Викитека

Kozlovsky pervye pochty t1 1913/Введение/ДО

< Kozlovsky pervye pochty t1 1913/Введение
[7]
ВВЕДЕНІЕ.

Давно уже по достоинству оцѣнена почта, одно изъ важнѣйшихъ культурныхъ пріобрѣтеній человѣчества. По справедливому замѣчанію Маколея, наибольшую услугу въ исторіи цивилизаціи послѣ изобрѣтенія алфавита и книгопечатанія, оказали тѣ изобрѣтенія, которыя способствовали сокращенію разстояній между людьми. Всякое улучшеніе въ средствахъ сообщенія служило человѣчеству не только къ матеріальной выгодѣ, но и къ моральному и умственному преуспѣянію. Среди такихъ изобрѣтеній, которыя способствовали улучшенію средствъ сношеній и какъ бы сокращенію разстояній, почта играетъ весьма видную роль. „Исторія почты, это — исторія благодѣяній, оказанныхъ народу“[1]. Нѣтъ такой отрасли народной жизни, гдѣ бы почта не играла огромной, чуть не провиденціальной роли. Нѣтъ надобности распространяться о томъ, какую пользу извлекаетъ изъ почты промышленникъ и торговецъ: расширеніе производства немыслимо безъ надлежащей освѣдомленности о нуждахъ рынка, а безъ расширенія производства немыслимо увеличеніе матеріальныхъ благъ человѣчества и широкое удовлетвореніе его потребностей. Но не одни [8]матеріальныя блага увеличиваются въ числѣ; почта благопріятствуетъ и культурному обмѣну, облегчая умственную работу человѣчества, размножая и шире распредѣляя его умственныя пріобрѣтенія. Она „служитъ связующимъ звеномъ во всѣхъ дѣлахъ и переговорахъ; благодаря ей, отсутствующіе дѣлаются присутствующими: она — утѣшеніе жизни!“[2]. Но при этомъ она есть и „великій учитель жизни“[3]: сколько бѣдствій устраняютъ правильно организованныя сношенія между людьми! Почта быстро освѣдомляетъ людей съ потребностями ихъ сосѣдей, что особенно важно въ случаяхъ общественныхъ бѣдствій: стихійныхъ разрушеній, болѣзней и эпидемій, голода и пр. Почта облегчаетъ дѣятельность правительственныхъ учрежденій, давая имъ возможность шире и своевременнѣе узнавать о народныхъ нуждахъ и предупреждать бѣдствія, причиняемыя силами природы и злой волей человѣка. Множество преступленій могутъ быть предупреждены благодаря своевременному вмѣшательству правительства во́ - время освѣдомленнаго о положеніи дѣлъ.

Всѣ эти обстоятельства очень рано стали понятны культурнымъ народамъ, и поэтому вездѣ мы замѣчаемъ, что съ развитіемъ культуры возникаютъ и организуются по всѣмъ направленіямъ почтовыя сношенія. Наполеонъ I говорилъ, что о прогрессѣ общественнаго благосостоянія можно судить по результатамъ счетовъ почтовыхъ дилижансовъ[4]; вмѣстѣ съ тѣмъ почта, созданная для того, чтобы удовлетворять наиболѣе разумнымъ потребностямъ общества, сдѣлалась въ нѣкоторомъ отношеніи показателемъ степени развитія народовъ. Вслѣдствіе этого, въ исторіи русской культуры, въ особенности въ [9]эпоху „европеизаціи“ Россіи въ XVII и нач. XVIII вѣка, почтѣ должно быть отведено почетное мѣсто. Въ своемъ мѣстѣ мы увидимъ, достаточно ли удѣлила ей вниманія русская историческая литература; теперь же бросимъ общій взглядъ на исторію письменныхъ сношеній вообще и въ Россіи до XVII в. въ частности. Это послѣднее дастъ намъ возможность правильнѣе оцѣнить впослѣдствіи значеніе первыхъ русскихъ почтъ.

Слово „почта“ (нѣм. Post, франц. poste) латинскаго происхожденія (posita, подразум. statio). Понятіе почты передавалось у римлянъ словами — cursus publicus. Подъ словомъ „почта“ обыкновенно разумѣютъ учрежденіе, главная цѣль котораго посредствомъ нарочно опредѣленныхъ для того лицъ, доставлять съ одного мѣста на другое письма, пакеты, посылки и даже людей — проѣзжающихъ. При такомъ опредѣленіи не принимаются во вниманіе возможныя разнообразныя детали въ постановкѣ этого учрежденія: оно можетъ содержаться правительствомъ или частнымъ лицомъ (физическимъ или юридическимъ) и, притомъ, или для нуждъ одного лишь правительства, или одного класса общества, или для всѣхъ лицъ; можетъ быть напередъ опредѣлено вознагражденіе за доставку, постоянное время прибытія и отправленія пересылаемыхъ вещей или людей и пр. Въ нынѣшнія времена, впрочемъ, слово „почта“ получило болѣе опредѣленное значеніе. Теперь для всякаго ясно, что цѣль почты настолько же практическая, насколько культурная. Посредствомъ пересылки всякаго рода писемъ, извѣщеній и перевозки вещей и людей почта облегчаетъ сношенія, какъ между отдѣльными государствами и народами, между правительствомъ страны и различными мѣстами и лицами, такъ и между отдѣльными частными людьми и такимъ образомъ доставляетъ безчисленное множество способовъ къ культурному обмѣну, къ [10]успѣхамъ и развитію образованія, наукъ, искусствъ и промышленности, какъ внутри каждой отдѣльной страны, такъ и въ цѣломъ мірѣ[5]. Развитіе такого рода сношеній вызываетъ необходимость ихъ упорядоченія и регламентаціи, изданія почтовыхъ правилъ и законовъ, заключеніе соотвѣтствующихъ договоровъ между государствами.

Сообразно съ такимъ характеромъ учрежденія, въ исторіи почтъ необходимо останавливаться на слѣдующихъ вопросахъ: 1) какого рода сношенія предшествовали появленію правильныхъ почтъ въ странѣ и въ чемъ состояли ихъ несовершенства; 2) что вызвало необходимость устройства правильныхъ почтовыхъ сообщеній; 3) какова была первоначальная организація почтъ и результаты, ими достигнутые: а) для сношеній вообще, какъ внутреннихъ, такъ и международныхъ; б) для усовершенствованія путей сообщенія, развитія торговли и промышленности; в) для культурнаго обмѣна въ смыслѣ передачи всевозможныхъ свѣдѣній и знаній всему обществу. Такимъ образомъ исторія почты касается географическихъ условій страны, дорогъ, дорожныхъ сооруженій, экипажей, почтовой администраціи, почтовыхъ правилъ, международныхъ почтовыхъ договоровъ, развитія путей сообщенія, товарнаго обмѣна, поднятія или упадка тѣхъ или иныхъ видовъ промышленности, писемъ и корреспонденціи всякаго рода — какъ офиціальной, такъ и частной, появленія газетъ или вѣдомостей и тѣхъ свѣдѣній, которыя въ нихъ сообщались обществу.

Уже съ первыхъ временъ исторической жизни человѣкъ ощущалъ необходимость передавать извѣстія на разстояніе и мы имѣемъ цѣлый рядъ весьма древнихъ извѣстій о томъ, что люди пользовались вѣстниками для передачи словесныхъ сообщеній или условныхъ знаковъ. [11]Въ великихъ монархіяхъ древняго міра очень рано возникли сношенія при посредствѣ особыхъ посланцовъ между резиденціями властителей и отдаленными провинціями. По свидѣтельству Масперо, въ Египтѣ, во времена XII династіи, особые скороходы передавали распоряженія фараоновъ даже въ Азію. Относительно Персидскаго царства у насъ имѣется цѣлый рядъ свидѣтельствъ о томъ, что тамъ уже съ VI вѣка существовало постоянное учрежденіе для сношеній: на проведенныхъ дорогахъ устраивались постоянныя станціи съ достаточнымъ количествомъ курьеровъ и лошадей для смѣны; въ экстренныхъ случаяхъ прибѣгали даже къ передачѣ извѣстій на разстояніе при помощи быстраго разведенія костровъ въ опредѣленныхъ пунктахъ. Приказанія царя сатрапамъ передавались съ быстротою, изумлявшею даже грековъ, которые ограничивались въ передачѣ извѣстій услугами скороходовъ.

