| „Голоса, звучащіе изъ прежняго, болѣе богатаго времени.“ |
| Герландъ. |
Религіозныя представленія австралійцевъ производятъ впечатлѣніе чего то понизившагося, находящагося въ упадкѣ. Не только изъ прежнихъ временъ, но и изъ чуждыхъ областей доходятъ отклики, правда сбивчивые и неясные, родственные меланезійско-полинезійскимъ традиціямъ. Мы слышимъ о высшемъ существѣ, отъ котораго исходитъ добро, на сѣверѣ подъ именемъ Койяна, на югѣ подъ именемъ Нуррундере и Байямаи. Но этому нельзя придавать большого значенія. Въ такихъ зачаточныхъ миѳологіяхъ высшимъ божествомъ бываетъ обыкновенно то, которому приписывается созданіе міра, при чемъ само оно считается несозданнымъ, находившимся на небѣ съ самаго начала, раньше другихъ героическихъ божествъ. Такимъ божествомъ былъ, повидимому, Момаинхерклу племенъ Аделаиды; второй богъ, Монана, только позднѣе поднялся по копьямъ, брошеннымъ съ неба одно за другимъ: ему приписывали сотвореніе человѣка. У западныхъ австралійцевъ, въ качествѣ творца выступаетъ Мотогонъ, который создаетъ землю возгласомъ и дуновеніемъ. Баримъ, въ южной Австраліи, не издаетъ ни одного звука и творитъ міръ, нарисовавъ его. Его напоминаетъ по имени сынъ Байямаи южныхъ австралійцевъ — Бурамбинъ. И сказаніе дайеріевъ, будто луна создала міръ по просьбѣ ихъ высшаго божества Мурамуры, намекаетъ на признаніе второго творца, не считающагося главнымъ божествомъ.
Австралійская миѳологія отличается отъ полинезійской, главнымъ образомъ, тѣмъ, что она не развилась выше космогоническихъ корней въ какую-либо устойчивую генеалогію, замкнутую исторію или кругъ легендъ. Попытки, правда, существуютъ, но онѣ не поднимаются высоко. Дайеріи сводятъ происхожденіе солнца къ потребности человѣка охотиться за казуаромъ; они среди плясокъ просили Мурамуру послать тепло на землю, и онъ создалъ солнце. Туземцы бухты Энконтеръ заставляютъ солнце каждый вечеръ проходить длинными двойными рядами душъ, которыя испрашиваютъ его благосклонности; та, кто удостаивается ея, даетъ ему въ подарокъ шкуру краснаго кенгуру: поэтому оно возвращается въ красноватой одеждѣ. По мнѣнію тѣхъ же глубокомысленныхъ людей, луна тощаетъ вслѣдствіе болѣе продолжительныхъ сношеній съ людьми. Высшее существо гонитъ ее, она скрывается и тѣмъ временемъ почерпаетъ изъ кореньевъ новую силу. Луну южные австралійцы считаютъ мужемъ солнца, которое убиваетъ ее въ каждое новолуніе; здѣсь, какъ и въ западной Австраліи, вѣрятъ, что обое жили нѣкогда на землѣ и производили на свѣтъ дѣтей. И о звѣздахъ сообщаются подобныя же человѣческія черты.
Другія легенды содержатъ слѣды иныхъ божествъ и соприкосновенія съ полинезійскими миѳами. Нганно далъ свое имя многимъ мѣстностямъ, но потомъ превратился въ морское чудовище; онъ же, быть можетъ, придя съ неба подъ именемъ Уанду, положилъ начало рѣкѣ Мёррею. Нуррундере создалъ рыбъ въ озеркѣ Тулурунгѣ, бросая туда камни, и вытащилъ изъ воды сѣтью скалистые острова Витунгенггуи; громъ — его голосъ, когда онъ сердится, раздающійся изъ радуги. Въ этомъ соединеніи земли съ небомъ мы несомнѣнно видимъ нѣчто полинезійское.
