Финская литература. В сравнении с литературою больших культурных стран Ф. л., в особенности же беллетристика, начинается очень поздно. В средние века финский язык в письменности не употреблялся. Созданная отчасти уже в глубокой древности богатая финская народная поэзия (см. Калевала) жила исключительно в устной передаче, и единственные средневековые письменные памятники финского языка — это финские слова, встречающиеся в составленных на латинском и шведском языках юридических актах. Толчок к возникновению литературы на финском языке дала реформация. Римско-католическая религия средневековой Ф. не успела пустить глубоких корней в народе. Из католического вероучения и латинской проповеди он усваивал только внешние стороны, а когда началась пропаганда новой веры, старая религия уступила без серьезного отпора. Явившаяся результатом реформации проповедь на народном языке необходимо должна была привести к созданию соответствующей духовной литературы. Такая потребность в Ф. сейчас же стала ощущаться. Первая напечатанная на финском языке книга была финская азбука, появившаяся, по всей вероятности, в 1542 г. Автор этой азбуки, как и ряда произведений духовного характера, был обоский епископ Михаил Агрикола (Agricola, ок. 1508—1557), ученик Лютера. Сочинения основателя Ф. л. — или переводы, или составленные по чужим образцам произведения. Среди них имеются Новый Завет, Молитвенник, Служебник и Катехизис. В предисловии к переводу Псалтири он дает перечень языческих божеств, являющийся ценным источником финской мифологии. Созданный этими произведениями Агриколы литературный язык не лишен недостатков, и притом довольно крупных. Выработанная на почве тогдашней шведской орфографии и вместе с тем довольно непоследовательная транскрипция слов только грубо отражала действительное произношение. Основою нового литературного языка послужил юго-западный финский диалект окрестностей г. Обу. Но уже Агрикола заимствовал иногда слова и формы из других диалектов, и так же поступали его преемники. Так. обр., финский литературный язык теперь представляет из себя соединение элементов западного и восточного диалектов, из которых последний оказал большое влияние на литературный язык, в особенности после выхода в свет собранных Ленротом на территории восточных диалектов сокровищ народной поэзии. Применяемое Агриколой правописание с течением времени подвергалось значительным переменам, и современное правописание удовлетворяет даже очень строгим требованиям.
После трудов Агриколы литература долго носила почти исключительно религиозный характер. Сюда относятся составленный Яковом Суомалайненом (Suomalainen) сборник гимнов и Эриком Соролайненом (Sorolainen) сборник проповедей на финском языке. Переведенное в начале XVII в. на финский язык уложение короля Кристофера осталось ненапечатанным. Полный перевод Библии появился только в 1642 г. Вследствие исторических условий, вследствие политического могущества Швеции и превосходства шведской культуры над финской, в особенности же влияния основанного в 1640 г. в Обу университета, шведский язык среди интеллигентных классов общества стал мало-по-малу вытеснять финский. Университет, конечно, способствовал развитию науки и умственной жизни в крае. Но вместе с тем в Ф. переселилось много шведов, занявших не только университетские, но и административные должности. Как дворяне, так и духовенство, горожане и даже зажиточные крестьяне стремились учить своих детей господствующему в государстве шведскому языку. Вследствие этого финский язык в следующих поколениях совершенно забывался во многих слоях общества. Такое положение вещей не могло не отзываться крайне вредно на деле финской культуры вообще. В литературных произведениях периода от основания обоского университета до конца Великой Северной войны (1640—1721) царил неподвижный формализм и шаблонность. Поэзия не процветает. Поэты того времени видели цель поэзии исключительно в разработке формальной стороны. Стихотворения, если они не были религиозного содержания, писались, гл. обр., по поводу какого-либо исторического события или торжественного случая.
