Ученые и высокоопытные учители звездного искусства зашли в разумении своем так высоко и глубоко, что знают и бег и действие звезд, и что означают и приносят с собою их сочетания и взаимные влияния и проницания их сил; и как рождаются от того ветер, дождь, снег и зной, а также злое и доброе, счастье и несчастье, жизнь и смерть, и все течение сего мира.
2. Хотя это есть истинное основание, которое я признаю в духе, что все это так, но познание их состоит лишь в доме смерти, во внешней постижимости, и в созерцании телесными очами; и корень этого дерева оставался доселе сокрытым от них.
3. И не в том мое намерение, чтобы писать о ветвях дерева, и опрокидывать их познание: и я не строю также на их основании, но оставляю познание их на его престоле, ибо я не изучал его, и пишу в духе моего познания о корне, стволе, ветвях и плодах дерева, как трудолюбивый работник своего господина, чтобы обнажить все дерево сего мира.
4. И не с мыслью открыть что-либо новое: ибо на это я не имею повеления; но познание мое — в этом рождении звезд, посреди него, где рождается жизнь и пробивается сквозь смерть, и где возникает и прорывается кипящий дух; в побуждении и кипении его я пишу.
5. И я отлично знаю также, что дети плоти будут ругаться надо мною и говорить, что мне следовало дождаться моего призвания, и не заботиться об этих вещах, и лучше бы поприлежнее заняться тем, что набивает брюхо мне и моей семье, и предоставить философствовать тем, кто изучали это и призваны к тому.
6. И этим нападением дьявол нанес мне немало ударов, и сам вдалбливал мне такие мысли, что я не раз решался все это покинуть; но мое решение оказывалось слишком тяжким для меня; ибо когда я, думая о брюхе, решался покинуть эту мою задачу, то врата неба затворялись в моем познании.
7. И тогда душа моя начинала скорбеть, как если бы была в плену у дьявола: и через это разум претерпевал немало ударов, так что тело было близко к смерти, и дух успокаивался не прежде, как когда вновь пробивался сквозь мертвый разум, и разбивал врата тьмы, и вновь восстанавливал престол свой на его месте; через что он всегда получал новую жизнь и силу.
8. И через это я понимаю, что дух должен быть испытан крестом и печалью; итак, я не имел недостатка в телесных нападениях, но всегда принужден был находиться в борьбе: так жестоко противился мне дьявол.
9. Но так как я чую, что от этого зависит мое вечное спасение, и что если я оставлю, то затворятся для меня врата света, (каковые суть твердыня моего неба, куда душа моя укрывается от дьявольской непогоды, и каковые я завоевал великими усилиями и многими жестокими битвами, через любовь Божию и через победу спасителя моего и царя Иисуса Христа) то я предоставляю Богу действовать и пленять плотский мой разум.
10. И я избрал для себя врата познания света, и решил следовать побуждению и познанию духа: и хотя бы животное тело мое доведено было до нищенского посоха, или даже погибло, мне до того больше нет дела; и я скажу вместе с царственным пророком Давидом: Изнемогает плоть моя и душа моя, но ты, Боже, спасение мое, утешение мое и упование сердца моего (Пс. 72, 26). На Тебя возлагаю дерзновение мое и не хочу больше противиться Духу твоему: и хотя бы это причиняло страдание плоти, все же вера должна витать над разумом в познании света.
11. Я отлично знаю также, что ученику не подобает воевать против учителя, и что многоопытные учителя астрологии далеко превосходят меня: но я тружусь в моем призвании, а они — в своем, чтобы не оказаться мне ленивым рабом моего Господина, когда Он придет, и спpocит с меня вверенный мне талант, чтобы я представил ему его с прибылью. Поэтому я не хочу зарывать талант Его в землю, но отдам его в рост, чтобы Он не сказал мне, когда настанет время потребовать его назад: Лукавый раб, отчего ты скрыл талант мой во тьму, а не пустил его в оборот, и я получил бы теперь мое с прибылью? (Матф. 25; Лук. 19) и не отнял бы его у меня, и не отдал другому, который приобрел бы на талант Его много прибыли; итак, я буду сеять, а Он пусть поливает; и я предоставляю действовать Ему.
