Тофано ночью запираетъ передъ своей женой двери ихъ дома; несмотря на ея просьбы, онъ не впускаетъ жены; тогда она дѣлаетъ видъ, что бросается въ колодецъ, кидая на самомъ дѣлѣ въ воду большой камень. Тофано бѣжитъ изъ дому; въ это время жена бросается въ домъ и запираетъ дверь; изнутри она осыпаетъ мужа насмѣшками и бранью.
Едва только Элиза замолчала, король обернулся къ Лауреттѣ и зна̀комъ показалъ ей, что теперь ея очередь. Она начала такъ:
— О, любовь, какъ безпредѣльно, какъ многосторонне твое могущество, какъ многочисленны твои хитрости, какъ велика твоя изобрѣтательность! Какой ученый, какой художникъ можетъ придумать столько остроумныхъ и хитрыхъ выдумокъ, столько внезапныхъ плановъ, сколько ты въ одно мгновеніе вселяешь въ людей, слѣдующихъ по твоимъ стезямъ! Конечно, никакое искусство, никакая наука не въ состояніи сравниться съ тѣмъ, чему научаешь ты. Это было видно изъ всего уже разсказаннаго, милыя слушательницы. Къ тѣмъ новелламъ, въ которыхъ говорилось о хитрыхъ женскихъ уловкахъ, я прибавлю еще одну; я разскажу вамъ о томъ, что придумала простоватая молоденькая женщина; конечно, только Амуръ могъ вдохновить ее!
Въ Ареццо жилъ богатый человѣкъ Тофано. У него была красавица жена Гита. Неизвѣстно почему Тофано очень скоро послѣ свадьбы сталъ жестоко ревновать свою жену. Гиту это сердило и она не разъ спрашивала мужа, почему онъ мучитъ ее своею подозрительностью. Однако, у него не было повода не довѣрять Гитѣ и онъ не могъ объяснить женѣ, изъ-за чего преслѣдуетъ ее. Наконецъ, молодая женщина рѣшила оправдать его подозрѣнія и дать ему настоящій поводъ къ ревности. Она еще раньше замѣтила, что одинъ молодой и, по ея мнѣнію, достойный человѣкъ питаетъ къ ней страсть, и завязала съ нимъ тайное знакомство. Молодые люди уже настолько сблизились, что имъ оставалось только перейти отъ словъ къ дѣлу. Гита стала придумывать средство встрѣтиться наединѣ съ влюбленнымъ въ нее молодымъ человѣкомъ. Она знала, что въ числѣ другихъ недостатковъ Тофано имѣлъ привычку пьянствовать. Гита перестала бранить мужа за пристрастіе къ вину, напротивъ, она ловкимъ образомъ давала ему возможность предаваться этой страсти. Тофано сдѣлался такъ невоздержанъ, что Гита безъ труда доводила его виномъ до потери сознанія; когда же онъ впадалъ въ отупѣлое состояніе, молодая женщина клала его въ постель. Это помогло ей устроить первое свиданіе съ влюбленнымъ въ нее юношей и затѣмъ постоянно встрѣчаться съ нимъ.
Молодая женщина такъ надѣялась на опьянѣніе Тофано, что не только принимала своего любовника у себя, но даже ходила къ нему въ домъ, стоявшій по близости отъ того мѣста, гдѣ она жила съ мужемъ. Такъ время шло; но вотъ Тофано замѣтилъ, что его жена, усердно подливавшая ему вино, сама никогда не пила ни капли. Онъ заподозрилъ правду, рѣшивъ, что Гита нарочно уговариваетъ его питъ и, когда онъ засыпаетъ, наслаждается своей свободой. Желая провѣрить эти догадки, Тофано однажды цѣлый день ничего не пилъ, къ вечеру же притворился страшно пьянымъ. Гита вдалась въ обманъ; она не предложила мужу вина и какъ можно скорѣе уложила его въ постель, потомъ по обыкновенію ушла изъ дому и не возвращалась до полночи. Какъ только Тофано услышалъ, что Гита ушла, онъ всталъ, подошелъ къ двери и заперъ ее изнутри, а самъ сѣлъ подлѣ окошка, поджидая возвращенія жены. Онъ хотѣлъ показать ей, что ему все извѣстно. Наконецъ, Гита вернулась; она замѣтила, что дверь заперта и, страшно испугавшись, попробовала открыть ее. Тофано выждалъ нѣсколько минутъ, потомъ сказалъ:
— Напрасно, жена, трудишься, я не впущу тебя въ домъ! Возвращайся туда, откуда ты пришла; увѣряю тебя, что ты не переступишь порога этого дома, пока я въ присутствіи всѣхъ твоихъ родныхъ и всѣхъ нашихъ сосѣдей не разскажу о твоемъ поведеніи!
Жена молила Тофано отворить дверь, говорила ему, что онъ напрасно подозрѣваетъ ее въ невѣрности, что ее просто задержала сосѣдка, къ которой она пошла, такъ какъ не можетъ ни ложиться рано спать, ни сидѣть одна дома. Но просьбы Гиты не помогли; глупый Тофано твердо рѣшилъ разгласить по всему Ареццо о позорѣ своей жены. Видя, что ей ничего не удается сдѣлать мольбами, Гита прибѣгла къ угрозамъ и сказала:
— Если ты мнѣ не отопрешь, я сдѣлаю тебя самымъ несчастнымъ человѣкомъ на свѣтѣ!