Великая Северная война почти совершенно уничтожила возникшую в Ф. культуру. Вернувшиеся из Швеции беженцы принесли с собой шведский язык и потеряли связь с финской национальностью. Шведский язык занял место латинского в школах и в университете. Пренебрежительное отношение ко всему финскому не могло, однако, не вызвать реакции, которая выразилась в особенном интересе к изучению родного края, его языка и истории. Центром этого движения, получившего название феннофильства, сделался обоский университет. Хотя произведения феннофилов написаны на латинском или шведском языке, они тем не менее косвенно оказали большое влияние на Ф. литературу. Во главе феннофилов стоял Даниил Юслениус (Juslenius; 1676—1752), оригинальный ученый, горячо любивший родину и приложивший много усилий, чтобы научным путем доказать право Ф. и финск. культуры быть предметом изучения. Ученые труды Юслениуса, как, напр., его попытка доказать родство финского языка с греческим и еврейским языками, с точки зрения современной науки кажутся крайне наивными. Но основная тенденция произведений Юслениуса, искренняя и пламенная любовь к родному краю, не пропала даром. Юслениус является также автором первого словаря финского языка „Suomalaisen sana-lugun coetus“, вышедшего в Стокгольме в 1745 г.
Обнаружившийся в конце XVIII в. подъем во всех областях умственной жизни вызван деятельностью одного человека, профессора обоского университета, Генриха-Габриеля Портана (Porthan, 1739—1804). Значение Портана заключается, гл. обр., в том, что он положил основание научно-критическому изучению родной страны. Портан был удивительно разносторонним ученым. Историк по преимуществу, он в то же время занимался изучением и других сторон жизни родного края. Исследования Портана касались отчасти также и финского языка. Его работа „De poësi Fennica“ впервые обратила внимание образованного мира на родную поэзию финнов. Большинство трудов Портана написаны на латинском языке. Портан оставил после себя ценное наследство в рукописных материалах, касающихся грамматики и словаря финского языка. По инициативе Портана была написана также финская мифология Ганандера.
С присоединением Ф. в 1809 г. к России, мир сменил вековую борьбу. В культурной работе, однако, некоторое время еще замечается застой. Положение финского языка было весьма печальное. Вытесненный из употребления у образованных классов, он являлся исключительно языком простонародья. Возрождающийся интерес к родной культуре вызвал, с одной стороны, стремление итти по намеченному Портаном пути изучения родного языка, родной поэзии и вообще прошлого финск. народа. В то же время стали раздаваться голоса о необходимости пробуждения национального самосознания и создания литературы на финском языке для образованных классов. Это движение, имеющее, так. обр., и научный и политический характер, носит название фенномании. Научная фенномания обратила внимание на то, что литературный финский язык был очень мало обработан. Так. обр., возник вопрос, на каком из главных диалектов, западном или восточном, создавать будущую финск. литературу. Сторонником западного диалекта выступил автор превосходного словаря финск. языка, К. Ренваль (Renvall; 1781—1841), между тем как права восточного диалекта защищал, гл. обр., Р. фон-Беккер (von Becker; 1788—1858), превосходная грамматика которого служила образцом для всех последующих грамматик финск. языка. Спор был окончательно решен работами знаменитого Ленрота. К этому же времени относятся исследования А. Шегрена (Sjögren; 1794—1855), умершего членом Русской Академии Наук. Первая газета на финском языке „Turun Vühhosanomat“ („Обоские Еженедельные Известия“) была основана в 1820 г. Первым редактором ее был упомянутый Беккер. Исследователи финского языка обратили внимание на большое шведское влияние и начали работу над очищением родного языка. В то же время выступает ряд писателей на финском языке, как, напр., Яков Ютейни (Juteini; 1781—1855), автор произведений патриотического, философского или нравственно-воспитательного характера, и К. А. Готлунд (Gottlund, 1796—1875), автор стихотворений и ученых работ. Среди поэтов можно упомянуть С. К. Берга (Bergh; псевдним Каллио), написавшего очень немного стихотворений, но обладавшего настоящим поэтическим чувством. Несмотря на вдохновенный, убедительный призыв Арвидссона (Arwidsson; 1791—1858) к национальному самосознанию, как к единственному условию существования, национальная идея долго дремала. Для пробуждения национального чувства понадобилась настойчивая работа знаменитого политического деятеля, впоследствии сенатора, Иоганна-Вильгельма Снельмана (Snellman; 1806—1881), значение которого в политической жизни Ф. громадно. Но работа Снельмана, требовавшего признания за финским языком культурного