Далеко опередили всѣхъ древнихъ народовъ въ дѣлѣ развитія сношеній — римляне. Государственныя потребности ихъ обширнаго государства, особенно со времени централизаціи управленія при императорахъ, вызывали крайнюю необходимость въ постоянныхъ сношеніяхъ съ отдаленными частями имперіи. По повелѣнію Августа всѣ великолѣпныя римскія дороги были снабжены станціями, курьерами и экипажами. Это учрежденіе, усовершенствованное при преемникахъ Августа, своимъ названіемъ „cursus publicus“ вводило въ заблужденіе многихъ историковъ. Оно отнюдь не было „публичнымъ“, устроеннымъ для нуждъ всѣхъ гражданъ вообще и каждаго въ отдѣльности; оно было исключительно политически-полицейскимъ учрежденіемъ. На главныхъ дорогахъ, въ опредѣленныхъ разстояніяхъ другъ отъ друга, были устроены станціи для перемѣны лошадей; на этихъ станціяхъ путешественники могли подкрѣпляться пищею и даже ночевать. Здѣсь всегда находилось достаточное количество верховыхъ и вьючныхъ животныхъ, имѣлись [12]экипажи и телѣги. Пользованіе этимъ учрежденіемъ разрѣшалось только государственнымъ чиновникамъ и только для государственныхъ цѣлей; впрочемъ, иногда выдавались разрѣшительные билеты на пользованіе cursus publicus частнымъ лицамъ (legatio libera) — путешествующимъ чиновникамъ, военнымъ (особенно — отставнымъ солдатамъ), позднѣе — духовнымъ лицамъ; не обходилось также и безъ злоупотребленій. Управленіе cursus publicus сосредоточивалось въ рукахъ опредѣленныхъ сановниковъ въ столицѣ и цѣлаго ряда чиновниковъ въ провинціяхъ. Средства на содержаніе этого учрежденія получались съ народа; мѣстные жители несли на себѣ рядъ повинностей, вродѣ барщины, что вызывало зачастую ропотъ населенія. Жалобы жителей на злоупотребленія тѣхъ, кто пользовался путями сообщенiя, на чрезмѣрное отягощеніе населенія всякаго рода работою, на дурное обращеніе чиновниковъ, на истязаніе лошадей, поставляемыхъ ими для пользованія и пр., вызывали цѣлый рядъ законодательныхъ постановленій правительства по этому поводу (до Юстиніанова Свода включительно). Все-таки злоупотребленія власть имущихъ были такъ велики, что жители, привлеченные къ тѣмъ или другимъ повинностямъ по содержанію cursus publicus, разбѣгались. Такимъ образомъ, учрежденіе, долженствовавшее быть благодѣтельнымъ для страны, становилось бичомъ для населенія.

Но даже въ такомъ видѣ римская почта имѣла огромное значеніе. На безчисленныхъ дорогахъ имперіи, по всѣмъ станціямъ, замѣтно было большое оживленіе. Всюду встрѣчались путешественники, передавались письма, дѣлавшія громадныя разстоянія — отъ Британніи до Кавказа и отъ устьевъ Рейна до Сахары. Изъ всѣхъ провинцій ежедневно получались извѣстія въ Римѣ. Станціи cursus publicus сдѣлались также центрами частныхъ сношеній: устраивалась передача частныхъ извѣстій, перевозка пассажировъ и багажа частными предпринимателями, которые нерѣдко объединялись въ артели. Въ [13]эпоху Константина Вел. cursus publicus представляется учрежденіемъ развитымъ, соединявшимъ въ себѣ много удобствъ и даже роскоши. Около временъ Юстиніана Вел. содержаніе императорскихъ почтъ было отнесено на общественные доходы городовъ.

Съ упадкомъ римскаго государства въ Зап. Европѣ пришли въ разстройство и сѣть римскихъ дорогъ и cursus publicus. Когда въ лицѣ Карла Вел. явился государь, власть котораго могла возстановить имперію, — дѣло сношеній возродилось; но это было только до распаденія Карловой монархіи. Государственная власть въ средневѣковыхъ государствахъ, стѣсненная и ослабленная феодализмомъ, не могла взять въ свои руки крупное дѣло устройства повсемѣстныхъ сношеній; но общественная потребность въ сношеніяхъ была такъ сильна, что за удовлетвореніе ея взялись духовныя и свѣтскія общественныя учрежденія. Особенно велика была потребность въ сношеніяхъ для церкви, при развитіи ея владѣній и централизаціи ихъ управленія. Сохранились въ большомъ числѣ донесенія епископовъ и аббатовъ ихъ начальству, циркуляры папъ и ихъ повелѣнія; это доказываетъ существованіе передачи письменныхъ распоряженій и пересылки корреспонденціи въ большомъ количествѣ. Несомнѣнно извѣстно, что духовные ордена пользовались услугами странствующихъ монаховъ, періодически правильно совершавшихъ свои путешествія по разнымъ направленіямъ. Такихъ лицъ снабжали особыми билетами, удостовѣрявшими ихъ личность и цѣль ихъ посланничества. Часто эти монахи брали на себя передачу частныхъ писемъ; мѣшокъ съ письмами сдѣлался всегдашней принадлежностью ихъ костюма. Тевтонскій орденъ, поселившись въ Пруссіи, долженъ былъ широко пользоваться такого рода посланцами для сношеній со своимъ магистромъ, который жилъ сначала въ Венеціи, а затѣмъ въ Маріенбургѣ. Сношенія эти были тѣмъ нужнѣе, что орденъ широко раскинулъ по Европѣ [14]сѣть своихъ владѣній — поселеній; въ эпоху своего расцвѣта онъ имѣлъ уже цѣлый штатъ чиновниковъ, завѣдывавшихъ разсылкою и полученіемъ писемъ, наблюденіемъ надъ конюшнями и посланцами.

Примѣру церкви послѣдовали университеты. Для сношеній молодежи, отовсюду стекавшейся въ университеты, съ ея родными мѣстами, нужны были постоянныя учрежденія посыльныхъ, снабженныхъ охранными грамотами властей. Среди такого рода учрежденій наиболѣе хорошо была организована артель посланцовъ при Парижскомъ университетѣ. Эти посланцы начинаютъ, кромѣ писемъ, брать на себя доставленіе денежныхъ и цѣнныхъ посылокъ. Въ Германіи такое учрежденіе появилось впервые въ XIV вѣкѣ: были назначены особые посланцы, которые приведены къ присягѣ и обязались доставлять ad diversas mundi partes вещи, книги, одежду и пр. tam per terram, quam per aquam.

Наконецъ дошла очередь и до свѣтскихъ корпорацій. Въ эпоху расцвѣта цехового строя мясники, совершавшіе на лошадяхъ и въ экипажахъ длинные и правильные переѣзды по своимъ профессіональнымъ нуждамъ, послужили первыми посредниками для почтовыхъ сношеній. Вслѣдствіе того, что дни и часы ихъ отправленія всегда были точно опредѣлены, передача ими писемъ принимаетъ характеръ правильно устроенной почты. Эта такъ наз. Metzgerpost просуществовала въ южной Германіи до конца XVII вѣка. Примѣру мясниковъ послѣдовали лодочники.

Всѣ такого рода частныя предпріятія скоро уступали мѣсто городскимъ учрежденiямъ. Съ развитіемъ городовъ въ Европѣ, эти послѣдніе устраиваютъ у себя артели гонцовъ, которыя съ XIV в. становятся повсемѣстными, особенно въ итальянскихъ и нѣмецкихъ торговыхъ городахъ и по всѣмъ важнѣйшимъ торговымъ дорогамъ. Управленіе городовъ приводило такихъ гонцовъ къ присягѣ, платило имъ опредѣленное жалованье [15]и поручало доставленіе городской корреспонденціи. Эти гонцы могли также принимать на себя за опредѣленную плату доставку писемъ частныхъ лицъ въ опредѣлённые дни. Гонцы рейнскаго городского союза поддерживали правильныя сношенія отъ Кёльна и Майнца черезъ Франкфуртъ до Нюренберга; ганзейскій союзъ установилъ правильные курсы отъ Гамбурга до Бремена, Амстердама и Антверпена съ одной стороны до Штеттина, Данцига, Кенигсберга и Риги съ другой стороны.