12. Теперь заметь: весь дом сего мира, состоящий в видимом и постижимом существе, это есть ветхий дом Божий, или ветхое тело, состоявшее прежде времени гнева в небесной ясности: но когда дьявол пробудил в нем гнев, он стал домом тьмы и смерти.
13. Почему и святое рождение Божие отделилось тогда от гнева, как особое тело, и создало небесную твердь между любовью и гневом, так что рождение звезд осталось посредине: разумей, своею внешней постижимостью и видимостью оно пребывает в гневе смерти, а восходящим внутри его новым рождением, которое в среднем престоле, там, где небесный затвор, пребывает оно в кротости жизни.
14. Ибо кротость кипит против гнева, и гнев против кротости, и таким образом это два раздельные царства в едином теле сего мира.
15. Но так как любовь и кротость Божия не хотели оставлять тело или место сего возженного мира гнева в вечном гневе и посрамлении, то Он вновь породил все ветхое тело сего мира весьма правильно в иное телo, где правила жизнь по Божественному роду и образу; хотя и в возженном гневе, однако оно должно было существовать по Божественному праву, чтобы из него могло родиться новое тело, которое пребывало бы в святости и чистоте во всю вечность.
16. По этой причине назначен в Боге и конечный день разлучения, когда должны разлучиться друг от друга любовь и гнев.
17. И вот, когда ты взираешь на звезды и на глубину вместе с землею, то телесными глазами твоими ты не видишь ничего, кроме ветхого тела в гневной смерти: неба ты не можешь видеть телесными глазами твоими, ибо голубой шар, который ты видишь в вышине, не есть небо, но есть ветхое тело, справедливо называемое поврежденною природою.
18. А что кажется, будто над звездами находится голубой шар, чтобы затворять место сего мира от святого неба, как люди полагали доселе, то это не так; но это есть верхняя вода природы, которая много светлее воды под луною; и когда теперь солнце сияет сквозь глубину, она кажется как бы светло-голубою.
19. Как глубоко и обширно место сего мира, не знает ни один человек: и хотя иные физики или астрологи осмеливались измерять циркулями своими глубину, однако измерения их суть лишь пустые басни, или измерения постижимости, как если бы кто захотел поймать ветер.
20. Истинное же небо — везде в настоящее время и до Последнего дня, и дом гнева, ада и смерти в сем мире ныне также везде до Последнего дня; жилище же дьявола ныне — от луны до земли, и в самой земле, в глубоких пещерах и вертепах, в особенности же где есть суровые и дикие пустыни, и где земля очень камениста и горька.
21. Царское же правление их — в глубине, в четырех концах круга равноденствия, о чем я напишу в другом месте; здесь я должен тебе указать, как произошло тело сего мира, и как оно состоит еще и поныне, и каково в нем правление.
22. Все тело сего мира подобно человеческому телу: ибо в самой внешней своей окружности оно окружено звездами или взошедшими силами природы; и в теле правят семь духов природы, а сердце природы — посреди них внутри.
23. Звезды же все вообще суть дивная соразмерность или изменение Божие: ибо когда Бог создавал звезды, он создал их из восхождения бесконечности, из ветхого, отныне возженного тела Божия.
24. Ибо подобно как семь источных духов Божиих прежде времени гнева рождались восхождением и заражением своим в бесконечном многообразии, откуда и произошли такие многоразличные образы и небесные произрастания, — так сложил святой Бог и свое ветхое тело сей поврежденной природы в такое же множество и разнообразие сил, в каком они рождались некогда в святости.
25. Пойми правильно этот высокий предмет: каждая звезда имеет особое свойство, что ты можешь видеть и на украшении или цветении земли: и Творец для того восстановил и вновь оживил ветхое возженное тело в таком множестве и многообразии сил, чтобы сквозь эту ветхую жизнь во гневе вновь родилась в нем через небесный затвор такая новая жизнь; чтобы новая жизнь обладала всеми силами и действиями, какими некогда, прежде времени гнева, обладала ветхая, и чтобы она могла качествовать совместно с чистым Божеством вне сего мира, и чтобы она была с Божеством вне сего мира единым святым Богом.
26. И новое рождение было цветущим во время творения, если бы человек не повредил его: через что природа стала еще более поврежденной, и Бог проклял поле.
