Благодарю вас за письмо,
Ума любезного трюмо,
О вы, которые издавна
Екатерина Николавна,
По-русски просто говоря,
А на грамматику смотря,
Так Николаевна — но что же?
Ведь русский стих, избави Боже!
Какой пострел, какая шаль![1]
Ведь русский стих не граф Лаваль;[2]
Он не стоит на курьих ножках.
Как слон на стопы опершись,
Его не сломишь, как ни рвись!
Что о собаках и о кошках
Пословицы нам говорят,
То скажем также с смыслом правым
И о стихах с рассудком здравым:
В них ненадолго виден лад,
В них мира нет, а перемирье;
Всё гладко кажется, а там
И вскочут глупости, как чирья
По краснопюсовым[3] носам.
Вот вам пример, да и примерный, —
Я соврал, как питомец верный,
Кому кормилец — Аполлон,
Тремя помноженный Антон,[4]
Да на закуску Прокопович!
Здесь рифма мне Василий Львович!
Что вам могу сказать о нём?
Сидит с подагрой он вдвоём;[5]
Но ваш Тургенев[6] преподобный —
Ему подагры самой злобной
Ещё убийственней сто раз:
Взялся его он в добрый час
Привесть в печатанную веру;[7]
Но, христианскому примеру
Он следуя наоборот,
Закоренелый греховод,
Где б должно дунуть — в ус не дунул,
А там на Пушкина же плюнул,
Отрекшись от всех дел его.
Но, ради Бога самого,
Скажите, Пушкин дьявол, что ли?
А здесь под рифму мне Горголи![8]
Он под перо моё скользнул,
Как пред несчастием кот чёрный!
Нет! нет! Я тут слуга покорный
И крикну разве: караул!
Да, кстати, сделав три поклона,
Я вас поздравлю с сыном Крона[9]
Иль с Новым годом, всё равно!
Пусть жребий с счастьем заодно
Прядёт в нём ваши дни из шёлка,
Пусть прыткой жизни одноколка
По свежим бархатным лугам
Везёт вас к пристани покойной!
И на заре и в полдень знойный
Пусть бережёт вас добрый дух!
И не перечит вам дороги
Исподтишка ни случай строгий,
Ни граф Хвостов с стихами вслух![10]
