мать и сына, сдѣлавшагося родоначальникомъ Полоцкаго Княжескаго дома. Еще разъ упоминаетъ преданіе, занесенное въ лѣтописи, о злополучной Рогнѣдѣ. Владиміръ, сочетавшись бракомъ съ Греческою царевною я принявъ вмѣстѣ съ ея рукою христіанство, долженъ былъ разстаться съ своими прежними женами, и дѣло обращенія началъ съ собственнаго семейства. Крестивъ своихъ дѣтей, Владимиръ послалъ къ Рогнѣдѣ сказать ей: «пріявъ нынѣ законъ Христовый, отъ нынѣ я остаюсь съ одною женою, которую поялъ въ христіанствѣ. Избери себѣ любаго изъ вельможъ моихъ: да сочетаю тебя съ нимъ бракомъ». Но, ни бѣдствія, ни горе не измѣнили горделивой души матери Изяслава Полоцкаго, Ярослава Великаго и Всеволода Волынскаго. «Иль ты — освѣчала она — для себя только самаго жаждешь царствія земнаго и небеснаго; а меня лишаешь и здѣшняго скоротечнаго и будущее отнять желаешь. Если ты, оставив идольство, обратился на лоно сына Господня; то я, изъ рода державнаго царица, не хочу быть рабою ни царя земнаго, на его князя; но хочу стать невѣстою Христовой и воспріять на ея ангельскій образъ (60)». Преданіе прибавляетъ, что немощный съ дѣтства ногами сынъ ея Ярославъ, впослѣдствіи Великій, сидѣвшій въ это время на колѣняхъ у матери, услышавъ такой отвѣтъ послам Владиміровымъ, сказал со слезами: «О! мати моя! во истину царица еси царицами и госпожа госпожамъ...» сказал, и какъ говоритъ преданіе — всталъ на ноги. Рогнѣда, принявшая монашество и съ нимъ имя Анастасіи, скончалась въ 1202 году (61).
Почти сто лѣтъ Радимичи, спокойные данники Великихъ Князей со временъ Олеговыхъ, не извѣстно по какому поводу, вздумали объявить себя независимыми. Владиміръ не замедлилъ привести ихъ къ повиновенію. Храбрый воевода, прозваніемъ Волчій Хвостъ, начальникъ передовой дружины княжеской, встрѣтился съ ними на берегахъ рѣки Пещаны (62) и на голову побилъ возставшихъ; они смирились, и съ того времени, пишетъ Несторъ, вошло на Руси въ пословицу: Радимичи волчья хвоста бояться.
О жизни и дѣяніяхъ Изяслава, перваго Полоцкаго князя, нѣтъ никакихъ извѣстій. Ему наслѣдовалъ сынъ его Брячиславъ, внукъ Владиміра и Рогнѣды. Юный Князь хотѣлъ смѣлымъ подвигомъ утвердить свою независимость отъ Кіева и началъ войну съ Великимъ Княземъ Ярославомъ. Въ 1021 году взялъ Новгородъ, ограбилъ жителей и съ множествомъ плѣнниковъ возвращался въ свое удѣльное княжество. Ярославъ, выступивъ изъ Кіева, встрѣтился съ нимъ въ седьмой день его обратнаго похода на берегахъ р. Судомы, въ нынѣшней Псковской губерніи, и тутъ разбилъ его. Брячиславъ ушелъ въ Полоцкъ и вскорѣ примирился съ Великимъ Княземъ, не только оставившимъ его въ покоѣ, но еще увеличившимъ удѣлъ его Витебскомъ и Усвятами, нынѣшнимъ мѣстечкомъ Витебской Губерніи (63).
Объ этой войнѣ упоминаютъ Исландскія Саги. Варяги или Норманы, служившіе въ то время Русскимъ Князьямъ, разсказывали возвратясь въ отечество, слѣдующія обстоятельства, достойныя замѣчанія, хотя, можетъ быть, отчасти и баснословныя: «храбрый витязь Эймундъ, сын короля Гейдмарскаго, оказалъ великія услуги Ярославу въ продолженіе трехлетней войны съ Кіевскимъ Государемъ (Святополкомъ); наконецъ взявъ сторону Брачислава, еще болѣе удивилъ Россіянъ своимъ мужествомъ и хитростію. Этотъ витязь засѣлъ съ товарищами въ одномъ мѣстѣ, гдѣ надлежало ѣхать супругѣ Ярославовой: убилъ подъ нею коня и привезъ ея къ Брячиславу, остыдивъ многочисленныхъ воиновъ, окружавшихъ Великую Княгиню. Брячиславъ, заключивъ миръ съ братомъ, наградилъ Эймунда цѣлою областію (?).»
Но эта вражда была лишь только началомъ той, ничѣмъ не замиримой вражды, которая вскорѣ открылась между потомками Изяслава и Ярославичами (64).
Князья Полоцкіе, Изяславичи, основываясь на своем происхожденіи отъ первой супруги Владиміровой и его старшаго сына, какъ старшіе въ родѣ, считали себя законными наслѣдниками Великокняжескаго престола. Зато Ярославичи всѣми силами души ненавидили ихъ, Изъяславичей; часто — не преклоняемые ни къ единодушію, ни къ міру никакими бѣдствіями отечества, раздираемаго ихъ междоусобною враждою — они оставляли всѣ споры и ссоры, дѣлались искренними друзьями, когда соединялись противъ князей Полоцкаго дома.
Брячиславъ скончался въ 1044 году; наслѣдовавшій сму сынъ его Всеславъ, правнукъ Рогнѣдинъ, ненавидѣлъ дѣтей Ярославовыхъ, считая себя законнымъ наслѣдникомъ Великокняжескаго престола; такъ какъ дѣдъ его Изяславъ былъ старшимъ сыномъ Владиміровымъ. Современный лѣтописецъ называетъ Всеслава злымъ и кровожаднымъ, суевѣрно приписывая эту жестокость какой-то волшебной повязкѣ, носимой этимъ княземъ для закрытія природной на головѣ язвины (65). Всеславъ, безъ успѣха осаждалъ Псковъ въ 1065, неожиданно завоевалъ Новгородъ въ 1067, плѣнилъ многихъ жителей; не пощадилъ и святыни церквей, ограбивъ Софійскую. Оскорбленные такою наглостію Ярославичи соединили силы свои и, не смотря на жестокую зиму, осадили Минскъ въ княжествѣ Полоцкомъ; взяли его, умертвили гражданъ, а женъ и дѣтей отдали въ плѣнъ воинамъ. Всеславъ сошелся съ непріятелемъ на берегахъ Нѣмана (66) покрытыхъ глубокимъ снѣгомъ. Множество Россіянъ легло съ обѣихъ сторонъ на мѣстѣ. Хотя Великій Князь и побѣдилъ, но, еще страшась племянника, вступилъ съ нимъ въ переговоры и звалъ его къ себѣ. Всеславъ довѣрился и — вѣроломно былъ обманутъ. Переѣхалъ Днѣпръ, подъ Оршею (67); самъ Великій Князь Изяславъ встрѣтилъ его, ввелъ въ свой шатеръ и — какъ думаютъ — по наущенію Святослава — отдалъ въ руки воинамъ: несчастнаго взяли вмѣстѣ съ двумя сыновьями, отвезли въ Кіевъ и заключили въ темницу. Но судьба спасла Всеслава изъ рукъ вѣроломныхъ. Послѣ несчастнаго пораженія Россіянъ Печенѣгами на Альтѣ въ 1068, дружина, не успѣвъ упросить Изяслава новымъ подвигомъ загладить стыдъ пораженія, возроптала, чернь взволновалась, разломала темницы, выпустила узниковъ и освободила Всеслава, провозгласивъ его Великимъ Княземъ. Случай — едва ли не единственный в исторіи! Такимъ образомъ, среди потерянныхъ надеждъ на личную свободу, сверхъ чаянія осуществились честолюбивыя мечты Всеславовы; не долго впрочемъ возсѣдалъ онъ на столѣ великокняжескомъ: всего 7 мѣсяцевъ и 10 дней (68).
