Бѣлоруссiя — страна гдѣ мечемъ рѣшались споры враждовавшихъ народовъ между собою; въ ней каждая вѣрста была оспариваема мужествомъ, куплена кровью, ознаменована славою. Бѣлоруссiю можно назвать обширнымъ кладбищемъ безчисленнаго числа побитыхъ, сражавшiхся за вѣру, права своихъ властителей, ихъ честь и достоянiе...
Въ Бѣлоруссiи нетъ сколько либо извѣстнаго мѣста, которое не ознаменовалось бы какимъ нибудь историческимъ произшествiемъ, если до сихъ поръ необъясненнымъ исторiею: то собственно по одному недостатку истребленныхъ или утерянныхъ фактовъ...Безъ-Корниловичь.
Къ числу памятниковъ древнихъ воинскихъ сооруженiй слѣдуетъ отнести такъ называемые замки и замковища. Названiя эти въ устахъ народа весьма часто замѣняются одно другимъ, а потому и мы не будемъ проводить между ними никакой границы, хотя замѣтимъ, что названiе замка чаще усваивается такимъ мѣстностямъ, на коихъ въ большой или меньшей степени уцѣлѣли еще стѣны древнихъ крѣпостныхъ зданiй, или замковъ.
Народное преданiе до нашихъ дней хранитъ еще память о тридцати съ лишкомъ замкахъ, бывшихъ нѣкогда въ предѣлахъ Витебской гу6ернiи. Оно говоритъ, что кромѣ двухъ замковъ въ самомъ Витебскѣ и столькихъ же въ г. Полоцкѣ, подобныя сооруженiя находились въ городахъ: Велижѣ, Городкѣ, Динабургѣ, Дриссѣ, Лепелѣ, Люцинѣ, Невелѣ, Рѣжицѣ, Себежѣ и Суражѣ, мѣстечкахъ: Марiенгаузинѣ, Крейцбургѣ, Уллѣ, Чашникахъ и Усвятахъ, селенiяхъ: Сушѣ, Красномъ, Туровлѣ, Воронечьѣ, Стрижевѣ, Городцѣ, Заболотьѣ, Соколiщѣ, Ситнѣ, Нещердѣ и Озерищахъ. Уцѣлели еще слѣды развалинъ древнихъ замковъ въ Биржѣ и Ляудержѣ Люцинскаго уѣзда и въ Волькенбергѣ [38]Рѣжицкаго но исторiя ихъ мало извѣстна.
Витебскiе замки, изъ коихъ одинъ назывался верхнимъ, а другой нижнимъ, построены Ольгердомъ; первый изъ нихъ былъ обнесенъ каменной, а послѣднiй деревянной стѣнами, оба имѣли по нѣскольку каменныхъ башень или вѣжъ. Въ стѣнахъ нижняго замка находилась древнѣйшая изъ витебскихъ православныхъ храмовъ церковь св. Благовѣщенiя, о которой мы скажемъ въ своемъ мѣстѣ.
Витебскiе замки занимали обширное пространство въ центрѣ нынѣшняго города, именно: тѣ кварталы II-й части, кои находятся между рѣкой Западной Двиной, рѣчькой и ручьемъ Витьбами и гдѣ теперь помѣщаются: Замковая и Театральная улицы, домъ дворянскаго собранiя, церковь св. Благовѣщенiя, бывшiй костелъ, что нынѣ губернскiй и центральный архивы, бывшiй марiявитскiй монастырь, а нынѣ дѣтскiй прiютъ, окружный судъ, казармы пожарной команды, св. Николаевскiй соборъ, архiерейскiй домъ, мужская гимназiя, и другiя зданiя, находящiяся вдоль названныхъ нами улицъ, а также гимназическiй скверъ.
Остатковъ отъ этихъ громадныхъ, по тогдашнему времени, очень крѣпкихъ сооруженiй почти нѣтъ, и только навершинѣ такъ называемой Вокзалъ-горы можно еще между густой травой найдти слѣды фундамента каменныхъ и кирпичныхъ стѣнъ, да замѣтить кой какiя черты искусственнаго профиля горы обращенной къ рѣчкѣ Витьбѣ; впрочемъ и эти слѣды вслѣдствiе возведенiя вокругъ горы новыхъ построекъ, почти уже исчезли. Намъ разсказывали, что въ старые годы, при возведенiи построекъ и при починкахъ мостовъ, попадались еще на замковьѣ древнiя монеты, обломки перержавѣвшаго оружiя и кой-какiе огнестрѣльные снаряды; но уже давно не слышно о подобныхъ находкахъ.
Въ одной изъ польскихъ лѣтописей 1612 года, о витебскихъ замкахъ упоминается: „что оба они окружены башнями и стѣнами деревянными, также турами, наполненными землею и каменьями“. Стѣны верхняго замка шли по верху лѣваго берега р. Витьбы до ея устья и угловой башни, называвшейся Устьянскою; отсюда, берегомъ р. Двины, мимо нынѣшняго дома дворянскаго собранiя, до другой угловой же башни, носившей названiе Пречистенской и находившейся насупротивъ Благовѣщенской церкви; здѣсь сходились стѣны обоихъ замковъ; затѣмъ одна стѣна поворачивала влѣво на Замковую гору, а другая пройдя по берегу ручья до Криваго моста (противъ еврейской школы), потомъ надъ рвомъ, соединявшимъ ручей съ Витьбой, и дойдя до угла, поворачивала влѣво, гдѣ, продолжая идти берегомъ Витьбы, примыкала къ башнѣ верхняго замка.
По свѣдѣнiямъ, заключающимся въ дѣлахъ Московскаго Главнаго Архива М. И. Д., обязательно сообщеннымъ намъ А. П. Сапуновымъ, видно что Витебскiе замки, въ 1665 году занимали въ окружности пространство: врхнiй въ 392 безъ четверти а, нижнiй 542½ сажени.
Верхнiй замокъ, или городъ, занимая возвышенную часть въ углу при впаденiи рѣчки Витьбы въ рѣку Западную Двину, защищался семью [39]башнями, значащимися по документамъ, подъ названiями: 1-я. Темная съ большими воротами, соединявшими оба замка; 2-я, Шереметьевъ кругликъ; 3-я Роскатъ, стараго дѣла, на каменной старой башнѣ; 4-ая. Малая башня, на старомъ каменномъ бычку, на ней висѣлъ вѣстовой колоколъ; башня эта занимала самую возвышенную мѣстность Вокзалъ-горы, на обрывѣ рѣчки Витьбы; 5-я. Танкова, 6-я Боборыкинъ кругликъ, иначе угловая или роговая, 7-я Храповицкая или средняя; подъ ней ворота. Кромѣ того упоминается о двухъ рухомыхъ (разрушенныхъ) каменныхъ палатахъ, изъ коихъ одна была на Вокзалъ-горѣ, а другая близь нынѣшняго дома дворянскаго собранiя, гдѣ еще раньше была Пречистенская башня. На рѣчку Витьбу выходила калитка.
Нижнiй замокъ былъ значительно длиннѣе верхняго. Одна изъ наружныхъ сторонъ его была обращена къ Двинѣ, другая самая длинная къ ручью Дунаю, а третья къ рѣчкѣ Витьбѣ, онъ защищался двѣнадцатью башнями: 1-я Жидовская, подъ которой были проѣзжiе ворота. Она находилась на берегу Двины, гдѣ нынѣ улица, ведущая къ желѣзному мосту. Лѣтъ 15 или 20 тому назадъ при снятiи бывшаго въ томъ мѣстѣ землянаго вала отрыты два еще хорошо сохранившiеся каменныхъ свода подземныхъ помѣщенiй, на стѣнкахъ коихъ виднѣлись обильные слѣды копоти. 2-я Средняя или Двинская, 3-я Заручевская съ большими проѣзжими воротами, 4-я Старосельская или Подлазная, б-я Швайковская или Взводная, 7-я Доминиканская или Пресельная, 7-я Торопецкая или Сапѣжинская, 8-я Княжа, 9-я Духовской кругликъ или Наугольная, 10-я Мѣщанскiй кругликъ или Задуновская, 11-я Напрудная или Гуркова и 12-я Волконскiй кругликъ съ большими проѣзжими воротами, носившими названiе Витебскихъ. Противъ нынѣшняго Задуновскаго моста, за Николаевскимъ соборомъ, на Задуновской улицѣ, была калитка къ ручью.