Конецъ XV и начало XVI вѣка были весьма важной эпохой въ исторіи европейскихъ сношеній и не только на Западѣ, но и на Востокѣ. Въ Западной Европѣ появляются правильно устроенныя почтовыя предпріятiя, получающiя почти значеніе международныхъ, а у насъ на Руси въ это время нарождаются болѣе или менѣе правильныя сношенiя между отдѣльными частями только что сложившагося обширнаго Московскаго государства. Какъ на Западѣ, такъ и въ Московскомъ государствѣ политическое объединеніе страны и усиленіе центральной власти способствовало развитію сношеній.

Людовикъ XI, современникъ Іоанна III, сломивъ власть сильныхъ феодаловъ, основалъ единое государство, и онъ же считается основателемъ французской почты. Эдиктомъ этого короля отъ 19 іюня 1464 г. были учреждены сношенія по всей Франціи при посредствѣ особыхъ курьеровъ; впрочемъ, этимъ курьерамъ, подъ страхомъ смертной казни, запрещено было исполнять частныя порученія жителей. Преемникъ Людовика XI, Карлъ VIII, преобразовавшій это учрежденіе, впервые далъ ему имя почтоваго (chevaucheurs en postes). Съ тѣхъ поръ входитъ въ употребленіе слово poste; въ слегка измѣненной формѣ оно появляется одновременно въ Германiи и Италiи. Подъ этимъ именемъ стали разумѣть учрежденiе, основанное правительствомъ, находящееся подъ его надзоромъ и завѣдующее всѣми средствами сношеній — курьерами и перевозкою [16]частныхъ писемъ и пассажировъ. Въ такомъ смыслѣ о почтахъ въ Московскомъ государствѣ пока нечего было и думать: у насъ только что формировалось наше cursus publicus, — ямскія учрежденія.

Въ то же время, какъ разъ на рубежѣ XV и XVI вѣковъ, въ Германіи сдѣлана была попытка устройства почтовыхъ сношеній съ международнымъ характеромъ. Эта попытка связана съ именемъ Таксисъ. Въ 1500 г. Францъ фонъ-Таксисъ получилъ титулъ capitaine et maistre des postes въ Нидерландахъ и Бургундіи (принадлежавшихъ двумъ союзнымъ государямъ — Испанскому и Французскому королямъ). Въ 1504 году онъ принялъ на себя обязанность доставлять корреспонденцію между дворами Императорскимъ, Французскимъ и Испанскимъ. Эта обязанность выполнялась сначала въ очень скромныхъ размѣрахъ: — на станціяхъ было всего по одной лошади. Но по договору, заключенному братьями Таксисъ съ Испанскимъ королемъ Карломъ I въ 1516 г., первые обязались продолжить почтовыя сношенія до Рима и Неаполя, содержать на станціяхъ по 2 лошади, и срокъ доставки писемъ былъ сокращенъ. Курьеры Таксиса совершали путь отъ Брюсселя до Парижа въ 36—40 час, въ Римъ — въ 10½—12 дней, въ Неаполь — 14 дней. Почта эта отнюдь не была исключительно правительственной: населеніе также могло пользоваться ею. Когда Карлъ I сдѣлался императоромъ въ Германіи съ именемъ Карла V, Іоганнъ Баптистъ Таксисъ сдѣлался постояннымъ его спутникомъ по Германіи, Венгріи и даже до Туниса. Этотъ Таксисъ былъ основателемъ „почтовой династіи“, члены которой имѣли крупныя заслуги въ дѣлѣ развитія почтовыхъ сношеній въ Нидерландахъ, Испаніи и Германіи.

Прослѣдивъ исторію почтовыхъ сношеній отъ древнихъ временъ до начала XVI вѣка, мы могли подмѣтить три фазиса въ ихъ развитіи. На первой ступени своего развитія почты являются учрежденіемъ чисто [17]правительственнымъ: правительства сами ихъ учреждаютъ и сами только ими и пользуются; самое отправленіе почтъ не регулярно и происходитъ по мѣрѣ надобности. Таковъ cursus publicus и почты Людовика XI. На второй ступени, какъ это мы впервые замѣчаемъ въ теократическихъ государствахъ средневѣковья, а также во Франціи при Карлѣ VIII, къ пользованію почтами допускаются уже и частныя лица, за извѣстную плату; при этомъ кругъ дѣйствія почтъ и ихъ значеніе для общества увеличиваются, постановка дѣла совершенствуется, направленіе и время хода почтъ становятся постоянными, хотя право учрежденія и эксплуатаціи почтъ правительство старается оставить за собою. Наконецъ, на третьей ступени развитія, почты являются уже предпріятіемъ промышленнымъ, устроеннымъ для всеобщей пользы и дающимъ извѣстный доходъ лицамъ, получившимъ право ихъ эксплуатаціи (Metzgerpost, предпріятіе Таксисовъ). Часто бываетъ, что и на третьей ступени развитія почтъ правительство оставляетъ за собою тѣ или другіе виды почтовыхъ отправленій, но это дѣлается ради сохраненія единообразія въ функціонированіи почтовыхъ учрежденій и устраненія возможныхъ злоупотребленій, связанныхъ съ монополіей почты.

Намъ удобно остановиться здѣсь въ обзорѣ исторіи Западно-европейскихъ почтъ[6]; разсмотрѣнныя нами явленія найдутъ себѣ аналогіи въ исторіи русскихъ почтовыхъ сношеній включительно до той эпохи, которая насъ интересуетъ. Поэтому обратимся къ исторіи передачи извѣстій и средствъ сношеній на Руси; разсмотримъ ее также вкратцѣ въ виду того, что до [18]интересующей насъ эпохи она уже была предметомъ изученія и изслѣдована весьма обстоятельно.

Исторія сношеній и передачи извѣстій на Руси представляетъ три рѣзко отграниченныхъ другъ отъ друга періода: періодъ исключительно ямскихъ учрежденій, періодъ параллельнаго существованія ямскихъ и почтовыхъ учрежденій и періодъ правильныхъ почтовыхъ сношеній. Во всѣ эти три періода почта никогда не выходила изъ-подъ строгой опеки правительства и попытка превращенія почты въ промышленное учрежденіе, попытка, имѣвшая мѣсто въ ту эпоху, которую мы намѣрены изучать, не имѣла успѣха; она продолжалась втеченіе полвѣка, и въ концѣ концовъ правительство окончательно снова взяло почтовыя сношенія въ свои руки.

Мы уже могли убѣдиться, что въ первыя времена существованія государствъ, когда потребности ихъ просты и немногочисленны, тогда и способы удовлетворенія этихъ потребностей несложны. Такъ было и у насъ на Руси. Древніе князья по своимъ дѣламъ посылали каждый разъ особенныхъ лицъ. Способы передвиженія для этихъ лицъ должно было доставлять населеніе. Въ землѣ Новгородской въ началѣ XIII в. эта повинность называлась повозомъ, въ другихъ земляхъ — подводой. Рядомъ съ упоминаніемъ о подводѣ встрѣчаемъ упоминаніе о „кормѣ“, а иногда о проводникахъ. Уже въ тѣ давнія времена повинность эта считалась тяжелою и мірскія власти, обязанныя заботиться о ней, часто не могли справляться съ этимъ дѣломъ. Гонцы должны были быть обезпечены всѣмъ необходимымъ на время своего пути; иначе частая передача вѣстей и писемъ и непрерывная сѣть сношеній между князьями были бы невозможны. Иногда послы, ѣхавшіе за рубежъ, съ особаго позволенія покупали себѣ у обывателей [19]лошадей насчетъ казны; послѣ возвращенія, они передавали лошадей въ казну. Иностраннымъ посламъ и гостямъ, пріѣзжавшимъ въ Россію, по особому распоряженію князя или его намѣстника, населеніе выдавало отъ города до города обывательскія подводы, за что хозяевамъ этихъ подводъ выдавалось отъ казны небольшое денежное вознагражденіе. Что касается частныхъ лицъ, то сношенія, конечно, производились каждымъ по его усмотрѣнію и на его личныя средства. Посылка писемъ между частными лицами существовала, вѣроятно, съ самыхъ раннихъ временъ (вспомнимъ „ярлыки скорописчаты“ нашихъ былинъ).