Великій Князь съ братомъ бѣжалъ въ Польшу къ Болеславу II, принявшему его съ радушіемъ и вниманіемъ, должнымъ злополучному Монарху, къ тому же и ближнему родственнику. Король согласился содѣйствовать Изяславу къ возвращенію престола и, весною 1069 г., выступилъ съ войскомъ къ Кіеву. Всеславъ допустилъ его до самаго Бѣлграда, гдѣ уже стоялъ съ войскомъ Кіевскимъ; но устрашенный силою Поляков, а можетъ быть, не вѣря и усердію своихъ повыхъ подданныхъ, бѣжалъ ночью изъ стана въ Полоцкъ (69).
Кіевляне покорились, Изъяславъ спѣшилъ отомстить Всеславу. Взявъ жаркимъ приступомъ, въ 1070, Полоцкъ, отдалъ его въ удѣлъ Мстиславу, по внезапной же его кончинѣ Святополку, своему другому сыну. Но въ то самое время, Когда Изяславъ распоряжался Полоцкомъ, бодрый Всеславъ, набравъ войско, гдѣ то въ чуди (Вожанъ около нынѣшняго Ораніенбаума), нечаянно явился подъ стѣнами Новгорода, гдѣ начальствовалъ юный Глѣбъ Святославичъ, переведенный туда отцемъ изъ Тмутаракани. Новгородцы, ненавидѣвшія Полоцкаго Князя, сразилась отчаянно въ пятницу 23 октября 1009 г., разбили его и могли бы взять въ плѣнъ, но великодушно дали ему спастися бѣгствомъ. Неутомимый Всеславъ сумѣлъ снова овладѣть своимъ удѣломъ и хотя, въ 1071 г. былъ еще разъ побѣжденъ Ярополкомъ, третьим сыномъ Великаго Князя, гдѣ-то у Голотичьска (70) — однако удержалъ за собою Полоцкъ.
Послѣ вторичнаго бѣгства и возвращенія въ 1077 г. въ Кіевъ, Ярославичи, опасаясь честолюбія безпокойныхъ племянниковъ и замысловъ давнишняго врага своего Всеслава, хотѣли удалить первыхъ отъ всякаго участія въ правленіи и вторично изгнать послѣдняго. Ярославичи не разъ ходили къ его столицѣ; но не могли сдѣлать ему большаго зла. Влладиміръ Мономахъ въ своей духовной говоритъ, что онъ, бывши Князем Смоленскимъ, дважды ходилъ съ войскомъ къ Полоцку: разъ лѣтомъ 1077 г. съ отцемъ своимъ Всеволодомъ Княземъ Черниговскимъ, другой разъ зимою 1078 г. съ Княземъ Новгородскимъ Святополком Изяславичемъ и, выжегши предмѣстія Полоцка, обратился къ Друцку (71). При этихъ нападеніяхъ ни Полоцкъ ни Друцкъ не потерпѣли большаго разоренія; однакожъ Мономахъ изъ Друцка пришелъ къ отцу своему в Черниговъ съ богатою добычею и подарилъ ему 300 гривень, т. е. 150 фунтовъ золота, давши прежде ему и двоюродному брату своему, печальному Олегу Святославичу, роскошный пиръ (72).
Но ни месть Ярославичей, ни неудачи не поколебали Всеслава, старавшагося уже по крайней мѣрѣ о разширеніи своего удѣла. Послѣ смерти Изяслава, убитаго въ 1078 г. подъ Черниговомъ, престолъ великокняжескій перешелъ къ Всеволоду, отдавшему Черниговское княжество сыну своему Мономаху. Потому, удѣлъ Смоленскій оставался пока не занятымъ. Всеславъ, пользуясь этимъ, осадил Смоленскъ. Владиміръ Мономахъ спѣшилъ туда съ Черниговскою конницею, не засталъ Всеслава, но Смоленскъ еще дымился въ пеплѣ. Мономахъ, въ наказаніе врагу, огнемъ и мечемъ опустошилъ его землю, разорилъ Лукомль, Друцкъ и Логойскъ и пошелъ къ Минску; взявъ его приступом, отнялъ всѣхъ рабовъ и скотъ у жителей. Такъ этотъ несчастный городъ вторично пострадалъ за своего Князя (73).
Въ 1101-мъ г. 14 апрѣля скончался въ Полоцкѣ этотъ знаменитый чародѣй, княжившій 57 лѣтъ. Неизвѣстно когда и на комъ женился Всеславъ (74), оставившій шестерыхъ или семерыхъ сыновей: Рогволода, Святослава, Романа, Давида, Глѣба, Ростислава, Бориса и одну дочь (75).
Всеславъ оставилъ Полоцкое княжество съ весьма обширными предѣлами, граничившими къ югу — съ княжествомъ Кіевскимъ и отчасти Черниговскимъ; къ востоку — съ Смоленскимъ, Псковскимъ; къ сѣверу — съ Варяжскимъ моремъ, ибо страна Ятвяговъ и часть Ливоніи зависѣла отъ Полоцка; къ западу — съ Летгалліею. Заключало въ собственныхъ предѣлахъ, кромѣ Ливоніи, всю нынѣшнюю Витебскую губернію, часть Могилевской (уѣзды Оршанскій, Сѣнской, Копыскій, Могилевскій можетъ быть и Быховскій) и части Минской (уѣзды Борисовскій, Минскій, Дисненскій, Игуменскій и, какъ кажется, Слуцкій (76).
Со смертію Всеслава исторія Князей Полоцкаго дома становится неразрѣшимо темною; ибо лѣтописи, упоминая объ нихъ случайно, называютъ однимъ именемъ не сказывая ихъ отчества, и наконецъ нѣкоторые изъ нихъ имѣли по два имени.
Неизвестно какъ распорядился Всеславъ своимъ удѣломъ: раздѣлилъ ли онъ, слѣдуя обыкновенію тогдашняго времени, на удѣлы между своими сыновьями Полоцкое княжество? Предположеніе, судя по послѣдовавшимъ событіямъ вѣроятное; хотя вскорѣ послѣ смерти Всеслава, встрѣчаются явственно только два удѣла: Полоцкій и Минскій. Послѣдній достался Глѣбу, а послѣ него сыну его Ростиславу; въ первомъ княжили до 1129 года, одинъ за другимъ, Романъ, Рогволодъ и Давид Всеславичи, о которыхъ такъ мало говорится, что невозможно показать времени ихъ преемничества.
Смерть Всеслава не прекратила наслѣдственной вражды между его потомствомъ и Ярославичами; хотя младшій его сынъ Давидъ, жертвуя наслѣдственною злобою общему благу, прибылъ лично въ станъ соединенныхъ войскъ противъ Половцевъ и принималъ дѣятельное участіе противъ нихъ, вмѣстѣ съ Великимъ Князем Святополкомъ-Михаиломъ.