Изъ передаточной же описи Витебска, составленной, въ силу Андрусовскаго договора 1667 года, при передаче города полякамъ видно, что Витебскъ состоялъ въ то время изъ трехъ укрѣпленныхъ городовъ: (частей или замковъ) высшаго, нижняго и взгорскаго; во всѣхъ этихъ трехъ городахъ было 28 башень, да 2 бычка, да двѣ калитки, (фортки) и около городовъ всякiя крѣпости. Въ вышнемъ городѣ, въ стѣнѣ на башенкѣ вѣстовой колоколъ литъ вновь изъ витебской мѣди[1], вѣсомъ 9 пудовъ 30 фунтовь. Всѣ пригороды, по взятiи Витебска (русскими) дѣланы вновь: башни круглыя и четырехугольныя, крыши по шетровому
(конусообразно). Стѣна рубленая, крыша палаткою (въ два ската).
Велижскiй замокъ, остатки коего заключающiеся въ осунувшемся валѣ и полузаплывшемъ рву, сохранились и понынѣ, основанъ на старомъ городищѣ воеводой княземъ Иваномъ Барбашинымъ, согласно указу царя, отъ 19-го апрѣля 1536 [40]года. Замокъ этотъ былъ деревянный, имѣлъ девять башень, обнесенныхъ рвами.
Всѣ польскiе лѣтописцы согласно утверждаютъ, что Велижскiй замокъ, будучи расположенъ надъ р. Западной Двиной, въ весьма лѣсистой, наполненной болотами и потому трудно доступной мѣстности, былъ одинъ изъ сильно укрѣпленныхъ пунктовъ Московiи и служилъ базисомъ для дѣйствiя русскихъ войскъ противу
Литвы. По выраженiю Стрыжевскаго „Велижъ висѣлъ надъ шеей всей русской королевской Украины“ и потому требовалось, во что бы то ни стало, взять или уничтожить его; но это было сдѣлать не совсѣмъ легко. Со временъ Витовта, память о походѣ коего сохранилась въ названiи одной озерной платины — Витовтовымъ мостомъ, до Стефана Баторiя, въ теченiи полутораста слишкомъ лѣтъ, никто къ самому Велижу не подходилъ и его не осаждалъ.
Рис 24.
Окружавшiе Велижъ лѣса, превратились въ дремучiе дебри, низменности стали непроходимыми болотами, дороги заросли и заглохли... Направляясь къ Велижу гетману Замойскому прежде встрѣчи съ его на этотъ разъ, слабымъ гарнизономъ, пришлось бороться съ самой природой. Онъ вынужденъ былъ рубить въ сплошномъ лѣсу, для провода войскъ широкiя просѣки, устраивать фашинныя насыпи и мосты черезь ручьи, болота и озера, а подъ самымъ городомъ расчищать громадныя засѣки, представлявшiя родъ крѣпкаго забора.
Велижъ занималъ въ это время хотя весьма небольшое пространство, но былъ какъ сказано выше, укрѣпленъ 9-ю башнями, къ сожалѣнiю деревянными и при спѣшномъ
укрѣпленiи дурно обложенными дерномъ, что и были причиной его паденiя, кромѣ того онъ былъ обнесенъ глубокимъ рвомъ; одна сторона его прикрывалась р. Двиной, а другая ручьемъ Коневцемъ и озеромъ. При такой позицiи брать замокъ приступомъ было дѣломъ весьма рискованнымъ и потому Замойскiй, обладая достаточнымъ числомъ орудiй и 8000 пѣхоты и конницы, окруживъ городъ шанцами, началъ бомбандировать его калеными ядрами. Скоро загорѣлось предмѣстье, потомъ одна, затѣмъ другая дурно заищищенныя дерномъ деревянныя башни, наконецъ сгорѣлъ мостъ и гарнизонъ, видя невозможность долѣе держаться, сдалъ обгорѣвший замокъ непрiятелю. Это случилось 6-го августа, въ субботу 1580 года.
На Высочайше утвержденномъ, 11-го iюня 1817 года планѣ города [41]Велижа мѣстность замка обозначена литерой L. Пространство этой мѣстности равняется полуторѣ десятинъ. Еще въ 1817 г. на углу замковища стояло старинное, каменное, четырехугольное зданiе, отмѣченное на планѣ темной тушью. Планъ мѣстности Велижскаго замка напечатанъ въ статьѣ нашей, помѣщенной въ „Памятной книжкѣ Витебской губернiи на 1864 годъ“ воспроизведенъ выше (рис. 24).
Кѣмъ и когда былъ основанъ Городокскiй замокъ, отъ котораго уцѣлѣлъ, на вершинѣ лѣваго берега рѣчки Горожанки, каменный фундаментъ — неизвѣстно. Въ памяти народной также не сохранилось объ этомъ никакихъ преданiй.
Находящееся вблизи остатковъ замка, на противоположной сторонѣ рѣчки Горожанки, четырехугольное земляное укрѣпленiе, называемое городкомъ, могло быть сооружено и одновременно и послѣ постройки замка, вѣроятно только то, что название города городкомъ взято отъ этого укрѣпленiя, которое, какъ и всѣ
укрѣпленныя мѣста, въ древности называлось городкомъ.
Въ концѣ XII вѣка, нѣмецкiе католики, получивъ разрѣшенiе полоцкаго князя проповѣдывать евангелiе между населявшими сѣверозападную часть нынѣшней Витебской губернiи и вообще Ливонiю — латышами, бывшими тогда язычниками, построивъ въ этомъ краѣ несколько крѣпостей и учредивъ знаменитый нѣкогда бранными подвигами орденъ меченосцевъ, до того усилились, что въ 1211 году отняли у полоцкаго князя, весь этотъ край; для того же, чтобы обезпечить спокойное владѣнiе ими и лучше удерживать въ повиновенiи туземцевъ, въ 1278 году построили на правомъ берегу рѣки Двины укрепленный замокъ, назвавъ его Динабургомъ. Латыши непрiязненно смотрѣли на производимыя крестоносцами крѣпостныя работы и всѣми силами старались воспрепятствовать имъ; но разставленное осторожнымъ магистромъ крестоносцевъ Эрнестомъ Ратенбургскимъ, по берегу р. Двины, войско не позволило имъ осуществить свои планы, и крепость была сооружена. Однакожъ, лишь только магистръ отъѣхалъ въ Ригу, литовское войско подъ начальствомъ Тройдена, подступило къ стѣнамъ динабургскимъ. Оно устроило четыре подвижныя башни, посадило въ нихъ стрѣлковъ и начало осаду крѣпости; но усилiя литовцевъ остались тщетными, почему разломавъ свои башни, они отступили.
Мѣсто на которомъ было первое динабургское укрѣпленiе и понынѣ называемое Старымъ Замкомъ, находится въ семи верстахъ ниже теперешняго Динабурга и въ 2½ верстахъ отъ динабурго-витебской желѣзной дороги, при рѣкѣ Двинѣ, въ
одной верстѣ отъ почтоваго тракта, пролегающаго изъ Динабурга въ Полоцкъ, и въ 6 верстахъ отъ станцiи Плакши. Замокъ стоялъ на узкой горѣ, между двумя заросшими оврагами, имѣлъ 40 шаговъ въ ширину и 120 въ длину (эти размѣры найдены и при осмотрѣ замковища въ 1803 г.); онъ былъ устроенъ въ видѣ продолговатаго четырехугольника, что совершенно согласуется съ рисункомъ, помѣщеннымъ въ III томѣ [42]Рубона, изданнаго въ 1843 г., въ Варшавѣ, Казимиромъ Буйницкимъ, при
статьѣ Адама Плятера Jeszezeslów kilka o dynaburgskim zamku, и нами здѣсь предлагаемымъ (рис. 25).
Рис 25.
Изъ уцѣлѣвшихъ развалинъ и фундаментовъ можно предполагать, что вся внутренняя площадь замка была застроена, что видно и на рисункѣ Плятера, который тѣмъ только разнится отъ рисунка Юргенгельмса, что на послѣднемъ замокъ ошибочно поставленъ бокомъ къ р. Двинѣ, между тѣмъ какъ боками онъ примыкалъ къ оврагамъ, а оконечностiю къ рѣкѣ, и что на немъ нѣтъ также изображенiя нижнихъ стѣнъ и укрѣпленiй, бывшихъ надъ самой Двиной, о существованiи которыхъ свидѣтельствуютъ остатки фундаментовъ. Впрочемъ быть можетъ отдѣленiе это было возведено гораздо позже изданiя рисунка. Сверхъ укрѣпленiй, оно составляло и подворье замка, въѣздъ въ который съ запада отъ оврага. Стѣны этихъ нижнихъ укрѣпленiй построены были на крутомъ скатѣ горы, постепенно расширялись къ низу и при самомъ берегѣ Двины, на небольшой площадкѣ, составляли квадратъ, передняя часть коего, размытая впослѣдствiи волнами рѣки, обрушилась вмѣстѣ съ берегомъ.