Послѣ татарскаго погрома въ дѣлѣ сношеній на Руси произошли крупныя перемѣны. Въ XIII вѣкѣ Чингизъ-Ханъ, утвердивъ свое владычество надъ огромными пространствами Азіи, назначилъ, по примѣру Китая, для разъѣздовъ своихъ чиновниковъ, пословъ и гонцовъ, по большимъ дорогамъ велѣлъ поставить станціи, на которыя окрестные жители должны были доставлять лошадей и продовольствіе проѣзжавшимъ по порученію хана. Порядокъ этого сообщенія и поведеніе проѣзжающихъ, во избѣжаніе злоупотребленій, опредѣлены были особенными правилами. О существованіи почтовыхъ сношеній у татаръ находимъ свѣдѣнія также у европейскихъ писателей-путешественниковъ XIII вѣка, какъ Марко-Поло и Плано-Карпини. Завоевавъ русскую землю, татары, несомнѣнно, требовали заведенія постоянныхъ сношеній по всѣмъ областямъ для своихъ цѣлей. Обязанность доставлять татарскимъ гонцамъ подводы, лошадей и содержаніе должна была войти въ кругъ повинностей, наложенныхъ татарами на русскую землю. Но для русской земли это не было новою повинностью; это было только увеличеніемъ старой, требовавшейся древними князьями; только изъ случайной, періодической, эта повинность сдѣлалась постоянною. Во второй половинѣ XIII в. встрѣчаемся въ документахъ съ новымъ [20]терминомъ, относящимся къ этой повинности — „ямъ“. Происхожденіе этого слова можно считать окончательно выясненнымъ[7]. Слово „ямъ“ постепенно пріобрѣло значеніе особой повинности вродѣ той, которая была у татаръ или сбора денегъ на удовлетвореніе тѣхъ же нуждъ средствъ сообщенія. Въ ярлыкѣ Менгу-Тимура (1270 — 1276) въ первый разъ встрѣчаемся съ вышеуказаннымъ терминомъ. Этотъ ярлыкъ[8] даетъ льготу русскимъ митрополитамъ: „не надобѣ имъ дань, ни тягло, ни поплужное, ни ямъ, ни подводы“.

Итакъ, вмѣсто прежняго обычая давать подводы по требованію княжескихъ гонцовъ и посланниковъ, видимъ уже постоянную обязанность всѣхъ жителей доставлять лошадей для всѣхъ вообще проѣзжавшихъ съ порученіями князей и для ордынскихъ чиновниковъ. Съ того же времени, съ конца XIII вѣка, имѣемъ грамоты, на основаніи которыхъ можемъ судить о томъ, въ какомъ положеніи находилось это дѣло. Жители мѣстныхъ посадовъ, деревень и волостей даютъ подводы въ натурѣ и продовольствіе всѣмъ, проѣзжающимъ по государевымъ дѣламъ; эти послѣдніе должны только представлять княжескую грамоту на право взиманія подводъ[9]. Съ начала XIV вѣка находимъ грамоты, дающія нѣкоторымъ лицамъ и учрежденіямъ льготу по отношенію къ подводной повинности[10]. Но слово „ямъ“ въ русскихъ грамотахъ является цѣлымъ вѣкомъ позже появленія его въ ханскихъ ярлыкахъ на Руси. Въ жалованной грамотѣ Тверскому Отрочу монастырю 1361 — 5 г.г. говорится: „не надобѣ имъ никоторая дань, ни ямъ, ни подводы“[11]. Изъ позднѣйшихъ памятниковъ видно, что [21]ямомъ называлась станція съ лошадьми и людьми для перевоза, съ кормомъ для проѣзжающихъ, съ судами и гребцами (въ томъ случаѣ, если дальше дорога шла по рѣкѣ); подводы же сгонялись по особому требованію, они не стояли наготовѣ и для нихъ требовались новыя средства помимо того, что давалось окрестными жителями на содержаніе яма[12].

Великіе князья московскіе, получивъ отъ хана полномочіе на сборы по всей Руси всевозможныхъ податей, распредѣляли по областямъ и „ямъ“, и „подводы“. Для собиранія ямской дани ѣздили по селамъ особые сборщики. Ямское дѣло, ямъ и подводы, считаются очень обременительною повинностью; въ грамотахъ XIV в. очень часто встрѣчается пожалованіе освобожденія отъ этой повинности; но съ развитіемъ государства эта крайне важная повинность, несмотря на всю тяжесть ея для населенія, развивается, и освобожденіе отъ нея становится все рѣже и рѣже. Уже въ XIV вѣкѣ всѣ пограничныя и важнѣйшія мѣста были соединены посредствомъ ямовъ съ Москвою; по тѣмъ же мѣстамъ, гдѣ ямовъ не было, оставалась во всей силѣ старая дань: кормъ и подводы, а иногда приходилось давать и проводниковъ[13]. Какъ денежная повинность, „ямъ“ нуженъ былъ въ первое время только для татаръ. Конечно, нѣтъ никакихъ указаній на то, что татары устраивали у насъ дорожныя сооруженія на собираемыя деньги; но возможно, что эти деньги расходовались по распоряженію хановъ на надобности этого рода самими же сборщиками податей, хотя бы и князьями. При такомъ предположеніи не будетъ надобности думать, что взимаемый татарами ямъ имѣлъ значеніе откупа отъ подводной повинности[14]. [22]

Итакъ, развитіе ямскихъ учрежденій на Руси современно утвержденію монгольскаго ига. Особыхъ узаконеній по устройству этихъ учрежденій мы не знаемъ. Во всякомъ случаѣ невозможно согласиться со Шторхомъ въ томъ, что ямскія учрежденiя обязаны своимъ возникновеніемъ частной промышленности и что правительство воспользовалось въ своихъ цѣляхъ уже существовавшими учрежденiями[15].

Хотя съ ямами мы встрѣчаемся въ документахъ XIV и даже XIII вѣка, но при Іоаннѣ III въ устройствѣ ямовъ произошли такія крупныя перемѣны, что это княженіе, рубежъ XV и XVI вѣковъ, справедливо можетъ считаться эрою въ исторіи ямскихъ учрежденiй. По справедливому замѣчанію историка ямской гоньбы — „если понимать подъ ямской гоньбой извѣстную форму регулярнаго сообщенія… то началомъ гоньбы слѣдуетъ считать годы великокняженія Іоанна III“[16]. Упоминовеніе о ямахъ и ямщикахъ въ новомъ значеніи этихъ словъ встрѣчаемъ въ подорожныхъ грамотахъ съ 1489 г. Вотъ текстъ одной изъ такихъ грамотъ: „отъ великаго князя Ивана Васильевича всея Руси. Отъ Москвы по дорозѣ, по нашимъ землямъ по Московской и по Тферской, по ямомъ ямщикомъ до Торжку, а въ Торжкѣ старостѣ, а отъ Торжку по Новгородской землѣ по ямщикомъ до Новгорода. Послалъ есми Сеньку Зезевидова съ нѣмчиномъ, а вы бы давали Сенькѣ по 2 подводы по ямомъ, а нѣмчину по двѣ же отъ яму до яму, а корма для нѣмчина на яму, гдѣ случится стати — курья, да двѣ части говядины, да двѣ части свинины, да соли, и заспы, и смѣтаны, и масла, да два колача полуденежные по сей моей грамотѣ“[17]. Изъ этой грамоты ясно видно, что къ [23]концу XV вѣка существовала уже цѣлая сѣть ямовъ съ опредѣленными обязанностями ямщиковъ и старостъ. Важность этого учрежденія отмѣчается даже въ духовныхъ завѣщаніяхъ великихъ князей.

Доставляя на ямъ подводы, обмѣнивая таковыя по дорогѣ, доставляя на ямы кормъ, населеніе обязано было, сверхъ всего этого, расчищать дороги, строить и чинить мосты и гати, ямскіе дворы. Хорошо сознавая трудность этой повинности, правительство начинаетъ вводить въ употребленіе наемную плату за подводы — прогоны.

Техническая сторона этого дѣла казалась образцовою даже пріѣзжимъ иноземцамъ. Герберштейнъ удивлялся обилію лошадей на станціяхъ и быстротѣ ихъ ѣзды. Одинъ изъ его служителей совершилъ путь отъ Новгорода до Москвы въ 72 часа.