Но не всѣ Всеславичи были подобны Давиду. Вскорѣ, Князь Минскій Глѣбъ, права жестокаго и безпокойнаго, своими изувѣрными поступками навлекъ на себя гнѣвъ Великаго Князя Святополка-Михаила, которому онъ, не только отказалъ въ повиновеніи, но даже безпокоилъ набѣгами его собственныя земли. Ополчился наконецъ Великій Князь на Глѣба. Путята, Воевода Святополковъ, Олегъ и Ярополкъ сынъ Владиміровъ и даже родной братъ Глѣбовъ Давидъ, ходили, въ 1104 г., осаждать Глѣба въ Минска, его столицѣ. Но, войско соединенное возвратилось на этотъ разъ безъ успѣха. Ободренный этимъ Глѣбъ угнѣталъ своихъ подданныхъ всевозможными мѣрами и не давалъ покоя сосѣдямъ. Владѣнія его опустѣли: народъ бѣжалъ въ сосѣднія земли и въ особенности в Литву Завилейскую, въ которой господствовалъ в то время Зывибудъ. Князь Минскій часто наѣзжалъ его владѣнія и полонилъ беззащитныхъ земледѣльцев.. Наконецъ, выведенный изъ терпѣнія, Зывибундъ въ свою очередь напалъ на Минское княжество, опустошая его, дошелъ до самой столицы, которую взявши приступомъ, сжегъ и этимъ до того устрашилъ Глѣба, что онъ на долгое время оставилъ его владѣнія въ покоѣ. Но оставивъ Литву, Глѣбъ обратился в другую сторону, на земли братнія; опустошалъ ихъ волости и уволилъ въ плѣнъ земледѣльцевъ. Отъ Принети до Днѣпра, отъ верховьевъ Нѣмана до Двины дымились лучшия деревни и волости подъ его лютыми набѣгами; увлекалъ несчастный народъ въ неволю, продавалъ его въ рабство в дальнія страны и даже за море, или же селилъ въ пустынныхъ окрестностяхъ Березины. Глѣбъ до того пріучилъ бояръ своихъ къ этому изувѣрному промыслу, что они сдѣлались истыми торговцами невольниковъ. Повсюду раздались жалобы и ропотъ противу варварскаго промысла. Владиміръ Мономахъ, усовѣщивалъ, грозилъ Минскому Князю, заставилъ даже Кіевскаго Митрополита предать анафемѣ Глѣба и его сподвижниковъ изувѣровъ. Наконецъ, когда и это не образумило ихъ, то самъ Великий Князь, соединясь съ Давидомъ Черниговскимъ и Ольговичами, взялъ въ 1116 г., Вячеславль (?), Оршу, Копысь — города, какъ видно, принадлежавшие къ Минскому княжеству - смирилъ Глѣба и простилъ его (77); но вновь имъ оскорбленный поручилъ, въ 1119 г., сыну своему Ярополку наказать Глѣба и его бояръ преступныхъ. Явилось множество охотниковъ для этого, какъ бы крестоваго, похода; ибо Глѣбъ и его бояре были прокляты: даже Зывибундъ принялъ въ немъ участіе. Разбивъ на голову Миньчанъ на берегахъ Березины, Ярополкъ пошелъ къ Друцку — удѣлу Минскаго княжества, главному мѣстопребыванію торговцевъ невольниками, взялъ приступомъ крѣпость и, сравнявъ городъ съ землею, жителей переселилъ на новое мѣсто, гдѣ основалъ новый городъ Новогрудокъ Желній (78). Глѣбъ отведенъ плѣнникомъ въ Кіевъ, гдѣ и скончался 13-го сентября этого же года.
Наслѣдственная вражда между Ярославичами и Изяславичами принесла наконецъ несчастіе дому Князей Полоцкихъ, которые издавна какъ бы отдѣлились отъ Россіи, желая быть владѣтелями независимыми. Великій Князь Мстиславъ, рѣшившись покорить эту древнюю область Кривичей, привелъ въ движеніе силы многихъ Князей; велѣлъ итти братьямъ своимъ, Вячеславу изъ Турова, Андрею изъ Владиміра, сыну Изяславу изъ Курска, давъ ему собственный полкъ Княжескій; Ростиславу, другому сыну, изъ Смоленска; Всеволоду Давидовичу, внуку Игореву и зятю Мономахову, изъ Городка; Вячеславу Ярославичу, внуку Святополка-Михаила, изъ Клецка. Всѣ они долженствовали начать военныя дѣйствія въ одинъ день (4-го августа) (79). Всеволодъ Ольговичъ и братья его с отрядомъ вѣрныхъ Торковъ, отданныхъ въ начальство боярину Войтешичу, въ тоже время шли къ Минскому городу Стрѣжеву (80). Изяславъ взялъ Логожскъ еще ранее назначеннаго Мстиславомъ дня и спѣшилъ соединиться съ прочими, обступившими Изяславль, удѣлъ знаменитой Рогнѣды первой Владиміровой супруги. Тамъ находился Брячиславъ, сынъ Давида Всеславича, зять Мстиславовъ: хотѣвъ бѣжать къ отцу, онъ попался въ руки к своему шурину, вевшему съ собою многихъ плѣнныхъ Логожанъ. Узнавъ, что эти плѣнники и Брячиславъ довольны умѣренностію побѣдителя, осажденные рѣшились сдаться; но требовали клятвы отъ Вячеслава, сына Мономахова, что онъ защититъ ихъ отъ всякаго насилія. Клятва дана и нарушена. Ночью, въ слѣдъ за дружиною тысяцкихъ, посланнаго въ городъ, бросились всѣ воины, Андреевы и Вячеславовы: Князья не могли или не хотѣли остановить ихъ; едва спасли имѣніе дочери Мстиславовой, мечемъ удержавъ неистовыхъ грабителей; а бѣдныхъ гражданъ отдали имъ на жертву. Скоро и Всеволодъ, старшій сынъ Великаго Князя, вступилъ съ Новгородцами въ Полоцкую область: устрашенные жители не оборонялись, и выслали своего Князя, Давида, на мѣсто котораго, по ихъ желанію, Мстиславъ далъ Рогволода, брата Давидова (81); а чрезъ два года, въ 1199 г., отправилъ почти всѣхъ Полоцкихъ Князей въ ссылку, за то, какъ сказано въ нѣкоторыхъ лѣтописяхъ, что они не хотѣли дѣйствовать вмѣстѣ съ нимъ противъ общихъ враговъ отечества, Половцевъ (82). Всеславичи Давидъ, Ростиславъ Святославъ и племянники ихъ, Василько, Іоаннъ, сыновья Рогволодовы, съ женами и дѣтьми на трехъ ладьяхъ отвезены в Константинополь; Полоцкое и Минское княжества Мстиславъ отдалъ, въ 1129 г., сыну своему Изяславу.