Находясь на рубежѣ инфляндiи и подвергаясь безпрестаннымъ нападенiямъ со стороны Литвы и Руси, Динабургъ вѣроятно былъ устроенъ по образцу оборонительныхъ замковъ того времени (châtean fort), имѣлъ однѣ глухiя стѣны со стрѣльницами и башнями и былъ сложенъ изъ кирпича, большая часть коего разобрана мѣстными крестьянами и продана подрядчику, доставлявшему матерiалы на постройку нынѣшней динабургской крѣпости. Самый городъ, навѣрное, лежалъ къ западу за рвомъ, на томъ мѣстѣ, гдѣ въ позднѣйшiя времена находился фольварокъ, принадлежавшiй бывшимъ военнымъ поселенцамъ; но время совершенно изгладило его слѣды.
На лѣво отъ замка, за оврагомъ, стояла лютеранская кирха, разобранная динабургскимъ старостою Ляцкимъ и отданная имъ въ 1631 г. iезуитамъ на сооруженiе костела въ новомъ Динабургѣ, а далѣе на пескакъ находилось кладбище. Въ этомъ мѣстѣ земледѣльцы часто вырываютъ человѣческiя черепа и кости. [43]Находилъ ли кто либо древности въ Старомъ Замкѣ — неизвѣстно, однакожъ, лѣтомъ въ 1842 году, отысканы здѣсь два гранитныя ядра[2], а туземцы увѣряютъ, что по близости Стараго Замка, нѣсколько лѣтъ тому назадъ, найдены свинцовый гробъ и камень съ латинскими надписями. Обѣ эти находки крестьяне разбили на куски и свинецъ продали.
Остатки стѣнъ и фундаментъ замка, въ октябрѣ 1861 года, были проданы витебской палатой государственныхъ имуществъ, съ публичнаго торга, жиду Вульфу Гуревичу за 1,067 р., съ полученiемъ въ видѣ залога, 200 р.; но ни онъ, ни купившiй отъ него камень мѣщанинъ Шендеръ Зысманъ къ разборкѣ фундамента замка не приступали, а какъ срокъ назначенный для окончательнаго взноса за этотъ матерiалъ въ казну денегъ истекъ, то назначена новая продажа, которой и покончилось существованiе развалинъ замка.
Что касается количества военныхъ запасовъ Динабурга во время принадлежности его крестоносцамъ, то свѣдѣнiй объ этомъ въ лѣтописяхъ не сохранилось. Мы предлагаемъ вниманiю читателей подробное описанiе арсенала динабургской крѣпости въ 1670, 1683 и 1698 годахъ, заимствованное нами слово въ слово изъ статьи А. Плятера, напечатанной въ 1843 году, во II томѣ Przyjacela Ludlu, № 31, стр. 256. Opisanie cekhauzu Dynaburgskiego, podanego J-Msc Panu Platerowi, staroście Dynaburgskiemu, w r. 1670. przez Pana Ukolskiego, chorąźego bracławskiego, jakoteź w roku 1681 Marca 26, spisaniego w czasie 10-miesięcznej Kommissji Wileńskiey, a w roku 1696 przez Pana Sokolowskiego, Podkomorzego inflandskiego. [44]
W latach
1670.
1683.
1696.
Dzial śpyźowych
6 funtow
3
-
4
"
"
4 funtow
-
-
1
"
"
2 funtowych
4
-
5
"
"
2 funtow
5
5
-
"
"
1¼ funt
3
3
-
"
"
1 funtow
4
4
-
Dzial źelaznych
12 funtowych
6
6
6
"
"
6 funtow
-
-
3
"
"
2 funtow
3
3
-
Moździerz sporządzony w klodzie
1
-
-
Dyszlów do dzial polowych
5
5
-
Oś akowana do harmaty z holoblami
1
1
-
Srub źelaznych do harmat
-
-
250
Hakownic
19
16
-
Organków osadzonych
25
25
90
Muszketow buntowych
101
-
30
Bundelotów krzosowych
94
94
-
Karabinów
-
-
3
Muszketowych starych zamkow
-
-
300
Szufli miedzianych wielkich
-
-
5
Dito dito malych
-
-
3
Lyźka dolania kul
1
1
-
Fórm muszketowych
5
5
3
Granatów róźnych
214
214
205
Kul armatnych
24 funtowych
9
9
-
"
"
12 funtowych
186
186
-
"
"
6 funt
118
118
600
"
"
3 funt
920
507
580
"
"
2 funt
517
-
-
"
"
1¼ funt
302
202
-
"
"
1 funt
35
35
-
Kul kamiennych
24 funtowych
-
-
3
"
kartaczowych wielkich
-
-
4
"
pól kartaczowych
-
-
111
"
muszkietowych
3.610
8.100
1.000
Skrzynia do chowania kul okuta
1
1
1
Olowin sztuk albo bryt
18
15
5
Saletry z siarka cetnarów
20
-
-
Prochu cetnarów
116
70
50
Pul wetsaków skórzanych
3
3
2
Kagańcow w rudlach źelaznych
6
6
6
Lątow saźni
-
-
10.500
Clotow
-
-
115
Przednich blach zbrojnych
72
72
59
Szyszaków
2
2
-
Pik róźnych
89
-
-
Takźe przyjęta do cakhauzu w roku 1696 chorągiew w campucie, na 60 poroji z muszkietami i berdyszami.
Отъ древняго Дриссенскаго замка, находившагося въ углу при слiянiи рѣкъ Западной Двiны и Дриссы, не осталось и слѣда; мѣсто, на которомъ онъ существовалъ, застроено еврейскими домами и только въ памяти народа сохранилось еще преданiе о бывшемъ нѣкогда въ этой местности замкѣ.
Когда и кѣмъ впервые былъ заложенъ Дриссенскiй замокъ — ни исторiя, ни древнѣйшiе изъ мѣстныхъ актовъ отвѣта не даютъ; достоверно лишь то, что въ 1386 году замокъ этотъ былъ взятъ и сожженъ княземъ Андреемъ Ольгердовичемъ.
Въ царствованiе короля Сигизмунда Августа Дриссенскiй замокъ вновь отстроенъ и снабженъ орудiями и снарядами, но кѣмъ и когда снова разоренъ также неизвѣстно.
Лепельскiй замокъ испыталъ почти такую же судьбу, какъ и Дриссенскiй: онъ неоставилъ по себѣ никакихъ слѣдовъ, и только разсѣянныя вокругъ Лепеля на значительномъ разстоянiи, могилы, да названiе одного изъ близлижайшихъ селенiй Старымъ Лепелемъ, и кой-какiя смутныя воспоминанiя [45]мѣстнаго населенiя напоминаютъ путешественнику о тѣхъ кровавыхъ драмахъ, кои въ прошлые вѣки разыгрывались на берегахъ живописнаго Лепельскаго озера.
Основанiе втораго Лепельскаго замка положено русскими въ 1563 году, на мѣстѣ сожженнаго ими Стараго Лепеля. Замокъ этотъ впрочемъ существовалъ очень не долго: въ томъ же году онъ былъ взятъ гетманомъ Радзивиломъ, и въ 1568 году, по повѣленiю короля Сигизмунда - Августа, онъ вновь отстроенъ и сильно укрѣпленъ. Когда разрушено это укрѣпленiе — неизвѣстно.
На лепельскомъ замковищѣ мѣстные жители дѣлаютъ иногда находки мелкихъ старннныхъ монетъ и вещей: такъ въ 1838 году однимъ крестьяниномъ найдено было: шесть серебрянныхъ ложекъ старинной формы съ рѣзьбой. Двѣ — изъ нихъ и нынѣ хранятся у М. Ф. Кусцинскаго.
Люцинскiй замокъ, часть развалинъ коего сохранилось еще и до нынѣ, заложенъ рыцаремъ тевтонскаго ордена Конрадомъ фонъ Торберхомъ въ 1285 году, на весьма крутомъ возвышенiи юго-западнаго берега озера Большой Лужи. Возвышенiе это отдѣлялось отъ материка глубокимъ рвомъ, чрезь который былъ переброшенъ подъемный мостъ. Безъ-Корниловичъ полагалъ, что въ Люцинскомъ замкѣ было 6 башень съ бойницами. Судя по уцѣлѣвшимъ развалинамъ и мѣстности, весьма вѣроятно, что сѣверо-восточный фасъ замка имѣлъ около 65 саженъ длины, сѣверный 57, западный 27, а южный 60 саженъ. Замокъ имѣлъ трое воротъ; одни съ подъемнымъ мостомъ, о которомъ мы сказали выше, другiя къ озеру, собственно для возки воды, а третьи на сѣверной сторонѣ. Слѣды существованiя этихъ воротъ можно найти и нынѣ. Судя по сохранившемуся до селѣ рисунку развалiнъ этого замка, снятому съ натуры въ 1794 году Бротце, „повторенному въ III т. живописной Россiи“, можно заключить что состоялъ онъ изъ 5 изъ 6 каменныхъ казармъ, съ двумя высокими башнями.
