Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского/Сентябрь/27

Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского — 27 сентября

Источник: Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского (репринт). — Киев: Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, 2004. — Т. I. Месяц сентябрь. — С. 592—614.

День двадцать седьмой

---

Житие и страдание

святаго мученика

Каллистрата

---

‎идя, что избранное стадо Христово умножается день ото дня, завистливый враг — диавол восстал против него с великою яростию, намереваясь расхитить и погубить всех словесных овец^[1]. Орудиями для сего избрал он Диоклетиана и Максимиана, нечестивых царей Римских, которые по жестокости своей уподобились бесчеловечным зверям. Он навел их как хищных волков на стадо Христово и чрез них люто и без милосердия растерзал его: ибо он вложил им в сердце столь сильную ярость против христиан, что сии цари, отложивши все прочие заботы о своем царстве, употребили силы свои только на то, чтобы погубить всех христиан до конца. Это злое свое намерение и дело они вменяли себе в большую и высшую заслугу, чем все другие великие царские дела, славные победы и торжество над врагами своими. По сей причине они послали во все концы земли игемонов и мучителей, равных и даже превосходивших их своею злобою, чтобы повсюду принуждать христиан к жертвоприношениям идолам, непослушных же — мучить, убивать и губить разными смертными казнями. Когда сие повеление стало исполняться, многие из верных и преданных Христу от всего сердца, украсившись венцом мученическим, перешли из Церкви Воинствующей в Церковь Торжествующую^[2], воспевая победную песнь над врагами. Между многими другими таковым явился и доблестный воин Христов, Каллистрат; не только сам, но и вместе с многочисленною своею дружиною, прошел он славным путем мученичества и, поправши врага, предстал Победителю мира Христу, нося на себе полученные за Него раны и приемля почесть за свой подвиг.

Отечеством сего страдальца Христова был Карфаген^[3]; отсюда он был взят на воинское служение и причислен к полку воеводы Персентина; в этом полку только один Каллистрат сиял, как звезда в темную ночь, своим благочестием, ибо все его товарищи по оружию были помрачены тьмою идолопоклонства. Он один только был просвещен светом святой веры, которой научился у отца своего, бывшего христианином; отец же его был научен вере его дедом, по имени Неокором, который во время вольного страдания Господа нашего Иисуса Христа был в Иерусалиме при Понтии Пилате, в числе воинов. Увидев все бывшие при смерти и воскресении Господа чудеса, он уверовал в Него и, приняв Крещение от Апостолов, возвратился домой; сюда принес он драгоценный бисер — веру во Христа, которым обогатил сына своего, отца Каллистрата и всех домашних своих, передавая им о Христе Иисусе всё, что видел своими очами и что слышал от Апостолов. Получив в наследство от деда и отца духовное богатство веры, коего нельзя похитить, святый Каллистрат обогащал им кого мог, тайно научая познанию истины и обращая к Богу души человеческие. По сей причине он находился в подозрении у товарищей своих, и те внимательно наблюдали за ним чтобы убедиться, христианин он или нет.

Когда он с воеводой своим находился в Риме^[4], его христианское благочестие было узнано таким образом. Блаженный имел обычай каждую ночь вставать на молитву и долго молиться тайно. Однажды, когда он, встав по обычаю, молился, сие заметили, проснувшись, некоторые спавшие около него воины: услышавши, что он часто призывает Имя Иисуса Христа, они убедились в том, что он — настоящий христианин. Выбрав удобное время, они сообщили воеводе Персентину о том, что слышали. Воевода же, тотчас призвав Каллистрата, спросил его:

— Правда ли, Каллистрат, то, что говорят о тебе твои товарищи?

Святый ответил:

— Не знаю, что им о мне можно было сказать, ибо я за собою не ведаю никакого дурного поступка.

Когда Персентин повелел воинам говорить, не скрываясь, то воины сказали воеводе:

— Владыка, повели ему только принести жертву богам, и ты тотчас узнаешь его мысли и веру.

Воевода повелел Каллистрату принести жертву богам и поклониться им; святый же Каллистрат ответил:

— Я не научился приносить жертвы многим богам, а только Единому — Истинному и Живому Богу, все вызвавшему из небытия к бытию и создавшему из земли человека; богов же, почитаемых вами, которых сотворили руки человеческие, я называю не богами, а бесами, как узнал я это из Святаго Писания, говорящего: «всѝ бо́зи ꙗ҆зы́къ бѣ́сове»^[5] — и: «і҆́дѡли ꙗ҆зы́къ сребро̀ и҆ зла́то, дѣла̀ рꙋ́къ человѣ́ческихъ»^[6]. Из Писания же я научился знать живущего на Небесах Бога, приносить жертву хваления и воздавать обеты Вышнему. Итак, в том ли обвиняют меня сии люди, что я почитаю Единого Истинного Бога, а не многих ложных богов? Им бы следовало донести на меня лишь в том случае, когда бы узнали они, что я дурно исправляю свои воинские обязанности, что я труслив и бегал от лица врагов; вот о таких поступках они могли бы говорить пред тобою против меня, и такие донесения тебе, воевода, было бы прилично слушать. Зная, что я ни в чем подобном не виновен, зачем ты слушаешь клеветников и приводишь меня на суд из-за того только, что учение веры, коему я следую, не согласно с вашим?