Итакъ, Іоаннъ III можетъ считаться основателемъ первыхъ постоянныхъ ямскихъ учрежденій. Правда, опредѣленнаго закона на этотъ счетъ все-таки издано не было; но устройство ямовъ пріобрѣтаетъ вполнѣ опредѣленный характеръ. Такимъ образомъ, заведеніе правильныхъ постоянныхъ сообщеній въ Московскомъ государствѣ современно его объединенію; начался первый фазисъ въ исторіи развитія русскихъ почтъ, когда въ Зап. Европѣ начинался уже третій. Расширеніе границъ государства, новыя цѣли, которыя ставила внѣшняя политика, развитіе централизаціи управленія и нѣкоторые другіе моменты были поводомъ къ возникновенію цѣлаго ряда новыхъ почтовыхъ дорогъ[18]. Путь отъ Москвы до Новгорода оставался все время главнымъ; его называли „большою московскою дорогою [19].

Неопредѣленность ямской повинности и возможныя отъ того злоупотребленія, неудобство для жителей во [24]всякое время давать подводы въ натурѣ и неудобство для правительства не имѣть постоянныхъ и надежныхъ исполнителей извѣстной обязанности — все это привело къ перемѣнамъ въ половинѣ XVI вѣка. Окрестные жители стали избирать изъ своей среды особыхъ лицъ, которыя, поселившись въ отдѣльныхъ мѣстахъ, должны были отправлять за все населеніе ямскую гоньбу. Эти лица получили названіе ямскихъ охотниковъ, а мѣста ихъ поселенія стали называть ямскими слободами. Устройство такихъ слободъ и постановка ямовъ поручались особо командируемымъ изъ центральнаго учрежденія лицамъ, называвшимся ямскими стройщиками. Центральнымъ органомъ управленія ямскими учрежденіями съ 1550 г. становится Ямская изба, которая съ 70-хъ годовъ постепенно начинаетъ пріобрѣтать названіе Ямского приказа. Интересно, что эта реформа совпадаетъ съ другими крупными реформами, предпринятыми правительствомъ Іоанна IV послѣ 1550 г.

Въ дальнѣйшей исторіи ямовъ слѣдуетъ отмѣтить грамоту царя Бориса Годунова отъ 30 янв. 1600 г., касающуюся учрежденія яма въ Епанчинѣ юртѣ. Въ этой грамотѣ говорится не только о порядкѣ устройства новыхъ ямовъ для сношеній Московскаго государства съ Сибирью, но упоминаются также и мѣры къ водворенію гражданскихъ порядковъ въ этомъ краѣ по отношенію къ Ногаямъ, Татарамъ, Остякамъ, Вогуламъ; устройство ямовъ, какъ видно по этой грамотѣ, вызывало построеніе городовъ и остроговъ, возведеніе церквей. Такъ развитіе сношеній шло рука объ руку съ распространеніемъ культуры.

Смутное время произвело всеобщее разстройство государства; но по возстановленіи порядка правительство прилагаетъ горячія заботы о возстановленіи и даже расширеніи ямскихъ сношеній[20]. Главныя черты ямского [25]устройства въ томъ видѣ, въ какомъ оно было въ первой половинѣ XVII вѣка, заключались въ слѣдующемъ.

Отъ Москвы, какъ отъ главнаго центра страны, во всѣ стороны шли ямскія дороги, мимо важнѣйшихъ городовъ, къ окраинамъ государства. По этимъ дорогамъ устроены были станціи, ямы, снабженныя всѣмъ необходимымъ для гоньбы. Разстояніе между ямами первоначально не было точно опредѣлено; но съ начала XVII вѣка существовала „Поверстная книга“, бывшая дополненіемъ къ „Книгѣ Большого Чертежа“; она содержала въ себѣ подробное перечисленіе городовъ Московскаго государства съ указаніемъ разстояній ихъ отъ Москвы и другъ отъ друга, а также отъ Москвы до различныхъ заграничныхъ городовъ. Поверстная книга была составлена для дьяковъ и подьячихъ Ямского приказа, которые руководились свѣдѣніями, помѣщенными въ ней, при опредѣленіи количества прогонныхъ денегъ, подлежащихъ выдачѣ ямщикамъ. Возлѣ ямовъ располагались ямскія слободы въ разстояніи 30—100 верстъ другъ отъ друга. Слободы эти заселялись ямскими охотниками и ихъ семьями. Каждая деревня и посадъ обязаны были ставить на ямъ одного охотника съ полусохи по собственному своему выбору. Податныя лица селеній, далеко отстоявшихъ отъ ямовъ, вмѣсто натуральной повинности несли денежную, платя т. наз. „ямщину“.

Если повинность отправлялась натурою („ямская посоха“), то, выбравъ охотника, жители заключали съ нимъ договоръ. По такимъ договорамъ ямскіе охотники обязывались содержать лошадей и проводниковъ со всѣми необходимыми принадлежностями („гонебною рухлядью“), суда, кормщиковъ и гребцовъ, и отправлять гоньбу по извѣстной очереди, сообразуясь со временемъ года и природными условіями мѣстности, какъ сухимъ, такъ и [26]воднымъ путемъ, на стругахъ[21]; кромѣ обыкновенной государевой гоньбы, охотники обязывались по первому приказу встрѣчать и провожать пословъ и гонцовъ, оставлять съ яму на ямъ государеву казну и пр. За все это отъ своей деревни ямской охотникъ получалъ денежное пособіе, а въ случаѣ большого разгона — подводы; жители обязывались также строить и чинить ямскіе дворы, избы, сѣнники, конюшни. Скоро ямщики стали получать сверхъ всего вышеупомянутаго — государево жалованье, денежное и хлѣбное.

Заключивъ договоръ съ охотникомъ, избиратели обезпечивали его исправность передъ правительствомъ своимъ поручительствомъ. Затѣмъ избранные ямщики должны были ѣхать въ Москву для присяги и полученія дѣловыхъ книгъ. Избраннымъ въ ямщики могъ быть человѣкъ всякаго чина. Зажиточность, хозяйственность и доброе поведеніе были условіемъ, безъ котораго человѣкъ не могъ быть избраннымъ на такую отвѣтственную должность. Живя въ той слободѣ, къ которой были приписаны избравшія ихъ деревни, ямщики постепенно составили какъ бы особый классъ населенія, занявшій исключительное положеніе. Ямскіе охотники мало - помалу обособлялись отъ своихъ родныхъ общинъ, образовали цѣлыя ямскія поколѣнія и превратились въ служилыхъ людей. Неся государеву службу, они въ свободное время занимались хлѣбопашествомъ, торговлею и извозомъ, посылая за себя обыкновенно младшихъ членовъ своей семьи или нанятыхъ работниковъ. Въ половинѣ XVII вѣка ямскія слободы состояли каждая изъ 30, 40, 100 дворовъ и находились другъ отъ друга на разстояніи 30, 40, 60 и даже 100 верстъ. О числѣ охотниковъ на ямѣ до половины XVII в. имѣемъ мало свѣдѣній; въ одной грамотѣ выставляется, какъ [27]желательное, число — 70 охотниковъ[22], но неизвѣстно, удалось ли осуществить такую цифру.

Надзоръ надъ ямщиками и ихъ лошадьми на каждомъ яму имѣлъ ямской приставъ или прикащикъ, безъ согласія котораго даже воевода не могъ распоряжаться ямскими лошадьми[23]. Письменныя дѣла, въ особенности веденіе загонныхъ книгъ (книги для записи платимыхъ прогоновъ), лежали на цѣловальникѣ или присяжникѣ (ямской староста). Эти книги представлялись на ревизію въ Москву, въ соотвѣтствующую четь[24]. Царскимъ гонцамъ и всѣмъ служащимъ для полученія ямскихъ лошадей выдавались особенныя грамоты — записи, подорожныя. Въ подорожныхъ точно опредѣлялось число подводъ; взимать выше указаннаго числа, а равно накладывать на возы слишкомъ много тяжестей, строго запрещалось[25]. Въ 1627 году былъ изданъ указъ о количествѣ подводъ, предоставляемыхъ разнаго чина людямъ: высшая цифра — 20 подводъ — назначалось для митрополитовъ и бояръ[26]. Причиной появленія этого указа были злоупотребленія чиновныхъ людей, часто пользовавшихся ямскими подводами для своихъ частныхъ нуждъ.

Проѣзжавшіе по казенной надобности получали изъ казны для платежа за гоньбу — прогоны, количество которыхъ опредѣлялось особыми постановленіями. Съ начала XVI вѣка обыкновенно выдавалось по 3 деньги на 10 верстъ, да и то иногда не на все разстояніе.