Планъ мѣстности Люцинскаго замка, сдѣланный на основанiи Высочайше утвержденнаго въ 1778 году общаго плана города Люцина, помѣщенъ нами въ „Памятной книжкѣ Витебской губернiи на 1864 г.“ Мы повторяемъ его и здѣсь (рис. 26).
Рис 26.
Изъ плана этого видно, что замокъ находился на возвышенiи, въ углу между озеръ Малой и Большой Лужъ. Позднѣйшiя постройки сильно измѣнили видъ мѣстности, на которой стоялъ замокъ; но при всемъ томъ она сохранила свою прелесть и величавость.
Въ 1582 году, какъ видно изъ метрикъ литовскихъ, въ Люцинскомъ [46]замкѣ было на лицо: пушекъ 5, фальконетовъ 2, тюфяковъ желѣзныхъ 2, гаковницъ 44. Люцiнскiй замокъ разрушенъ русскими въ началѣ XVIII вѣка.
Невельскiй замокъ, знаменитый кровопролитными битвами въ стѣнахъ его русскихъ, польскихъ, литовскихъ и венгерскихъ дружинъ, находился на возвышенности, вдающейся въ прелестнѣйшее Невельское озеро, при устьѣ рѣчки Еменки. Слѣды земляныхъ укрѣпленiй, окружавшихъ замокъ, видны и по нынѣ; самое мѣсто, гдѣ существовала эта твердыня, бывшая мишенью воинственныхъ сосѣдей, доселѣ сохранило названiе замка.
Въ 1562 году, послѣ кровопролитнаго сраженiя, продолжавшагося съ ранняго утра до поздняго вечера, русскiя войска, не смотря на мужественное сопротивленiе польскихъ воеводъ Лѣсневольскаго и Довойны, овладѣли Невельскимъ замкомъ.
Въ 1580 году польскiя войска, подъ командой полоцкаго воеводы Дорогостайскаго, при помощи 500 человѣкъ чернаго полка венгерцевъ, въ свою очередь завладѣли замкомъ.
Въ 1584 году, по мирному договору, Невельскiй замокъ снова достался русскимъ. Въ эту эпоху въ немъ находилось: пушекъ мѣдныхъ, каждая длиною по полторы сажени, съ гербами Сигизмунда-Августа, двѣ, ядра ихъ въ гусиное яйцо; пушекъ длиною болѣе сажени также двѣ, ядра ихъ менѣе гусинаго яйца; пушекъ русскихъ четыре, изъ нихъ длиною по 1½ сажени двѣ, да по меньше столько же; пушекъ малыхъ 4, ручинцъ 120. Далѣе Невельскiй замокъ раздѣлилъ судьбу другихъ замковъ этой губернiи.
Немного уже уцѣлѣло слѣдовъ и отъ грозныхъ полоцкихъ замковъ, кои подобно витебскимъ носили названiя верхняго и нижняго или стрѣлецкаго. Полоцкiе замки, а по крайней мѣрѣ одинъ изъ нихъ верхнiй, едва ли былъ не первымъ крѣпостнымъ сооруженiемъ на територiи Витебской губернiи. Исторiя полоцкихъ замковъ такъ тѣсно связана съ исторiей какъ Полоцкаго княжества, такъ русской, далее новѣйшихъ временъ, что разсказъ ея заставилъ бы насъ слишкомъ удалиться отъ цѣли — указать лишь памятники мѣстной старины и перенестись въ область исторiи; а потому ограничимся лишь указанiемъ мѣстонахожденiя этихъ укрѣпленiй.
Верхнiй полоцкiй замокъ находился на главной возвышенности,[3] въ углу при впаденiи рѣчки Полоты въ рѣку Западную Двину; онъ былъ обнесенъ стѣной съ семью башнями, изъ коихъ восточная была наиболѣе укрѣплена.
Изъ описи полоцкихъ замковъ, составленной по указу царя Алексѣя Михайловича, отъ 2 апр. 7172 года, (1664 г.) по случаю перехода крѣпости изъ вѣдѣнiя воеводы Вельяминова къ воеводѣ Нащекину видно, что въ верхнемъ городѣ (замкѣ) были слѣдующiя двухъ ярусныя башни: 1-я каменная на воротахъ, 2-я глухая, 3-я противъ алтаря Соборной церкви, 4-я угольная надъ устьемъ Полоты, 5-я Новая противъ [47]зеленыхъ амбаровъ, 6-я Мошня на земляномъ выводѣ къ рѣкѣ Полотѣ, наконецъ 7-я Красная. Между 4-ю и 5-ю башнями была устроена въ земляномъ выводѣ и калитка къ р. Двинѣ. Въ Стрѣлецкомъ острогѣ (т. е. нижнемъ замкѣ) было четыре башни: 1) Угольная, противу мѣщанскаго острога, 2) Десенская (Дисенская), гдѣ были дисенскiя ворота 3) Угольная къ рѣкѣ Полотѣ и 4) Новая. Кромѣ Дисинскихъ воротъ были еще ворота на погорѣломъ прудѣ.
При воротахъ, на башняхъ, по стѣнамъ и выводамъ, для защиты замковъ имѣлось, въ верхнемъ замкѣ: пушекъ полуторныхъ 12, къ нимъ ядеръ 223, пороху 114 зарядовъ; пушекъ полковыхъ мѣдныхъ 18 и 2 желѣзныхъ дробовыхъ (картечныя), къ нимъ ядеръ 140, зарядовъ дроби (картечныхъ) 22, зарядовъ пороху 139, пищалей затинныхъ желѣзныхъ 41, къ нимъ пулекъ 835 штукъ. Въ нижнемъ: пушекъ полуторныхъ 4, къ нимъ ядеръ 37, зарядовъ пороху 34; пушекъ полковыхъ мѣдныхъ 16, къ нимъ ядеръ 117, зарядовъ дроби 80, пороху — 123; пищалей затинныхъ 18, и къ нимъ 200 пулекъ. Въ оружейныхъ амбарахъ и у цѣловальниковъ хранилось очень много разнаго стараго и новаго оружiя и другихъ боевыхъ принадлежностей. Между прочимъ: Фитиля 2,228 пудовъ, 660 стрѣлъ огненныхъ, кольчуга, 235 паръ латъ порчаныхъ и 41 пара горѣлыхъ, 38 передковъ латныхъ, 119 шишаковъ порчаныхъ,30 шишаковь горѣлыхъ, 30 паръ латныхъ крилецъ, 10 нашейницъ тѣхъ же латъ. Пудъ дроби желѣзной, 40 паръ полуничныхъ копiецъ и 9 козъ желѣзныхъ, сдѣланныхъ для приступнаго времени (на случай штурма), отданы на башни нижняго замка. Здѣсь мы должны оговорится, что башни полоцкихъ замковъ и крѣпостныя ворота не всегда носили тѣ названiя, какiя выше привели мы на основанiи описи ихъ 1664 года. Такъ въ смѣтной книгѣ г. Полоцка за 1654 годъ, при описи большаго города, упоминаются: ворота Покровскiе, Плотницкiе, Невельскiе, Варварскiе и Пятницкiе. Въ книгѣ же 1655 года названы башни: красная „что на передъ сего прозывали Королевской“; старая — Проѣзжая, Гуська, на мѣсто которой поставленъ быкъ; Рожественская — новая, башня Фортка, Воеводская и Боярская, мѣста которыхъ замѣнили быки; башня Варвары, Мироновская, Ильинская, Скорбная Невельская и Кобыльчинская. Замки соединялись подъемнымъ мостомъ, переброшеннымъ чрезъ находившiйся между ними ровъ. Въѣздъ въ нихъ имѣлся съ двухъ сторонъ: Заполотья, по деревянному мосту на сваяхъ, чрезъ рѣчку Полоту,[4] и съ восточной стороны нижняго замка, по дорогѣ отъ Витебска, называвшейся въ древности кривичанской.
Мѣсто, гдѣ были эти укрѣпленiя, и понынѣ сохранили названiя верхняго и нижняго замковъ. Кромѣ замковъ, было еще въ древности земляное укрѣпленiе въ Задвинской части города; слѣды его почти совершенно изгладились, хотя на планахъ города 1780 годовъ оно было еще показано. Изъ плана 1579 года осады [48]города Полоцка Стефаномъ Баторiемъ, составленнаго бывшимъ при королѣ, во все время воинственныхъ походовъ, секретаремъ Пахоловичемъ видно, что кромѣ обѣихъ полоцкихъ замковъ, верхняго и нижняго, самый городъ т. е.