Итакъ, удѣлъ Рогнѣды перешелъ отъ ея потомковъ къ Ярославовымъ; но не на долго.... Услышавъ о смерти Мстислава, послѣдовавшей 15-го апреля 1132 года, нѣкоторые изъ Полоцкихъ Князей, въ томъ же году, поспѣшили изъ Константинополя въ Россію, между ними и Василько Рогволодовичъ (83). Полочане, пользуясь отсутствіемъ Изяслава, выѣхавшаго въ Переяславль, выслали брата его Святополка и признали Княземъ своимъ Василька (84). За Изяславомъ осталось пока одно лишь Минское княжество. Василько оставилъ о сѣбѣ память великодушнаго князя. Сынъ Мстислава Всеволодъ, изгнанный недавно Новгородцами, возвращаясь снова въ столицу своевольнаго народа, по пути проѣзжалъ чрезъ область Полоцкую въ 1137 г. Василько выѣхалъ ему на встрѣчу; хотя теперь онъ имѣлъ удобный случай отомстить сыну за жестокость отца; но Василько былъ великодушенъ: видѣлъ Всеволода въ несчастіи и клялся забыть древнюю вражду; желалъ ему добра, самъ съ честію проводилъ его чрезъ своя области и на всегда остался вѣрнымъ союзникомъ Всеволодовымъ. Для прекращенія вражды Великій Князь Всеволодъ женилъ, въ 1143 г., сына своего юнаго Святослава, на дочери Василька Полоцкаго; а в 1144 г. Изяславъ Мстиславичъ выдалъ свою за Рогволода Борисовича, позвавъ къ себѣ въ Переяславль на свадебный пиръ Всеволода, супругу его и бояръ Кіевскихъ (85).
Въ это время Полочане едва ли уступали в своеволіи Новгородцамъ. Не извѣстно долго ли Василько княжалъ въ Полоцкѣ; знаемъ только, что въ 1151 году Полоцкимъ Князем, былъ Рогвологъ Борисовичъ, котораго Полочане, въ этомъ году, безъ всякой причины свергнули съ престола, заточивъ его въ Минскѣ и избравъ на его мѣсто Ростислава Глѣбовича, Князя Минскаго, а Святослава Черниговскаго покровителемъ ихъ области (86).
Изгнанный мятежными Полочанами Рогволодъ Борисовичъ не могъ равнодушно переносить не заслуженнаго безчестія и ждалъ только благопріятныхъ обстоятельствъ. Спасшись изъ заточенія, ушелъ въ Слуцкъ и, получивъ здѣсь вспомогательную дружину отъ Святослава Черниговскаго, съ презрѣніемъ отвергшаго предложеніе своевольныхъ гражданъ Полоцка, зная чрезъ своихъ повѣренныхъ о добромъ расположеніи къ нему Дручанъ, в. 1158 г., пошелъ къ Друцку. Когда началъ приближаться къ этому городу, болѣе 300 ладей Дручанъ и Полочанъ выѣхало на встрѣчу ему и онъ съ великою честію вошелъ въ городъ. Друцкъ въ то время былъ уже особеннымъ удѣломъ, въ которомъ княжилъ сынъ Полоцкаго Князя Глѣбъ Ростиславичъ, правнукъ Всеслава. Принявъ Рогволода, Дручане выслали Глѣба, ограбивъ его домъ, бояръ и друзей послѣдняго (87). Отецъ Глѣбовъ, Ростиславъ Глѣбовичъ, видя опасное волненіе и въ самомъ Полоцкѣ, старался задобрить гражданъ ласками, дарами и, взявъ съ нихъ новую присягу, осадилъ Друцкъ. Сильный отпоръ жителей заставилъ его искать міра: Рогволодъ далъ клятву жить с нимъ въ дружбѣ и нарушилъ ее вмѣстѣ съ вѣроломными Полочанами, которые, думая загладить измѣну измѣною, послали сказать ему: «Князь добрый! мы виновны свергнувъ тебя съ престола и разграбивъ твое имѣніе: не помни зла и возвратися къ намъ: выдадимъ тебѣ Ростислава Глѣбовича.» Онъ согласился съ ними; но Ростиславъ, уведомленный объ ихъ замыслѣ, ходилъ вооруженный, носил латы подъ одеждою и смѣлостію вселялъ боязнь въ злодѣевъ. Наконецъ они устыдились своей робости и звали Князя, жившаго въ трехъ верстахъ отъ города въ загородномъ своемъ помѣстьѣ Бѣлчицахъ (88), въ собраніе народное, будто бы для дѣлъ государственныхъ, на канунѣ праздника Св. Петра и Павла, т. е. 28 іюна. «Вчера я былъ у васъ — отвѣтствовалъ Ростиславъ — для чего же вы не говорили о дѣлахъ?» однакожъ поѣхалъ въ городъ. Вѣрный отрокъ княжескій остановилъ его: ибо народъ уже снялъ съ себя личину, грозно вопилъ на вѣчѣ и лилъ кровь бояръ, преданныхъ Глебовичамъ. Ростиславъ, соединивъ дружину въ Бѣлчицахъ, удалился въ Минскъ къ брату Володарю, опустошая огнемъ и мечемъ на пути своемъ и грабя жителей Полоцкой области; а Рогволодъ, прибывшій въ Полоцкъ въ іюлѣ, подкрѣпленный силою Князя Смоленскаго, почитая необходимымъ смирить Глѣбовичей, отнялъ Изяславль у Всеволода и хотя простоялъ десять дней безъ успѣха подъ Минскомъ, однакожъ предписалъ миръ Ростиславу: самъ остался Княземъ Полоцкимъ, Всеволоду далъ Стрѣжевъ (89), Изяславль Брячиславу Васильковичу и возстановили тишину, но кратковременную.
Глѣбовичи не хотѣли покориться и первые нарушили миръ съ Рогволодомъ Полоцкимъ: въ 1159 году нечаянно взяли Изяславль и заключили тамошних Князей Володшу и Брячислава Васильковичей въ оковы. Рогволодъ, получивъ отъ Великаго Князя въ помощь 600 Торковъ, въ этомъ же году ходилъ съ Полочанами къ Минску противъ Ростислава Глѣбовича, но возвратился безъ успѣха: Торки, потерявъ, по причинѣ гололедицы, лошадей, пѣшіе возвратились обратно въ Кіевъ. Въ слѣдующемъ, 1160 году, опять пошелъ туда и кончилъ миромъ: Васильковичи освобождены (90).
Но, усмиряя непокорныхъ племянниковъ, Рогволодъ самъ утратил Полоцкъ. Въ 1161 г. пошелъ онъ на Володаря Глѣбовича къ Городку (91); ночью встрѣтилъ его Володарь съ Литвою. Полочане не устояли: много ихъ было убито, много взято въ плѣнъ. Рогволодъ, потерявъ много войска, убоялся показаться въ мятежный Полоцкъ и бѣжалъ въ Слуцкъ, оттуда въ Друцкъ, принадлежавшій или ему или его сыну. Полочане признали своимъ Княземъ его роднаго племянника Всеслава Василькови ча. Но мятежный Володарь не оставилъ въ покоѣ и Всеслава и, въ 1166 г., выгналъ его изъ Полоцка; Всеславъ бѣжалъ въ Витебскъ къ Давиду Ростиславичу, княжившему здѣсь съ 1165 года. Володарь пошелъ и на Витебскъ; оба войска расположились по обѣимъ сторонамъ Двины; Давидъ не рѣшался дать битвы и ждалъ помощи отъ брата ?) Романа Князя Смоленскаго. Странный случай помогъ ему победить Володаря. Въ полночь послышался шум, какъ бы отъ войска, бродившагося чрезъ рѣку; Володарь, объятый страхомъ — показалось ему, что с одной стороны идетъ на него Давидъ, съ другой Романъ — обратился въ бѣгство. Теперь Давидъ и въ самомъ дѣлѣ началъ преслѣдовать бѣжавшихъ, полонилъ многихъ заблудшихъ въ лѣсу и снова ввелъ Всеслава въ Полоцкъ къ удовольствію народа.