Такимъ образомъ ямская гоньба становится все болѣе и болѣе надежнымъ и правильнымъ учрежденіемъ. Натуральная повинность все болѣе и болѣе замѣнялась [28]денежною, и правительство отъ себя уже пріискивало ямскихъ охотниковъ, переводя ихъ часто изъ отдаленныхъ мѣстъ. Платежу ямскихъ денегъ подлежали всѣ посадскіе и уѣздные люди, кромѣ получившихъ льготныя грамоты. Сборъ производился ямскими сборщиками. Окончательное превращеніе ямской повинности изъ натуральной въ денежную совершилось къ концу 40‑хъ годовъ XVII вѣка.

Правительство чрезвычайно внимательно относилось къ нуждамъ ямщиковъ, защищало ихъ отъ притѣсненій воеводъ, надѣляло ихъ землею, освобождало отъ всякихъ податей. Иногда, дѣйствительно, служба ямщиковъ становилась очень тяжелою — особенно въ военное время; иногда имъ приходилось терпѣть отъ самовластія воеводъ, отъ нападеній разбойниковъ, и бывали случаи, что цѣлыя слободы пустѣли, ямщики разбѣгались. Но большею частью, доля ямщика считалась завидною и ихъ слободы зачастую были въ цвѣтущемъ состояніи; ихъ общественное положеніе было значительно лучше, чѣмъ положеніе ихъ братьи — крестьянъ, отягченныхъ податями и тяжелой работой на помѣщиковъ.

Иногда ямщики, въ свою очередь, позволяли себѣ злоупотребленія. Наряду съ жалобами ямщиковъ на насилія, грубость и чрезмѣрныя требованія проѣзжающихъ — встрѣчаются жалобы частныхъ и офиціальныхъ лицъ на медленность, недобросовѣстность и пьянство ямщиковъ; иногда такого рода жалобы поступаютъ отъ всего населенія той или иной мѣстности[27].

Несмотря на усиленныя заботы правительства о развитіи ямскихъ сношеній, многія мѣстности все еще не [29]имѣли постоянныхъ ямскихъ дорогъ и ямовъ. Въ такихъ случаяхъ правительство поручало воеводамъ заботиться о снабженіи гонцовъ всѣмъ необходимымъ на счетъ населенія[28]. Общимъ правиломъ было, чтобы въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ не было ямовъ или когда, вслѣдствіе значительнаго запроса на подводы, ямы не могли удовлетворить потребности, населеніе несло подводную повинность. Иногда это несеніе повинности становилось постояннымъ и пріобрѣтало даже нѣкоторую организацію; такая форма повинности называлась „мірскими отпусками“.

Центральнымъ государственнымъ учрежденіемъ для управленія ямскою гоньбою съ полов. XVI в., какъ мы видѣли, сдѣлался Ямской приказъ[29]. При царѣ Михаилѣ Ямской приказъ достигъ уже полной выработки своихъ функцій. 1) Онъ посылалъ стройщиковъ для учрежденія новыхъ ямовъ и ставилъ прикащиковъ на ямахъ; 2) посылалъ предписанія областнымъ властямъ по предметамъ своего вѣдѣнія и велъ съ ними переписку; 3) завѣдывалъ сборщиками ямскихъ денегъ и принималъ отъ нихъ сборы; 4) опредѣлялъ выдачу ямщикамъ слѣдуемыхъ по [30]загоннымъ книгамъ прогоновъ и жалованья; 5) содержалъ списки ямщиковъ съ описаніемъ ихъ земель; 6) выдавалъ подорожныя; 7) разбиралъ жалобы ямщиковъ на проѣзжающихъ. Въ Приказѣ былъ судья (иногда—два), нѣсколько дьяковъ, подьячихъ, приставовъ и сторожей.

Въ обозрѣніи исторіи ямскихъ учрежденій[30]) мы дошли до половины XVII в., т.‑е. до той эпохи, когда возникаютъ въ Московскомъ государствѣ собственно почтовыя сношенія и значеніе ямскихъ учрежденій въ почтовомъ дѣлѣ перестаетъ быть исключительнымъ. Умѣстно будетъ теперь сдѣлать нѣкоторыя заключенія о той роли, которую сыграли ямскія учрежденія въ дѣлѣ сношеній и въ исторіи культуры страны, а равно и провести нѣкоторую параллель между ямскими учрежденіями и аналогичными учрежденіями въ Западной Европѣ.

Мы видѣли, что ямскія учрежденія, сложившись приблизительно въ половинѣ XV вѣка, развивались безостановочно до Смутнаго времени. Съ водвореніемъ спокойствія послѣ смуты они быстро возстанавливаются, ямское управленіе становится болѣе правильнымъ и единообразнымъ, начинается соединеніе все большаго и большаго количества пунктовъ съ Москвою. Промышленность пробуждается послѣ застоя, устанавливаются болѣе или менѣе правильныя сношенія съ иностранцами; это требуетъ дальнѣйшихъ реформъ въ дѣлѣ устройства сношеній. [31]

Средства сношеній въ древней Персіи представляютъ полное сходство съ татарскими ямскими учрежденіями; эти послѣднія были пересажены на Русь. Такимъ образомъ, русскія ямскія учрежденія являются результатомъ восточнаго вліянія. Съ XV вѣка, съ проникновеніемъ вліянія Зап. Европы, ямскія учрежденія реформируются и начинаютъ походить на римскій cursus publicus; а когда въ XVII вѣкѣ Россія рѣшительно повернулась на Западъ лицомъ, то однимъ изъ результатовъ западнаго вліянія были почты[31].

Въ ямскихъ учрежденіяхъ было мало тѣхъ признаковъ, которые характеризуютъ почты въ томъ видѣ, какъ мы теперь понимаемъ это слово. Ямскія лошади служили для всевозможныхъ цѣлей правительства, начиная отъ перевозки иностранныхъ пословъ и правительственной корреспонденціи, кончая перевозкой людей и тяжестей вообще. Это была казенная тяжелая почта безъ постоянныхъ курсовъ. При такихъ условіяхъ частнымъ лицамъ немыслимо было пользоваться ямскими учрежденіями, и для своей корреспонденціи частныя лица пользовались услугами частныхъ наемныхъ гонцовъ, путешественниковъ и лишь изрѣдка ямщиковъ — въ тѣхъ случаяхъ, когда послѣдніе были почему либо свободны отъ служебныхъ обязанностей, причемъ плата за услуги ямщику опредѣлялась каждый разъ особо. Въ особенныхъ случаяхъ правительство иногда разрѣшало иностраннымъ и своимъ купцамъ пользоваться ямами; но это были рѣдкія исключенія[32].

О сходствѣ ямскихъ учрежденій на Руси съ учрежденіями восточными много говорить не приходится; что же касается сходства ихъ, начиная съ XV в., съ римскимъ cursus publicus и византійскими учрежденіями этого рода, то объ этомъ свидѣтельствуютъ: [32]исключительность правительственной эксплуатаціи ямовъ, непостоянство курсовъ, сходство въ текстахъ подорожныхъ, доставленіе проѣзжающимъ продовольствія и даже содержаніе ямовъ населеніемъ, отсутствовавшее въ Римѣ, но появившееся въ Византіи со временъ Юстиніана В.[33]. Мы, впрочемъ, не беремся доказывать рецепціи въ этомъ случаѣ, хотя всякому извѣстно, что эпоха Іоанна III могла давать ходъ и римскимъ (изъ Италіи) и византійскимъ культурнымъ воспоминаніямъ (при посредствѣ пріѣзжихъ грековъ).

Принимая во вниманіе все, выше сказанное о ямскихъ учрежденіяхъ, ихъ функціяхъ и постановкѣ дѣла, мы можемъ сдѣлать слѣдующія заключенія о той роли, которую они сыграли въ исторіи русской культуры.

1) Ямскія учрежденія дали возможность правительству установить тѣсную связь между объединенными областями сѣверо-восточной Руси.

2) Они помогли правительству упорядочивать административную организацію страны, облегчая передачу правительственныхъ распоряженій.

3) Они дали возможность правительству быстрѣе узнавать о нуждахъ отдаленныхъ областей и быстрѣе удовлетворять ихъ, что имѣло особенно важное значеніе при чрезмѣрной обширности государства.

4) Ямскія учрежденія принесли большую пользу государственнымъ финансамъ, представляя дешевыя средства сношеній и облегчая сборъ денегъ въ нужныхъ случаяхъ.