— А что же ты можешь сдѣлать? — спросилъ Тофано.
Амуръ подсказалъ Гитѣ хитрый планъ, и она отвѣтила:
— Я не хочу выносить незаслуженный позоръ, которымъ ты мнѣ грозишь, и брошусь въ колодецъ. Меня найдутъ тамъ мертвой и рѣшительно всѣ подумаютъ, что ты въ пьяномъ видѣ утопилъ меня; тогда тебѣ останется только бѣжать и жить въ изгнаніи, потерявъ все, что ты имѣешь, или же остаться тутъ и отдаться въ руки судей, которые, вѣроятно, велятъ тебѣ за убійство отрубить голову!
Однако, даже такія рѣчи не поколебали глупаго рѣшенія Тофано, и Гита сказала:
— Я не могу дольше терпѣть твоей жестокости. Прости тебя, Боже. Вели потомъ поднять мое веретено, которое я положила здѣсь.
Гита пошла къ колодцу. Стояла такая темная ночь, что въ двухъ шагахъ ничего нельзя было разсмотрѣть. Молодая женщина взяла огромный камень, лежавшій подлѣ колодца, и, вскрикнувъ: «Прости меня, Боже!», бросила его въ воду. Послышался сильный плескъ. Тофано услышалъ слова жены и шумъ воды; онъ повѣрилъ, что Гита дѣйствительно бросилась въ воду, и съ ведромъ и веревкой побѣжалъ къ колодцу, чтобы спасти жену. Гита спряталась подлѣ двери. Замѣтивъ, что Тофано пробѣжалъ къ колодцу, она тотчасъ скользнула въ домъ, заперлась въ немъ, сѣла подлѣ окошка и крикнула:
— Наливай воду, когда тебѣ пить хочется, а не послѣ полуночи!
Тофано услышалъ насмѣшку жены; онъ пришелъ въ полное бѣшенство, вернулся къ дому и, видя, что дверь заперта, сталъ просить жену впустить его. Гита отвѣтила ему — она не говорила уже тихимъ голосомъ, какъ прежде, напротивъ, теперь молодая женщина почти кричала:
— Ахъ ты, Господи Боже, что ты за несносный пьяница, я тебя не пущу сегодня домой; я больше не въ состояніи переносить твоего поведенія! Пусть всѣ видятъ, что ты за человѣкъ и до какого часу не возвращаешься домой!
Съ своей стороны, Тофано сталъ кричать женѣ обидныя слова, бранить ее.
Крикъ разбудилъ сосѣдей; всѣ они столпились у окна, спрашивая въ чемъ дѣло. Плакавшая Гита сказала:
— Посмотрите на этого безсовѣстнаго человѣка: каждую ночь онъ возвращается домой въ пьяномъ видѣ, а иногда остается въ кабакѣ, чтобы проспаться. Никогда-то не приходитъ онъ раньше, чѣмъ сегодня. Долго я терпѣла, очень долго, но больше не могу такъ жить. Всѣ мои просьбы ни къ чему не приводили, а потому я рѣшилась пристыдить его и запереть передъ нимъ двери нашего дома, чтобы посмотрѣть, не исправится ли онъ послѣ этого!
Съ своей стороны, Тофано разсказывалъ о томъ, что произошло, и съ яростью грозилъ женѣ. Но Гита обратилась къ своимъ сосѣдкамъ, крикнувъ имъ:
— Видите ли вы теперь, что это за человѣкъ? Что сказали бы вы, если бы я стояла на улицѣ передъ домомъ, а онъ сидѣлъ у окна? Какъ Богъ святъ, вы повѣрили бы ему. Теперь же вы можете сами посудить, какъ низокъ этотъ человѣкъ; онъ сваливаетъ свою вину на меня. Тофано хотѣлъ меня напугать, бросивъ что-то въ колодецъ. Жаль, что онъ дѣйствительно не кинулся въ воду и не разбавилъ ею то вино, которымъ напился!
Сосѣди и сосѣдки стали въ одинъ голосъ бранить Тофано, бить его, укорять за то, что онъ такъ дурно говорилъ о своей честной женѣ. Поднялся страшный крикъ; наконецъ, шумъ услышали родственники Гиты. Они прибѣжали къ дому Тофано и, разузнавъ все отъ Гиты и отъ сосѣдей, бросились на пьяницу и порядкомъ отколотили его. Затѣмъ родственники Гиты вошли въ домъ, взяли всѣ вещи молодой женщины и сейчасъ же увели съ собою ее самое, грозя отомститъ Тофано.
Тофано видѣлъ, что остался не при чемъ и что ревность ввела его въ бѣду. Онъ очень любилъ свою жену и потому обратился къ нѣкоторымъ изъ своихъ друзей, прося ихъ быть посредниками между нимъ и Гитой.
Тофано былъ отъ души доволенъ, когда, наконецъ, молодая женщина согласилась вернуться къ нему; онъ обѣщалъ ей бросить всякую ревность; кромѣ того, позволилъ Гитѣ дѣлать все, что́ она пожелаетъ, съ тѣмъ условіемъ, чтобы молодая женщина поступала благоразумно и не давала ему ничего замѣчать. Итакъ, съ Тофано повторилась исторія глупаго крестьянина, котораго исколотили передъ тѣмъ, чтобы помириться съ нимъ. Да здравствуетъ любовь! Да погибнетъ война и всѣ ея приверженцы!