Рогволодъ остался въ Друцкѣ, повидимому и не домогался уже Полоцка, дважды утраченнаго чрезъ вѣроломство его гражданъ (92). Сынъ его Глѣбъ, какъ кажется, не любилъ своихъ родственниковъ и удалялся отъ общаго союза съ ними; ибо когда Святославъ Черниговскій вздумалъ возстановить славу Кіева, утратившаго свое первенство съ 1169 г., то противъ Суздальскаго Великаго Князя Всеволода Андреевича ему помогали почти всѣ Полоцкіе владѣтели: Всеславъ Васильковичъ Полоцкій, братъ его Брячиславъ Витебскій, Всеславъ Микуличъ Логожскій, каждый съ своею дружиною, а Всеславъ Полоцкій даже съ Литовцами и Ливонцами (93). Братъ Святославовъ Ярославъ Всеволодовичъ ждалъ ихъ съ Половцами около Друцка куда прибыли и Полоцкіе владетели. Одинъ лишь Глѣбъ Рогволодовичъ не хотѣлъ присоединиться къ нимъ и держалъ сторону брата Кіевскаго Князя Давида Растиславича, соединившагося вскорѣ съ Глѣбомъ въ Друцкѣ. Долго оба войска стояли въ виду другъ друга по обѣимъ сторонамъ рѣки Друти; ибо Ярославъ не желая начинать сраженія прежде прихода Святослава, засѣлъ въ укрѣпленныхъ мѣстахъ. Только Давидовы копейщики, переѣзжая Друть, часто начиная драку съ войскомъ Черниговскимъ. Но вотъ явился сынъ Святославовъ съ Новгородцами: все союзное войско переправилось чрезъ Друть, и Давидъ, видя превосходство враговъ, ночью бѣжалъ въ свой удѣлъ. Святославъ приступилъ къ почти беззащитному Друцку, и, обративъ въ пепелъ его нынѣшнія укрѣленія, пошелъ къ Рогачеву, откуда по Днѣпру поплылъ къ Кіеву.
Неизвѣстно когда умеръ Всеславъ Васильковичъ и что произошло послѣ него въ Полоцкѣ; кажется этотъ своевольный городъ не хотѣлъ уже вовсе имѣть Князя и обратился въ республику (94). Кажется также, что Василько Володаревичъ Логойскій и Глѣбъ Рогволодовичъ Друцкій старались завладѣть Полоцкомъ, но безуспѣшно; хотя и получили содѣйствіе къ этому Давида Смоленскаго и сына его Мстислава Новгородскаго. Зимою 1185 г., силы соединенныхъ Князей приблизились къ границѣ Полоцкой; но Полочане, встрѣтивъ ихъ близъ нынѣшняго Невеля на рѣчкѣ Еменкѣ дарами, остановили грозное шествіе миромъ, на условіяхъ намъ неизвѣстныхъ (95).
Съ конца ХІІ вѣка начинають исчезать съ лица исторіи потомки злополучной Гориславы — для нихъ созрѣвала новая судьба, готовились великіе перевороты для земли Всеславовой.
ПРИМѢЧАНІЯ
править52) Соф Врем 53
53) Ф Булгаринъ — IV 79-80 — Опираясь на слѣдующее мѣсто Соф Врем: «Бѣ бо Рогвольдъ пришелъ изъ за моря, имѣя власть свою Полтескъ, а Туровъ Туровѣ, отъ него же и Туровица прозвашася…» — считаетъ Рогволода владѣтельнымъ княземъ не по милости Рюрикова дома, а утвердившагося въ Полоцкѣ или силою оружія или избраніемъ народа. Но, изъ словъ источника видѣнъ лишь фактъ и ничего о происхожденіи правъ Рогволодовыхъ на Полоцкъ, — что весьма ясно объясняется слѣдующимъ мѣстомъ Олегова договора «заповѣди Олегъ даяти уклады на Русскіе грады первое на Кіевъ, на Черниговъ, на Переяславль, на Полтескъ, на Ростовъ, на Любечъ и прочіе грады. Слѣдовательно Полоцкъ зависѣлъ отъ Олега
54) Бутковъ. Оборона лътописи Русской С. Петербургъ 1840 пр 160.
53) Въ Троицк.: «не хочу изути рабынича…» Владимиръ, какъ извѣстно, родился отъ ключницы. По древнему обычаю многихъ народовъ новобрачная на свадьбѣ или въ первую ночь разувала мужа — обычай, еще донынѣ существующій въ Бѣлоруссіи
56) Въ прод. Нест. (с 185) сказано «Добрыня поноси дщери его и повелѣ Володимеру были съ нею предъ отцемъ ея и материю и потомъ отца уби». Справедливо ли это гнусное обвиненіе? спрашиваетъ Карамз. I пр. 420-421
57) Татищевъ безъ всякаго основанія говоритъ будто Рогволодъ пришелъ еще съ Рюрикомъ — за 118 лѣтъ предъ симъ! Но за то справедливо другое замѣчаніе Татищева, что вражда Ярополка съ Владиміромъ и бракъ втораго съ Рогнѣдою случились прежде 980 г., соображая показаніе вазроста Ярославова, онъ былъ третій сынъ отъ Рогнѣды и въ 1016 году, слѣдуя Нестору, ему было 38 лѣт.
58) Въ печат. Нест. рѣчь Изяслава взяга изъ Никон.лѣт «егда одинъ жити хощеши, или безсмертенъ мнишися? пріими мечъ сей, вонзи прежде въ утробу мою, да не вижу азъ смерти матери моея»! По древнимъ спискам Нестора и по самому Кенигсбергскому, этотъ самый юный Князь говоритъ только: «отче! егда единъ мнишися ходя?» Владиміръ ответствовалъ: «а кто тя мнилъ сдѣ?» Карамз. І пр. 339.
59) Нынѣшній Заславль близъ Минска.
60) «Посла (Владиміръ послѣ крещенія) къ женѣ своей Рогнедѣ, глаголя сице: азъ убо нынѣ кремень есмь, и пріяхъ вѣру и законъ Христіанскій, подобаше ми едину жену имѣти, ею же поялъ въ христіанствѣ. Избери убо себѣ отъ вельможъ моихъ его же хощеши, да съчетаю тя ему. Она же отвѣщаша рече ему: или ты единъ хощеши царствіе земное и небесное въспріяти, а мнѣ маловременныхъ сихъ и будущаго дати не хощеши. Ты бо отступи отъ идольскія прелести въ сыновленіе Божіе, азъ же бывъ царицею, не хощю раба быти земному царю, ни князю, но уневѣститися хощю Христови, и въспріиму ангельскій образъ»
61) Карамз. 1.
62) Рѣчка Пещана вытекаетъ изъ болота, называемаго Долгимъ островомъ въ Быховскомъ уѣздѣ, и протекши 15 верстъ впадаетъ въ р. Сожъ недалеко отъ м. Пропойска того же уѣзда.
63) Карамз. П. Р. ІІ прим. 20 «призва его (Ярославъ Брячислава) и вда ему два града Свячь и Вибдескъ, и рече ему: буди же со мною одинъ. И воеваша Брячеславъ съ Ярославомъ по дни живота своего».
64) О ненависти Полоцкихъ князей къ потомству Ярослава см. у Нестора стр. 116, 186.