27. Так как человек ухватился за плод ветхого тела, то вот плод нового тела остался сокрытым в своем небе; и человек принужден теперь созерцать его новым телом, а природным телом не может наслаждаться им.
28. Я желал бы вкусить его, но не могу достать: ибо небо есть затвор между ветхим и новым телом; и я принужден потому терпеть этот голод до оной жизни, и питать мое животное тело яблоками гнева матери Евы.
29. Когда Бог в два дня привел тело сего мира в надлежащий образ, и создал небо в разделе между любовью и гневом, то на третий день любовь пробилась сквозь небо и сквозь гнев; и тотчас же подвиглось тогда ветхое тело в смерти, и стало скорбеть в рождении.
30. Ибо любовь горяча, и зажгла источник огня: и он начал тереться в терпком и холодном качестве застывшей смерти, пока терпкое качество на третий день не разогрелось, откуда и произошла подвижность или стала подвижной терпкая земля.
31. Ибо все состояло в огневом испуге до четвертого дня, когда возжегся свет солнца: ибо все тело скорбело в рождении, как родящая жена.
32. Терпкое качество было тем, что обнимало или заключало жизнь; в нем-то и скорбел теперь зной, который был любовью Божией, и вытеснял терпкое качество, как мертвое тело; но зной сохранил престол свой в средоточии тела, и пробивался оттуда.
38. Когда же теперь возжегся свет солнца, то ближайший круг вокруг солнца состоял в испуге огня: ибо солнце, или свет просиял в воде, и горечь стремительно взошла из воды вместе с ним в огневом испуге; свет же вознесся ввысь так поспешно, и охватил испуг огня, что тот остался пленником, и стал телесным.
34. Отсюда в первом обороте возникла планета Марс, сила которой в горьком огневом испуге; к тому же она жгуча и ядовитый враг природы, и через исхождение и рождение ее произошли в земле разные ядовитые, злые гады.
35. Но так как зной в средоточии тела был так могуществен и велик, то он распространился так далеко в стороны от себя, и так широко раздвинул темницу смерти прежде возжения света, что солнце стало величайшею звездою.
36. Но как только свет возжегся в зное, тотчас же горящее место пленено было светом, и тело солнца не могло стать больше. Ибо свет укротил зной: итак, тело солнца осталось, как сердце, посреди, ибо свет, а не зной, есть сердце природы.
37. Но здесь ты должен заметить точно: на каком протяжении загорелось средоточие, того размера и солнце: ибо солнце есть не что иное, как зажженное средоточие в теле природы.
38. Не надо думать, чтобы была при этом какая-либо иная сила, нежели какая везде, во всей глубине тела.
39. Если бы любовь Божия, через небо свое, захотела возжечь зноем все тело сего мира, то было бы везде так же светло, как в солнце.
40. Если бы теперь у солнца можно было отнять великий зной, оно было бы единый свет с Богом: но так как это в сие время не может совершиться, то оно остается царем и правителем в ветхом, поврежденном и зажженном теле природы; и ясное Божество остается сокрытым в кротком небе.
41. Но свет кротости солнца качествует совместно с чистым Божеством: но зной не может объять свет, потому и остается место солнца во тьме гнева Божия; и ты не должен поклоняться солнцу, или почитать его за Бога, ибо место или тело его, ради ярости его, не может постичь воду жизни.
42. Здесь найду я довольно противников, которые сумеють разбранить меня: ибо они обратят внимание не на дух, а на свое ветхое, и скажут, что астрологи понимают это лучше, и писали об этом; и будут глядеть на великие отверстые врата Божии, как корова на новую дверь в стойле.
43. Да, любезный читатель, я хорошо понимаю также суждения астрологов, да и прочел пару строк из их писаний, и отлично знаю, как они описывают бег солнца и звезд: и я не презираю этого, но почитаю, по большей части, хорошим и правильным.
44. А что некоторые вещи я пишу иначе, то я делаю это не по желанию или мечтанию своему, или от того, чтобы я сомневался, так ли это; да у меня и нет здесь никаких сомнений, и никакой человек не может научить меня в этом.