Рис 27.
[49]нынѣшнее предместье Заполотье, также было окружено деревяннымъ чистоколомъ и защищалось 8 или 9 башнями; но слѣдовъ этихъ укрѣпленiй теперь уже не видно, и только лишь на берегу Двины, мѣстами попадаются кой-какiе остатки каменной кладки, ежегодно разбираемой мѣстными жителями. Для возстановленiя въ памяти читателя, того вида г. Полоцка, какой имѣлъ онъ во времена Стефана Баторiя и чтобы дать будущему археологу его возможность орiентироваться при своихъ изысканiяхъ — прилагаемъ очеркъ Полоцка заимствованный изъ боевой карты 1579 года Пахоловича (рис. 27).
По прихоти судьбы, Рѣжицкiй замокъ сохранился гораздо лучше другихъ подобныхъ сооруженiй; еще доселѣ уцѣлѣли нѣкоторая часть стѣнъ его и фундаментъ. Правда, что и мѣстность, на которой онъ возведенъ, такъ мало удобна для селитьбы, что нѣтъ, ничего удивительнаго, что она осталась не застроенной, невзирая на довольно быстрое расширенiе города, потянувшагося къ линiи С.-Петербурго-Варшавской желѣзной дороги. Рѣжицкiй замокъ первоначально построенъ въ 1285 году рѣжицкимъ войтомъ Вильгельмомъ фонъ-Харбурхомъ. Изъ актовъ 1599 года видно, что рѣжицкое укрѣпленiе имѣло форму неправильнаго продолговатаго восьмиугольника, было обведено каменной стѣной съ бойницами. Среди двора находился каменный трехэтажный замокъ съ обширными погребами. Замокъ сообщался съ мѣстечкомъ посредствомъ высокой гати, насыпанной чрезъ рѣчку Рѣжицу. Гать эта удерживала воду на такой высотѣ, что она свободно проходила въ ровъ, отдѣлявшiй гору, на которой находилось укрѣпленiе, отъ материка, отчего замокъ представлялся какъ бы стоящимъ на островѣ.
Рис 28.
Изъ прилагаемаго плана той части города Рѣжицы, на коей существовалъ въ старые годы замокъ, а нынѣ виднѣются лишь развалины его, читатель можетъ вполнѣ ясно представить себѣ общiй видъ рѣжицкой твердыни и оцѣнить значенiе ея для тогдашняго времени (рис. 28).
Отъ существовавшаго въ городѣ Себежѣ замка не осталось и слѣдовъ, и только въ памяти народа живетъ еще преданiе, что въ городѣ этомъ былъ когда-то сильный замокъ, но кто, когда и по какому случаю построилъ его, равно когда Себежскiй замокъ разрушiлся, народъ не знаетъ, хотя въ смутныхъ воспоминанiяхъ своихъ и указываетъ на поляковъ, какъ виновниковъ разрушенiя его.
Въ дѣйствительности Себежскiй замокъ построенъ въ 1535 году русскими. Строителемъ его былъ воевода Бутурлинъ, соорудившiй, одновременно съ замкомъ, и три православныя церкви: во имя св. Iоанна Предтечи, св-хъ Константина и Елены и св. Николая.
Себежскiй замокъ занималъ самую возвышенную часть полуострова, на которомъ расположенъ нынѣ городъ; позицiя его, при тогдашнихъ осадочныхъ средствахъ, была весьма крепкая и вполнѣ очаровательная. Только съ одной стороны, именно отъ узкаго перешейка, соединяющаго полуостровъ съ материкомъ, и возможенъ былъ, въ лѣтнюю пору, приступъ къ замку. Зданiе замка было деревянное, окруженное со всѣхъ сторонъ высокимъ землянымъ валомъ, имѣвшимъ протяженiе по окружности 170 саженъ.
Себежскiй замокъ долгое время былъ яблокомъ раздора между царями русскими и королями польскими. Онъ не разъ переходилъ изъ рукъ въ руки, не разъ подвергался разоренiю и исправленiю, пока наконецъ окончательно не былъ разоренъ; но когда именно это послѣдовало — съ достовѣрностiю опредѣлить невозможно.
Прилагаемый ниже современный планъ города Себежа, даетъ ясное понятiе о военномъ значенiи бывшаго въ немъ замка (рис. 30).
Суражскiй замокъ, подобно другимъ, бывшимъ по границѣ Бѣлоруссiи съ Россiей, устроенъ поляками вскорѣ по завоеванiи, въ 1563 году, царемъ Iоанномъ Васильевичемъ Полоцка. [51]Древнiй Суражскiй замокъ находился въ принадлежащемъ Сапѣгѣ помѣстьѣ Држевеликѣ, на лѣвомъ берегу рѣки Западной Двинѣ, при впаденiи въ нее рѣчекъ Суражки и Каспли.
Замокъ этотъ разрушенъ въ одну изъ войнъ русскихъ съ литовцами.
Въ настоящее врѣмя памятникомъ существованiя замка служатъ лишь остатки вала, да почти заплывшiй и закрытый постройками ровъ.
Рис 30.
Марiенгаузенскiй замокъ, построенный въ 1293 году рыцарями тевтонскаго ордена на небольшомъ островку среди озера, сохранилъ еще часть своихъ развалинъ. Продолговатый островокъ на которомъ находился Марiенгаузенскiй замокъ, былъ перерѣзанъ, у стѣнъ крѣпости глубокимъ рвомъ, наполнявшимся водой; слѣды рва сохранились понынѣ. Марiенгаузенскiй замокъ по лѣтописямъ: Марiнгусъ, Флейнъ, стоитъ надъ оз. Разно; онъ былъ основанъ въ 1293 г. рижскимъ архiепископомъ Iоанномъ Фехте; въ 1509 г. возобновленъ архiеп. Касперомъ Линде, а въ 1577 году, взятъ и разрушенъ русскими и хотя впослѣдствiи снова возобновленъ, но съ этой поры болѣе и болѣе приходилъ въ упадокъ. Въ 1582 году въ замкѣ этомъ находилось: пушекъ 7, гаковницъ 8, одна пищаль самострѣльная, а другая испорченная. Въ мирномъ договорѣ этого же года, заключенномъ между россiянами и поляками, Марiенгаузенъ названъ Влехомъ.
На берегу этого же оз. Разно, на горѣ, имѣются остатки Волькенбергскаго замка, существовавшаго уже въ 1271 году.
Кренцбургскiй, или, по древнимъ русскимъ лѣтописямь Крыжборгскiй замокъ, основанный тевтонцами въ 1237 году, недалеко отъ впаденiя рѣчки Эвикшты въ Западную Двину, не разъ испытывалъ силу русскаго оружiя; такъ 1577 году онъ былъ взятъ грознымъ, а въ 1654 г. Алексѣемъ Михайловичемъ; за всѣмъ тѣмъ онъ оставилъ весьма замѣчательные слѣды своего существованiя и понынѣ. Верстахъ въ двухъ отъ Штокманзона и въ одной верстѣ отъ мѣстечка Крейцбурга, почти насупротивъ курляндскаго города Якобштадта, на правомъ берегу рѣки Западной Двины, между известковыми скалами, лежитъ груда развалинъ. Это древнiй Крейцбургскiй замокъ. Въ памяти мѣстнаго латышскаго населенiя сохранилось о немъ [52]нѣсколько преданiй; но къ сожалѣнiю, мы не можемъ передать ихъ читателю.
Замокъ, бывшiй въ м. Уллѣ, на берегу рѣки того же имени, въ 55 верстахъ отъ г. Лепеля и въ 67 отъ Витебска, на мѣстѣ, гдѣ теперь церковь и ближаншiе къ ней дома, основанъ въ 1563 году, по указу царя Iоанна Васильевича. Сначала онъ былъ деревянный, съ такою же стѣною и башнями, потомъ въ разные годы, то русскими, то поляками, были прибавлены къ нему земляныя укрѣпленiя, отъ которыхъ не осталось и слѣдовъ. Во время войны царя Алексѣя Михаиловича съ польскимъ королемъ Iоанномъ-Казимiромъ, Улльскiй замокъ былъ соженъ русскими. Съ тѣхъ поръ, кажется, онъ не возобновлялся.