В ответ на эти слова воевода сказал с гневом:

— Теперь не время ораторского многоглаголания, а время тяжких мук и лютых казней, которые ты вскоре и примешь, если не покоришься мне и не принесешь жертвы богам, которым и сам царь поклоняется. Разве ты не знаешь, как я жесток, ибо имею силу еще раньше мучений устрашить всякого одним взглядом и голосом?

Святый же Каллистрат отвечал:

— Ярость твоя и скрежет зубов твоих если и наводят страх, то только временный; а есть страх и скрежет зубов — вечный, впасть в который я боюсь больше всего; и одно воспоминание о нем ужасает меня.

Не будучи в состоянии сдержать свою ярость, воевода повелел бросить святаго на землю и бить; тот же во всё время долгого истязания не выказал никакого нетерпения, но обращался к Богу, говоря: «клѧ́хсѧ и҆ поста́вихъ сохрани́ти сꙋдьбы̑ пра́вды твоеѧ̀»^[7]. И еще: «ослабел я, о Господи, живѝ мя̀ по словесѝ твоемꙋ̀^[8] и не допусти поругания этого нечестивого человека надо мною; укрепи меня, Господи, понести сии мучения, подавая силы моему смиренному и немощному телу и возбуждая во мне дух мужества».

Видя кровь, струившуюся потоком из ран мученика, воевода повелел освободить его от мук и сказал ему:

— Это только начало наказаний за твое непослушание, Каллистрат; посему даю тебе добрый совет — исполнить мое повеление, чтобы избавиться от бо́льших мук. Если же ты не покоришься, то клянусь богами, руки мучителей раздробят твое тело на части, и псы будут лизать кровь твою, а мясо твое съедят львы: так погибнешь ты страшною смертию.

Но мужественный Каллистрат отвечал:

— Надеюсь на Бога Крепкого, Бога Живаго, что Он избавит меня от уст льва и отнимет ᲂу҆ псѡ́въ дꙋ́шꙋ мою̀ є҆диноро́днꙋю^[9], которая одна только среди всех этих воинов знает Истинного Бога, от Коего я ожидаю, что Он не только мою одну душу, но и многие другие души возьмет к Себе, удостоив их познать пресвятое Его Имя^[10]!

Еще более разгневанный сими словами, воевода повелел обнажить Каллистрата и влачить его по острым черепкам, разбросанным по земле, причиняя сим еще сильнейшую боль его израненному телу. Когда же святый претерпел и эти муки, то мучитель повелел лить ему в уста чрез воронку воду, как бы в кожаный мех. Во время этого мучения воевода сказал святому:

— Каллистрат, если ты не принесешь жертвы богам, то я тотчас ввергну тебя в море: ибо опасаюсь, как бы ты не прельстил и других воинов, если я вскоре не предам тебя смерти.

— О беззаконник великий, — отвечал мученик, — ты заботишься, чтобы не умалилось стадо, находящееся под властию отца твоего, диавола, а я уповаю на Бога, что приобрету сие стадо Христу моему, утвержу его в истинной вере и созижду Господу Богу моему посреди сего града церковь^[11].

Распалившись яростию, воевода сказал:

— Нечестивый и окаянный человек, смерть уже над головою твоею, а ты думаешь созидать церковь и многих обращать к твоему Богу!

Сказав сие, воевода тотчас повелел принести кожаный мех, заключить в него мученика и бросить в глубину морскую, а сам стал на берегу, желая видеть гибель святаго. Но мех, в коем находился святый Каллистрат, молящийся как Иона во чреве китовом, по воле Божией прибит был водным течением к острому морскому камню и разорвался, святаго же Каллистрата приняли на хребты два дельфина^[12] и тихо вынесли его на берег. Мученик с веселием воспевал: «прїидо́хъ во глꙋбины̑ морскїѧ»^[13], но не потопила меня водная буря и не утомился я от молитвенных призываний Тебя, Господи; Ты скоро услышал молитву мою и чудесно избавил меня от неразрешимых уз и глубины морской, когда уже не было на сие никакой надежды: «растерза́лъ же є҆сѝ вре́тище моѐ и҆ препоѧ́салъ мѧ̀ є҆сѝ весе́лїемъ»^[14]. Когда святый воспевал сие радостным голосом, множество воинов дивилось и некоторые из них припали к ногам святаго, прося, чтобы он избавил их от обольщения бесовского и привел ко Христу, Богу своему. Таковых было сорок девять, и говорили они:

— Мы познали, что Бог твой велик и истинен, ибо Он избавил тебя чудесно из глубины моря.

Блаженный же мученик сказал:

— Господь мой Иисус Христос не отгонит приходящих к Нему, ибо говорит: «Прїиди́те ко мнѣ̀ всѝ трꙋжда́ющїисѧ и҆ ѡ҆бремене́ннїи, и҆ а҆́зъ ᲂу҆поко́ю вы̀»^[15].

Произнеся сии слова, он простер к небу руки свои и, возведя очи, молился:

— Гдⷭ҇и, въ вы́шнихъ живы́й и҆ на смирє́нныѧ призира́ѧй! Призри на сие малое Твое стадо, сохрани его от всякого зла и соблюди неврежденным от зверя видимого — мучителя Персентина, и от невидимого — диавола, ибо ты Един славимый во веки.

Увидев происходившее, воевода удивился и сказал:

— Клянусь пресветлым солнцем^[16] — этот человек владеет великою волшебною силою, ибо из моря он вышел невредимым и, согласно своему обещанию, обольстил волшебством моих воинов.

