Глава четвертая.
О причащении духовном.
Причащаться Господа в таинстве тела и крови можно только в определенные времена, кто как может и как усердствует, не более однакож одного раза в день. Внутренне же, в духе, причащения Ему можем сподобляться каждый час и каждое мгновение, т. е. пребывать, по благодати Его, в непрестанном общении с Ним и, когда благоволит Он, сердцем ощущать сие общение. Причастившись тела и крови Господа, Его самого, по обетованию Его, приемлем, и Он вселяется в нас со всеми благодатями Своими, давая и сердцу, к тому готовому, ощущать сие. Истинные причастники всегда бывают вслед за причастием в осязательно благодатном состоянии. Сердце вкушает тогда Господа духовно.
Но как мы и телом стеснены и внешними делами и отношениями окружены, в коих по долгу должны принимать участие; то духовное вкушение Господа, по раздвоению нашего внимания и чувства, день от дня, ослабляется, заслоняется и скрывается. Скрывается ощущение вкушения Господа; но общение с Господом не пресекается, если, к несчастью, не привзойдет какой грех, расстроивающий благодатное состояние. С сладостью вкушения Господа ничто сравниться не может; почему ревнители, ощутив оскудение ея, спешат восставить его в силе, и когда восставят, чувствуют, что как бы снова вкушают Господа. Это и есть причащение Господа духовное.
Оно имеет таким образом место между одним и другим причащением Его в тайнах святых. Но оно может быть и непрерывно, — в том, кто всегда блюдет сердце свое чистым и непрерывным имеет внимание свое и чувство к Господу. При всём том однакож оно есть дар благодати, даемой труженикам на пути Господнем, усердным и к себе безжалостным.
Но и то, когда кто по временам вкушает Господа в духе, есть дар благодати. От нас только жаждание сего дара и алкание и усердное взыскание. Есть впрочем дела, открывающие ему путь и споспешествующие принятию его, хотя он всегда приходит как бы невзначай. Дела сии суть чистая с детским воплем из сердца молитва, и особые акты самоотвержения в ряду добродетелей. Когда нет на душе греха, когда не терпимы бывают мысли и чувства греховные, т. е. когда она чиста и к Богу вопиет; то что может воспрепятствовать Господу, присущему, дать душе Себя вкусить, а душе ощутить сие вкушение? Так и бывает, если только Господь не видит, что для блага души нужно несколько продлить алчбу Его и жажду неудовлетворенною. Между актами самоотвержения паче всего сильно в сем отношении смиренное послушание и повержение себя под ноги всех, обнажение себя от стяжаний, благодушное перенесение напраслин, всё в духе полного предания себя в волю Божию. Такие деяния наипаче уподобляют действующего Господу, и Господь присущий дает Себя вкусить душе его. И всех заповедей Божиих усердное и чистое исполнение имеет плодом своим вселение Господа в сердце, с Отцом и Св. Духом (Иоан. 14, 23).
Духовное Господа причащение не должно смешивать с мысленным воспоминанием о причащении Его в таинствах тела и крови, хотя бы это сопровождалось сильными какими ощущениями духовными и жаждущими порывами к действительному причастию Его в Тайнах Святых. Не должно также смешивать и того, что дается присущим в храме при совершении таинства евхаристии. Они сподобляются освящения Божия и Божия благоволения, как участвующие в принесении бескровной жертвы верою, сокрушением и готовностью жертвовать собою во славу Божию, и по мере сих расположений; но это не то, что причастие, хотя оно тут же может совершиться.