равноправия со шведским, вызвала недоброжелательное отношение в лагере враждебных национальному движению сторонников шведской культуры, и в результате последовало запрещение печатать на финском языке книги, кроме произведений религиозного и практическо-хозяйственного характера (в 1850 г.). Запрещение это было, однако, скоро забыто и впоследствии отменено. Упразднение финск. литературы стало теперь уже невозможным. Новая эпоха для нее начинается с основанием Финского Литературного Общества (в 1831 г.) и в особенности с изданием „Калевалы“ (1 изд., т. н. „Старая Калевала“, в 1835 г., новое измененное издание в 1849 г.), произведения, которое пользуется за границею бòльшею известностью, чем какое-либо другое произведение финской художественной литературы. Значение „Калевалы“ в истории финск. литературы громадно. Финский народ получил в ней драгоценное сокровище, произведение народного духа, которое как бы оправдало стремление к самобытной финской культуре. В составлении „Калевалы“ Ленрот воспользовался высказанной уже Беккером догадкою, что эпические песни финск. народа составляют одно целое. Кроме „Калевалы“, Ленрот издал еще собрание народных лирических песен („Кантелетар“), пословиц, загадок и заговоров. Благодаря деятельности Ленрота финский литературный язык, как носитель общей финской культуры, окончательно упрочился. Видное место в работе Ленрота занимают еще его ученые труды. Сюда относится большой финско-шведский словарь (вышедший в 1880 г.). Пробуждение финского национального самосознания надо приписать отчасти также влиянию поэзии на шведском языке. К представителям последней принадлежит поэт Иоганн-Людвиг Рунеберг (Runeberg; 1804—1877), пользующийся общеевропейскою известностью. Он воспевает преданность долгу финских воинов во время русско-шведской войны 1808—1809 г.г. в ставших весьма популярными „Рассказах прапорщика Столя“. Рунеберг является автором национального гимна Ф. Как лирические, так и эпические произведения Рунеберга имели непосредственное влияние на Ф. л. Любовью к родному краю проникнута также поэзия Захария Топелиуса (Topelius; 1818—1898), одного из лучших европейских писателей для юношества и выдающегося лирического поэта.
Среди великих деятелей эпохи пробуждения национального чувства выделяется величавая фигура ученого языковеда Матиаса-Александра Кастрена (см.; Castrén; 1813—1852), стремящегося научным путем определить происхождение финского народа и его положение среди народов мира.
С художественной точки зрения беллетристика на финском языке периода до 1850 г. очень скромного достоинства, но в духовной жизни следующего периода замечается большой подъем. Беллетристические произведения этого периода удовлетворяют уже более строгим требованиям, и скоро все три рода поэтического творчества начинают находить выдающихся представителей. После 1850 г. выступают сначала три писателя не только в области художественной литературы, но и в области науки. Ученая деятельность Альквиста (Ahlgvist; 1826—1889) касалась финского языка и вообще финно-угорских языков, происхождения Калевалы и т. д. Но вместе с тем он был талантливый поэт. Альквист считается основателем финской художественной лирики; он оказал большое влияние на выработку поэтического языка Ф. л. Его научными трудами была установлена поэтическая форма финских стихотворений, и его собственные стихотворения отличаются не только изящной, тщательно отделанной формою, но и мужественностью, искренним, глубоким поэтическим чувством. Под псевдонимом „Oksanen“ Альквист издал собрание стихотворений „Säkeniä“ („Искры“), в двух частях (1860 и 1868). Некоторые из них сделались популярными и любимыми песнями финск. народа. Современник Альквиста Ирье-Сакари Ирье-Коскинен (Yrjö-Koskinen) более известен, как историк и политический деятель. Его „История финского народа“ — первое изложение на финском языке, в котором история финск. народа рассматривается с национальной точки зрения. Беллетристические произведения Ирье-Коскинена немногочисленны. Зато его значение, как политического и общественного писателя в истории национального движения, очень большое. Выдающееся место в истории Ф. л. занимает Юлиус Крон (Krohn; 1835—1888), поэт-ученый, как и современник его Альквист. Под псевдонимом Suonio он издал ряд стихотворений и несколько рассказов. Популярными книгами и журналами Крон, как и его современники Альквист и Ирье-Коскинен, стремились культивировать и развивать вкус публики и возбудить интерес к литературе в широких массах. При многосторонней деятельности своей Крон был прежде всего фольклорист. Первая часть его неоконченной истории Ф. л. посвящена анализу рун Калевалы с эстетической и исторической точки зрения. Его исследование о языческом культе финского племени появилось только после смерти автора.