45. Ибо знание мое не из изучения: правда, о порядке и устройстве семи планет я читал в книгах астрологов, и нахожу их совершенно правильными; но о корне, как они произошли и стали, этому я не могу научиться от людей, ибо они этого не знают; и меня также не было при том, когда Бог творил их;
46. Но так как в духе моем раскрыты были любовью Божией врата глубины и двери гнева, а также и темница смерти, то дух видит сквозь них. И вот я нахожу, что рождение природы пребывает и до сего дня и рождается так же, как оно взяло впервые начало свое; и все, что ни восходит в сем мире, будь то люди, звери, деревья, зелень, трава, руда, или что бы то ни было, все восходит в том же качестве и образе; и всякая жизнь, будь то злая или добрая, берет свое начало так же.
47. Ибо таково Божественное право, чтобы всякая жизнь рождалась в теле Божием по одному и тому же образу: и хотя бы она проходила через множество различных образований, однако всякая жизнь имеет одинаковое начало.
48. Такое познание я не усматриваю плотскими очами, но теми очами, в которых рождается жизнь во мне: на этом-то престоле открыты мне врата неба и ада, и новый человек созерцает посреди звездного рождения, и перед ним раскрыты внутренние и самые внешние врата.
49. И так как он еще сидит в ветхом человеке гнева и смерти, и восседает также в небе своем, то он и видит сквозь то и другое: таким образом он видит также и звезды и стихии; ибо в Боге нет места задержке, и око Господа видит все.
50. И если бы теперь дух мой не видел духом Его, я был бы слепою палкою; но так как я вижу врата Божии в духе моем, и имею также побуждение к тому, то я буду писать в точности по моему созерцанию, и не посмотрю ни на какой авторитет человеческий.
51. Ты не должен понимать это так, будто мой ветхий человек — живой святой или ангел: нет, молодец, он сидит вместе со всеми людьми в доме гнева и смерти, и есть постоянный враг Божий, погруженный в грехи свои и злобу, как все люди, и полон слабостей и недостатков.
52. Но ты должен знать и то, что он находится в постоянном скорбном рождении, и очень хотел бы избавиться от гнева и злобы, и однако не может; ибо он — как весь дом сего мира, где любовь и гнев непрестанно борются между собою, и где посреди скорби непрестанно рождается новое тело. Ибо это должно быть так, если только ты хочешь родиться вновь; иначе ни один человек не достигает возрождения.
53. Человек непрестанно печется здесь о кротких днях для плоти, и о богатстве и красоте, и не знает, что тем самым сидит в темнице смерти, где направлено на него жало гнева.
54. Вот смотри, я говорю тебе это, как слово жизни, которое беру в познании духа посреди рождения нового тела сего мира, над которым владыка и царь — человек Иисус Христос вместе с его вечным Отцом; и я беру его у подножия престола Его, где предстоят Ему все святые души людей, и радуются перед Ним: что вожделение плоти по кротком благоденствии, богатстве, красоте, могуществе, есть сплошная адская баня, куда ты бежишь и стремишься, как если бы тебя тянуло туда, ибо там великая опасность.
55. Если же ты хочешь узнать, каково это на деле, то вот смотри, я скажу тебе это в подобии: когда ты по желанию сердца своего достиг богатства и власти, то это как если бы ты стоял в глубокой воде, где вода постоянно доходила бы тебе до рта, и не было бы дна под ногами; и ты плавал бы, таким образом, руками и оборонялся бы; и то погружался бы глубоко в воду, то всплывал наверх, и пребывал бы непрестанно в великом ужасе, как бы не пойти на дно, причем нередко вода заливалась бы тебе в рот, и ты был бы непрестанно перед лицом смерти.
56. Таким-то образом, и не иначе, сидишь ты в своих наслаждениях плоти: и если ты теперь не хочешь сражаться, то и не победишь, но будешь умерщвлен в своей мягкой постели. Ибо человек всегда имеет перед собой могучее воинство, которое непрестанно сражается с ним: если он не хочет обороняться, то будет взят в плен и убит.
57. Но как же обороняться тому, кто плавает в глубокой воде? ему достаточно дела от воды отбиваться, и однако всё же осаждают его дьяволы.
58. Опасность за опасностью! как и царь наш Христос говорит: Трудно богатому войти в царство небесное; легче верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство небесное (Матф. 19, 25; Марк. 10, 25).