В то же время он сказал святому:

— Я скоро разрушу твое волшебство, Каллистрат, и ты узнаешь, кто такой Персентин, великих богов служитель, и кто Распятый, Коего ты чтишь и на Коего ты напрасно уповаешь.

Затем он сел на судейское место и повелел всех уверовавших во Христа воинов сильно бить, сокрушая суставы их. Подвергаясь истязанию, эти воины говорили как бы едиными устами:

— Господи Иисусе Христе, будь помощником рабам Твоим и дай нам силы терпеть до конца, ибо ради Тебя мы пошли на такое страдание. Сохрани нашего учителя и пастыря Каллистрата, чтобы от него мы еще более научились исповедывать Тебя — Единого Бога, ибо ныне мы пред Тобою, Господи, как погибшие овцы.

Когда же ярость Персентина несколько утихла, он повелел прекратить истязания и увести мучеников в темницу, доколе не придумает, что делать с ними; ибо его немало опечалило то, что полк его убавился на пятьдесят воинов.

Когда они были брошены со святым Каллистратом в темницу, то стали учиться у него познанию Бога со всею обстоятельностию; ибо святый, отверзши уста свои, разъяснил им всё, начиная от сотворения мира и преступления, совершенного первыми людьми в раю, до Христова воплощения, вольного страдания и воскресения. Он возвестил им о суде, и о душе, и о будущей жизни, о воздаянии праведным и о наказании грешников во аде, и, разъяснив им все святые тайны веры, он укрепил их к мученическому подвигу.

На другой день воевода, окруженный множеством воинов, сел на судейском месте, велел привести из темницы святаго Каллистрата с дружиною и обратился к нему с такими словами:

— Скажи мне, Каллистрат! принесете ли вы жертву богам, чтобы освободиться от тяжких мук, или пребудете в прежнем своем упорстве?

Святый же Каллистрат сказал:

— За себя я отвечаю, что не отступлю от Господа моего до смерти; сии же пусть сами скажут о себе; спрашивай их и услышишь, что они тебе скажут.

Тогда воевода сказал им:

— Вы, обольщенные, что скажете?

Те отвечали:

— Мы — христиане, исповедуем Единого Бога, создавшего небо и землю, и веруем в Него, в Единородного Его Сына, Господа Иисуса Христа, и во Святаго Духа, как научил нас добрый наш учитель, Каллистрат.

Когда святые единогласно сказали сие, воевода повелел жестоко бить их, одного за другим. Потом он велел, связавши им руки и ноги, бросить их в пруд, находившийся недалеко оттуда.

Прежде, чем повеление сие было исполнено, святый Каллистрат молился Богу, говоря:

— Гдⷭ҇и, въ вы́шнихъ живы́й и҆ на смирє́нныѧ призира́ѧй, обрати милостивые очи Твои на сие Твое малое стадо и благоволи омыть его в сих водах, как в купели возрождения и усыновления^[17] наитием Святаго Твоего Духа, дабы они, омывши все скверны ветхого человека^[18], стали причастниками наследия^[19] тех, кои издревле Тебе угодили.

Когда же мученики были связаны и брошены в воду, то их узы тотчас распались, и они стояли в воде с лицом светлым, радуясь своему Крещению. И виден был в то время прекрасный венец, спускавшийся на них с неба, и слышен был Голос, говоривший:

— Будь мужествен, Каллистрат, со стадом своим, и иди почить с ними в вечных обителях.

И тотчас за этими словами произошло сильное землетрясение, от которого упал и рассыпался в прах стоявший недалеко оттуда истукан некоего скверного языческого бога. Видя сие, сто тридцать пять других воинов, которые слышали бывший к Каллистрату с неба Голос, уверовали в Господа нашего. Боясь молвы и смущения в полку, воевода ничего не сказал им; первых же сорок девять воинов вместе с Каллистратом повелел он опять бросить в темницу. Там святый Каллистрат сказал своей дружине:

— Вот, братия, по благодати Христовой вы сподобились Святаго Крещения, за которое подобает вам достойно возблагодарить Бога; итак, востанем и помолимся Ему!

Когда все встали и подняли руки и очи к небу, Каллистрат молился такими словами:

— Господи Боже, хотѧ́й всѣ̑мъ человѣ́кѡмъ сп҃сти́сѧ и҆ въ позна́нїе и҆́стины прїитѝ^[20], исторгший сие стадо из уст льва и призвавший в вечное спасение! Сподоби нас скончаться во святой вере в Тебя, Бога нашего, и дай нам непорочными и чистыми явиться пред святым лицем Твоим и поклониться Тебе, благословенному во веки.

Молились прилежно со святым Каллистратом и все святые мученики. Когда наступила ночь, в темницу вошли, по повелению мучителя, воины с обнаженными мечами, и всех рассекли на части^[21]. Так доблестно подвизался с дружиною своею святый Каллистрат, стоѧ̀ да́же до кро́ве^[22] за Господа своего. Святые их мощи были собраны и с почетом погребены теми ста тридцатью пятью воинами, которые уверовали во Христа; теми же воинами после создана была и церковь над святыми их мощами. Так сбылось слово, которое сказал святый Каллистрат Персентину: «посреди сего града созижду церковь», хотя она создалась не при жизни его, а после мученической его смерти; и прославлялось в ней Имя Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Ему же и от нас да будет слава во веки веков. Аминь.

