Глава сорок третья.
О том, что не следует слишком сильно желать освобождения от претерпеваемых скорбей, предаваясь всецело в волю Божию.
Когда находишься в какой скорби, переносимой тобою с благодарением, внимай добре, да не прельстит тебя враг, или твое самолюбие возжелать избавиться от неё. Ибо от этого потерпишь ты две потери: первая та, что хотя, восприяв такое желание и согласившись на него, ты не потеряешь тотчас добродетели терпения, однакож значительно поколеблешь ее, от чего она мало-помалу ослабевая, по причине неисполнения желания избавиться от належащей скорби, ввергнет тебя наконец в состояние нетерпеливости; вторая та, что терпение твое с сего момента начнет быть подневольное: Бог же доброхотна дателя любит и награждает. Следовательно с сего времени, хоть терпеть всё же будешь, ибо одно желание избавиться от скорби не избавляет от неё, — но терпение твое будет безнаградное. Бог воздаст тебе за терпение скорби до того часа, до которого ты терпел благодушно, не ища избавления, со времени же восприятия такого желания Бог уже ничего не воздаст тебе за твое неохотное терпение. Напротив если ты, отражая и подавляя находящее желание избавления от скорби, всецело будешь предавать себя в благую волю Божию, изъявляя готовность охотно потерпеть и стократно большие скорби, чем настоящая, если угодно будет Господу наслать на тебя их, то, хотя бы страдание твое настоящее продолжалось час какой, и даже менее того, Бог примет его за самое долгое, и с этим соразмерит воздаяние тебе.
Подобно сему и во всех других случаях не давай воли своим желаниям, а держи их в своей власти, направляя все исключительно к одной главной цели, — стоянию в воле Божией и шествованию по воле Божией. Ибо тогда и желания твои все будут правы и благочестны, и ты при всякой неприятной случайности будешь пребывать в покое, упокоеваясь в воле Божией. Искренно веруя что с тобой ничто не может случиться помимо воли Божией, и ничего не желая кроме пребывания в деятельном исполнении воли Божией, ты, как само собой очевидно, всегда будешь иметь только то, чего желаешь, что бы когда ни случилось с тобою.
Под тем однакож, что я сказал, — что с тобой ничего не случится, на что нет воли Божией, не разумеются твои собственные грехи и грехи других людей, так как Бог не желает грехов, а разумеются скорби и нужды, Богом посылаемые во вразумление и научение нас, или в наказание за грехи наши. Они благотворны для нас и праведно именуются спасительным крестом, который Он нередко возлагает на самых близких любимцев Своих и угодников, и несение которого во всех наипаче благоугодно Ему.
И то, что я сказал: не желай избавиться от скорбей, разумей, как должно, в смысле покорности воле Божией. Мы не можем не желать быть свободными от скорбей; потому что в наше естество Сам Бог вложил желание благобытия, почему благоволил и в молитву, Им самим начертанную для нас, включить: не введи нас во искушение, которую мы и повторяем каждодневно по нескольку раз. Если теперь после такой молитвы, слышимой конечно Богом, Он посылает нам скорбь, то явно, что на это особая воля Его, которой мы, как твари Его, сознающие свой долг во всём Ему покорствовать, и должны благодушно покориться, перенося посланное, как такое, что необходимо для спасения именно моего и твоего. Да и самую молитву: не введи нас во искушение, твори приразумевая: не якоже аз хощу, но якоже Ты, подражая Господу Спасителю, т. е. твори не потому, чтобы имел отвращение от искушений и ни под каким видом не желал их, но потому одному, что так молиться повелел Господь, содержа вместе в душе полную готовность благодушно принять всё, что благоугодно будет Богу наслать на нас, и не поблажая самолюбивому желанию непрерывного благобытия, которому невозможно быть на земле, так как оно есть удел будущей вечной жизни.