Гаргантюа (Рабле; Энгельгардт)/1901 (ДО)/35

Гаргантюа
авторъ Франсуа Раблэ (1494—1553), пер. Анна Николаевна Энгельгардтъ (1835—1903)
Оригинал: фр. Gargantua. — Перевод опубл.: 1534 (ориг.) 1901 (пер.). Источникъ: Франсуа Раблэ. книга I // Гаргантюа и Пантагрюэль = Gargantua et Pantagruel. — СПб.: Типографія А. С. Суворина., 1901. — С. 74—76.

[74]
XXXV.
О томъ, какъ Гимнастъ ловко убилъ капитана Трипе и другихъ людей Пикрошоля.

Заслышавъ эти слова, нѣкоторые изъ нихъ испугались и стали усердно креститься, полагая, что передъ ними переодѣтый чертъ, а одинъ изъ нихъ, котораго звали Добрый Жанъ, капитанъ вольныхъ стрѣлковъ[1], вытащилъ часословъ изъ-подъ клапана своихъ штановъ и закричалъ довольно громко:

Ἅγιος ὁ Θεός[2] Если ты отъ Бога, сказывай; если же ты отъ лукаваго, то сгинь. [75]Но онъ не сгинулъ, а многіе изъ банды, услышавъ эти слова, разбѣжались, и это прекрасно замѣтилъ Гимнастъ.

Однако сдѣлалъ видъ, что сходитъ съ лошади, но, свѣсившись на бокъ, ловко перевернулся въ стремени, со шпагой на боку, и подпрыгнувъ на воздухѣ, уперся обѣими ногами въ сѣдло задомъ къ лошадиной головѣ. Затѣмъ сказалъ:

— А вѣдь я сталъ задомъ напередъ.

И въ этой позиціи перевернулся на одной ногѣ слѣва направо, не теряя равновѣсія. Тутъ Трипе сказалъ:

— Ага! этой штуки мнѣ не сдѣлать, да оно и понятно.

— Эхма! — отвѣчалъ Гимнастъ, — я опять ошибся и долженъ поправиться.

И, говоря это, онъ уперся большимъ пальцемъ правой руки на сѣдельную луку, приподнялся всѣмъ тѣломъ на воздухѣ и, поддерживая все тѣло мускуломъ и жилой названнаго пальца, перевернулся такимъ образомъ троекратно, а въ четвертый разъ, опрокинувшись, растянулся всѣмъ туловищемъ между двухъ ушей лошади, нигдѣ не прикасаясь до нея тѣломъ, но твердо держа его на вѣсу, упираясь въ большой палецъ лѣвой руки, и въ этомъ положеніи завертѣлся волчкомъ, а затѣмъ, хлопнувъ ладонью правой руки по сѣдлу, раскачался и сѣлъ на крупъ лошади, по-дамски.

Послѣ того, легко перекинувъ правую ногу черезъ сѣдло, какъ бы приготовился скакать, сидя на крупѣ лошади.

— Но, — сказалъ онъ, — лучше мнѣ усѣсться между сѣдельными луками.

И вотъ, опершись большими пальцами обѣихъ рукъ на крупъ лошади, перекувырнулся въ воздухѣ и усѣлся въ правильномъ положеніи между сѣдельными луками. Затѣмъ привскочилъ всѣмъ корпусомъ въ воздухѣ и очутился стоя на ногахъ на сѣдлѣ и разъ сто крутился, раскрывъ руки въ формѣ креста, крича во весь голосъ:

— Я бѣснуюсь, черти, я бѣснуюсь, бѣснуюсь, держите меня, держите, держите!

Къ гл. XXXV
Къ гл. XXXV
Къ гл. XXXV.

И въ то время, какъ онъ такъ вольтижировалъ, дураки дивились и говорили другъ другу:

— Божусь, это оборотень или переодѣтый дьяволъ: Ab hoste maligno libera nos, Domine[3].

И улепетывали по дорогѣ, оглядываясь назадъ, какъ собака, которая утащила домашнюю птицу.

Тутъ Гимнастъ, видя свое преимущество, сошелъ съ коня, вынулъ шпагу изъ ноженъ и напустился на самыхъ знатныхъ и валилъ ихъ кучами раненныхъ, избитыхъ, и никто ему не сопротивлялся, потому что всѣ думали, что это разъярившійся дьяволъ, [76]какъ благодаря чудесной вольтижировкѣ Гимнаста, такъ и на основаніи словъ, сказанныхъ ему Трипе, который назвалъ его бѣднымъ чертомъ. Одинъ только Трипе хотѣлъ исподтишка раскроить ему голову саблей, но шлемъ на Гимнастѣ былъ крѣпкій и онъ только почувствовалъ сотрясеніе отъ удара. Неожиданно повернувшись, онъ бросилъ кистенемъ въ Трипе и въ то время, какъ тотъ прикрывалъ верхнюю часть тѣла, Гимнастъ однимъ ударомъ пробилъ ему желудокъ, кишки и печень. Трипе упалъ на землю и, падая, испустилъ изъ себя болѣе четырехъ горшковъ супа, а вмѣстѣ съ супомъ и душу.

Послѣ этого Гимнастъ удалился, считая, что никогда не слѣдуетъ насиловать фортуну и что всѣ рыцари должны почтительно относиться къ своей удачѣ, не злоупотребляя ею. Сѣвъ на коня, онъ пришпорилъ его и направился въ Вогюйонъ, а съ нимъ вмѣстѣ и Преленганъ.


  1. Иррегулярная милиція, пользовавшаяся прискорбной славой трусости.
  2. Святый Боже!
  3. Избави насъ отъ лукаваго, Господи!