---

Конда́къ, гла́съ д҃:

Многоѡбра̑зныѧ ра̑ны претерпѣ́вше, и҆ вѣнцы̀ ѿ бг҃а ꙗ҆́вѣ прїи́мше, ѡ҆ на́съ моли́тесѧ бл҃же́ннїи хрⷭ҇тꙋ̀, па́мѧть всепра́зднственнꙋю ва́шꙋ соверша́ющихъ, велича́йшїй каллїстра́те со страда́вшими съ тобо́ю, є҆́же ᲂу҆мири́ти па́ствꙋ и҆ лю́ди: то́й^[23] бо є҆́сть вѣ́рныхъ ᲂу҆твержде́нїе.

Житие

преподобного отца нашего

Савватия,

Соловецкого чудотворца

---

‎е сохранилось известий, из какого города или села происходил преподобный Савватий, кто были его родители и скольких лет от рождения он принял иноческий образ. Известно только, что в дни Всероссийского митрополита Фотия^[24] достохвальный старец Савватий подвизался в Белозерском монастыре преподобного Кирилла, находящемся в Новгородской области^[25]. Благочестивый подвижник умерщвлял свое тело молитвою, неослабным бдением, алчбою и жаждою и всякого рода другими неисчислимыми трудами строгого иноческого жития, без лени проходя все монастырские службы, в постоянном послушании игумену и монастырской братии. За неуклонное исполнение монашеских обетов преподобный Савватий был любим и почитаем всеми, являясь образцом добродетельной и трудолюбивой жизни для прочих иноков монастыря, так что имя его постоянно прославлялось братией и игуменом. Но твердо памятуя, что не от людей, а от Бога следует искать похвалы в здешней земной жизни, преподобный тяготился воздаваемою ему славою и потому непрестанно помышлял об удалении из Кириллова монастыря, в котором подвизался он много лет, и об отыскании нового места для своих монашеских подвигов, где можно было бы проживать в безвестности и уединении от людей.

Услышав о том, что в Новгородской же области есть озеро Нево^[26], а на нем остров, называемый Валаам^[27], где находится монастырь во имя Преображения Господня, иноки которого пребывают в строгих подвигах, принося беспрестанные молитвы Богу и питаясь трудами рук своих, — преподобный Савватий стал просить игумена и братию Кириллова Белозерского монастыря о том, чтобы его с благословением отпустили в монастырь Валаамский на жительство. С благословением отпущенный ими, преподобный пришел на остров Валаам, где и был радостно принят братиею монастыря. Здесь подвижник провел также немалое время. Подражая многотрудным подвигам тамошних иноков и постоянно умножая свои труды, преподобный Савватий и здесь, как в монастыре Кирилловом, превзошел всех в подвижничестве, так что его добродетельная жизнь стала всем известною и на Валааме, ибо он до крайних пределов истощал свою плоть и уже при жизни явился жилищем Святаго Духа.

В новом месте своего пребывания, в монастыре Валаамском, также как и в монастыре Кирилловом, преподобный Савватий был почитаем и хвалим; поэтому преподобный стал опять жестоко скорбеть, тяготясь почитанием и похвалами братии, и вновь помышлял об отыскании безмолвного и уединенного места для своих подвигов. Ранее же преподобный слышал о ненаселенном Соловецком острове^[28], лежащем среди холодных вод Белого моря, на расстоянии двухдневного плавания от материка. Слушая рассказы о безлюдном острове, преподобный радовался духом и объят был горячим желанием поселиться на нем для подвигов безмолвия. Он стал усердно просить настоятеля Валаамского монастыря отпустить его. Настоятель же с братиею, любя преподобного и почитая в нем Божия посланника, не желали лишиться столь достохвального сожителя, являвшегося для всех образцом добродетели^[29], и умоляли преподобного старца не оставлять их. Снисходя на просьбы валаамских иноков, преподобный прожил в их монастыре еще малое время, а потом, помолившись Богу и положившись на святую Его помощь, тайно ночью ушел из монастыря, никем не замеченный.

Наставляемый и хранимый Богом, он направился к Соловецкому острову. Придя к морю, преподобный встретил жителей, населявших морской берег против Соловецкого острова, и стал их расспрашивать об острове. Они сообщили преподобному, что Соловецкий остров далеко отстоит от берега, путь к нему затруднителен и опасен, моряки же едва достигают до острова чрез двое суток плавания и то лишь при тихой погоде. Расспросив подробно об острове, преподобный Савватий пришел к мысли, что это — удобнейшее место для подвигов безмолвия и иноческого уединения. Он узнал, что в окружности остров имеет более ста верст; вблизи его производятся ловы рыбы и морских зверей; на нем есть годная для питья пресная вода, рыбные озера, горы, верхи которых покрыты строевым лесом, долины, заросшие более мелким лесом; много разных ягод; узнал преподобный, что Соловецкий остров вполне удобен для человеческого жития; не заселен же он потому, что крайне неудобно сообщение его с берегом. Многие, неоднократно желавшие там поселиться, не могли этого сделать из-за страха пред морскими невзгодами. Иногда лишь, в хорошую погоду, к острову подъезжают на лодках с берега рыболовы, но, по окончании ловли, немедленно возвращаются на материк. Выслушав все это от прибрежных жителей, преподобный Савватий возгорелся пламенным желанием поселиться на Соловецком острове. Узнав о таком намерении блаженного, поморяне отклоняли его от этой мысли, говоря:

— О старче! Чем ты станешь питаться или во что одеваться на острове, будучи в столь преклонном возрасте и ничего не имея? И как ты будешь один жить в холодной стране, в дальнем расстоянии от людей, когда ты уже не в силах ничего сам для себя сделать?

