Гаргантюа (Рабле; Энгельгардт)/1901 (ВТ:Ё)/12

[29]
XII.
О деревянных лошадках Гаргантюа.

И вот затем, чтобы из него на всю жизнь вышел искусный наездник, ему сделали большую красивую деревянную лошадь, которую он заставлял гарцовать, скакать, волтижировать, лягаться и танцевать, всё разом: ездить шагом, рысью, иноходью, галопом, курц-галопом и во весь опор. И часто менял своему коню масть, как это делают монахи в Куртибо, сообразуясь с праздниками: то она была гнедой, то рыжей, серой в яблоках, мышастой, вороной, караковой, пегой, соловой. Сам он сделал себе из большого бревна охотничью лошадь, а другую из винной кадки, для ежедневных прогулок, и, наконец, из большого дуба соорудил мула с попоной для домашнего употребления. Кроме того, у него было от десяти до двенадцати подставных лошадей, да семь почтовых. И всех их он ставил на ночлег около себя.

Однажды господин де Пенансак посетил его отца с большой свитой [30]и пышностью; и в тот же самый день приехали в гости герцог де Франрепа и граф де Муйльван.

И вот, честное слово, дом оказался слишком тесен для стольких гостей, а в особенности конюшни; тогда метрдотель и фурьер вышеназванного господина де Пенансак, желая узнать, нет ли в доме ещё где пустых конюшен, обратились к мальчишечке Гаргантюа и тайком спросили у него: где конюшни для больших лошадей, полагая, что дети охотно всё выбалтывают.

Тут он повёл их по большой лестнице замка и через вторую залу вывел в большую галерею, а оттуда они вошли в большую башню, и так как им пришлось опять подниматься по лестнице, то фурьер сказал метрдотелю:

— Этот ребёнок нас обманывает: где же видано, чтобы конюшни строили наверху дома!

— Вы ошибаетесь, — отвечал метрдотель: я знаю дома в Лионе, в Бамете, Шеноне и других местах, где конюшни расположены наверху, и, может быть, тут есть спуск вниз на задней стороне дома. Но, для верности, сейчас спрошу.

И вот он спросил у Гаргантюа:

К гл. XI
К гл. XI
К гл. XI.

— Миленький, куда вы нас ведёте?

— В стойла, — отвечал тот, — моих больших лошадей. Мы сейчас туда придём, только поднимемся по этой лестнице.

И, проведя их через другой большой зал, привёл в свою комнату и запер за собою дверь.

— Вот, — сказал он, — конюшни,

про которые вы спрашивали: вот мой испанский жеребец, вот мой мерин, вот лаведанский конь[1], вот мой иноходец, — и дал им в руки большой чурбан. — Дарю вам вот эту охотничью лошадь. Я получил её из Франкфурта, но владейте ею на здоровье, это добрый и очень выносливый конёк: с соколом, полудюжиной испанских собак и двумя борзыми на придачу, охота на куропаток и зайцев обеспечена за вами на всю зиму.

— Клянусь св. Иоанном, — сказали они, — славно мы попались, совсем одурачены!

— Дурак сам скажется, — отвечал Гаргантюа.

Что ж им было теперь делать, по-вашему? Скрыть ли свой стыд или посмеяться для времяпрепровождения? [31]Когда они, пристыженные, сходили с лестницы, он их спросил:

— Хотите взять недоуздок?

— Зачем? — спросили они.

— Чтобы взнуздать себя.

— Ну, уж сегодня мы и без того с носом, — отвечал метрдотель. Ты,

К гл. XII
К гл. XII
К гл. XII.

миленький, так славно одурачил нас; быть тебе со временем папой.

— Я на это и рассчитываю, — сказал он, — а вы будете папенькой, а вот этот миленький попугаи будет настоящим папочкой.

— Ладно, ладно, — отвечал фурьер.

— Ну, — сказал Гаргантюа, — угадайте-ка, сколько стежков в рубашке моей матери?

— Шестнадцать, — отвечал фурьер.

— Ну это не так верно, как Св. Писание: стежков ведь сто спереди и сто сзади, и вы просчитались.

— Когда? — спросил фурьер.

— Тогда, — отвечал Гаргантюа, — когда из вашего носа сделали трубу для стока нечистот, а из горла воронку, чтобы перелить их в другое место.

— Чёрт возьми, — сказал метрдотель, — мы напали на краснобая. Господь храни вас от зла, господин болтун, вы за словом в карман не полезете!

И, торопливо спускаясь с лестницы, уронили большой чурбан, который им дал Гаргантюа, на что тот заметил:

— Ишь вы какие плохие наездники: конь из-под вас уходит. Если бы вам пришлось ехать в Каюзак, что бы вам приятнее было: ехать на гусе или вести под уздцы свинью?

— Мне приятнее было бы выпить, — сказал фурьер.

И, говоря это, они вернулись в нижнюю залу, где находилась вся свита и, рассказав эту новую историю, насмешили всех так, что все животики надорвали.


  1. Lavedan, местечко в Бигорре.