Оксанен и Суонио — профессора Гельсингфорского университета — только отчасти посвящали свои силы беллетристике. Алексис Киви (Aleksis Kivi; 1834—1872) первый всецело отдался беллетристике. Его оригинальный гений, сравнительно мало оцененный его современниками, постепенно приобретал восторженных поклонников, и современная Ф. дает ему первое место среди всех своих писателей. Киви открыл новые пути для Ф. л. и стал в ней, вместе с Калевалою, краегольным камнем. Он сумел лучше всех вникнуть в душу финского народа, выражая именно то своеобразно финское, которое впоследствии передают вдохновленные тем же духом музыка Сибелиуса и картины Галлен-Каллела. Как и Ленрот, Киви происходил из крестьянской семьи. Несмотря на недостаток в средствах, Киви 17-ти лет поступил в училище и 6 лет спустя в университет. Его научное образование тем и кончилось, но он не расстался с литературою. Библия, Калевала, Гомер, Сервантес, Шекспир и Хольберг — вот те главные источники, из которых он извлек свое литературное образование. Несмотря на острую материальную нужду, Киви всею душой отдался беллетристической работе, не дававшей в тогдашнее время почти никакого дохода. В начале деятельности Киви не было еще не только финской драмы, но и театра. Первый сюжет дала ему Калевала (трагедия „Куллерво“). Под влиянием Библии он написал полную поэзии драму „Лия“. Но тем великим писателем, каким он является для финского народа, его сделали комедия „Nummisimtarit“ („Деревенские сапожники“) и роман „Seitsemän veljestä“ („Семеро братьев“). В изображении народной жизни Киви, может быть, не имеет себе равного. Он смотрит с добродушным юмором на людей, обыденную жизнь и простые дела которых он описывает. Но вместе с тем, в особенности в шедевре Ф. л. „Seitsemän veljestä“, его описания переплетаются с поэзией дремучих лесов и их свежей, первобытной жизни; здесь он дает широкие картины природы своей родины, южной Тавастландии, и быта ее народа, в котором он жил. Произведения Киви написаны удивительно просто. В стиле его очень заметно влияние Библии. В своих лучших произведениях Киви остался недосягаемым идеалом всех позднейших финск. писателей. До времени Киви в Ф. только в творчестве Рунеберга наблюдаются признаки реализма. Несмотря на то, что Киви как бы стоит особняком, вне окружающего его литературного мира, он тем не менее, согласно свидетельству новейших исследований, находится под влиянием современных ему господствующих литературных течений. Романтизм и реализм в нем идут рука об руку и всячески переплетаются. Он соединяет в себе проникающий взор реалиста и чуткость мечтателя; на почве действительности играет необузданная фантазия. К сожалению, жизнь Киви протекла в больших экономических затруднениях и невзгодах. Рано пошатнулось его здоровье, и в конце концов писателя постиг тяжелый душевный недуг.