Преподобный им отвечал:

— Я, чада, имею такого Владыку, Который природу старика делает юной, равно как и младенца взращает до лет преклонной старости. Он обогащает бедных, дает потребное нищим, одевает нагих, и малою пищею досыта насыщает алчущих, подобно тому, как некогда в пустыне насытил Он пять тысяч человек пятью хлебами^[30].

Услышав от старца речи от священных книг, одни из поморян удивлялись его разуму, а другие, по своему неразумению, насмехались. Между тем преподобный, возве́ргнꙋвъ на гдⷭ҇а печа́ль свою̀^[31], удалился на реку Выг^[32], где встретил инока Германа^[33], жившего там при часовне. Преподобный Савватий некоторое время прожил у Германа. От него он узнал о Соловецком острове то же самое, что и от поморян. Посоветовавшись между собой и положившись на Бога, оба подвижника решились идти и вместе поселиться на Соловецком острове. Устроив лодку и захватив с собой немного пищи и одежды, а также и орудия для необходимых работ, они усердно помолились Богу и, возложивши на Него все свое упование, сели в лодку и при тихой погоде начали плавание.

С Божиею помощию они на третий день достигли острова и, радуясь и веселясь душой, возблагодарили Бога, указавшего им это пустынное место^[34]. На том месте берега, к которому пристала лодка подвижников, они поставили крест. Удалившись на некоторое расстояние^[35] вглубь острова, преподобные иноки увидели на берегу озера весьма красивую горную местность, где и решили остановиться для постоянного жительства. Здесь они, построив келлию, начали жить для Господа, и пребывали в трудах, добывая себе постническую пищу в поте лица, копая землю мотыками^[36]. Преподобные руками работали, а устами славословили Господа, приближаясь к Нему духом, путем непрестанной молитвы и пения Псалмов Давидовых.

По прошествии некоторого времени поморяне, жившие в ближайшем расстоянии к острову, стали завидовать поселившимся на острове преподобным старцам, задумали их изгнать отсюда и говорили между собою:

— Мы — ближайшие соседи острова, как бы владельцы его, будучи природными жителями земли Карельской, и поэтому нам, а после нас детям нашим из рода в род надлежит иметь участие во владении островом.

Спустя некоторое время один рыбак, по совету своих друзей, пришел с женою и со всем своим семейством на тот остров и поселился недалеко от келий богоугодных старцев. Живя здесь, он начал со своими домашними ловить в озерах рыбу. Блаженные же отцы, заботясь о своем спасении, пребывали в безмолвии, и не знали о поселившемся семействе рыбака.

В один из воскресных дней ранним утром после совершения обычного правила преподобный Савватий, взяв кадильницу, вышел покадить святый крест, который он водрузил близ своей келлии. В это время он услышал удары и вопли, как бы от наносимых кому-то побоев. Преподобный ужаснулся того вопля и, предположив, что это лишь мечтание, оградил себя крестным знамением, возвратился и о слышанных ударах и воплях рассказал жившему с ним блаженному Герману. Выйдя из келлии и услышав то же самое, преподобный Герман пошел на крик, увидел плачущую женщину и спросил ее, что с ней и отчего она плачет. Со слезами женщина рассказала о случившемся с нею.

— Когда я шла на озеро к моему мужу, — говорила она, — меня встретили два светозарных юноши и, схвативши, сильно били меня прутьями, говоря: «уйдите от этого места, вы недостойны здесь жить, потому что Бог назначил его для пребывания иноков; скорее же уйдите отсюда, чтобы не погибнуть вам злою смертию». После того светозарные юноши стали невидимы.

Блаженный Герман, возвратившись к преподобному старцу Савватию, рассказал последнему слышанное от жены рыбака, и оба они прославили Бога, а рыбак, захватив с собой жену и пожитки, без замедления отплыл в селение, где жили прежде. И с тех пор никто уже из мирян не дерзал селиться на Соловецком острове, и только рыбаки время от времени приезжали на остров для рыбного промысла.

По прошествии нескольких лет блаженный Герман удалился на реку Онегу^[37], а преподобный Савватий с глубокою верою в Бога один остался на острове. Один только Всеведущий, свыше на Своего угодника призиравший, Господь и святые Его Ангелы, посещавшие Савватия, раба Божия, во плоти подражавшего бесплотным, знали, каково было его пребывание на острове, каков пост, каковы духовные подвиги! Нам же можно судить о трудах и лишениях подвижнической жизни преподобного по самому свойству того места, на котором он поселился. У преподобного старца, одиноко пребывавшего на отдаленном, никем не посещаемом морском острове, не могло быть другого дела, кроме упражнений в постоянных подвигах богомыслия. И действительно, углубляясь умом в постоянную молитвенную беседу с Богом и к Нему обращая полные слез очи, преподобный воздыхал день и ночь, желая отрешиться от тела и соединиться с Господом.

