Другу (Андреевский)/ДО
См. также одноимённые страницы.
| ← Отъѣздъ Маріи Стюартъ изъ Франціи. | Другу. | Силуэтъ. → |
| Изъ цикла «Стихотворенія. 1878-1887.». Опубл.: 1886. Источникъ: С. А. Андреевскій. Стихотворенія. 1878-1887. Изданіе второе. — С.-Петербургъ: Типографія А. С. Суворина. Эртелевъ пер., д. 13, 1898. — С. 46—54. |
«Кто посѣялъ со слезами — пожнетъ съ радостью».Болгарская поговорка[ВТ 1]
Давно ли я покинулъ васъ
Въ тяжелый день, въ угрюмый часъ?
Съ какой усталостью во взорѣ
Въ послѣднемъ нашемъ разговорѣ
Роптали вы на свой удѣлъ:
«Не тьма заботъ, не груда дѣлъ
Меня тревожатъ и смущаютъ,—
Мнѣ силы сердца измѣняютъ
И въ усыпленьи стынетъ умъ.
Противенъ мнѣ столицы шумъ,
Ея бездушное приличье
И это прѣсное безличье,
Которымъ славенъ здѣшній людъ.
Смотрите, какъ они снуютъ,
Рабы мишурнаго стремленья,
Толпы больного населенья!
Какой ихъ праздникъ оживитъ?
Какая встрѣча изумитъ?
И гдѣ тутъ чернь, и гдѣ — особы?
Не всѣ-ль задѣланные гробы
Межъ ними холодно плывутъ?
Какія драмы потрясутъ
Ихъ души, чуждыя тревогѣ?..
Плетясь по избранной дорогѣ,
Ни негодуя, ни любя,
Живетъ здѣсь каждый для себя…
И стынетъ кровь: былая вѣра
Безъ ободренья и примѣра
Тупѣетъ въ сердцѣ молодомъ,
И въ дуновеньи ледяномъ
Цвѣты надежды увядаютъ…
Безслѣдно годы протекаютъ,
А сколько силъ и свѣтлыхъ грёзъ
Сюда я нѣкогда принесъ!..
Пускай иной, не зная боли,
Убьетъ мечомъ желѣзной воли
Порывы сердца — и найдетъ
Призванье, чуждое заботъ,
И обаянье славы громкой:
Такой безжалостною ломкой
Не всякій можетъ заплатить
За право временно царить
Въ глазахъ толпы неприхотливой…
Есть судъ иной — и судъ правдивый!
Его награда не въ одномъ
Благополучіи земномъ;
Практичный вѣкъ ему не внемлетъ,
Его законъ лѣниво дремлетъ;
Не многимъ страшенъ, какъ топоръ,
Его суровый приговоръ,—
И, право, здѣсь, въ стѣнахъ столицы,
Съ невиннымъ сердцемъ голубицы
Какъ разъ окажешься глупцомъ…
Что̀ дѣлать! Видно, наглецомъ
И аферистомъ въ новомъ родѣ
Я быть безсиленъ по природѣ.
Работать я готовъ и радъ,
Но тяжекъ внутренній разладъ
Безъ облегчающаго вздоха,
А этихъ улицъ суматоха
Мнѣ сколько лѣтъ ужъ не даетъ
Душевный выслушать отчетъ
И свѣрить прошлаго итоги.
Возню и мелкія тревоги
Желалъ бы кинуть я на срокъ,
Укрывшись въ тихій уголокъ!
Я каюсь вамъ: мечтой ревнивой
Берегъ я долго мигъ счастливый,
Когда безъ горькаго стыда,
Со славой виднаго труда,
Я могъ бы, бодрый и довольный,
Подъ небо родины привольной
Отсюда вырваться на югъ,
И въ этотъ радостный досугъ,
Въ обмѣнѣ дружескихъ сужденій,
Набраться новыхъ поощреній…
И вотъ какъ видите: увы!
Я все у берега Невы
Теряю волосы и годы
И жду привѣтливой погоды…
Ушелъ сейчасъ бы: да — бѣда!
Грозится издали нужда, —
Совсѣмъ заѣли неудачи…
Теперь — весна… Убогой дачи —
И той не въ правѣ я имѣть;
Да и не хочется смотрѣть
На эти жалкія картины:
Туманъ, безтравныя равнины,
Дождливо-сѣрый небосклонъ,
И, можетъ, я предубѣжденъ, —
Но мнѣ мучительно-несносны
Вездѣ чернѣющія сосны…
А самый городъ! Боже мой! —
Отъ передѣлокъ мостовой,
Отъ вѣчно мокрыхъ тротуаровъ,
Мундировъ, вывѣсокъ, швейцаровъ —
О, какъ желалъ бы я отсель
Бѣжать за тридевять земель!..»