59. Если же кто хочет родиться вновь, тот не должен отдаваться в рабство жадности, гордости и своеволию, и услаждаться в пожеланиях своей плоти; но должен сражаться и бороться против самого себя, а также против дьявола и против всех похотей плоти, и должен думать, что он только раб и странник на земле, принужденный странствовать в иной некий мир через опасное море скорби, где он будет господином, и где господство его будет в силе и в совершенном веселии и красоте; говорю это, как слово духа.
60. Теперь заметь: солнце имеет свое собственное царское место, и этого своего места, где оно впервые возникло, оно не покидает, как думают иные, будто оно бегает день и ночь вокруг земной поверхности, и как пишут также иные астрологи; и некоторые осмеливались даже измерять, как далеко простирается окружность его бега.
61. Такое мнение неверно: земля вращается и бегает с другими планетами, как в колесе, вокруг солнца; земля не стоит на одном месте, но обегает раз в год вокруг солнца, как и прочие планеты под солнцем: кроме Сатурна и Юпитера, которые не могут сделать этого в год по причине обширной окружности своего бега и великой высоты, ибо они стоят высоко над солнцем.
62. Теперь спрашивается: что же тогда суть солнце и другие планеты? или как они произошли? Вот смотри: другие планеты суть особые тела, имеющие собственный свой телесный состав, и не привязанные ни к какому неподвижному месту, кроме своей окружности, внутри которой они движутся: солнце же не есть такое тело, но возженное светом Божиим место.
63. Пойми это правильно: место, где находится солнце: есть такое место, какого ты не сыщешь другого над землею, если бы Бог захотел зноем возжечь свет, то весь мир был бы сплошь таким солнцем: ибо та же сила, в которой состоит солнце, она — везде; и прежде времени гнева в месте сего мира везде было так же светло, как на солнце, но не столь невыносимо.
64. Ибо зной не был так велик, как в солнце, и свет был потому весьма кроток; и ради жестокой яростности солнца отлучено оно от кротости Божией. Так что нельзя поэтому сказать, что солнце — отверстые врата света Божия; но оно как свет в глазу человека: место глаза также принадлежит к телу, но свет отделен от тела.
65. И хотя он и возникает через зной в воде тела, однако он есть нечто особое, чего тело не может постичь; таково же отличие и между Богом Отцом и Сыном.
66. Таким образом, на четвертый день в скорбном рождении сего мира, в срединной точке сего мира, взошло солнце, и стоит неподвижно в своем вечном телесном месте: ибо оно не может сдвинуться с одного места и переместиться на другое.
67. Ибо оно есть единый природный свет сего мира, и кроме него нет больше настоящего света в доме смерти: и хотя бы казалось, что и другие звезды сияют светло, однако это ничего не значит, но они берут все блеск свой от солнца, как о том последует вскоре.
68. Когда теперь было создано небо в раздел между светом Божиим и зажженным повреждением тела сего миpa, то тело сего мира было темною долиною, и не имело света, который бы сиял во внешнем теле вне неба; тогда все силы пребывали как бы в плену смерти, и так сильно скорбели, пока не разогрелись в середине тела.
69. Когда же это произошло, что скорбное рождение стояло в таком суровом зное, то любовь пробилась в свете Божием сквозь небо раздела, и зажгла зной; тогда в зное взошел в воде или в туке воды сияющий свет, и зажглось сердце воды: и это произошло в одно мгновение.
70. Ибо лишь только свет охватил, как следует, тело, оно стало плененным в свете, и зной был пленен, и превращен в подобающую кротость, и не мог оставаться дольше в такой скорби.
71. Но так как зной был испуган светом, то жестокий источник огня улегся, и не мог зажечься дальше: также и взрыв любви в свете Божием сквозь небо не мог на этот раз, по предначертанию Божию, пробиться дальше, почему и солнце не стало еще больше.
72. Когда же солнце зажглось, то жестокий огневой испуг из места солнца вознесся ввысь за пределы места солнца, как жестокая, неистовая молния, и в телесном существе своем захватил с собою ярость огня: отчего вода стала весьма горькою, а вода есть ядро или ствол испуга.