Почувствовав в глубокой старости, после богоугодных трудов, приближение смерти, преподобный Савватий стал помышлять о том, как бы ему сподобиться Причащения Божественных Таин, которых лишен был после отшествия из Валаамского монастыря. Помолившись о том Богу, он сел в небольшой челнок и после того, как по его молитве море утихло, переплыл в течение двух суток на другой берег моря. Выйдя на берег, он пошел по суше, желая дойти до находившейся на реке Выге часовни. Случилось, что в то время на Выге замедлил прибывший сюда, с целию посещения проживавших там христиан, некий игумен Нафанаил.

Идя ранее намеченным путем, преподобный, по Божественному помышлению, встретил игумена Нафанаила, шедшего с Божественными Таинами в одну отдаленную деревню причастить больного. После обычного иноческого приветствия, встретившиеся путники разговорились между собой и, узнавши кто они такие, были рады друг другу. Преподобный Савватий радовался, что нашел то, чего искал, а игумен Нафанаил был рад тому, что сподобился видеть честны́е седины и святоподобное лицо преподобного Савватия, о добродетельной жизни которого он много слышал. И сказал блаженный Савватий Нафанаилу:

— Отче, умоляю твою святость: данною тебе от Бога властию разрешать отпусти мне грехи, которые я стану тебе исповедовать, и удостой меня Причащения Святых Таин Пречистого Тела и Крови Христа, Владыки моего. Уже много лет я пламенею желанием напитать мою душу сею божественною пищею. Итак, святый отец, напитай меня ныне, ибо Христос Бог мой показал мне твое боголюбие для того, чтобы ты очистил меня от грехов, которые я от юности до сего дня соделал словом, делом и помышлением.

— Бог да простит тебя, брат, — отвечал игумен Нафанаил и, помолчав, поднял руки к небу и со слезами произнес: — О, если бы мне, для очищения моего нерадения, иметь твои грехи, преподобный!

Святый Савватий сказал Нафанаилу:

— Умоляю твою святыню немедленно сподобить меня Божественного причащения, так как приближается конец жизни моей.

Игумен отвечал:

— Господин мой, отец Савватий, ступай теперь к часовне и там подожди меня: я иду к больному и скоро возвращусь к твоему преподобию; рано утром я приду к тебе.

На сие святый Савватий сказал:

— Отче, не откладывай до утра: ведь мы не знаем того, будем ли дышать воздухом до завтра, а тем более, как мы можем знать о том, что случится потом.

Святый Савватий говорил сие, предвозвещая свою скорую кончину.

Видя в Савватии угодника Божия, игумен Нафанаил не осмеливался более противоречить ему, но, исполняя его желание, по совершении исповеди, причастил его Божественных Христовых Таин и, преподав братское лобзание, сказал:

— Раб Божий, умоляю тебя: подожди меня на Выге при часовне.

Святый согласился ожидать там игумена. Последний пошел к больному, а преподобный Савватий — к названному месту, где, воздавши благодарение Богу за получение Причащения и за все Его к нему благодеяния, вошел в бывшую при часовне келлию и, затворившись в ней, приуготовлял свою блаженную душу, дабы предать ее в руки Божии.

В то время один купец из Великого Новгорода, по имени Иоанн, плывя по реке Выге с своими товарами, пристал к стоявшей на берегу часовне. Вышедши из своего судна на берег, он поклонился в часовне святым иконам и, войдя в келлию к преподобному Савватию, получил от него благословение. Преподав благословение, святый Савватий поучал купца от Божественного Писания, наставляя его на добрые дела. Купец был очень богат, имел рабов и желал вознаградить святаго всем необходимым из своих товаров. Святый же, не желая ничего брать от купца, говорил:

— Если ты желаешь творить милостыню, то у тебя есть нуждающиеся, а я не нуждаюсь ни в чем.

После сего преподобный поучал Иоанна о нищелюбии, милосердии к домочадцам и о прочих добродетелях. Купец был опечален тем, что старец ничего не взял у него. Желая утешить его, преподобный сказал:

— Чадо Иоанн! Ночуй здесь до утра — и ты узришь благодать Божию и благополучно уйдешь своею дорогою.

Но Иоанн желал отплыть оттуда. И вот внезапно нашла гроза с громом и молнией, и началось волнение на реке и на море. Увидавши внезапную перемену погоды и сильное волнение воды, Иоанн ужаснулся и остался ночевать там. С наступлением утра он пришел в келлию, желая пред отходом в путь свой — так как волнение уже утихло — получить от преподобного Савватия благословение. Постучавшись с молитвою в двери келлии преподобного, он не получил ответа. После того как он постучался второй и третий раз, дверь открылась, и, войдя внутрь келлии, Иоанн увидал святаго сидящим в мантии и кукуле и стоящую около него кадильницу. И сказал купец преподобному:

— Прости меня, раб Божий, за то, что я, питая любовь и веру к твоей святости, осмелился войти к тебе. Молю твое преподобие, напутствуй меня на дорогу твоим благословением, чтобы мне, охраняемому твоими святыми молитвами, благополучно путешествовать.

Когда Иоанн говорил это, — в ответ не было ни гласа, ни послушания, потому что святая душа преподобного отошла уже к Господу, и в то время по всей келлии распространялось сильное благоухание. Увидев, что преподобный ничего ему не отвечает, и подумав, что он спит, Иоанн подошел к нему и коснулся его рукой; но, убедившись, что он скончался о Господе, — ужаснулся и вместе с тем умилился и испустил теплые слезы из очей.