Въ томъ же Лепельскомъ уѣздѣ и на берегу той же рѣчки Уллы, поближе къ городу Лепелю, именно въ 31 верстѣ отъ него, а отъ Витебска въ 80, былъ другой укрѣпленный замокъ — Чашницкiй. Онъ находился на томъ мѣстѣ, гдѣ устроено
впослѣдствiи католическое кладбище съ часовней. Замокъ этотъ памятенъ несчастной битвой подъ стѣнами его въ 1564 году отряда князя Петра Ивановича Шуйскаго, внезапно, по оплошности военачальниковъ, атакованнаго въ превосходныхъ силахъ польскими дружинами Николая Родзевича, Григорiя Ходкевича, Богдана Соломерецкаго, Романа Сангушки, Богуша Корецкаго, Ивана Ходкевича и Николая Сапѣги. Дорого поплатились русскiе воины за свою неосторожность; около 9,000 ихъ легло на поляхъ чашницкихъ, множество оружiя и болѣе 3,000 подводъ съ разной амуницiей и запасами достались побѣдителямъ. Въ эту несчастную битву погибло также много русскихъ военачальниковъ и дѣтей боярскихъ, погибъ и несчастный Шуйскiй; будучи раненъ и идя съ поля битвы, онъ палъ подъ топоромъ не узнавшаго его крестьянина. Только на другой день тѣло Шуйскаго найдено въ рѣкѣ Уллѣ.
Въ 1567 году гетманъ Сангушко разбилъ подъ Чашниками отряды князя Палецкаго и помогавшихъ ему подъ начальствомъ Амурата, татаръ. Вообще окрестности м. Чешниковъ не разъ были театромъ битвъ кровавыхъ; почему онѣ усѣяны такимъ множествомъ кургановъ и почему въ этой части Лепельскаго уѣзда вчастую попадаются перержавѣвшiе обломки древняго оружiя.
Кромѣ мѣстечка Уллы и Чашниковъ, остатки древнихъ укрѣпленныхъ замковъ, или преданiя о нихъ, можно найти въ селенiяхъ этого же уѣзда: Сушѣ, Красномъ, Туровлѣ и Воронечьѣ. Мы посвятимъ каждому изъ этихъ памятниковъ старины нѣсколько словъ.
Замокъ Суша былъ построенъ въ 1563 году, по указу царя Iоанна Васильевича, на полуостровѣ того же имени, въ имѣнiи, принадлежавшемъ князьямъ Острожскимъ, верстахъ въ 27 отъ г. Лепеля, а отъ почтовой станцiи Камень въ 10 верстахъ. Позицiя его, какъ видно изъ прилагаемаго ниже плана мѣстности была, для тогдашнихъ военныхъ средствъ довольно сильная (рис. 31). Строителями сушинскаго замка были: кн. Петръ Серебряный, Василiй Полецкiй и Токмановъ. Замокъ имѣлъ форму четырехъугольную, съ 7 башнями [53]и 2 воротами, онъ былъ наназванъ: Копье. Называютъ его так же и Конецъ[5]. На планѣ 1579 г. Замокъ этотъ представленъ окруженнымъ водами озера, съ нѣсколькими башнями.
Рис 31.
Въ одной изъ русскихъ лѣтописей подъ 7075 годомъ (1567 г.) сказано: „Того же лѣта поставиша два города въ Полотчинѣ, Соколъ и Улу, а третiй почаша дѣлать на озерѣ именемъ Копье, и которые люди Московскiе присланы на блюденiе дѣловцовъ, кн. Петръ Серебряныхъ да кн. Василiй Дмитрiевичъ Палецкаго и Литовскiе люди пригнавъ изгономъ, на зори, да многихъ прибыли и кн. Василiя Полецкихъ убили, а кн. Петръ Серебряныхъ убѣгъ въ Полоцко“[6].
„Тѣмъ не менѣе государьскимъ промысломъ осмотрѣлъ того мѣста и городъ ставилъ воевода князь Юрьи Ивановичъ Токмановъ, пришедъ на то мѣсто безвѣстно и сѣлъ на островѣ со всѣми людьми и народъ и лѣсъ городовой и запасы свои перепроводили на островъ; и городъ поставилъ вскорѣ городовыми людьми, которымъ тутъ годовати и посошными людми, и по государскому приказу городъ укрѣпилъ“[7].
Далѣе изъ разрядныхъ книгъ видимъ, что въ Копьѣ воеводствовалъ князь Михайла Лыковъ, Василiй Андреевъ Квашинъ, Михаила Борисовъ сынъ Чеглоковъ, князь Иванъ Самсоновъ Туренинъ, Петръ Өедоровъ сынъ Колычевъ, а съ нимъ голова стрѣлецкая Алексѣй Непейцынъ[8]. Видно, что крѣпости этой препадовалось важное значенiе.
Укрѣпленiе это въ 1579 году пало, впрочемъ безъ боя, предъ оружiемъ Стефана Баторiя; трофеями его побѣды были: большихъ орудiй 16, гаковницъ 136, ручницъ 60, пороху 100 бочекъ и ядеръ 4,822; кромѣ того много военной сбруи и разныхъ запасовъ. Стефанъ Баторiй повелѣлъ разрушить этотъ замокъ, съ чѣмъ вмѣстѣ исчезло и названiе его — Копье, о которомъ народъ не сохранилъ даже воспоминанiй; мѣсто гдѣ былъ замокъ застроено крестьянскими домами, у дороги ведущей изъ Суши въ Уллу, до сего времени, сохранился нѣмой свидѣтель [54]бывшихъ на этомъ мѣстѣ кровопролитiй — каменный, высѣченный изъ мѣстнаго гранитнаго валуна — крестъ, имѣющiй въ вышину семь, а въ ширину пять четвертей аршина. На крестѣ этомъ грубо высѣчена славянскими буквами надпись гласящая: „1569 г. здѣсь положено 200 жовнеръ (воиновъ) во Христу поставилъ послѣ битвы...“ имя поставившаго этотъ христiанскiй памятникъ отъ времени сгладилось. Крестъ этотъ имѣетъ такой видъ (рис. 32).
Рис 32.
Красный замокъ былъ построенъ въ 15.. году поляками, на перешейкѣ раздѣлявшемъ озера Островито и Плюсно, въ 34 верстахъ отъ г. Полоцка и 52 отъ г. Лепеля. Замокъ этотъ 31 Iюля 1579 г. взятъ Стефаномъ Баторiемъ; воспоминанiе о немъ сохранилось въ памяти народа. На планѣ 1579 г. замокъ этотъ представленъ въ круглой формѣ, стоящимъ близь озера.
Еще ближе къ Полоцку, именно въ 18 верстахъ отъ него, на берегу рѣчки Туровки, при впаденiи ея въ Западную Двину былъ построенъ, какъ увѣряетъ, Безъ-Корниловичъ, поляками четырехъугольный, о пяти башняхъ замокъ; онъ хотя временно и состоялъ во власти русскихъ, но скоро снова вошелъ въ составъ Польши. Король Стефанъ Баторiй разрушилъ замокъ до основанiя. Безъ-Корниловичъ, въ своихъ историческихъ замѣткахъ о Бѣлоруссiи, именно говоритъ: „по завоеванiи Полоцка, въ 1579 году, польскiй король Стефанъ Баторiй отрядилъ виленскаго воеводу Мартына Куржа съ кавалерiею и улльскаго старосту Константина Лукомскаго съ пѣхотою, чтобы взять Туровлю. Узнавъ о ихъ приближенiи часть гарнизона, ночью, оставя своихъ начальниковъ, задними воротами, ушла изъ замка. Литовцы ворвались въ него чрезъ амбразуры, напали на оставшихся россiянъ, сопротивлявшихся изрубили, другихъ взяли въ плѣнъ. Въ числѣ послѣднихъ были и воеводы, сдавшiе Туровлю съ орудiями, снарядами, запасами“.
Какими источниками пользовался г. Безъ-Корниловичъ при оставленiи этого описанiя и въ какой мѣрѣ источники эти заслуживаютъ довѣрия, мы не знаемъ; но судя по дошедшимъ до насъ актамъ, записаннымъ въ земскихъ книгахъ Полоцкаго воеводства, есть основанiе думать, что Туровлянскiй замокъ былъ построенъ не поляками, а русскими, и что онъ не разоренъ непрiятелями, а сгорѣлъ. Въ явкѣ, записанной въ актовой земской книгѣ Полоцкаго [55]воеводства 1690 — 1692 годахъ, подъ 10-мъ января 1092 года, регистра имѣний, селъ, церквей и монастырей наданныхъ отъ Стефана Баторiя полоцкимъ Iезуитамъ, составленнаго въ Iюлѣ 1580 года, перечисляя имѣнiя Спасскаго монастыря, между прочимъ, сказано: K temuź Monasterzu w sieleu Turowi pięc szlowiekow bylo, to sielo w puscie, Zemecźek byl Moskiewski Turowlenski zgorzal. На планѣ 1579 года замокъ этотъ показанъ еще существующимъ, что казалось бы еще болѣе подтверждаетъ ошибочность сообщенныхъ о немъ Безъ-Корниловичемъ свѣдѣнiй; между тѣмъ изъ надписи на томъ планѣ видно, что кр. Туравля взята Стефаномъ Баторiемъ 4 сентября 1579 г.