Изъ основныхъ мыслей, будто души умершихъ отправляются къ звѣздамъ или становятся звѣздами, развились миѳы, которыми духовныя существа связываются съ звѣздами. Такъ, въ Новомъ Южномъ Уэльсѣ вѣрятъ, что души продолжаютъ жить въ облакахъ, на югѣ — что они превращаются въ звѣзды. Вѣрованіями туземцевъ бухты Энконтеръ, что души на небѣ оставляютъ по вечерамъ свои хижины и предаются тѣмъ же занятіямъ, какъ раньше на землѣ, легко объясняется построеніе созвѣздій. Млечный путь является, напримѣръ, рѣкой или рядомъ хижинъ, гдѣ племена бухты Энконтеръ ясно видятъ кучи пепла и поднимающійся дымъ. Падающія звѣзды — дѣти звѣздъ. Радуга, въ которой племена Аделаиды различаютъ мужскую и женскую дугу, внутреннюю и наружную, выходитъ, какъ дымъ, изъ облаковъ. Луна считается добрымъ, а солнце — злымъ свѣтиломъ. Солнцу и его родственникамъ приписывается власть надъ многими бѣдствіями. Кто хочетъ избавиться отъ нея, долженъ плюнуть въ руку и протянуть ее къ солнцу.
У камилороевъ творцомъ людей считается Байямаи, который, остановившись на скалѣ между двумя рѣками, создалъ перваго человѣка и исчезъ. Этотъ миѳъ напоминаетъ созданіе человѣка въ водопадахъ Мораби; сущностью его является происхожденіе изъ воды. Послѣ того, какъ люди были созданы, божество послало, для уничтоженія змѣй, свою дочь Каракаракъ, съ палкою, которая, переломившись, дала огонь. Созданіе огня и на сѣверо-западѣ ставится въ связь съ огненнымъ богомъ; но здѣсь онъ почитается не въ лицѣ дочери небеснаго бога, а на ряду съ нею (ср. стр. 57). У многихъ племенъ въ антропогоническую легенду вводится ящерица: разсказывается о Тарротаррэ, божествѣ, въ видѣ ящерицы, которое раздѣлило полы, создавъ мужчину и женщину. Духъ отрѣзалъ ящерицѣ хвостъ, что заставило ее ходить прямо, а затѣмъ онъ превратилъ ее въ маленькихъ мужчинъ и женщинъ, чтобы они могли размножаться; таково сказаніе дайеріевъ (ср. выше, стр. 305).
И въ другихъ мѣстахъ человѣческій и животный міръ пестро перемѣшаны въ сказаніяхъ о твореніи; это находится въ связи съ кобонгомъ, символическимъ животнымъ племени. Когда пляшущіе предки нариньеріевъ сдѣлали холмы и озеро Мутабарринги, былъ приглашенъ сильный Кондоле, и когда онъ спряталъ свой огонь, онъ былъ раненъ Рильбалле копьемъ въ шею. Всѣ засмѣялись и были превращены въ животныхъ, а Рильбалле, который его ранилъ, положилъ огонь въ травяное дерево. Тому-же божеству приписывается созданіе цѣлаго ряда рыбъ изъ кусковъ, на которые онъ разорвалъ большую рыбу, съ помощью своихъ товарищей по охотѣ; плоскую породу рыбъ онъ произвелъ тѣмъ, что бросалъ плоскіе камни въ озеро. Вообще, существуетъ представленіе, что прежде созданныя существа были гораздо могущественнѣе. Вейунгарэ, охотничьему спутнику Нуррундере, приписываютъ созданіе маленькаго кенгуру изъ разбросанныхъ кусковъ разорваннаго исполинскаго кенгуру; соотвѣтственно тому, боги и герои отличались гигантскими размѣрами. Къ этимъ сказаніямъ о твореніи примыкаетъ рядъ болѣе мелкихъ сказаній о животныхъ, началомъ которыхъ было, очевидно, желаніе разъясненія тѣхъ или другихъ особенностей ихъ. Въ глубокой основѣ своей, и они принадлежатъ къ миѳологіи. Въ южной Австраліи разсказываютъ, что черепаха имѣла сперва ядовитые зубы, а змѣя не имѣла ихъ; тогда змѣя упросила черепаху отдать ей свои зубы, потому что она лучше сумѣетъ примѣнить ихъ къ дѣлу. Черепаха обмѣняла свои зубы на голову змѣи: поэтому у змѣй ядовитые зубы, а у черепахъ змѣиныя головы. Оригинально сказаніе нариньеріевъ о происхожденіи дождя, смягченное сказаніе о потопѣ. Старикъ жилъ вмѣстѣ съ двумя болѣе молодыми друзьями. Эти послѣдніе однажды очень удачно ловили рыбу и лучшую рыбу взяли себѣ, а худшую отложили въ сторону для старика. Онъ тотчасъ же ушелъ въ свою хижину, затворилъ дверь, и немедленно начался сильный дождь. Онъ остался сухимъ, а тѣ, въ наказаніе, вымокли. Впослѣдствіи всѣ трое были превращены въ птицъ, и когда „старикъ“ кричитъ, это возвѣщаетъ приближеніе дождя.