С 1872 г. Ф. имеет основанный К. Бергбомом (K. Bergbom) национальный театр, в репертуар которого сейчас вошли в большом количестве финск. пьесы. Очень талантливою представительницею финск. драмы является после Киви Минна Кант (Minna Canth; 1844—1897). Минна Кант училась некоторое время в учительской семинарии Ювяскюля и вышла замуж за учителя. Овдовев, она переехала в Куопио, где стала вести торговлю и вместе с тем заниматься литературным трудом. Своими произведениями Минна Кант примыкала к норвежским писателям. Под иностранными влияниями в Ф. л. происходит перелом. Принимая реалистическое направление, Ф. л., однако, сохранила самобытность и оставалась верною своим задачам, как отражение финск. жизни. В двух первых пьесах Минна Кант еще не является типичною представительницею нового направления. В следующих, уже чисто реалистических драмах сквозит тенденциозность. Она борется не только за права женщины, но вообще за угнетенных, за рабочих, требуя устранения несправедливостей общественной жизни. Но в позднейших произведениях Минны Кант резкого реализма уже нет. Сюда относятся „Papin perhe“ („Семейство пастора“), принадлежащее к лучшим драматическим произведениям Ф. литературы. Ее главная идея — противоположность старого и нового поколений. Очень удачная по своему драматическому построению „Anna Lüsa“ („Анна Лийса“), появившаяся только в 1895 г., несомненно написана под сильным влиянием „Власти тьмы“ Толстого. Минна Кант, однако, не исключительно драматическая писательница. Ее новеллистические произведения обнаруживают крупный талант.
К тем очень немногочисленным финск. писателям, которые получили европейскую известность, принадлежит Юхани Ахо (Juhani Aho; 1861—1921, см. Бруфельд). Несмотря на способность Ахо воспроизводить свойственные исключительно финну настроения и чувства, он все-таки является для иностранца, может быть, более понятным, чем Алексис Киви, произведения которого трудно переводимы на иностранные языки. Под влиянием французской и норвежской литературы Юхани Ахо сделался первым представителем финск. новеллистики. Уроженец живописного, богатого озерами Саволакса, Ахо имеет способность вникнуть в миросозерцание простого народа, воспроизводить его словами самого народа и прежде всего передать те настроения, которые финск. природа вызывает в финнах. На развитие финск. литературного языка Ахо имел могучее влияние своей ритмическою прозой. В описаниях природы он является одним из лучших мастеров мировой литературы; его гибкий, звучный, богатый язык сделался недосягаемым образцом для финск. прозы. Беллетристическая деятельность Ахо начинается рано, и уже самые первые рассказы, как, напр., „Sühen aikaan kun isä lampum osti“ („Когда отец купил лампу“), свидетельствуют о необычайном таланте художника-рассказчика. В рассказе „Rautati“ („Железная дорога“) Ахо с глубоким спокойствием и эпическим подъемом изображает переворот, производимый появлением технической культуры в первобытной жизни простонародья. В сборниках „Lastuja“ („Стружки“) Ахо является лириком в прозе. Тонкий выразитель настроения и природы, он напоминает Тургенева. В романах „Papin tytär“ („Дочь пастора“), и „Papin rouvä“ („Жена пастора“) поэзия природы переплетается с тонким психологическим описанием. В следующем периоде литературной деятельности Ахо уже имеются признаки романтизма. В насыщенном поэзией первобытной жизни финляндского севера романе-эпосе „Panu“ Ахо изображает борьбу христианства с язычеством, пробуждение национального и религиозного движения в романе „Kevät ja takatalvi“ („Весна и вторичная зима“). Под названием „Katajainen kansani“ („Несокрушимая народность“) Ахо издал с политической целью ряд аллегорических картин, напоминающих сборник „Lastuja“. Неоромантическое направление очень ясно сказывается в романе „Juha“. Психологическое описание жизни рыбаков в шхерах в „Omatunto“ („Совесть“) своим тонким сатиризмом несколько отличается от других произведений Ахо.
Выдающимся новеллистом является Теуво Паккала (см.) (Pakkala, 1862—1925). Во всех своих сочинениях он изображает с искренним участием жизнь людей, поставленных в тяжелые условия. Вообще хороший психолог, он в особенности является знатоком душевной жизни детей. Из его сочинений можно упомянуть „Lapsunteni muistoja“ („Воспоминания детства“), „Vaaralla“ („На горке“), „Elsa“ („Эльза“) и „Lapsia“ („Дети“). Большую популярность приобрела веселая, но в художественном отношении весьма слабая пьеса „Tukkijoela“ („При сплаве леса“).