На западномъ берегу озера Воронечь, гдѣ нынѣ селенiе того же имени, верстахъ въ 20 отъ г. Полоцка и въ 55 отъ г. Лепеля, также быль укрѣпленный замокъ; но и онъ раздѣлилъ общую судьбу всѣхъ мѣстныхъ крѣпостей, и слѣды существованiя его остались лишь въ памяти народа да на страницахъ древнихъ лѣтописей. На планѣ 1579 г. Воронечь изображенъ городомъ а не крѣпосью.
Ту же участь испыталъ упоминаемый въ лѣтописяхъ замокъ Стрижевъ или Стрѣжовъ, нынѣ имѣнiе помѣщика Цѣхановецкаго, близъ почтовой дороги, между Бѣшенковичской и Бочейковской почтовыми станцiями. Замокъ былъ построенъ на полуостровѣ озера Стрижева; на этой мѣстности былъ насыпанъ большой курганъ. О Стриженскомъ замкѣ имѣются слѣдущiя историческiя свѣдѣнiя: Рогвольдъ, князь кiевскiй, призванный для княженiя въ Полоцкѣ года отнялъ у князя полоцкаго дома Всеволода Глѣбовича удѣлъ его Изяславль (нынѣ Заславль, мѣстечко Минскаго уѣзда), отдавъ ему взамѣнъ того, замокъ, или пригородъ Стрижевъ.
Кромѣ указанныхъ уже нами мѣстностей, на коихъ были въ древности замки, въ предѣлахъ Лепельскаго уѣзда есть еще четыре урочища, въ коихъ, по указанiю народа, были когда то замки или укрѣпленныя мѣста, что доказывается также существующими по нынѣ остатками земляныхъ насыпей, слоями угля и проч. Вотъ эти мѣста:
Городенецъ (имѣнiе помѣщика Спасовскаго, и при немъ урочище, называемое Замчище, (т. е. большой замокъ) лежитъ въ 15 верстахъ отъ Лепеля надъ рѣчкой Толпянской, близъ дороги изъ города Лепеля въ мѣстечко Чашники. Замчище это находится на холмѣ; еще и по нынѣ сохранились на немъ всѣ признаки укрѣпленiй, какъ то: окопы, канавы, узкiй въѣздъ. Не будетъ ли это тотъ самый Городецъ, при которомъ полочане, по словамъ лѣтописи, встрѣтили въ 1190 году литовскаго князя Мингалу, выступившаго изъ Новогрудка для завоеванiя Полоцкаго княжества, и гдѣ послѣ кровопролитнаго боя, легли почти всѣ до единаго храбрые полочане? Городецъ былъ соженъ, а Полоцкъ отворилъ ворота свои побѣдителю. Въ настоящее время поверхность замковъ обращена подъ пашню. Летъ девяносто тому назадъ, именно въ 1798 г. на этомъ мѣстѣ было найдено много старинныхъ серебряныхъ вещей, какъ то: цѣпи, запястья и проч. Вещи эти тогдашнимъ владѣльцемъ [56]Замчища передѣланы на столовое серебро.
Близъ казенной деревни Городецъ, находящейся въ 15 верстахъ отъ г. Лепеля, у самой границы Борисовскаго уѣзда, на значительной возвышенности, также есть замковище, сохранiвшее многiе признаки бывшихъ на немъ укрѣпленiй. Недалеко
отъ этого замковища находятся: озеро, называемое Княже, и гора — Церковище. Народъ утверждаетъ, что стоявшая на горѣ церковь провалилась въ землю. Подобныя сказанiя или точнѣе легенды въ Витебской губернiи нерѣдкость, объ одной изъ нихъ мы упоминали въ 1 главѣ. Въ имѣнiи Лутищѣ, въ 10 верстахъ отъ г. Лепеля, есть также слѣды бывшихъ старинныхъ укрѣпленiй. Мѣстность эта называется Замочекъ. Наконецъ, въ имѣнiи помѣщика Спасовскаго Заболотьи, верстахъ въ 12 отъ г. Лепеля, находится довольно высокая гора, правильнѣе холмъ, также носящiй названiе Замка. Почва на вершинѣ этой горы или холма совершенно черная, съ замѣтной примѣсью золы и угля. М. Ф. Кусцинскiй, принимая въ соображенiе малое пространство этого замковища и обильные остатки золы и угля, предполагаетъ, что здѣсь скорѣе было мѣсто языческихъ жертвоприношенiй, чѣмъ укрѣпленiе.
Можетъ быть предположенiе это и не совсѣмъ ошибочно, такъ какъ народъ, по преданiю праотцевъ, доселѣ питаетъ къ этому мѣсту особое уваженiе, да и легендарные разсказы о томъ, что будто бы, еще лѣтъ сорокъ тому назадъ, у подошвы Замковой горы былъ ключъ сладкаго вина, также имѣетъ свое значенiе.
На пространствѣ Полоцкаго уѣзда также сохранились слѣды нѣсколькихъ древнихъ замковъ, именно: Соколинскаго, Ситнянскаго и Нещердскаго.
Соколинскiй замокъ, по древнему Соколъ, былъ сооруженъ русскими въ 1566 году. Онъ находился на возвышенности, въ углу, между рѣкой Дриссой и впадающей въ нее рѣчкой Нищей, въ 30 верстахъ отъ Полоцка, 70 верстахъ отъ Себежа и въ 25 верстахъ отъ г. Дриссы. Замокъ этотъ былъ однимъ изъ сильнѣйшихъ: онъ имѣлъ одинадцать башень и былъ окруженъ деревянной стѣной, валомъ и рвомъ. Слѣды послѣднихъ существовали еще не такъ давно, а быть можетъ существуютъ и нынѣ. Соколинскiй замокъ существовалъ всего только 13 лѣтъ, именно по 11-е сентября 1579 г. Въ этотъ день, послѣ упорнаго сопротивленiя русскаго гарнизона онъ былъ взятъ литовскими войсками и сожженъ.
Въ полномъ собранiи русскихъ лѣтописей (томъ IV) относительно паденiя крепости Сокола говорится: „въ лѣто 7087 (1579 года) Литовскiй король Полоцко взялъ, того же года и Соколъ взяли и людей побили 40.000 ратныхъ и городъ сожгли“. Исчисленiе убитыхъ очевидно ошибочно и не сообразно съ размѣрами самой крѣпости, гдѣ и четветой части т. е. 10.000 горнизона помѣстить было негдѣ. Это отчасти подтверждается даже очевидно пристрастнымъ письмомъ Людовика Баромьскаго къ папскому нунцiю въ Польшѣ изъ Полоцка отъ 14 Сент. 1579 г.
„Часть Московскаго войска для [57]оказанiя помощи Полоцку прибыла не задолго предъ симъ, въ замокъ Соколъ и охраняла его; нѣсколько дней тому назадъ этотъ замокъ былъ осажденъ воеводою подольскимъ и польско-нѣмецкими войсками. 11-го числа этого мѣсяца замокъ былъ взятъ и окончательно сожженъ. Во время пожара убито до 4-хъ тысячъ и это были не рядовые или простые войны, но цвѣтъ московскаго войска; они храбро защищали замокъ, что вызвало состороны нашихъ и удивленiе? и нѣкоторый урокъ? Почти половина убитыхъ придворные Московскаго Царя (!); три воеводы были убиты, три взяты въ плѣнъ, изъ коихъ болѣе извѣстенъ Шереметевъ, мужъ славнаго въ своемъ отечествѣ имени и знатной фамилiи; число остальныхъ плѣнныхъ тоже не мало.“[9] Знакомымъ съ польскими документами о войнахъ съ Россiей подобное хвастовство не новость. По наиболѣе подробное описанiе паденiя этого несчастнаго замка, оставилъ намъ Мартинъ Бѣльскiй въ своей Kroniki Polskiy. Водъ точный переводъ его разсказа.