Общей чертою этихъ сказаній является возвращеніе бога на небо, послѣ того, какъ онъ совершилъ на землѣ великія дѣла, но и испыталъ много дурного; отъ этого онъ часто превращается въ старика. Такъ, нариньеріи разсказываютъ: когда Нуррундере, истребивъ своихъ убѣжавшихъ женъ потопомъ (а по другимъ сказаніямъ, превративъ ихъ въ утесы), въ мрачномъ настроеніи, дряхлымъ старикомъ возвратился на дальній западъ, онъ нашелъ одного изъ своихъ дѣтей оставленнымъ, бросилъ ему конецъ веревки, прикрѣпленной къ палкѣ, и притянулъ его къ себѣ наверхъ. Съ тѣхъ поръ, какъ только человѣкъ умираетъ, сынъ бога бросаетъ ему эту веревку; мертвые, прибывая къ почти лишенному сознанія старцу, объяснивъ, гдѣ они жили, становятся опять живыми, молодыми и здоровыми; они получаютъ женъ, смотря по количеству слезъ, указывающихъ, сколько женъ они оставили на землѣ. Совершенно такъ же, какъ у океанійцевъ, созданіе боговъ происходитъ здѣсь непосредственнымъ возвышеніемъ душъ смертныхъ. Единомышленники Теплина хотѣли въ Нуррундере усмотрѣть просто обоготвореніе начальника, который привелъ племя въ его нынѣшнее мѣстопребываніе. Совершенно одинокимъ, повидимому, стоитъ божество Бедаль, о которомъ въ Куинслэндѣ разсказываютъ, что оно высидѣло на глинѣ міръ, въ видѣ черепахи. Не примыкаетъ-ли это неподвижное божество къ божеству бухты Мортонъ? Буддай, или Будья, считающійся родоначальникомъ, въ видѣ исполинскаго старца, спитъ, положивъ голову на руку, засыпанную пескомъ, и, подобно тому, какъ при первомъ его пробужденіи, земля была затоплена, при слѣдующемъ всѣ люди будутъ проглочены имъ.
Боги превращаются въ животныхъ или по временамъ принимаютъ ихъ видъ. Туррамулламъ является въ видѣ змѣи на собраніяхъ, Уоколь — демонъ, живущій въ водѣ, въ формѣ исполинской змѣи, а Тарада, научившій татуированью, былъ превращенъ въ огромнаго кенгуру. Многіе демоны появляются въ видѣ вампирообразныхъ птицъ, въ особенности страшный Мелапи. Кромѣ того, существуетъ извѣстное число совершенно нелѣпыхъ сказаній о животныхъ: когда мальчикъ щекочетъ собаку, пока она засмѣется, собака дѣлается мальчикомъ, а мальчикъ — деревомъ пампанди; кто убьетъ муху тенкендели и не скажетъ въ то же время „тенкендели“, тотъ уже больше не можетъ плавать и т. п.
Уже погребальные обычаи австралійцевъ (см. стр. 364) указываютъ на глубокую вѣру въ жизнь послѣ смерти; поэтому въ подобныхъ указаніяхъ не можетъ быть недостатка и въ мірѣ ихъ религіозныхъ легендъ. Сказанія о душахъ тѣсно переплетены со всею ихъ миѳологіей. Въ нихъ есть даже намеки на вѣрованія, различающія между тѣнью, призракомъ и поднимающимся дымомъ. Даже и дѣтскимъ душамъ приписывается будущая жизнь, не исключая племенъ, которыя недолгое время горюютъ по дѣтямъ. Всего чаще представленіе это имѣетъ антропоморфическій характеръ съ намеками на переселеніе душъ; такъ, на западѣ вѣрятъ, что души умершихъ сидятъ на деревьяхъ и тамъ испускаютъ жалобные звуки, но если ихъ приманить на землю, онѣ переходятъ въ другія живыя существа. Такъ какъ души предковъ считаются дѣятельными участниками въ жизни людей, то онѣ признаются благодѣтельными духами: если на берегъ выкидывается китъ, то это ихъ дѣло. Отъ умершихъ исходятъ и злые духи, каковы, напримѣръ, коварно-задорные мани; и здѣсь, какъ и въ другихъ мѣстахъ, призраки являются всего чаще у могилъ, и мертвые даютъ колдунамъ вредные камни для ворожбы.