73. Теперь, астрологи пишут, будто планета Марс стоит над солнцем на высоте 15750 миль, что я и допускаю, так как не обхожусь с циркулем: вот как далеко унесся из своего собственного места проворный огневой испуг, пока и его не схватил свет: тогда и он также пленен был светом, и остановился, и занял свое место.
74. А что свет не схватил его раньше, тому причиною суровая ярость и быстрая молния: ибо не раньше был он удержан светом, как совершенно заразил его свет.
75. Там стоит он теперь неистовый, и буйный, и приводящий в движение все тело сего мира: ибо в том и должность его, чтобы обращением своим в колесе природы приводить все в движение, откуда берет начало свое вся жизнь.
76. Когда же горький огневой испуг пленен был светом, то свет собственною своею властью проник еще выше в глубину, пока не достиг жесткого и холодного престола природы. Тогда сила первого восхода из солнца не могла подняться выше, и осталась там телесно, и сделала это место обиталищем своим.
77. Но ты должен правильно понять это: то, что остановилось на этом месте, было силою света, и она есть весьма краткое, дружественное, блаженное и сладостное существо. О Юпитере астрологи пишут, что он стоит на 7875 миль выше Марса; но он — укротитель разрушительного и неистового Марса и начало кротости во всякой жизни, а также начало воды, откуда рождается жизнь, как я сообщу дальше.
78. Вот до какой высоты достигла сила жизни из солнца, и не выше; блеск же или сияние, которое также имеет свою силу, достигает до звезд, и проникает все тело сего мира.
79. Но ты должен понять это в точности, откуда произошли эти две планеты. Когда сила сердца Божия из вечного неиссякшего родника воды жизни проникла сквозь небо раздела, и зажгла воду в месте солнца, из воды вырвалась молния, разумей — молния огня; и она была весьма ужасной и горькой, и из нее произошел Марс.
80. Вслед за этой молнией быстро устремилась сила света как бы кроткая восходящая жизнь, и догнала огневой испуг, и укротила его, так что он стал как бы отчасти бессильным, и не мог больше или дальше проникнуть в глубину, но остановился, дрожа.
81. Но сила, исшедшая в свете, была гораздо могущественнее, нежели огневой испуг, потому и поднялась она гораздо выше молнии огня, пока не углубилась чрезмерно в суровость природы, где и остановилась, став также как бы бессильной.
82. Из этой силы и произошла планета Юпитер, а не из того самого места, где он находится; но он непрестанно силою своею зажигает это место, и он как бы жилец в этом месте, принужденный непрестанно кружиться в своем наемном доме; солнце же имеет свой собственный дом, а кроме него ни у одной планеты нет собственного дома.
83. Если кто хочет в точности узнать рождение или начало звезд, тот должен знать в точности рождение жизни, как в теле рождается жизнь, ибо все рождения происходят одинаково.
84. Кто не знает и не разумеет этого, тот не знает и рождения звезд; ибо все вместе составляет одно тело. Когда жизнь рождается в какой-нибудь твари, то рождение ее пребывает затем в теле твари, как и рождение природного тела сего мира; ибо всякая жизнь должна рождаться по Божественному закону, как рождается непрестанно само Божество.
85. Если тщательно рассмотреть и обдумать это, что однако не может произойти без особого просвещения святым Богом, то находишь первоначально терпкое, холодное, и строгое рождение, которое есть причина телесной природы или образования какой-либо вещи.
86. Если бы не было этой строгой, холодной, острой, стягивающей воедино силы, то не было бы и ни одного природного или телесного существа; не было бы также и рождения Божия, и все было бы неисследимо.
87. Но в этой жесткой, строгой и холодной силе состоит телесное существо или тело, в котором рождается затем живой дух; а из этого духа свет и разумение, а отсюда уже возникают чувства и испытание всех сил.
88. Ибо когда рождается свет, то посреди тела из всех сил рождается как бы сердце или дух: и останавливается тогда в своем первоначальном месте, и проходит через все силы.
89. Ибо подобно как рождается он из всех сил, и содержит родник всех сил, так вносит он и сиянием своим в каждую отдельную силу родник всех сил; откуда и происходят затем вкус и обоняние, равно как и зрение, осязание и слух, и рассудок, и разумение.
90. Каково теперь происхождение и начало жизни в твари, таково и первое возрождение природы новой жизни в поврежденном теле сего мира.