63) Въ харат. «Матери бо родивши бысть ему (Всеславу) язвено на головѣ его, рекоше бо волеви матери его: се язвено: навяжи нань, носите е до живота своего — еже носитъ Всеславъ и до сего дне»
66) «Ярославичи тріе.... идоша на Всеслава... и придоша къ Мѣньску.... взяша.... и поидоша къ Немизѣ». Татищевъ (ІІ. 119) думалъ тутъ о р. Нѣманѣ, съ чѣмъ согласенъ и Арцыбышевъ (ІІ. 143; особенно по поводу слѣд. мѣста въ Словѣ о Полку Игореви: «разшибе (Всеславъ) славу Ярославу, скочи вълкомъ до Немиги съ Дудутокъ» Дудичи нынѣ мѣстечко Минск. губ. въ Игумен. уѣздѣ недалеко отъ верховьевъ Нѣмана. Карамз. думаетъ такъ же (ІІ 118). «Если это такъ» замѣчаетъ г. Погодинъ - см. Ж. М. В. Д. ноябрь 1848 г. 191 — то Ярославичи, послѣ разоренія Минска, продолжали походъ впередъ къ Полоцку. А мнѣ кажется вѣроятнѣе, что они удовольствовались Минскомъ и дошли назадъ къ Смоленску черезъ Немизу, которая в должна находится гдѣ нибудь между этими городами. Здѣсь Всеславъ ихъ нагналъ и былъ разбитъ, а послѣ привлеченъ въ Смоленскъ. Если бы они шли впередъ, то по разбитіи Всеслава должны бы были не останавливаться, а исполнить что хотели прежде — разорить Полоцкъ, или тому подобное; но мы не видимъ никакаго дѣйствія и встрѣчаемъ ихъ у Смоленска». Ходаковскій - см. Рус. Ист. Сборн. I. —сообщаетъ, что въ г. Минскѣ находится протокъ Немига, впад. въ Свислочь съ правой стороны. Непонятно также и дѣлаемое здѣсь предположеніе, будто въ случаѣ, если въ разсматриваемомъ мѣстѣ лѣтописи принять Немизу за Нѣманъ, надо будетъ допустить, что Ярославичи, послѣ разоренія Минска продолжали походъ впередъ къ Полоцку». Совершенно напротивъ всякое движеніе отъ Минска къ Нѣману было бы уклоненіемъ отъ Полоцка назадъ. Впрочемъ, никакому сомнѣнію не подлежитъ, что Ярославичи точно двигались не назадъ, а впередъ отъ Минска; ибо въ лѣтописи говорится, что когда они пошли къ Немизѣ, Всеславъ изъ Полоцка поиде противу: а этого вовсе нельзя толковать такъ, будто нагналъ ихъ, напротивъ это буквально значитъ, что онъ ихъ встрѣтилъ. Ходаковскій не останавливается здѣсь на Немизѣ, которую онъ открылъ въ Минскѣ; и это вѣроятно по той причинѣ, что, по тексту лѣтописи, между Минскомъ и урочищемъ, гдѣ произошли встрѣча вражебныхъ Князей, должно находится нѣкоторое пространство; но чтобы отстранить рѣшительно это слишкомъ соблазнительное сходство именъ, надо обстоятельно дознать какъ велика существующая нынѣ въ Минск Немиза и не берется ли она откуда нибудь из отдаленія. Во всякомъ случаѣ, урочище это должно искать сѣвернѣе Минска: съ чѣмъ согласуется и дальнѣйшій разсказъ лѣтописи по которому Всеславъ, разбитый на Немизѣ, является потомъ на Рши, по всей вѣроятности у нынѣшней Орши, между которою и Друтескомъ, городъ Немиза поставленъ въ древн. Географ. отрывкѣ. Ж. М. В. Д. 1848 ноябрь 192 - 193 67) «и тако яша Всеслава на Рши у Смоленска» Рша должна быть нынѣшняя Орша. См. также Ж. М. В. Д. ноябрь 1848 г. 192—193.—
68) отъ 15 сент. 1068 до 2 мая 1069 года.
69) Въ ІХ пѣснѣ Слова о полку Игоревѣ: «Всеславъ князь людемъ судяше, княземъ грады радяше, а самъ въ ночь вълкомъ рыскаше, изъ Кыева дорыскаше до Куръ Тмутораканя великому Хръсони влъкомъ путь перерыскаше. Тому въ Полотскѣ позвониша заутреню рано у Святыи Софеи въ колоколы а онъ въ Кыевѣ звонъ слыша. Аще и вѣща душа въ друзѣ тѣла, нъ часто бѣды страдаше». Калайдовичъ пріискалъ въ Cинодаль. Евангеліи 1144 г текстъ «и абіе куръ возгласи и въ Волын лѣт. слова: « яко бысть въ куры (во время пѣнія пѣтуховъ); поэтому дорыскаше до Куръ Тмутораканя означаетъ, что Всеславъ прибылъ въ Тмуторакань до свѣта, еще до пѣнія пѣтуховъ. Хърсь Калайдовичь считаетъ кумиромъ, поставленнымъ Владиміромъ, другіе читаютъ это слово г. Херсономъ; а Бутковъ видитъ въ немъ ошибку переписчика, поставившаго Хърсови вмѣсто Днѣпрови. По его же мнѣнію Тмутаракань, упоминаемый въ словѣ, не тотъ, что на Таманѣ, но гдѣ-то по пути отъ Кіева къ Полоцку, именно на правой сторонѣ р. Остра, при соединеніи ея съ Десною, гдѣ нынѣ село Старогородки въ одной верстѣ ниже г. Осгра, въ 60 верстахъ отъ Кіева. Здѣсь Ярославъ и братъ его князь Мстиславъ Тмутораканскій, заключили миръ. См. Вѣст Европы 1821. №№ 21 и 22; Сынъ Отеч. 1834 г. № 52
70) Голотическъ упоминается въ Древ. Геогр. отрывкѣ въ числѣ городовъ Литовскихъ послѣ Серпейска. Карамз. спрашиваетъ не Олита ли эго на Нѣманѣ? II пр 125. Арц. II . 164 указываетъ на нынѣшнѣе мѣстечко Головчино въ 32 верстахъ отъ г. Могилеца съ чѣмъ согласенъ и Погодинъ Ж. М. В. Д. ноябрь 1848 г. с. 193.
71) Нынѣ бѣднѣйшее мѣстечко Могилевскаго уѣзда съ остатками древнихъ укрѣпленій.
72) Вотъ одно изъ обстоятельствъ, указывающихъ на существованіе обширной транзитной торговли въ этомъ краѣ, оставившей по себѣ куфическія монеты. Въ 1822 году въ Гомелѣ, найдено 82 Саманидскія монеты (съ 896 по 943 г. по Р Х.), и въ этомъ же году открыты Френомъ въ Москвѣ, въ Охотничьемъ ряду, привезенныя евреемъ изъ Могилев. губ. въ мѣшкѣ болѣе 1300 куфическихъ монетъ, не считая четвертушекъ и половинокъ, вѣсомъ болѣе 7 ф. Это самая замѣчательная находка кубическихъ монетъ, открывшая въ первый и послѣдній разъ Африканскія диргемы. Въ числѣ ихъ были: а) Испегбедскія съ надписями на Пеглевійскомъ и Арабскомъ языкахъ вмѣстѣ, послѣднія относятся къ VII и началу ІХ вѣка нашей эры; б) Восточныхъ Умейядовъ ст 690 по 747 г., Аббасидскія съ 749 по 815 г., г) Западныхъ или Испанскихъ Умейядовъ, съ 767 по 802 г; и наконецъ д) Этрисиловъ, съ 789 по 802 г. Въ Витебскѣ въ 1839 г. найдены 3 серебр. монеты и 4 обломка, Умейядскія Абасидскія ѴІII и IX. См. Journаl de St. Petersbourg 1825 № 100. Bullet. Scient I, с. p. 324. 326, 1939. Lelewel: Noumismatique du moyen Age. Vol. II. 83 и наконецъ въ Зап Одес. Общ Ист и Древ 1844 г. I, 153. О куфическихъ монетахъ и проч. Григорьева . Кромѣ этихъ находокъ, какъ намъ лично извѣстно, было много другихъ, никѣмъ не описанныхъ.