Австралійцы изъ Веллингтона разсказываютъ, что бѣлые ангелы, или Балумбалы, живутъ, питаясь медомъ, на юго-западныхъ горахъ; это напоминаетъ души, а также и то, что многія племена, подобно полинезійцамъ, помѣщаютъ островъ душъ на западѣ, или загробный міръ представляютъ себѣ соприкасающимся съ водою. Они предполагаютъ, что души добрыхъ идутъ къ добрымъ богамъ, а злыя уничтожаются. Вѣра въ судъ, какой имѣетъ быть на небѣ, у нариньеріевъ предшествовала знакомству съ христіанскими идеями. Ширманну было извѣстно представленіе объ аидѣ, въ формѣ обширной пещеры, гдѣ, совершенно какъ у полинезійцевъ, пребывали души предковъ. Быть можетъ, съ вѣрованіемъ о мѣстопребываніяхъ душъ связано священное значеніе нѣкоторыхъ мѣстностей. Широко распространенное воззрѣніе, что умершіе становятся бѣлыми и въ такомъ видѣ возвращаются на землю, встрѣчаемъ мы и здѣсь; туземцы, дѣйствительно, въ нѣкоторыхъ бѣлыхъ узнавали умершихъ родственниковъ.
Разнообразіе злыхъ духовъ весьма велико; таково оно было и въ Тасманіи. Въ лѣсахъ бродитъ призрачный Буньопъ, Купиръ воруетъ изъ пещеръ, Арлакъ душитъ въ темнотѣ, Пукидни провожаетъ невидимымъ спутникомъ. Подобно малайскимъ вѣдьмамъ, демоны тихо пролетаютъ въ ночномъ воздухѣ; мани вторгается съ шумомъ, опаляетъ волосы и бороду и душитъ. На югѣ боятся исполиновъ съ палицами въ рукахъ. Когда въ мартѣ 1881 г. показалось на небѣ великолѣпное полярное сіяніе, туземцы Куинслэнда пришли въ величайшее смятеніе, такъ какъ они сочли это за пламя, зажженное злымъ Кутчи. Согласно вѣрованію западныхъ австралійцевъ, въ глубинѣ водъ живетъ крылатая змѣя, причиняющая хворь и опухоли. Поэтому бо̀льшая часть дѣятельности австралійцевъ заключается въ выполненіи правилъ, имѣющихъ цѣлью способствовать устойчивости въ борьбѣ съ созданьями ихъ напуганнаго воображенія; главная задача жрецовъ заключается въ примиреніи съ духами или въ побѣдѣ надъ ними. Существуютъ крайне фантастическіе разсказы о предполагаемой борьбѣ съ злыми Файл:Народоведение. Том I (Ратцель; Коропчевский 1904)/II.15. Религия австралийцев/ДОВращательныя дощечки австралійцевъ. (Берлинскій музей народовѣдѣнія.) ¼ наст. величины. духами и т. под. И кто могъ сомнѣваться въ нихъ? Европейцевъ, которые жили вмѣстѣ съ австралійцами, эти послѣдніе будили не одинъ разъ, совѣтуя имъ ночью быть на сторожѣ отъ злыхъ духовъ.