„Скоро подступили и подъ Соколъ. Польская пѣхота съ одной стороны, а нѣмецкая съ другой стали дѣлать шанцъ у замка. Москвитяне видя, что нашихъ не много, и зная, притомъ что у нихъ большой недостатокъ въ лошадяхъ, а тѣ которыхъ имѣли, были очень изнурены, порѣшили сдѣлать вылазку изъ замка до разсвѣта и ударить на ннхъ. Вдругъ изъ нашихъ шанцевъ пущены были въ замокъ три раскаленныя пули, двѣ изъ нихъ москвитяне сразу потушили, а третей, ударившей низко въ заборъ не замѣтили. Пуля эта сразу легко зажгла весь замокъ, такъ какъ онъ былъ построенъ изъ смолистаго дерева (изъ сосны). Увидѣвъ это, гетманъ тотъ часъ приказалъ всѣмъ быть готовымъ какъ бы къ битвѣ. Москвитяне въ торопяхъ, будучи встревожены этимъ огнемъ и полагая, что наши ударили на нихъ, бросились бѣжать изъ замка. Шереметевъ въ однѣ ворота, а Борисъ Шеинъ въ другiя. Шереметевъ попалъ на Брацлавскаго воеводу, который и взялъ его въ плѣнъ со всѣми бывшими при немъ. Бориса Шеина, а также всѣхъ тѣхъ, которые были съ нимъ, убили нѣмцы, (онъ накинулся на нихъ). Москвитяне сложили руки и просили не убивать ихъ, но не смотря на это ихъ кололи копьями и пиками. Видя это прочiе москвитяне задвинули ворота рѣшеткой и заперевъ тамъ нѣсколько нашихъ, убили ихъ. Выломавъ рѣшетку, другiе изъ нашихъ бросились туда и спасли своихъ. Вслѣдствiе этого, одни изъ москвитянъ были убиты, а другiе сгорѣли. Повсюду лежало очень много труповъ, слуги грабили ихъ и нашли при нихъ много денегъ и также серебряныхъ колецъ, которые отсѣкали даже съ пальцами. Нѣмки (Niemkinie) же распарывали имъ животы и выбирали изъ нихъ сало, такъ какъ это былъ все народъ очень жирный. Послѣ этого дѣла, Мелецкiй на четвертый день благополучно возвратился къ королю и передалъ ему не мало плѣнныхъ... Не рады были этому Венгры, такъ какъ они все говорили, что безъ венгеровъ поляки ничего не докажуть... И самъ [58]король выразилъ гетману не такое удовольствiе, какъ бы слѣдовало...“
Ситнянскiй замокъ, находящiйся въ 43 верстахъ отъ Полоцка, на возвышенности юго-западнаго берега озера Ситно, въ загибѣ р. Полоты, также обязанъ своимъ заложенiемъ русскимъ; но и онъ подобно предъидущему, палъ предъ оружiемъ Стефана Баторiя, приказавшаго разорить его, что и было совершено 4-го августа 1579 г. На мѣстности, принадлежавшей древнему замку, находится нынѣ большая казенная деревня Ситно. Изъ плана 1579 г. можно заключить, что замокъ имѣлъ четыре башни.
Третiй изъ древнихъ замков Полоцкаго уѣзда, Нещерда также былъ построенъ русскими; онъ находился на мысѣ, далеко выдававшемся, съ восточной стороны въ огромное озеро Нещерду. Въ 1579 году, въ столь памятную для Бѣлоруссiи эпоху бранныхъ подвиговъ Стефана Баторiя, онъ былъ взятъ и разоренъ полоцкимъ воеводою Дорогостайскимъ, истребившимъ все населенiе Нещерды. Мѣсто, гдѣ былъ этотъ замокъ, въ настоящее время носитъ названiе городка. Народъ, въ смутныхъ своихъ воспоминанiяхъ, перепутавъ имена древнихъ дѣятелей и событiя, разсказываетъ, что будто бы на этомъ мѣстѣ былъ замокъ Рогнѣды жены Рагвольда[10], указывая, въ подтвержденiе своихъ словъ, на груду находящихся развалинъ и на часто попадающiеся въ этой мѣстности: малыя серебряныя монеты, стеклянные бусы, перержавѣвшiе обломки оружiя и другiя вещи...
Въ историческихъ свѣдѣнiяхъ о Бѣлоруссiи Безъ-Корниловича, мы находимъ объ этомъ замкѣ слѣдующее преданiе: „Когда то сильный князь, побуждаемый надеждами получить богатую добычу, подступилъ къ замку съ войскомъ, ворвался въ него, истребилъ жителей и, вмѣсто ихъ, расположился въ немъ съ дружиною; но Отецъ Небесный вскорѣ наказалъ изувѣровъ, пролившихъ кровь неповинныхъ. Дружина вымерла отъ чумы. Князь, испуганный знаменiемъ видимаго гнѣва Господня зарывъ свои богатства, въ горѣ, оставилъ городъ, но пораженный чумой, скончался. Надъ его могилою, близъ озера, насыпанъ курганъ, жителями называемый Княжею Могилою.“
Такому противорѣчiю народныхъ разсказовъ удивляться нельзя. Преданiя о давно минувшихъ событiяхъ, переходя изъ рода въ родъ устными разсказами, весьма естественно, постепенно, болѣе и болѣе, теряютъ свой первоначальный смыслъ: это происходитъ столько же отъ забывчивости — разсказчиковъ, сколько и отъ фантазiи ихъ.
Вотъ почему записыванiе мѣстныхъ преданiй необходимо, и вотъ почему также нужно, съ большой осторожностью, пользоваться ими при историческихъ и археологическихъ изслѣдованiяхъ.
Теперь намъ остается сказать еще о двухъ замкахъ: Усвятскомь, — Витебскаго и Озерищенскомъ, или Езерiйскомъ, Городокскаго уѣздовъ.
Усвятъ, по лѣтописямъ Свячь, есть одно изъ древнѣйшихъ населенiй губернiи: имя его встрѣчается въ исторiи [59]подъ 1021 годомъ, однакожь, постройка въ немъ замка, о которомъ говорится въ лѣтописяхъ, относится къ 1566 году. Замокъ этотъ, былъ сооруженъ по указу царя Iоанна Васильевича, на старомъ городищѣ, именовавшемся Межево; поэтому можно думать, что замокъ построенный русскими близъ озера Усвятъ, не былъ первымъ крѣпостнымъ сооруженiемъ въ этой мѣстности.
Замѣчательно, что Усвятскiй замокъ заложенный русскими, ими же спустя 88 лѣтъ, именно въ 1654 году разоренъ.
Мѣстность замка Озерищенскаго описана нами въ 1-й главѣ этого сочиненiя, въ числѣ городищъ. Здѣсь скажемъ только, что замокъ этотъ былъ однимъ изъ сильнѣйшихъ, что годъ заложенiя его не извѣстенъ, что замокъ этотъ не разъ переходилъ изъ рукъ въ руки, то отъ русскихъ къ полякамъ, то обратно. Въ 1579 году Озерищенскiй замокъ былъ разоренъ Стефаномъ Баторiемъ. Въ 1616 году онъ снова укрѣпленъ озерищенскимъ старостою Христофоромъ Соколинскимъ. Когда онъ окончательно брошенъ опредѣлить трудно.
Кромѣ исчисленныхъ нами замковъ или крѣпостей на планѣ Пахоловича 1579 года, показана еще крѣпость Казьянъ; она помѣщена въ кольцеобразномъ загибѣ рѣки Оболя, ниже выхода ея изъ озера того же имени, а въ экспликацiи пояснено такъ: „крѣпость Козьянъ, взята и завоевана у князя Московскаго наияснѣйшимъ королемъ Польши Стефаномъ, iюля 22 дня, 1579 г. по Р. Х.“
↑Здѣсь кстати замѣтимъ, что литейное дѣло въ Бѣлоруссiи, въ старые годы, было развито довольно обширно. Колокола выливались даже въ деревняхъ. Одинъ изъ такихъ колоколовъ, (разбитый) и поднесь хранится при Бононской церкви, Лепельскаго уѣзда.
↑Прим. Къ стати о каменныхъ ядрахъ. Въ Витебской губернiи, въ частую, въ фундаментахъ, и вообще въ развалинахъ старинныхъ костеловъ и кляшторовъ нахоятъ, иногда вершковъ десяти въ дiаметрѣ и болѣе, каменные шары, изъ мѣстнаго гранита. Нѣтъ сомнѣнiя что шары эти служили украшенiемъ оградныхъ столбовъ, а иногда замѣняли вѣсь. Приписывать имъ значенiе огнестрѣльныхъ снарядовъ, едва-ли есть основанiе. Мы видѣли нѣсколько такихъ шаровъ. Авт.
↑Высота этой мѣстности, съ 3-го этажа бывшей iезуитской колегiи, а нынѣ кадетскаго корпуса, по вычисленiю оо. iезуитовъ = 427,725 пар. фут. надъ уровнемъ моря.
↑Гдѣ нынѣ весной и осенью устраивается паромъ, а лѣтомъ мостъ изъ бревенъ въ видѣ плота.
↑Но это ошибочно. Рус. лѣтописи одновременно упоминаютъ обѣ эти мѣстности: копье и конецъ, определяя мѣстонахожденiе послѣдняго въ 15 вѣрстахъ отъ г. Сокола. Скорее Конецъ и Дисна одно и тоже.
Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.