5) Они облегчали передачу всякаго рода свѣдѣній изъ отдаленныхъ мѣстъ къ центру и этой передачей свѣдѣній мимоходомъ пользовалось все населеніе.

Но только тотъ въ состояніи оцѣнить значеніе развитія ямскихъ сношеній, кто припомнитъ, въ какомъ [33]положеніи находились пути сообщенія Московскаго государства въ XV—XVII вѣкахъ. О какихъ бы то ни было искусственныхъ дорогахъ тогда не было и рѣчи. Населеніе было разсѣяно по громадному пространству, группируясь въ малолюдныя и далекія другъ отъ друга селенія. Дальность разстояній дѣлала невозможнымъ сооруженіе дорогъ, которое обошлось бы слишкомъ дорого. Въ Западной Европѣ въ это время также не были избалованы хорошими путями сообщенія; но тѣмъ не менѣе иностранцы съ ужасомъ отзываются объ отсутствіи сколько нибудь порядочныхъ путей сообщенія въ Московскомъ государствѣ. Весною, лѣтомъ и осенью, по словамъ иностранныхъ путешественниковъ, переѣзды по Московскому государству соединены съ величайшими трудностями: весною—разлитіе водъ, въ дождливое лѣто — невысыхающія болота представляли неодолимыя препятствія для путешественника. Дорога отъ Ивангорода до Новгорода, напр., вела черезъ лѣса и пустыри, и мѣстность была почти необитаема: лишь изрѣдка попадались жалкія группы лачужекъ; дорога изъ Новгорода въ Москву (важнѣйшая изъ всѣхъ) иногда также проходила по мѣстностямъ, совсѣмъ не тронутымъ культурою; дорога изъ Москвы въ Вильну (черезъ Смоленскъ) была невозможна лѣтомъ. При такомъ положеніи дѣла путешествія были возможны по сухому пути лишь зимою, а по рѣкамъ лѣтомъ[34].

Для первыхъ двухъ вѣковъ существованія объединеннаго государства роль ямскихъ учрежденій была, такимъ образомъ, вполнѣ заслуживающею вниманія. Ямскія учрежденія сдѣлали свое дѣло. Время создало новыя нужды, новые интересы и должно было явиться новое учрежденіе, которое должно было стать ближе къ самому народу и удовлетворять даже частнымъ нуждамъ [34]развившагося населенія. Вмѣстѣ съ тѣмъ и правительству необходимо было имѣть больше органовъ для его развившихся сношеній. Появились почты — не какъ учрежденіе, замѣнившее ямы, но какъ учрежденіе самостоятельное, нужда въ которомъ была ясно сознана правительствомъ. Первые шаги русскихъ почтъ, тѣ стороны этого дѣла, которыя указаны нами въ началѣ этого введенія, тѣ культурныя явленія, которыя связаны съ появленіемъ и развитіемъ почтъ, — все это и послужитъ предметомъ нашего изслѣдованія. Оговоримся, что мы ограничиваемъ нашу работу изслѣдованіемъ явленій только одного опредѣленнаго перiода времени — второй половины XVII вѣка, и насъ занимаетъ не столько юридическая, сколько культурная сторона дѣла — значеніе первыхъ русскихъ почтъ въ смыслѣ начала и развитія сношеній съ Зап. Европою и распространенія въ русскомъ обществѣ всякаго рода свѣдѣній, а равно вообще прогресса въ культурной жизни русскаго народа передъ реформами Петра Великаго.

Въ заключеніе бросимъ бѣглый взглядъ на почтовое дѣло въ Западной Европѣ съ того момента, на которомъ мы остановились выше, до конца XVII и начала XVIII вѣка, т.‑е. разсмотримъ почтовое дѣло въ Зап. Европѣ въ тотъ періодъ, который хронологически совпадаетъ съ періодомъ въ исторіи русской почты, составляющимъ предметъ нашего изученія.

Выше мы видѣли, что ко времени возникновенія и организаціи русскихъ ямскихъ учрежденiй въ полов. XV в. западно-европейскія почты въ рукахъ дѣятельныхъ предпринимателей начали получать международный и промышленный характеръ. Блестящіе результаты, достигнутые при помощи частной иниціативы въ почтовомъ дѣлѣ, повліяли впослѣдствіи и на первые шаги [35]русской почты: она также родилась подъ опекой правительства при частной иниціативѣ и управленіи.

Въ томъ году, когда корабли Магеллана совершили первое кругосвѣтное плаваніе, черезъ всю Германію прошла первая почта Франца фонъ-Таксиса. Въ половинѣ XVI в. почтовыя сношенія Брюсселя, Антверпена, Аугсбурга, Праги, Вѣны, Венеціи, Милана, Рима, Мадрида и др. городовъ находились въ рукахъ и подъ управленіемъ фамиліи Таксисъ. Все теченіе политической, церковной и коммерческой жизни, вызванной развившеюся дѣятельностью міровой монархіи Габсбурговъ, открытіемъ Америки и реформаціей, нашло въ путяхъ, проложенныхъ Таксисомъ, какъ бы каналы для свободнаго распространенія во всѣ стороны. Нечего и говорить о тѣхъ заслугахъ, которыя оказало почтовое дѣло при появленіи книгопечатанія, которое, благодаря почтѣ, сразу проявило свое могучее вліяніе на культуру во всѣхъ направленіяхъ, разбрасывая по всѣмъ странамъ творенія человѣческой мысли то въ видѣ печатныхъ листковъ, то книгъ, и наконецъ—періодическихъ изданій. Почта Таксиса, несмотря на свое испанско-нидерландское происхожденіе, сослужила службу главнымъ образомъ Германіи. Карлъ V создалъ для Таксисовъ должность генералъ-почтмейстера; Рудольфъ II провозгласилъ Леонарда Таксиса генералъ-почтмейстеромъ Священной Римской имперіи; Матѳій объявилъ эту должность императорскимъ леномъ и возвелъ Ламораля Таксиса въ ленное достоинство. Скоро Таксисы сдѣлались имперскими графами, затѣмъ князьями. Но за то тщетно Таксисы старались уничтожить всякія постороннія почты. Даже императорскіе указы, направленные противъ почтъ гонцовъ, мясниковъ, и всякихъ другихъ, не имѣли надлежащаго успѣха. Почта Таксиса съ самаго начала получила и навсегда сохранила характеръ частнаго предпріятія, который мѣшалъ ему играть роль учрежденія, созданнаго для общественнаго блага. Кромѣ того, безчисленныя [36]владѣнія, входившія въ составъ имперіи, учреждали собственныя мѣстныя почты и смотрѣли на почту Таксиса, какъ на учрежденiе, насильно имъ навязанное; такъ напр. курфирстъ Бранденбургскiй Фридрихъ-Вильгельмъ отклонилъ претензіи графа Таксиса на почту въ его владѣніяхъ.

Съ упадкомъ Имперіи послѣ Тридцатилѣтней войны связанъ и упадокъ почтовыхъ сношеній Таксисовъ. Мѣстныя почты остались и развивались все болѣе и болѣе. Выгоды, приносимыя почтовымъ дѣломъ, заставляютъ князей стремиться захватить его въ свои руки и превратить въ регалію, устранивъ частную иниціативу. Мало-по-малу началъ прививаться новый взглядъ на почтовое дѣло: что учрежденіе правильныхъ почтовыхъ сношеній въ странѣ составляетъ обязанность правительства, что цѣли фискальныя должны идти рука объ руку съ цѣлями народнаго блага, культурными. Особенно много заботъ было приложено къ устройству почтоваго дѣла въ Бранденбурго-Прусскомъ государствѣ при Фридрихѣ-Вильгельмѣ I. Черезполосность его владѣній требовала аккуратно устроенныхъ почтовыхъ сообщеній. Съ 1655 г. отъ Клеве на Рейнѣ до Мемеля почта ходила по 2 раза въ недѣлю, совершая путь отъ Кенигсберга до Берлина въ 4 дня, а до Клеве — 10 дней. Эта почта была поставлена въ связь на Западѣ съ Голландіей, а на востокѣ — съ Польшей (Варшава, Вильна) и Швеціей (Рига), и имѣла вѣтви на Гамбургъ, Штеттинъ, Лейпцигъ и Бреславль. Курфирстъ увѣрялъ императора, что онъ у себя устроилъ почты гораздо лучше, чѣмъ это сдѣлалъ бы Таксисъ. Рижская вѣтвь прусской почты нѣсколько лѣтъ спустя была продолжена русскими предпринимателями (хотя иностранцами по происхожденiю) до Новгорода и Москвы; то же случилось съ Виленскою вѣтвью, продолженной до Смоленска и до той же Москвы; а къ концу XVII вѣка отъ Москвы пошла [37]вѣтвь въ Восточную Сибирь, о чемъ будетъ рѣчь въ нашей работѣ.