В то время возвращался от больного игумен Нафанаил. Он вошел в келлию и, увидев, что святый преставился, горько плакал и лобызал его честное тело. Игумен и купец рассказывали друг другу о преподобном, первый — как он сподобился вчера преподать угоднику Божию Божественные Таины, а второй — как удостоился насладиться полезной для души беседой с преподобным. После надгробных песнопений они похоронили святое тело преподобного, отдавши землю земле.

Скончался преподобный Савватий в двадцать седьмой день сентября месяца^[38]. В сей день и память его почитается во славу Бога, в Троице славимого, — Отца, и Сына, и Святаго Духа, Ему же честь и поклонение во веки. Аминь.

---

Тропа́рь прпⷣбномꙋ, гла́съ г҃:

У҆дали́всѧ мі́ра, и҆ водвори́всѧ въ пꙋсты́ню, до́брымъ по́двигомъ подвиза́лсѧ є҆сѝ, ѕлострада́нїемъ и҆ внима́нїемъ и҆ мл҃твами: ѿѻнꙋ́дꙋже и҆ по сме́рти и҆сточа́еши и҆сцѣлє́нїѧ, савва́тїе ѻ҆́тче на́шъ. молѝ хрⷭ҇та̀ бг҃а, сп҃сти́сѧ дꙋша́мъ на́шымъ.

Конда́къ, гла́съ в҃:

Жите́йскїѧ молвы̀ ѿбѣ́гъ, всели́лсѧ є҆сѝ въ морскі́й ѻ҆́стровъ мꙋ́дре, и҆ крⷭ҇тъ тво́й взе́мъ, хрⷭ҇тꙋ̀ послѣ́довалъ є҆сѝ, въ мл҃твахъ и҆ во бдѣ́нїихъ и҆ въ поще́нїихъ, ѕлострада́ньми пло́ть твою̀ и҆знꙋрѧ́ѧ. тѣ́мъ бы́лъ є҆сѝ прпⷣбныхъ ᲂу҆добре́нїе: сегѡ̀ ра́ди любо́вїю па́мѧть твою̀ пра́зднꙋемъ прпⷣбне савва́тїе, молѝ хрⷭ҇та̀ бг҃а непреста́ннѡ ѡ҆ всѣ́хъ на́съ.

Память святых апостолов

Марка, Аристарха и Зины

---

‎вятый Апостол Марк, называвшийся Иоанном^[39], о котором упоминает святый Лука в книге Деяний святых Апостолов^[40], был поставлен Апостолами епископом в Вавилоне и ревностно подвизался в проповеди Евангелия. Он достиг такого дерзновения к Богу, что и самая тень его исцеляла больных.

Святый Аристарх, о котором упоминает Апостол Павел в своих посланиях^[41], был епископом Апамеи Сирийской^[42].

Святый Зина до своего апостольства был законником^[43], а впоследствии епископом в Диосполе^[44].

Память святой мученицы

Епихарии

---

‎ристова мученица Епихария жила в Риме в царствование Диоклетиана^[45]. Епарх Кесарий приказал взять ее и привести к себе на суд. За твердое исповедание Имени Христова ее повесили и строгали, после чего 40 воинов били ее оловянными молотками; но, по ее молитвам, Ангел поразил их. После всех мучений, ей отсекли голову мечом. Из камня, на котором стояла святая мученица, истекло много воды.

Память преподобного

Игнатия

---

‎ей преподобный жил в царствование императоров Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия^[46], в Каппадокии. С младенчества родители посвятили его Богу, как некогда Самуила^[47]. Достигши зрелого возраста, он принял иноческий сан и вскоре посвящен был в пресвитера, а потом и в игумена. Он много сделал для своей обители^[48]: расширил ее, украсил и обогатил, построил в ней две церкви и еще в одном городе создал церковь во имя святых Апостолов. Кроме того, он построил вокруг обители своей крепкую и благолепную ограду. Отправившись однажды в Константинополь, где он принес в дар одной обители Святый Крест и Святое Евангелие, преподобный на обратном пути оттуда занемог желудочною болезнию и скончался в Аммории^[49]. Его погребли при одном из храмов сего города. Когда миновала зима, отцы его обители захотели перенести тело его. Открывши раку, они обрели его тело целым и нетленным, источающим чудное благоухание. Они благоговейно перенесли его и положили в паперти церковной, славя Бога, дивного во святых Своих.