73) Мономахъ въ своси духовной говоритъ: «тѣмъ же путемъ по Всеславѣ пожегъ землю и повоевавъ до Лукамля, до Логожьска та на Дрьютьскъ воюя»... Лукомль, при озерѣ того же имени, нынѣ мѣстечко Сѣнскаго уѣзда Мог. губ. Логожьскъ нынѣ мѣстечко въ Борисов. уѣздѣ Мин. губер, на Польск, картахъ Łоhoysk.
74) Слово о полку Игоревѣ. Цѣень IX: «на седьмомъ вѣцѣ Трояни върже Всеславъ жребій о дѣвицу себѣ любу»
75) Татищевъ справедливо замѣчаетъ, что геніалогія Полоцкихъ князей не ясна; ибо нѣкоторые изъ нихъ называются однимъ именемъ, и древній лѣтописецъ не сказываетъ намъ ихъ отчества. Въ Родослов. Книгѣ показаны у Всеслава только два сына. Борисъ и Ростиславъ; у Бориса, бывшаго, по словамъ Татищева, основателемъ Борисова уѣзд. г. Мин. губ., былъ сынъ Рогволодъ, который женился въ 1144 году, a Рогволода дѣти Василій, Иванъ, Ростиславъ. Но Давидъ, Глѣбъ, Романъ были также Всеславичи, и Рогволодъ, который сдѣлался Полоцкимъ княземъ въ 1127 году, и коего дѣти въ 1129 г. сосланы въ Царьградъ, долженъ быть не сынъ Борисовъ а братъ. Авторъ Степен Кн I, 270 пишетъ, что Всеславъ имѣлъ многихъ сыновей и что меньшій, отецъ Св. Ефросиніи или Предславы, назывался Георгіемъ Карамз. II пр. 231. Не только въ Словѣ о Полку Игоревѣ но и въ Кіев. лѣт. подъ годомъ 1178 сынъ Васильковъ Всеславъ, названъ внукомъ (правнукомъ) Всеслава Полоцкаго 1-го Narb. D S. N. L III 266 Stebelski: Zywoty SS Раnicu Enfrozyny i Prascewii. Wilno 1781 г.
76) Границы опредѣливъ городами, которыхъ принадлежность къ Полоцкому княжеству обнаружено событіями, совершившимися до ХІІ вѣка. По случаю ихъ упоминаются: Минскъ, Дудичи или Дудутки, Голотическъ (?), Одрекъ (?), Лукомль, Друцкъ, Логожскъ, Орша, Копысь, Вячеславль, Изяславль, Борисовъ, Нѣклочь (Полоц. уѣз. при озерѣ т. и.), Городокъ Еменецъ (Витеб. губ. Невельск, уѣзд) Витебскъ, Усвяты (Сурож. уѣз.). См. Жур Мин. Вн. Д. ноябрь 1848 г с. 197.
77) Объ этой войнѣ въ духовной Владиміра так сказано (стр. 42, 43): къ Менску ходилъ на Глѣба, оже ны бяше люди заялъ. «Въ Кіев. лѣт. подъ г. 6624 (1116) гдѣ вмѣсто Смоленскъ нужно читать Менскъ; Володимеръ же нача ставити избу у товара стана своего противу граду. Глѣбови же узрѣвшу, ужасеся сердцемъ, и нача ся молити .. Володимеръ же сжалися тѣмъ, иже проливашеся кровь во дни Вел. поста. и вдасть ему миръ. Глѣбъ же вышелъ изъ града съ дѣтьми и съ дружиною, поклонися Володимеру... Володимеръ же, наказавъ его о всемъ, вдасть ему Меньскъ.» Татищевъ пишетъ, что Мономахъ, изъ уваженія къ предстательству другихъ князей, согласился забыть вину Глѣба и далъ ему съ семействомъ великій пиръ. Карамз. 1, пр. 203.
78) «Ярополкъ сруби городъ Желній... Карамз II пр. 223 исчетъ его в Курской губ, гдѣ была рѣка Желень (Больш Черт, 142), и далѣе (IV пр 104) и сознается, что не знаетъ времени построенія Новогрудна (Мин. губ.). Нарбутъ III, 271 274 дозналъ, что нынѣшній Новогрудокъ назывался прежде Желно. Нарбутъ имѣлъ въ рукахъ крѣпостной актъ 1589 г. между дворянами Богдѣвичами гдѣ сказано: «писанъ въ Новогрудку на Желненьскомъ подзамчу въ лѣто Божего нароженія 1589 аугуста 5 дня». Мономахъ сперва только осаждалъ Минскъ, а взялъ его уже чрезъ три года. Глѣбъ, умершій въ Кіевѣ сент. 13 д. 1119 г. женатъ былъ на дочери Ярополка Изяславича, убіеннаго Нерядцемъ. Супруга его вдовствовала 40 лѣтъ и умерла на 84 г. отъ роду. Карамз. ІІ пр. 223.
79) Мѣстечко Городно Мин. губ. между рр. Стыремъ и Горынью, а Клецкъ близъ Несвижа. «а Всеволоду Ольговичу повелѣ ити съ своею братьею на Стрѣжевъ къ Борисову. Въ Лепельскомъ уѣздѣ Витеб. губ. есть озеро Стрижево, а при немъ городище.
80) У Карамз въ текстѣ неправильно стоитъ къ Борисову, основанному не Борисомъ Всеславичемъ, какъ думаетъ Татищевъ послѣ удачнаго похода на Ятвяговъ, но Борисомъ Всеволодовичемъ въ 1102 г. Danilowicz: Latop. 122. Стрыйковскій неизвѣстно откуда взялъ, что Борисовъ основанъ Борисомъ Гинвилловичемъ — болѣе 100 лѣтъ послѣ!
81) Гдѣ княжилъ въ это время Борисъ Всеславичъ? Въ лѣтописяхъ сказано, что въ 1128 г. скончался Полоцкій князь Борисъ Всеславичъ; но въ этомъ году въ Полоцкѣ княжилъ не Борисъ, а Рогволодъ Всеславичъ послѣ брата своего Давида. Не достался ли Борису Минскъ по смерти Глѣба Всеславича? Кажется, лѣтописцы называютъ всѣхъ князей этого дома Полоцкими, по имени главнаго удѣла.
82) Въ Воскресен. лѣт. I. 269 и Кіев. г. 1140 сказано, что Полоцкіе князья отвѣтствовали Мстиславу. «Бонякови шюлудивому въ здорове.» Татищевъ пишетъ, что Мстиславъ отправилъ Полоцкихъ князей въ Царьградъ къ зятю своему Императору Іоанну, давшему имъ жалованье, и что они служа ему храбро воевали съ арабами — о чемъ не упоминаютъ Византійскія лѣтописи. Карамз. II. пр 252.