И мы простились… Другъ коварный —
Спѣшилъ я, трижды благодарный,
На Николаевскій вокзалъ,
Гдѣ скорый поѣздъ поджидалъ
Больныхъ искателей свободы.
Чрезъ мигъ — рѣшотчатые своды
Свистокъ прощальный огласилъ —
И паръ вагоны покатилъ.
Не стану вамъ писать отчета
О впечатлѣньяхъ перелета
Отъ Петербурга до Москвы, —
Его не разъ свершали вы.
Скажу лишь вамъ: въ столицѣ древней
Уже повѣяло деревней —
Встрѣчались съ кучей узелковъ
Фигуры смуглыхъ толстяковъ;
У всѣхъ — цвѣтистѣе наряды,
Теплѣе лица, проще взгляды,
И вы, при видѣ москвичей,
Невольно смотрите бодрѣй.
Но дальше, дальше… Воздухъ новый
Сгоняетъ съ сердца мракъ суровый;
Неся на крыльяхъ отъ заботъ,
Машина мчитъ меня впередъ
И ужъ сулитъ изъ отдаленья
Давно желанныя видѣнья.
Какая ночь! Волшебный мракъ
И запахъ лѣса: вѣрный знакъ,
Что близокъ югъ и скрыто далью
Южанъ томящее печалью
Мерцанье сѣверныхъ ночей…
При свѣтѣ утреннихъ лучей
Открылись степи… Хороши
Онѣ въ простой своей тиши!
Какъ ихъ коверъ пушистъ и зеленъ,
Просторъ — могучъ и безпредѣленъ!
Прохладой нѣжится лицо;
Одно, какъ точка, деревцо
Вдали, кудрявое, чернѣетъ;
А тамъ, какъ парусъ, конь бѣлѣетъ,
Иль ниткой тянется обозъ!..
О, вы бы тронулись до слезъ,
Когда-бъ, нужды покинувъ цѣпи,
Могли опять увидѣть степи!
Все чище, ярче цвѣтъ небесъ…
Привѣть тебѣ, знакомый лѣсъ!
Ужъ нѣтъ растительности хвойной:
Сосну смѣняетъ тополь стройный,
И, вотъ, раскинулась, видна
Благословенная страна,
Гдѣ наша юность протекала.
Вотъ милый городъ… Ты слетала
Не разъ, далекая мечта,
Ласкать любимыя мѣста!…
Я отдохнулъ. — Въ тѣни акацій
Досугъ студенческихъ вакацій
Я будто снова пережилъ
И съ вами мысленно дѣлилъ
Отраду новыхъ впечатлѣній.
Какую смѣну наслажденій
Даетъ провинція тому,
Кто кинетъ давящую тьму
И гулъ столичнаго хаоса,
Гдѣ неумолчныя колеса
Гремятъ о вѣчной суетѣ!
Какъ, долго стиснутый въ бинтѣ,
Зѣваетъ маленькій ребенокъ,
Освободившись отъ пеленокъ,
И хочетъ ручки потянутъ, —
Такъ радъ бываетъ отдохнуть
Въ средѣ затишья и привѣта.
И думалъ я: «Зачѣмъ безъ свѣта,
Безъ этихъ рощей и долинъ,
Мы доживаемъ до сѣдинъ
На нашемъ сумрачномъ болотѣ
Въ борьбѣ, лишеньяхъ и работѣ?
«Зачѣмъ стремимся мы туда,
Гдѣ гибнутъ силы безъ слѣда?
Здѣсь чище нравы, лучше — люди,
У всѣхъ вольнѣе дышатъ груди, —
Къ чему страдать! Нельзя ли тутъ
Найти спасительный пріютъ?..»
Но, видно, юное похмелье
Еще горитъ во мнѣ. Бездѣлье
Не тѣшитъ жизни молодой:
Мнѣ здѣшній тягостенъ застой…
Здѣсь мало бодрыхъ, много — спящихъ,
И нѣтъ умовъ руководящихъ.
Легко здѣсь можно пріобрѣсть
Значенье видное, но честь —
Не въ этой славѣ, а въ заслугѣ:
Куда-жъ у васъ, въ обширномъ кругѣ
И силъ, и поприщъ всѣхъ родовъ, —
Возможно болѣе плодовъ
Принесть полезныхъ и отрадныхъ!
Условій много неприглядныхъ
У васъ для сердца и души, —
Зато задачи хороши!..
Въ покоѣ вольномъ, безъ завѣта,
Провелъ я мирный праздникъ лѣта
Подъ лаской радужныхъ лучей,
Среди привѣтливыхъ полей,
Залитыхъ блескомъ изумруда, —
И что-жъ? — Повѣрите-ль? — Отсюда
Опять болѣзненно манитъ
Меня вашъ сѣверный гранитъ!