Во Франціи въ 1610 г. была учреждена должность генералъ-почтъ-контролера, замѣненная въ 1630 г. должностью почтмейстера. Эти чиновники собирали почтовые доходы по объявленной правительствомъ таксѣ; но въ 1676 г., по совѣту Лувуа, Людовикъ XIV отдалъ почты въ аренду нѣкоему Патэну, предоставивъ ему право регулированія почтовыхъ таксъ. Къ концу XVII в. арендная плата за почту составляла 1,400,000 франковъ.

Англійскія почтовыя сношенія шли тѣмъ же путемъ, какъ и континентальныя. Есть свѣдѣнія, что правильно распредѣленныя почтовыя станціи появились въ эпоху Алой и Бѣлой Розъ, для военныхъ цѣлей. Однако долго эта почта служила лишь государственнымъ цѣлямъ, а частныя лица должны были съ большими затратами пользоваться услугами гонцовъ. Въ 1581 г. первый оберъ-почтмейстеръ Англіи, Томасъ Рандольфъ, началъ допускать частныхъ лицъ къ пользованію почтою; однако значеніе регаліи за почтою осталось навсегда, хотя она часто отдавалась въ аренду.

Къ началу XVIII вѣка почти во всѣхъ мѣстахъ Европы утверждается за почтою значеніе регаліи, вводятся правительственные тарифы и издаются почтовые законы. Почти тоже самое случилось и съ молодою русскою почтою въ концѣ царствованія Петра В., т.-е. въ 1-й четверти XVIII в. Но въ періодъ своего нарожденія, во 2-й половинѣ XVII вѣка, почта въ Московскомъ государствѣ напоминаетъ не болѣе, какъ почту Таксисовъ.


──────────
  1. ↑ Эдвардсъ, Британская энциклопедія.
  2. ↑ Вольтеръ, Философскій словарь.
  3. ↑ См. рѣчь С.-Ам. президента Гранта, произнесенная въ концѣ 60-хъ годовъ прошлаго вѣка.
  4. ↑ Почт.-Тел. Журналъ 1899, іюль, 795.
  5. ↑ Ст. Бржозовскаго въ Юрид. Сб. Мейера, стр. 341—342.
  6. ↑ Главнѣйшими пособіями при составленіи очерка исторіи почтовыхъ сношеній въ Зап. Европѣ намъ послужили слѣдующія сочиненія: Veredarius, Das Buch von der Weltpost, 1885; Arth. de Rothschild, Histoire de la Poste aux lettres, 3 изд., 1876, 2 тома; M. Geistbeck, Der Weltverkehr, 1887; Ad. Effenberger, Grundzüge der Postgeographie, 1884; Fischer, Post (Handwörterbuch der Staatswissenschaften, Band VI, Jena, 1904).
  7. ↑ „Дзямъ“ (монг.) — дорога, „дзямчи“ — гонецъ, проводникъ. „Дз“ въ тат. языкѣ исчезло. О разнообразныхъ теоріяхъ по вопросу о происхожденіи словъ „ямъ“ и „ямщикъ“ см. Гурляндъ, Ямская гоньба, стр. 29—31.
  8. ↑ С. Г. Г. и Д., II.
  9. ↑ А. А. Э., I, № 1 и 86.
  10. ↑ Ibid. I, № 3 и 4, 17—19, 21, 23, 28 и мн. др.
  11. ↑ Ibid., I, № 5.
  12. ↑ Въ организованномъ видѣ второй родъ повинности получилъ впослѣдствіи названіе „мірскихъ отпусковъ“.
  13. ↑ А. А. Э., I, № 51.
  14. ↑ Какъ это думаетъ И. Я. Гурляндъ, стр. 43.
  15. ↑ Storch, Historisch-statistisches Gemalde des Russischen Reichs, Leipzig, 1803. В. VII, стр. 241.
  16. ↑ Гурляндъ, ор. сit., 48.
  17. ↑ Пам. Дипл. Сн., I, стр. 113.
  18. ↑ Brückner, Russ. Postwesen (Zеіtschr. für allg. Gesch., 1884), стр. 889.
  19. ↑ Доп. къ А. И., I, 104.
  20. ↑ Обстоятельныя свѣдѣнія приводитъ г. Гурляндъ о дѣятельности боярина кн. Сулешева въ Сибири (1623—25 г.г.), отличавшейся чрезвычайной энергіей въ дѣлѣ обновленія ямскихъ сношеній.
  21. ↑ А. Ю., № 192, 278, 294; А. А. Э., IV, 54 и 78.
  22. ↑ А. А. Э., II, № 54.
  23. ↑ А. А. Э., II, № 18.
  24. ↑ А. А. Э., III, № 40.
  25. ↑ А. А. Э., II, № 71.
  26. ↑ Др. Р. Вивліоѳ., XX, а также въ прилож. къ соч. Хрущова о ямскихъ и почтовыхъ учрежденіяхъ.
  27. ↑ Примѣромъ можетъ служить дѣло муромскихъ охотниковъ, присвоившихъ себѣ монополію извоза въ г. Муромѣ и притѣснявшихъ жителей, которые поставлены были въ такое положеніе, что никто самъ для себя не могъ привезти ни дровъ, ни хлѣба. По жалобѣ жителей, царь Михаилъ приказалъ „унять“ ямщиковъ (А. А. Э., III, № 297).
  28. ↑ Въ 1635 году, когда былъ посланъ съ царскою грамотою на Донъ Григорій Щеглеватый, то ему дана была особая проѣзжая грамота, по которой воеводы Серпухова, Тулы, Новосиля, Ливенъ, Оскола и Валуекъ обязаны были позаботиться о предоставленіи ему лошадей, подводъ и провожатыхъ. Изъ особой грамоты Валуйскому воеводѣ по этому поводу убѣждаемся, что постоянныхъ ямскихъ сношеній съ Дономъ не было. „А лошади“, говорится въ грамотѣ, „на чемъ ему (т. е. Щеглеватому) ѣхать, и вожа велѣно ему дать на Осколѣ; а будетъ ему на Осколѣ вожа не дадутъ, а скажутъ, что такова человѣка, кому въ вожѣхъ ѣхать, на Осколѣ нѣтъ, и ты бы ему вожа далъ на Валуйкѣ, который бы на Донъ дорогу зналъ достаточно; а нашего жалованья тому вожу далъ бы еси 10 рублевъ изъ Валуйскихъ доходовъ и лошадь, на чемъ ему ѣхать, далъ, взявъ въ цѣну у Валуйскихъ людей, оцѣнить велѣвъ прямою цѣною“. Когда же Щеглеватый возвратится съ Дону въ Валуйки, воевода долженъ былъ эту лошадь возвратить прежнимъ хозяевамъ (Русская Истор. Библіотека, Донскія дѣла, кн. I, стр. 448).
  29. ↑ Различныя мнѣнія о времени его возникновенія (иные относятъ возникновеніе Ямского приказа ко времени Іоанна III, другіе—ко времени ц. Михаила) см. у Гурлянда, 299—300.
  30. ↑ Мы пользовались при этомъ главнымъ образомъ классическою работою И. Я. Гурлянда „Ямская гоньба въ Московскомъ государствѣ до конца XVII в.“, Ярославль, 1900. Въ этой же книгѣ читатель найдетъ и полное обозрѣніе литературы вопросовъ. Важнѣйшія для насъ изъ указанныхъ тамъ сочиненій будутъ нами упомянуты и разсмотрѣны нѣсколько ниже.
  31. ↑ Срв. Брикнеръ, op. cit., 882.
  32. ↑ Storch, op. cit., XIV, 415. Др. Росс. Вивл., XX, 415.
  33. ↑ Бржозовскій, op. cit., 357.
  34. ↑ Brückner, Die Europaisirung Russlands. Gotha, 1888. Стр. 64.
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Kozlovsky_pervye_pochty_t1_1913/Введение/ДО&oldid=5191853