---

1. Т. е. разумных существ — людей, которых Христос охраняет, как пастырь охраняет овец.
2. Церковь Воинствующая — это Церковь, заключающая в себе христиан, живущих на земле, а Торжествующая — это общество прославленных верующих, обитающих на Небе.
3. Карфаген — город в северной Африке.
4. Здесь следует разуметь Византию, которая, сделавшись восточною столицею Римского царства, стала именоваться Новым Римом. В старом Риме почитание св. Каллистрата не имело места. Кроме того, упоминаемый здесь Рим, как видно из последующего, стоял на самом берегу моря, тогда как от старого Рима море находилось в далеком расстоянии (около 4-х верст).
5. Псал. 95, ст. 5.
6. Псал. 113, ст. 12.
7. Псал. 117, ст. 106 и 107: «я клялся хранить праведные суды (постановления) Твои и исполню (свою клятву)».
8. Псал. 118, ст. 25.
9. Т. е. одинокую. Псал. 21, ст. 21.
10. Познать Имя Божие — значит познать Божественные свойства и совершенства, открывающиеся в управлении миром и жизнью человека.
11. Т. е. храм, в котором мученики-воины будут почитаемы верующими.
12. Дельфины — морские млекопитающие.
13. Т. е. «я брошен в глубокое море». Псал. 67, ст. 23.
14. Т. е. «ты снял с меня вретище (худую, грубую одежду, которую носили древние Евреи во дни постигавших их бедствий) и препоясал меня веселием (одел меня в одежду радости)», Псал. 29, ст. 12.
15. Еванг. от Матфея, гл. 11, ст. 28
16. Солнце язычники почитали за бога, именуя его Аполлоном.
17. Указывается на Крещение, которое совершалось с древности в особых купелях или купальнях. — В Крещении человек возрождается в новую, святую жизнь и делается чадом Божиим.
18. Ветхий человек — человек, не получивший христианского Крещения и состоящий еще под грехом Адамовым. (См. посл. к Колос., гл 3, ст. 9).
19. Посл. к. Колос., гл. 1, ст. 12
20. 1 Посл. к Тим., гл. 2, ст. 4
21. Св. Каллистрат и дружина его пострадали около 304 года по Р. Х.
22. То есть пролив за Христа даже кровь свою. Посл. к Евр., гл. 12, ст. 4.
23. Т. е. Господь Иисус Христос.
24. Митрополит Фотий, родом грек из Мореи, занимал кафедру с 1408 по 1431 г.
25. Кирилло-Белозерский монастырь в г. Кириллове Новгородской губернии, к югу от Белого озера, основан в 1397 г. преподобным Кириллом († 9 июня 1427 г.).
26. Первоначальное название Ладожского озера, из которого вытекает река Нева, носящая названии по древнему имени Ладожского озера.
27. В северной части Ладожского озера. Спасо-Преображенский монастырь на Валааме основан преподобными Сергием и Германом в начале XIV в. Когда последовала блаженная кончина обоих подвижников, точно неизвестно.
28. Соловецкие острова на Белом море, Архангельской губернии, числом шесть, находятся в 150 верстах от берега Кемского уезда и в 400 верстах от г. Архангельска. Главный из них — Соловки, длиной от севера к югу 23 версты, а шириною 18 верст; окружность острова по береговой линии — 175 верст.
29. Как опытный в подвижнической жизни, преподобный Савватий, пребывая в Валаамском монастыре, состоял старцем новоначальных иноков, которых руководил в подвигах. Среди его учеников был Геннадий, впоследствии архиепископ Новгородский, управлявший кафедрою с 1484 по 1504 год.
30. Еванг. от Иоанна, гл. 6, ст. 5—13.
31. Псал. 54, ст. 23
32. Река Выг протекает Олонецкой и Архангельской губерниями и вливает свои воды в Онежскую губу Белого моря. Место, где остановился преподобный Савватий, находится на устье р. Выга (теперь волость Сороки, на Карельском берегу).
33. Преподобный Герман Соловецкий скончался в 1479 году, память его — 30 июля.
34. Преподобные Савватий и Герман прибыли на Соловецкий остров в 1429 году.
35. В 12 верстах от нынешней обители, близ горы Секирной; на этом месте впоследствии сооружена пустынь с часовней преподобного Савватия.
36. Мотыка — особый вид заступа.
37. Река Онега в Олонецкой и Архангельской губерниях; впадает в Онежскую губу.
38. В 1435 году. Мощи преподобного в 1465 году были перенесены с места его кончины при реке Выге на остров Соловецкий.
39. Спутник Апостолов Павла и Варнавы в первом их апостольском путешествии; во втором апостольском путешествии Апостола Павла, ап. Варнава, отделившись от Апостола языков, предпринял вместе с Иоанном Марком отдельное апостольское путешествие.
40. Деяния, гл. 15, ст. 37.
41. Посл. к Колоссянам, гл. 4, ст. 10, и к Филимону, гл. 1, ст. 24.
42. Апамея Сирийская находилась в юго-западной Сирии, при самой большой реке Сирии — Оронте, которая около этого города вытекает из-под земли, образуя собою большое озеро. Апамея в древности была главным городом области Сирии Апамены и получила свое наименование по Апаме, жене Селевка I Никатора, правителя Сирии, которому город этот и был обязан своим значением.
43. Св. Зина был ученик и сотрудник Ап. Павла. Около 64 года по Р. Х., когда Ап. Павел писал свое послание к Титу, он трудился на Крите вместе с Титом. Законниками (иначе — книжниками) назывались ученые люди, составлявшие из себя среди грубой и простой черни класс особенно привилегированных людей, сведущих в законоведении и ведавших юридические дела в церковных судилищах.
44. Диосполь — город по северной дороге от Иерусалима к Иоппии (Яффе).
45. Это было в начале IV в.
46. Никифор II Фока, Византийский император, царствовал в 963—969 гг.; Иоанн Цимисхий, его преемник, — в 969—975 гг.
47. 1 кн. Царств, гл. 1.
48. Обитель Спаса Глубокия реки; основана в начале IX в. по Р. Х., находится в Малой Азии, на берегу Мраморного моря, близ Царьграда.
49. Аммория находилась во Фригии, в Малой Азии, и была цветущим и многолюдным городом.