Заслышав эти слова, некоторые из них испугались и стали усердно креститься, полагая, что перед ними переодетый чёрт, а один из них, которого звали Добрый Жан, капитан вольных стрелков[1], вытащил часослов из-под клапана своих штанов и закричал довольно громко:
— Ἅγιος ὁ Θεός[2] Если ты от Бога, сказывай; если же ты от лукавого, то сгинь. Но он не сгинул, а многие из банды, услышав эти слова, разбежались, и это прекрасно заметил Гимнаст.
Однако сделал вид, что сходит с лошади, но, свесившись на бок, ловко перевернулся в стремени, со шпагой на боку, и подпрыгнув на воздухе, упёрся обеими ногами в седло задом к лошадиной голове. Затем сказал:
— А ведь я стал задом наперёд.
И в этой позиции перевернулся на одной ноге слева направо, не теряя равновесия. Тут Трипе сказал:
— Ага! этой штуки мне не сделать, да оно и понятно.
— Эхма! — отвечал Гимнаст, — я опять ошибся и должен поправиться.
И, говоря это, он упёрся большим пальцем правой руки на седельную луку, приподнялся всем телом на воздухе и, поддерживая всё тело мускулом и жилой названного пальца, перевернулся таким образом троекратно, а в четвёртый раз, опрокинувшись, растянулся всем туловищем между двух ушей лошади, нигде не прикасаясь до неё телом, но твёрдо держа его на весу, упираясь в большой палец левой руки, и в этом положении завертелся волчком, а затем, хлопнув ладонью правой руки по седлу, раскачался и сел на круп лошади, по-дамски.
После того, легко перекинув правую ногу через седло, как бы приготовился скакать, сидя на крупе лошади.
— Но, — сказал он, — лучше мне усесться между седельными луками.
И вот, опершись большими пальцами обеих рук на круп лошади, перекувырнулся в воздухе и уселся в правильном положении между седельными луками. Затем привскочил всем корпусом в воздухе и очутился стоя на ногах на седле и раз сто крутился, раскрыв руки в форме креста, крича во весь голос:
— Я беснуюсь, черти, я беснуюсь, беснуюсь, держите меня, держите, держите!
_p._75.png)
И в то время, как он так вольтижировал, дураки дивились и говорили друг другу:
— Божусь, это оборотень или переодетый дьявол: Ab hoste maligno libera nos, Domine[3].
И улепётывали по дороге, оглядываясь назад, как собака, которая утащила домашнюю птицу.
Тут Гимнаст, видя своё преимущество, сошёл с коня, вынул шпагу из ножен и напустился на самых знатных и валил их кучами раненных, избитых, и никто ему не сопротивлялся, потому что все думали, что это разъярившийся дьявол, как благодаря чудесной вольтижировке Гимнаста, так и на основании слов, сказанных ему Трипе, который назвал его бедным чёртом. Один только Трипе хотел исподтишка раскроить ему голову саблей, но шлем на Гимнасте был крепкий и он только почувствовал сотрясение от удара. Неожиданно повернувшись, он бросил кистенём в Трипе и в то время, как тот прикрывал верхнюю часть тела, Гимнаст одним ударом пробил ему желудок, кишки и печень. Трипе упал на землю и, падая, испустил из себя более четырёх горшков супа, а вместе с супом и душу.
После этого Гимнаст удалился, считая, что никогда не следует насиловать фортуну и что все рыцари должны почтительно относиться к своей удаче, не злоупотребляя ею. Сев на коня, он пришпорил его и направился в Вогюйон, а с ним вместе и Преленган.