К писателям реалистического направления принадлежит Сантери Ивало (Ivalo; настоящая фамилия его Ingman; род. в 1866 г.). Сила Ивало не в психологическом анализе. Его произведения из современной жизни, хотя и имеющие большие достоинства, как, напр., „Aikansa lapsipuoli“ („Пасынок своего времени“), не могут равняться с его историческими романами, в которых обнаруживается прекрасное знакомство с историею Ф. и живое, красочное описание эпохи. Ивало переработал в романы события разных эпох Ф. Большую популярность приобрел роман „Juho Vesainen“, в котором изображается борьба финск. племен на далеком севере в XVI столетии, как и более крупный „Evämaan taistelu“, описывающий заселение отдаленных местностей Тавастландии. К эпохе реформации относится „Pietari Sarkilahti“ („Петр Серкилахти“), героем которого является первый проповедник лютеранства в Ф. — Петр Серкилахти.
Очень видное место в новейшей Ф. л. занимает Арвид Ернефельт (см.), брат художника Эро Ернефельта и композитора Армас Ернефельта. Ернефельт родился в России, но семейство переехало скоро в Ф., где Ернефельт и сдал экзамен на кандидата философии и кандидата прав. С юридическим поприщем он все-таки расстался вследствие того сильного влияния, которое на него произвело учение Толстого. Свой душевный переворот он описывает в книге „Heräämiseni“ („Мое пробуждение“), вышедшей в 1894 г. Уже годом раньше появился роман „Isänmaa“ („Отечество“), занимающий выдающееся место в Ф. литературе. В нем противопоставляется идейный патриотизм более конкретному чувству привязанности к родине, которое одно только и может лечь в основу непосредственного патриотического чувства. В этом романе еще не чувствуется влияние Толстого. Проблески его видны в сборнике „Ihmiskohtaloita“ („Судьбы“). В романе в трех частях „Veljekset“ („Братья“) Ернефельт хочет доказать, что жизнь со своими страданиями и невзгодами неизбежно поведет к пониманию значения христианской любви. В романе „Helena“ („Елена“) Ернефельт вступает в область общественных вопросов. Улучшения в общественных условиях возможны не путем законодательных актов и массовых движений, а только как результат переворота в душе отдельных индивидуумов. Пагубность власти является основной идеею драмы с мотивом из римской истории „Titus“ („Тит“). Сборник „Elämän meri“ („Море жизни“) содержит несколько художественных рассказов, общею чертою которых можно назвать пантеистическое настроение.
К самым популярным писательницам настоящего времени принадлежит Майла Миккола (псевд. Maila Taloio). Первые ее произведения посвящены изображению душевной жизни женщины. Вторая ступень в развитии писательницы — это тенденциозные романы („Pimeän pirtinhävitys“, „Juha Joutsia“, „Louhilinna“). В позднейших произведениях социальных тенденций не замечается, и писательница преследует только художественные цели. Рано умерший Иоганн Линнанкоски (см.) (род. в 1869 г., ум. в 1913 г.) как беллетрист впервые обратил на себя большое внимание драмою „Ikuinen taistelu“ („Вечная борьба“), напоминающею „Каина“ Байрона, потом неоромантическим „Laulu tulipunaisesta kukasta“ („Песнь об огненно-красном цветке“), переведенном на многие иностранные языки. В художественном отношении изображающий народную жизнь роман „Pakolaiset“ („Беженцы“) является шедевром писателя. Из молодых писательниц более прочную славу приобрела Мария Иотуни (Jotuni). Она дает удачные наброски из жизни простонародья, а иногда и интеллигентных классов, и охотно затрагивает эротический вопрос. Как рассказы, так и пьесы ее отличаются мастерским диалогом.