Колдуны австралійцевъ — обыкновенно пожилые люди, съ нѣкоторыми врачебными свѣдѣніями и точнымъ знаніемъ преданій о разысканіи виновниковъ смерти, о погребеніяхъ, посвященіяхъ и заклинаніяхъ. Блестящіе и прозрачные камни считаются священными амулетами, которые можетъ разсматривать только жрецъ. Предполагается, что колдуны тайно ввели осколки камня или кости въ жилы того, кого они околдовали; поэтому лѣченіе болѣзней заключается, по большей части, въ извлеченіи этихъ камней. Чудесный кварцъ или чудесная кость достается колдунамъ посѣщеніемъ міра духовъ, куда они попадаютъ во время экстаза, или пребываніемъ въ теченіе ночи на свѣжей могилѣ. Орудіемъ для колдуновъ служитъ и кусокъ священнаго дерева, который они добываютъ, съ помощью колдовства, съ цѣлебнаго или волшебнаго дерева. Дайеріи производятъ всѣ священныя дѣйствія, для которыхъ требуется деревянное орудіе, — выбиваніе зубовъ, просверливаніе носового хряща и т. под. — палочкой изъ акаціи кайямурры. Изъ нея изготовляются и волшебныя палочки, въ особенности узловатая палка, называемая „плонгге“, отъ прикосновенія которой къ груди спящаго послѣдній заболѣваетъ. Чтобы удерживать женщинъ въ сторонѣ отъ посвященія юношей, дощечка, длнною въ ¼ метра, подвѣшенная на ниткѣ изъ человѣческихъ волосъ, вращается мальчикомъ съ свистящимъ шумомъ; она употребляется и на охотѣ для привлеченія богатой добычи (см. рис. выше). Изображенія предковъ, повидимому, рѣдко встрѣчаются у австралійцевъ, какъ и вообще у нихъ мало находятъ воспроизведеній человѣческаго образа. У нихъ существуютъ нѣкоторые предметы, напоминающіе этихъ послѣднихъ и фетишей: таковы 18 длинныхъ камней, покрытыхъ корою, которые Флиндерсъ нашелъ на островѣ Пелью, въ заливѣ Карпентарія. На югѣ Австраліи „мокани,“ каменный клинъ, увязанный между двумя кусками дерева, въ видѣ рукоятки, околдовываетъ мужчинъ прикосновеніемъ своимъ острымъ концомъ, а женщинъ — тупымъ.
Самый сильный объектъ колдовства заключается въ частяхъ человѣческаго тѣла или въ остаткахъ человѣческой пищи. Каждый черпокожій старается достать себѣ для цѣли ворожбы кости извѣстныхъ птицъ и рыбъ, мясо которыхъ кѣмъ-либо съѣдено; такимъ способомъ, по его мнѣнію, онъ получаетъ власть надъ жизнью и смертью этого послѣдняго. Чтобы кость получила должную силу, ее сперва зарываютъ въ землю, затѣмъ кладутъ въ комокъ изъ красной охры, рыбьяго жира, рыбьяго глаза и трупнаго мяса, и все это вмѣстѣ кладутъ на грудь человѣческаго трупа. Колдунъ втыкаетъ эту кость близко у огня въ землю, для того, чтобы комокъ медленно таялъ: вслѣдствіе того, человѣкъ, для котораго онъ предназначенъ, заболѣваетъ, даже если находится на далекомъ разстояніи. Такъ какъ почечный жиръ человѣка обладаетъ волшебной силой по отношенію къ злымъ духамъ, то его вырѣзываютъ изъ труповъ, даже у раненыхъ.
Но не одни колдуны занимаются врачеваніемъ: наряду съ ними существуетъ особый классъ врачей или знахарей; на западѣ врачеваніемъ чаще всего занимаются старыя женщины. Обыкновенно обѣ профессіи сливаются въ одну, и иногда съ удивленіемъ приходится видѣть, какъ колдуны при извѣстныхъ обстоятельствахъ оказываются раціональными врачами. У нариньеріевъ врачъ послѣ заклинанія усиленно давитъ и жметъ больную часть тѣла. Отъ ревматизма употребляются паровыя бани надъ раскаленными камнями, на которые кладутъ мокрыя травы. Употребляются также холодныя обмыванія, кровопусканіе и прочее; при этомъ кровь не должна вытекать на землю, а должна стекать перекрещивающимися линіями по тѣлу другого человѣка. Вѣроятно, въ связи съ кобонгомъ находится обычай, въ силу котораго у каждаго врача есть особыя цѣлебныя средства: у одного — змѣя, у другого — муравей, у третьяго — морская водоросль, которыя они употребляютъ въ каждомъ случаѣ, какъ дружественную и покровительственную силу.
И у описываемыхъ народовъ предметы почитанія подлежатъ измѣненіямъ. Теплинъ находилъ сказанія далеко не столь прочными и полными въ памяти народа, какими, лѣтъ 25—30 тому назадъ, нашелъ ихъ миссіонеръ Г. Э. А. Мейеръ; въ современномъ обществѣ молодежь мало уже знаетъ о нихъ.