Скептицизм (от греч. корня σκεπ; σκέπτομαι — рассматриваю, исследую, взвешиваю), — недоверчивое отношение к чему-либо, сомнение в чем-либо таком, что другим людям представляется несомненным. С. может быть либо настроением, выражающимся в обыденной жизни, в отношениях к другим людям, в „развенчивании иллюзий“ и т. п., либо научно-философской теорией, приходящей (вполне или частично) к недоверчивому или прямо отрицательному отношению к познанию, а также к основным принципам деятельности, к обоснованности и известного рода „общеобязательности“ этических требований (теоретический и моральный С.). Отрицательное отношение к познанию ведет за собою такое же отношение и к тому, что предполагается познаваемым при помощи данного рода познавательных актов, к объекту познания (онтологический С.). Известная степень недоверия ко всему ходячему, общепринятому, традиционному, критика всего уже достигнутого является необходимым условием и толчком всякого движения вперед. Поэтому всякий оригинальный мыслитель отдает дань С. в начале своего жизненного подвига, к каким бы выводам он ни пришел в конце его. Отсюда т.-наз. методический С., особенно ярко развитый Декартом; точно так же и Кант дошел до своего критицизма через С. Такой С. противоположен догматизму и всем видам „наивного“ решения вопросов, без надлежащего исследования их решимости вообще и способов и методов их решения.
С. в религии может оспаривать либо только историческую достоверность предания — и тогда он дает начало исторической критике этого предания, либо также и внутреннюю значимость религии вообще.
С. в науке и философии может иметь источником либо более низкую оценку их сравнительно с положениями религии (С. на религиозной подкладке; такой тип С. был нередок в XVI—XVII веках: Шаррон, Агриппа, Санхец, Паскаль, еп. Гюэ, Пуаре, Гирнгайм и др.), либо может исходить из чисто философских оснований — из критики самого познания. В этой области С. является корнем целого ряда философских теорий и направлений. С. в собственном смысле называется то учение, которое появилось в Греции в IV в. до Р. X. и первым представителем которого был Пиррон (376—270 до Р. Хр.; см.). Однако, С. был на лицо уже у софистов (см.), т.-е. в V веке до Р. X. Софист Горгий (см.) выдвигает формулу полного (абсолютного) С., или нигилизма. Полный С. внутренно противоречив и потому несостоятелен: он отрицает всякое познание, все истины, кроме той, которая выражена в его формуле; а раз он эту последнюю признает истиной, значит, истина вообще достижима. К иному воззрению привел С. другого софиста — Протагора (см.): „все познание субъективно и относительно к познающему субъекту“ (субъективизм и релативизм). Пиррон с его школой были скептиками и в этике („нет ни справедливого, ни несправедливого“), и в теории познания („сущность вещей недоступна для познания; познаваемы лишь явления, а не бытие“, — феноменизм); отсюда у них проповедь „воздержания от утверждений“, „безразличной невозмутимости“ — атараксии (см.), бесстрастия (апатии). С. был усвоен т.-наз. „средней“ и „новой“ Академиями, позднейшими фазами платоновской школы. Их представители Аркезилай (315—241 г. до Р. X., см.) и Карнеад (214—129 г. до Р. X., см.) доказывают, что критерия истины не дают ни чувства, ни мышление, и что поэтому всякое знание лишь вероятно (пробабилизм). Позже Энезидем, Секст Эмпирик (во II в. по Р. X.) и др. систематизировали т.-наз. „тропы“ — скептические аргументы против возможности достоверного, объективного познания. Пять тропов Секста Эмпирика таковы: 1) возможность противоположных утверждений относительно одного и того же объекта, („изостений“; равносильность утверждений); 2) регресс в бесконечность при обосновании всякого положения, ибо каждое доказательство надо опять доказывать; 3) относительность (познания к познающему субъекту); 4) произвольность основных предположений; 5) „круги в доказательстве“, — когда что-нибудь обусловливают через то, что само должно быть ранее доказано тем, что обосновывается. В средние века С. почти не имел представителей; он появляется вместе с крушением средневекового мировоззрения. М. Монтэнь (1533—1592 г.; см.) убежден в непознаваемости последних причин вещей: причины эти скрыты в строе „природы“. С. Монтэня скорее настроение, чем философская теория; „моя книга, — говорит он, — содержит мое мнение и выражает мое настроение; я высказываю то, во что я верю, а не то, во что должны верить все“. Монтэнь влиял на всех скептиков XVII в., крупнейшими из которых были еп. Гюэ (1630—1721; его соч. „О слабости человеческого ума“ направлено против философии Декарта) и Пьер Бейль (1647—1706; см.), у которого С. получает анти-теологический характер. Недостоверность познания причин доказывает предтеча Юма, Гленвиль („Scepsis scientifica“, 1665; см. Гленвиль). Д. Юм в своих глубоких исследованиях основных принципов познания („Treatise of Human Nature“, 1739) приходит к „смягченному или академическому С.“; он относится с доверием только к „опытному“ познанию (при чем, однако, он не исследует должным образом состава этого опытного познания и не замечает в нем множества элементов, не даваемых пассивным чувственным восприятием, а активно построяемых познающим умом); к „метафизическому“ познанию Юм относится отрицательно (антиметафизический С. или скептический эмпиризм). У Юма уже имеется в зачатке биологическое обоснование С., поскольку он сводит познание, как оно фактически существует, на инстинкт и давление жизненных потребностей.