83) Нѣкоторые позже; въ Кіев. лѣт. подъ г. 1140 сказано: «Взыдоша княжича два изъ Царигорода, заточени были Мстиславомъ.»
84) Должно быть внукъ Всеслава, сынъ Святослава.
85) Около этого времени въ первый разъ упоминается нынѣ уѣзд. города Мог. губ: Рогачевъ, отданный вмѣстѣ съ Юрьевомъ въ 1142 г В. К. Всеводоломъ Игорю Святославичу, Гомель (Гомій) принадлежавшій къ городамъ Черниговскимъ; и наконецъ около 1137 г. Чечерскъ нынѣ мѣстечко Рогачев. уѣз. Гомель былъ столицею Сожской области, состоявшей изъ нынѣш. Гомел. Рогачев. и Чериков. уѣзд. и принадлежавшей княжеству Черниговскому — см. Карамз. ІI. пр. 270.
86) Кіев. лѣт. «Яша Полочане Рогволода Борисовича, князя своего, и послаша и Меньску, и ту его дръжаща въ велицѣ нужи, а Глѣбовича къ себѣ въ ведоша; и прислашась Полочане къ Святославу Ольговичу съ любовію, яко имѣти его отцомъ собѣ, и ходити въ послушавіи его, и на томъ цѣловаша крестъ."
87) Карамз. II 170-171 пр 386
88) И нынѣ существующее. Арц. II. 426, слѣдуя варіанту Тат., ошибочно видитъ Бѣлчицы въ Кобельницахъ мѣстечкѣ Лепель. уѣз.
89) Не въ Минск. губ, какъ думаетъ Карамз. II пр. 250., но въ Лепель, уѣз. Витеб. губ., гдѣ, какъ уже выше было замѣчено, есть озеро Стрыжево
90) Въ это время жила въ Полоцкѣ св. Ефросинія, Предиста или Предислана въ свѣтѣ - внучка (?) Всеслава Брячиславича, построившая въ 1160 г. въ 2-хъ верстахъ отъ города, въ урочищѣ, называвшемся Сельцо, каменную Спасскую церковь вмѣсто бывшей тамъ же деревянной. Въ этой церкви по обѣимъ сторонамъ хоровъ видны двѣ маленькія келіи, въ которыхъ жила святая отшельница, въ цвѣтѣ юныхъ лѣтъ отрекшаяся отъ міра, въ которомъ славилась красотою и ангельскою кротостію. Здѣсь занималась она перепискою священныхъ кингъ и отсюда, въ 1173 г., вышла на поклоненіе Гробу Святому въ Іeрусалимъ, гдѣ и скончалась 23 мая этого же года Кромѣ Спасской, ей приписываютъ еще построеніе другаго храма во имя Пресв. Богородицы съ женскимъ монастыремъ, котораго и слѣдовъ не существуетъ. В этомъ послѣднемъ храмѣ находился образъ Пресв. Богородицы, писанный Св. Лукою, присланный въ даръ Ефросиніи Императоромъ Еммануиломъ и Лукою Патріархомъ Константинопольскимъ, во время политическихъ смутъ, перенесенный сперва въ Кіевъ, а послѣ изъ Кіева во Владиміръ и оттуда въ Москву, гдѣ нынѣ находится въ Успѣнскомъ храмѣ — въ чемъ удостовѣряетъ положенная на немъ надпись Ефросинія - см Tygodnik Peherb. г. 1841. № 35. — Въ Полоцком Софійскомъ храмѣ и донынѣ хранится крестъ, подаренный Евфросинією Спасской церквѣ съ славянскою надписью: «Въ лето 6 и 669 отъ сотворенія міра (1161) покладаетъ Овфрозинія честны крестъ въ Монастеру своемъ, во Цертви Святого Спаса и проч см Rubon Т. І 29 — Stebelski: Żywoty SS. Panien Eufr i Prascewii Wilno 1781 Ж. М. П. Пр. за январь 1841. — Сахаровъ: Сказанія Рус. Нар.
91) «Приходи Рогволодъ съ Полотьчаны къ Городцю .. Рогволодъ же выбѣже въ Случьскъ» Арц I 1081. несправедливо принимаетъ его за нынѣшній уѣзд. городъ Витебск губ Городокъ. Городковъ есть множество по всей Бѣлоруссіи, и между Полоцкомъ а Слупкомъ вособенности, и упоминаемый городокъ долженъ находиться между этими городами см. Ж М. В. Д. Ноябрь 1848 г 196.
92) Въ 1818 году найденъ между Оршею и почт. станцією Кохановомъ въ 18 верстахъ отъ первой, близъ почтовой дороги большой поставленный въ память этому князю камень въ 5 арш. и 6 вер. длины и 3 ар. и 11 вер. ширины, лежащій нынѣ посреди часовни, выстроенной над нимъ крестьянами гр Воронцова. Во всю длину камня изсѣченъ крестъ, вокругъ котораго славянская надпись. Въ лѣто 6679 (1171) Maiя въ 7 день доспѣнъ крестъ ciй: Господи! помози рабу своему Василию въ крещеніи именемъ Рогволоду, сыну Борисову. Этотъ камень искали долгое премя изъ любопытства, возбужденнаго Малинымъ — см Зерцало Россійскихъ Государей, стр 168. Самое дѣятельное участіе принималъ въ этомъ графъ Румянцевъ, пріѣзжавшій нарочно для этого въ Оршу, наконецъ въ 1818 году найденъ онъ ректором в Оршанскихъ Іезуитовъ Дезидеріемъ Ришардотомъ; но надпись свилѣтельствуетъ, что онъ поставленъ Василію Борисовичу, а не Василію Святославичу, Мономахову внуку, какъ утверждалъ Малгинъ Dzien Wilen. 1818. II 394. Opisanie Powiatu Borysowskiego. pz Eust. Tyszhiewicza. Wilno 1847 г. 33.
93) Судя по отрывочнымъ извѣстіямъ въ ХІІ столѣтіи въ Полоцкомъ княжествѣ было девять удѣловъ: Полоцкъ, Витебскъ, Друцкъ, Изяславль, Минскъ, Городинъ или Городокъ, Стрѣжевъ, Лукомль, Логойскъ
94) Narbutt. III, 266 — не приводя источника, но на основаніи, какъ кажется, рукописной ему принадлежащей лѣтописи (Kronika Bychowca) - говоритъ, что послѣ смерти Всеслава 1-то Полоцкое княжество дотого раздробилось на мелкіе удѣлы, что наслѣднику его Святославу или Юрію, умершему около 1040 г. достался одинъ лишь Полоцкъ; сыновья его Вячеславъ и Давидъ не имѣя потомства дали вольность городу со дня смерти ихъ. Потому Полоцкъ сдѣлался вольнымъ городомъ, а княжество обратилось в республику, управлявшуюся вѣчемъ и 30 старѣйшинами или боярами. Если это когда нибудь было, такъ вѣроятнѣе теперь, послѣ смерти Всеслава Васильковича между 1181 и 1185 годами
95) Въ Новгород. лѣт, подъ 1185 г : «и умирившеса воротишеся на Еменьци.» Въ Харатсии подъ 1186 г.: «на зиму же иде Давидъ... и здумаше Полочане, рекуще, не можемъ стати противу, много ны зла сотворятъ, поидемъ къ намъ на сумежье. И срѣтоша я на межахъ и даша дары и уладишеся. Kaрамз. І пр. 84.