[183]
ВѢЧНЫЙ ЖИДЪ.

Слышны крики муэзина,
Ненавистника Христа;
Слышны вопли славянина…
Поднялась Герцеговина
Изъ-подъ тяжести креста…

По ущеліямъ Балкана
Дымъ стоитъ пороховой…
Край Болгаріи родной,
Какъ зіяющая рана,
Точитъ кровь и точитъ гной.

По оврагамъ, по уступамъ,
По долинамъ и лѣсамъ,

[184]

Счету нѣтъ кровавымъ трупамъ,—
Обезглавленнымъ тѣламъ.

По дорогамъ изъ Царьграда
Зеленѣютъ бунчуки;
Имъ навстрѣчу изъ Бѣлграда
Засвѣтилися штыки…

На скалѣ у перекрестка,
Возлѣ треснувшихъ столбовъ
Опустѣлаго кіоска,
Тамъ, гдѣ мраморы безъ лоска,
Безъ фонтановъ и ковровъ,

Тамъ, гдѣ кейфъ рѣзней нарушенъ,
Потолокъ ядромъ обрушенъ,
И подъ солнцемъ пыль клубитъ
Вѣтеръ, дышащій отравой,
Тамъ, гдѣ все, кровавой славой
Вѣя, смертію грозитъ,—

Всталъ, какъ призракъ величавый,
Въ ветхомъ рубищѣ, костлявый,

[185]

Страшно тощій, вѣчный жидъ.
Темный, пасмурный, какъ буря,
Вдаль глядитъ онъ, брови хмуря,—
Самъ съ собою говоритъ:

— Изъ гордыни, изъ боязни,
Я Христу не могъ помочь
Въ страшный день, на мѣсто казни
Крестъ тяжелый доволочь.

Я, какъ бы въ угоду вѣка,
Сострадать ему не смѣлъ,
Образъ Богочеловѣка
Я въ Страдальцѣ проглядѣлъ.

Мнѣ-ль забыть лицо Христово,
Кроткій взоръ, чело въ крови…—
Мнѣ-ль забыть Христово слово:
«Жди меня! Покуда снова
Не прійду я въ міръ,— живи»…

И съ тѣхъ поръ живу я, стражду,
Зябну, голодаю, жажду…

[186]

Каждый вѣкъ со всѣхъ сторонъ
Слышу крики, вопли, стонъ,—
Вижу ненависть, гоненья…
Погибаютъ поколѣнья…
Сознаю, что мнѣ не въ мочь
Человѣчеству помочь
И, могилою не взятый,
Какъ мертвецъ, брожу, проклятый.

Но одинъ ли я навѣкъ
Вѣщимъ словомъ Бога связанъ
И всемірнымъ зломъ наказанъ,
Какъ бездушный человѣкъ!
Я-ль одинъ исчадье свѣта?!..
Вотъ, во славу Магомета,
Злость и рвеніе растетъ:
Распинается народъ;
Христіанъ, обезоружа,
Душатъ, рѣжутъ, какъ щенятъ,—
Въ каждой хатѣ крови лужа…
Храмы Божіи горятъ.
Кто-жъ вступается? Откуда
Помощь грозная прійдетъ?
Кто невиннаго спасетъ?—
Кто въ такое вѣритъ чудо?

[187]

Ужъ не ты ли, Альбіонъ?
Нѣтъ,— ты, лживый, какъ Іуда,
Весь въ расчеты погруженъ
И готовъ продать за злато
Христіанина и брата…
Ужъ не ты ли, Вѣна?— Нѣтъ,
Холодна къ чужимъ ты ранамъ
И измученнымъ славянамъ
Не желаешь ты побѣдъ.
Ужъ не ты ли, папа?— Нѣтъ;
Какъ исконный врагъ Россіи,
Видишь ты дурные сны,
Крестъ на куполѣ Софіи
Для тебя страшнѣй луны…
Ужъ не вы ли, лицемѣры,—
Вы, фанаріоты?! Нѣтъ;
У корыстной вашей вѣры
Нѣтъ геройства прошлыхъ лѣтъ!..
Ужъ не ты ли, Русь?!..
За что же
Проклятъ я одинъ за грѣхъ
Безучастія?.. О, Боже!
Этотъ грѣхъ лежитъ на всѣхъ!..
И, лохмотья вѣковыя
Отрясая, вѣчный жидъ

[188]

Съ укоризною глядитъ
На поля, давно пустыя.
Вотъ онъ выронилъ слезу…
Но, заслыша гулъ громовый,
Къ небу поднялъ взоръ суровый —
И пошелъ встрѣчать грозу…