Отпрыском этого направления является позитивизм (см.), как он был создан О. Контом (см.). В XIX в. традиции Юма поддерживал Д. Ст. Милль. Элементы С. есть и в критицизме Канта, бывшего под влиянием Юма. Кант определяет С., как „общее недоверие к чистому разуму, составленное без предварительной критики (способностей разума), на основании одних неудач разума в его утверждениях“. Под такое определение, очевидно, не подойдет, напр., теория Юма, опиравшего свои скептические сомнения как раз на исследование способностей разума. В противоположность С. „критицизм“, как метод, есть, по Канту, „правило недоверчивого отношения ко всем синтетическим положениям — впредь до того, как станет ясным общее основание их возможности в существенных условиях нашего познания“. С этой точки зрения учение Юма будет также „критицизмом“, поскольку Юм находит „существенные условия познания“ в опыте и воображении. После Канта выступил ряд скептических мыслителей частью против него, частью примыкая к скептическим элементам его „критицизма“ (Шульце-Энезидем, Маймон и др.). Высшим пунктом отрицания кантовской „вещи в себе“ является теория познания И. Г. Фихте (см.), обосновывавшего также религиозную веру, как и Кант, лишь морально — при скептическом отношении к догматам. Скептические элементы воззрений Канта и Фихте в настоящее время развивает Файингер, разработавший теорию „фикций“, как законного (в силу своей целесообразности) метода познания (скептический критицизм — „крайняя левая“ среди направлений неокантианства). Из других современных направлений элементы С. очень заметны в воззрениях „эмпирио-критицистов“ (Авенариуса, и Маха), а также у Ницше (биологический С.) и у Спенсера (агностицизм — признание непознаваемыми последних начал и трансцендентных объяснений). Для правильного понимания С. крайне важно иметь в виду различие в постановке вопросов древнего С. и новых философских направлений (юмизма, позитивизма, критицизма): для древних истинно существующим была „сущность вещей“, явления же были призраком, кажимостью, чем-то несуществующим в истинном смысле. Для новых мыслителей истинно существующими представляются, наоборот, „явления“ или вещи в их познаваемых свойствах; „вещь в себе“, „сущности“ понимаются, как совершенно лишенные содержания, а потому и ненужные для познания „опоры“ познаваемого. Поэтому для современной мысли отрицание „вещей в себе“, познаваемости „сущностей“ ничего не убавляет из капитала познания, так как все существующее включено для нее в явления. Феноменизм, позитивизм, критицизм и проч. являются частичными формами С.; полный С. относится отрицательно или недоверчиво не к познаваемости тех или иных областей (предполагаемого) бытия, а к логическим основам познания вообще, подрывает не ту или другую сферу познания, а все познание в целом. С. появлялся в критические эпохи человеческой мысли и всегда давал толчок к дальнейшему движению вперед. Под влиянием С. развивалась всегда критика познания, и главная ценность С. именно в этом его влиянии, а не в теориях С., как таковых. Подвергая методическому сомнению всякое положение, С. заставляет выдвигать на первый план методологическую сторону каждой проблемы, тщательно взвешивать и оценивать аргументы, приводимые в пользу каждого решения, и вообще содействует сознательному отношению к философствованию и преодолению застарелой философской болезни — признавать известные положения за истины не столько на основании говорящих за них аргументов, сколько под влиянием инстинктивных стремлений и безотчетных настроений. На почве скептических анализов знания возникла важная идея — о разносоставности знания и науки: этот анализ открыл различные познавательные ценности (прямые восприятия, синтезы их — разных типов, отвлечения, обобщения, гипотезы, аналогии, фикции, и т. д.), а потому и различные степени достоверности там, где неопытному глазу все казалось однородным и одинаково обоснованным. Поэтому можно сказать, что на С. выросло современное учение о знании.
Литература: Секст Эмпирик, „Пирроновы основоположения“ и „Против математиков“; G. Е. Schulze, „Aenesidemus“ (1792); H. Vaihinger, „Die Philosophie des Als-Ob“ (1910). Общее понятие о С. дается во „Введениях“ в философию и теорию познания (Кюльпе, Корнелиуса, Ерузалема, Паульсена, Вундта, Маковельского, Г. Е. Струве, Челпанова, Windelband’a, Eisler’а, Messer’а и др.). См. также Э. Л. Радлов, „Из истории С.“ („Вопр. фил. и псих.“, 1893, № 3); Н. Д. Виноградов, „С. Юма“ (там же, 1902, № 4); В. Ф. Эрн; „Природа философского сомнения“ (там же, 1910, № 5); Г. Г. Шпет, „Догматизм и С. Юма“ (там же, 1911 г., № 1). По истории С., Staüdlin, „Geschichte des Scepticismus“ (1794); E. Saisset, „Le scepticisme“ (1865); V. Brochard, „Les sceptiques grecs“ (1887); Kreibig, „Geschichte u. Kritik des ethischen Sc-mus“ (1896); R. Richter, „Der Sc-mus in der Philosophie“, 2 Bände, 1904 (есть русск. пер. I-го тома, С.-Пб. 1910, в изд. „Шиповника“); Goedeckemeyer, „Geschichte des griechischen Sc-mus“ (1905).