Немного спустя после того, как они выбрались на берег Веда, они доехали до замка Грангузье, который ждал их с большим нетерпением. Тотчас по прибытии они принялись пировать без удержу и никогда не видано было более весёлых людей; даже Supplementum supplementi chronicorum говорит, что Гаргамель умерла от радости; я же, с своей стороны, ничего об этом не знаю, да и знать не хочу.
Верно то, что когда Гаргантюа стал переодеваться и чесаться гребнем, который был ста сажен длины, с зубьями из цельных слоновых клыков, то как только проведёт гребнем по волосам, так сразу вычешет слишком по семи штук ядер, которые остались у него в волосах при разгроме Ведского леса.
Видя это, Грангузье, его отец, подумал, что это вши, и сказал ему:
— Бог мой, сынок, неужели ты к нам завёз сюда ястребов из Монтегю. Я не ожидал, что ты там находился.
На это Понократ отвечал:
— Господин, не думайте, что я поместил его во вшивый коллеж, именуемый Монтегю: лучше было бы засадить его с нищими на кладбище св. Иннокентия, ибо я знаю, какая жестокость и мерзость там царствует; ведь с каторжниками у мавров и татар, с убийцами в уголовной тюрьме, не говоря уже о собаках в вашем доме, обращаются лучше, нежели с злополучными учениками этого коллежа. И будь я королём Парижа, чёрт меня побери, если бы я не поджог его с четырёх углов и не дал бы ему сгореть вместе с директором и надзирателями, допускающими, чтобы у них на глазах творились такие бесчеловечные вещи!
И, подняв одно из ядер, прибавил: — Это пушечные ядра, которыми осыпали вашего сына, когда он проходил по Ведскому лесу, ваши вероломные враги. Но они получили за это такую мзду, что все погибли под обломками замка, как филистимляне, раздавленные Самсоном, или те, кого задавила башня в Силоа, как сказано у Луки, XIII. Однако, я того мнения, что следует нам преследовать врагов, так как случай нам благоприятствует, а известно, что у случая все волосы растут на лбу, и если его прозеваешь, то уж после не ухватишь, потому что сзади он плешив и никогда назад не оборачивается.
_p._78.png)
— Ну, уж нет, — сказал Грангузье, — только не теперь, потому что я хочу вас угостить сегодня вечером и вы мои желанные гости.
После того изготовили ужин и к нему были зажарены шестнадцать быков, три тёлки, тридцать два телёнка, шестьдесят три козлёнка, девяносто пять ягнят, триста поросят, двести двадцать куропаток, семьсот бекасов, четыреста каплунов из Лудюнуа и Корнуайля, шестьсот цыплят и столько же голубей, шестьсот рябчиков, четыреста зайцев, триста три драхвы и семьсот откормленных кур.
Дичиной не могли так скоро раздобыться, за исключением одиннадцати кабанов, которых прислал аббат Тюрпене и восемнадцати штук красной дичи, доставленных господином де Гронмоном, восемнадцати фазанов, присланных господином Дезессар и нескольких дюжин диких голубей, водяных птиц, чирков, выпи, зуёк, ржанок, лесных куропаток, казарок, уток, пигалиц, диких гусей, цаплей, аистов, маленьких драхв, фламинго и индюшек; всё это приправлено было мучным соусом и сопровождалось похлёбками нескольких сортов. Нечего и говорить, что припасов было в изобилии и они хорошо были приготовлены Лизоблюдом, Горшконосом и Хватом, поварами Грангузье. Ванька, Мишка и Пьяница изготовили прекрасные пития.