После Альквиста и Крона в Ф. литературе замечается оживление также в области поэзии. Лингвист Арвид Генец (псевд. Arvi Jännes; 1848—1915), исследователь финно-угорских языков и проф. Гельсингфорсского университета, издал сборник стихотворений, из которых особенно популярными сделались его национальные поэмы. Главн. обр. как лирический поэт, известен Юхана Генрик Эркко (Juhana Henrik Erkko; 1849—1906). Противоположность поэзии Эркко представляют собою мрачные стихотворения Каарло Крамсу (Kramsu, 1855—1895). Вдохновленный национальной идеей, Крамсу, однако, видит все в пессимистическом освещении, и исторические противоречия между господами и крестьянами окрашивают его поэзию горьким чувством. В мужественной, полной трагической красоты поэзии Крамсу особенно отличаются исторические баллады „Ilkka“ и „Jaakkima Berends“. Могучей любовью к родине насыщена также поэзия Пааво Каяндера (Cajander, 1846—1913). Кроме того, благодаря Каяндеру, все драмы Шекспира имеются в превосходном переводе на финск. яз. К более новому поколению принадлежат Ларин Кюести (Larin Kyösti), поэзия которого наполнена превосходными картинами деревенской жизни, и братья Касимир и Эйно Лейно (1878—1926), из которых последний отличается необычайной плодовитостью. Только часть произведений Эйно Лейно имеет более прочное значение в Ф. л. и свидетельствует о несомненном таланте писателя (напр., стихотворения Helkavirsiä). Его поразительно богатый язык блещет красками, но вместе с тем свойственная его стихотворениям туманность часто уменьшает ценность красивой формы. Быть может, самым выдающимся представителем финск. лирики в настоящее время является В. А. Коскенниеми (V. A. Koskenniemi; род. в 1885 г.), поэзия которого имеет пессимистическую окраску. Первый сборник его стихотворений „Runoja“ имеется в переводе на немецкий язык. Позднее Коскенниеми издал сборники „Valkeat Kaupungit“ („Белые города“) и „Hülivalkea“. В творчестве Коскенниеми жизнь представляется обыкновенно ничтожною каплею в море вечного. Высокого совершенства Ф. л. достигла в поэзии Отто Маннинена (Otto Manninen; род. 1872). Сжатая, ограненная форма его стихотворений пока является недостижимою для других поэтов. В то время, как в поэзии Коскенниеми можно без труда проследить влияние французских и скандинавских писателей, у Маннинена довольно трудно найти сходство с другими поэтами, кроме, может быть, Ибсена.
Как своеобразное явление Ф. л. следует еще упомянуть т. н. народных писателей. Не задаваясь никакими художественными целями, повинуясь непосредственному эпическому инстинкту, описывают они свои переживания, и народную жизнь. Но в произведениях их рождаются порою бессознательно большие художественные красоты. Одним из самых выдающихся среди этих писателей является Пиетари Пейверинта (Päivärinta; 1827—1913), который начал писать уже в зрелом возрасте. С такою же простотой и правдивостью, как Пейверинта, рисует жизнь Кауппис-Хейкки (Kauppis Heikki; род. 1862), достигший еще более высокого совершенства („Tarinoita“, „Uran aukaisijat“ и т. д.). К ряду народных писателей следует отнести также Сантери Алкио (Alkio, род. в 1862 г.), основателя юношеских обществ в Ф. Самый выдающийся роман Алкио „Punkkojunkkarit“ — историческое описание своеобразной жизни простонародья Остроботнии в половине минувшего века. В последн. время Лаури Хаарла (Lauri Haarla; род. в 1890 г.) выступил с большой социальной драмой „Грех“ (1926).
На ряду с беллетристикой в Ф. процветает научная литература. За последнее время появилось множество крупных сборников, как „Oma man“, посвященный всестороннему исследованию Ф., „Karjalan kirja“ („Карельский сборник“), „Всеобщая история литературы“, „Фин. энциклопедич. словарь“ и т. д. Между тем как беллетристика еще не достигла того совершенства, как в больших культурных странах, научная литература Ф. в большинстве случаев стоит не ниже иностранной.
Литература: J. Krohn, Suomalaisen kirjallisunden vaiheet, Гельсингфорс, 1897; В. F. Godenhjelm, Oppikirja Suomalaisen kirjallisunden historiassa, Гельс., 1900; Eino Leino, Suomalaisia kirjallijoita, Гельс. 1909; Suomalaisen kirjallisunden historia, Гельс., 1910; E. N. Setälä, Finnische Literatur, Kultur der Gegenwart IV, Лейпц.; J. J. Meyer, Vom Land der tausend Seen, Лейпц., 1910. Литературная деятельность А. Киви освещена в превосходном труде V. Tarkiainen’a, Aleksis Kivi, Elämä ja teokset, Гельс., 1915.