91. И кто отрицает это, тот не имеет ни истинного разумения, ни какого-либо познания природы; а также познание его родилось не в Боге; напротив, он — ругатель Божий.
92. Ибо смотри: ты не можешь отрицать, что жизнь в твари возникает в зное сердца: и в этой жизни содержится и свет душевного рождения.
93. Теперь, сердце знаменует собою солнце; оно также есть начало жизни во внешнем теле сего мира; и ты не можешь сказать теперь, что душевное рождение покидает сердце, когда тело находится в движении.
94. Так и солнце не покидает престола своего, но удерживает собственное место свое, как сердце, и светит во всех силах тела, как светоч, или как дух всего тела мира сего.
95. Ибо и рождение его берет начало также из всех сил: потому и бывает оно со своим светом и зноем, в свою очередь, духом и сердцем во всем теле сего мира.
96. И далее, ты не можешь также отрицать и того, что желчь в твари произошла от сердца: ибо у нее есть жила, ведущая к сердцу, и она есть подвижность сердца, откуда происходит зной.
97. Первое начало свое она берет от молнии жизни: когда в сердце рождается жизнь, и восходит в воде свет, то ему предшествует огневой испуг, поднимающийся из скорбности воды в зное.
98. Ибо когда зной скорбит таким образом в холоде в терпком качестве, и свет, проникая сквозь сокровенное небо сердца, зажигается в телесности, то пугается скорбная смерть в гневе Божием, и отступает от света, как ужас или молния, и восходит вверх, ужасаясь, дрожа и в страхе: а свет сердца спешит вослед ей, и заражает ее; тогда она останавливается.
99. И это есть планета Марс, и знаменует ее: ибо таким образом она и произошла; и собственное ее качество есть не что иное, как ядовитый, горький огневой ужас, взошедший из места солнца.
100. И он теперь непрестанный возжигатель солнца, подобно как желчь — возжигатель сердца, откуда в обоих, в солнце и сердце, происходит зной, и берет начало свое жизнь во всех вещах.
101. В-третьих, ты не можешь также отрицать и того, что мозг в голове у тварей есть сила сердца: ибо из сердца восходят все силы в мозг, отчего возникают в мозгу чувства сердца.
102. Мозг в голове берет начало свое от силы сердца.
103. Заметь: после того как огневой ужас желчи или Марса отступил от света жизни, сила проникает из сердца вослед через свет жизни до головы в строгое качество: и когда сила не может уже подняться выше, она пленяется строгим рождением, и иссушается холодом.
104. И там стоит она теперь, и качествует совместно с духом жизни в сердце, и сама есть царский престол духа сердца: ибо досюда доводит дух силу сердца, и здесь происходит испытание.
105. Ибо мозг помещается в строгом рождении, и в собственном своем теле он есть кроткая сила сердца, и знаменует поистине новое возрождение, которое возрождается вновь в своем небе, посреди суровости смерти и гнева, и сквозь смерть пробивается в жизнь. Ибо здесь дух или мысли становятся снова цельною тварною личностью через заражение или испытание всех сил, что я зову в человеке душевным рождением.
106. Ибо после того как новый дух достаточно обращался в мозгу, он вновь возвращается к своей матери в сердце: и он предстоит тогда, как совершенный дух или воля, или как новорожденная личность, которая в человеке зовется душою.
107. Теперь смотри: каково в человеке существо и происхождение мозга, таково же существо и происхождение планеты Юпитера: ибо она имеет начало свое от восхождения жизни, от силы, взошедшей из воды жизни, из места солнца через свет.
108. И эта сила поднялась вверх, пока не была пленена вновь суровой, жесткой и холодной силою: тогда она остановилась, и стала телесною при первом обходе своем или движении вперед, и была высушена суровой и холодной силою.
109. И она есть поистине мозг в телесном правлении сего мира, откуда рождаются чувства и разумение, а также всякая кротость и мудрость в природности. Истинный же Святой Дух в человеке рождается в сокровенном небе, в воде жизни.
110. Внешний Юпитер есть только кротость и разумение во внешней постижимости: святой же родник непостижим, неисследим для внешнего рассудка. Ибо звездное рождение только корнем своим находится в святом небе, а телесностью — в гневе.