Глава XV.
Через два часа Гарри, который не сразу пришел в себя, и ребенок, бывший чрезвычайно слабым, были доставлены в коттедж Жаком Рианом и его товарищами.
Там Жак рассказал старому углекопу о всем случившемся, и Мэдж с величайшей заботливостью стала ухаживать за бедным созданием, которое было спасено её сыном.
Гарри думал, что он извлек из бездны ребенка… Но на самом деле, это была молодая девушка, лет 15 или 16, никак не-более. Ея удивленный взор, её худенькое и бледненькое личико, на котором горе уже положило свою печать и которое, казалось, никогда не видало дневного света, её тонкая и маленькая талия — все это делало ее каким-то странным и, вместе с тем, очаровательным созданием. Жак Риан счел ее сначала за фею; и действительно, молодая девушка казалась каким-то неземным существом; может-быть, это происходило от того, что она жила до сих пор среди каких-то исключительных обстоятельств. На её лице было какое-то странное выражение. Ея глазам, казалось, был неприятен света ламп коттеджа: они удивленно смотрели на все окружающее, как будто бы все было для них слишком ново.
Это странное существо уложили на постель Мэдж. Когда молодая девушка пришла в себя, старая шотландка обратилась к ней с вопросом:
— Как тебя зовут? — спросила она ее.
— Нелли[1], — отвечала молодая девушка.
— Нелли, у тебя ничего не болит? — продолжала Мэдж.
— Я голодна, — отвечала Нелли.- Я не ела уже… уже…
Нелли сказала всего лишь несколько слов, но и по ним можно было судить, что она не привыкла говорить. Она говорила на том же гельском наречии, которое употребляется в Шотландии и на котором изъяснялись Симон Форд и его семья.
Узнав, что молодая девушка голодна, Мэдж тотчас же принесла ей поесть. Нелли, действительно, умирала от голода. Сколько же времени пролежала она на дне этой шахты? Никто не мог ответить на этот вопрос.
— Сколько дней провела ты там внизу, дитя мое? — спросила Мэдж.
Нелли не отвечала. Казалось, она не поняла вопроса, который ей предложили.
— Сколько дней?..- повторила Мэдж.
— Дней?..- переспросила Нелли.
Казалось, это слово ровно ничего для неё не значило. Потом она покачала головой, желая этим показать, что она не понимает того, о чем ее спрашивают.
Мэдж взяла Нелли за руку и поцеловала, чтобы расположить ее этим к себе.
— Сколько тебе лет, дитя мое?- ласково спросила она ее. Нелли так же отрицательно покачала головой.
— Да, да, — повторила Мэдж, — сколько лет?
— Лет?.. — повторила за ней Нелли.
Повидимому, это слово, как и слово «день», ничего ей не говорило.
Симон, Форд, Гарри, Жак Риан и его товарищи смотрели на нее с сожалением и состраданием. Действительно, состояние этой бедной девушки, одетой в толстую юбку из грубой материи, внушало невольную жалость. — Гарри более, чем всякий другой, чувствовал, что его беспредельно что-то влечет к этому бедному созданию.
Он подошел к постели и взял в свои руки ту руку, которую только-что оставила Мэдж. Он посмотрел прямо в лицо Нелли, на губах которой пробежало что-то в роде улыбки, и сказал ей:
— Нелли… там внизу… в копи… ты была одна?
— Одна! одна! — вскричала молодая девушка, поднимаясь.
Ея лицо исказилось от ужаса. Глаза заблистали диким блеском.
— Одна! одна!- повторила она и упала на постель Мэдж, как будто бы силы внезапно ей изменили.
— Бедная девочка еще слишком слаба для того, чтобы отвечать нам.- сказала Мэдж, снова укладывая в постель молодую девушку.- Несколько часов полного отдыха и небольшое количество пищи возвратят ей силы. Уходи, Симон! Уходи, Гарри! Уходите вы все, друзья мои! Дайте ей соснуть!
Все послушались Мэдж. Нелли осталось одна, и уже через мгновение спала крепким сном.
Это происшествие возбудило большой шум не только в копях, но и в графстве Стирлинг, а несколько позднее и на всем пространстве Соединенных Королевств. Молва о Нелли все разрасталась и разрасталась. Молодая девушка привлекла к себе такое же внимание, как если бы ее нашли в скалах подобно тому, как иногда находят допотопных животных.
Не зная того сама, Нелли сделалась предметом самых разнообразных толков. Она дала суеверным людям новую пищу для легендарных рассказов. Они охотно поверили, что Нелли была гением Нового Аберфойля. Когда Жак Риан высказывал это убеждение своему товарищу Гарри, то молодой человек отвечал:
— Пусть будет так, Жак! Но, во всяком случае, она — добрый гений! Она помогла нам, она принесла нам хлеба и воды, когда мы были заперты в копях! Это могла сделать только она! Что же касается злого гения, то я непременно отыщу и его, если только он скрывается еще в наших копях!
Само собою разумеется, что инженера Джемса Старра прежде всех известили о том, что случилось.
Когда к молодой девушке на следующий же день после её прибытия в коттедж вернулись силы, то инженер внимательно расспросил ее кое о чем. Он пришел к убеждению, что многаго в жизни она совершенно не знала. Однако, вскоре оказалось, что она была очень понятлива, но ей недоставало самых элементарных познаний; между прочим, она не имела никакого представления о времени. Видно было, что она не привыкла делить время ни на часы, ни на дни и что самые слова эти были ей неизвестны. Кроме того, её глаза, привыкшие к темноте, с трудом переносили блеск электрических фонарей; но зато она прекрасно видела среди самой непроницаемой тьмы. Можно было также смело утверждать, что в её уме не было никаких представлений о внешнем мире, что перед её глазами постоянно расстилались одне лишь копи, что все человечество заключалось для неё в этом мрачном подземелье. Знала ли эта бедная девушка о существовании солнца и звезд, городов и полей, о существовании, наконец, целой вселенной, в которой движется столько миров?
Что касается вопроса о том, жила ли Нелли одна и глубине Нового Аберфойля или нет, то Джемс Старр должен был отказаться от его разрешения. Действительно, лишь только намекали на этот вопрос, как странная девушка тотчас же приходила в ужас. Нелли или не могла, или не хотела отвечать; но, конечно, тут скрывалась какая-то тайна, которую необходимо было раскрыть.
— Хочешь остаться с нами?.. или, может-быть, хочешь вернуться туда, где ты была? — спрашивал ее Джемс Старр.
На первый из этих вопросов она отвечала: «О, да!» Второй вызывал в ней ужас.
Молчание Нелли о том, кто жил раньше с нею, вызывало сильнейшее беспокойство в Джемсе Старре, Симоне и Гарри Фордах. Они не могли забыть тех необъяснимых явлений, которые сопровождали открытие новых залежей. Хотя с тех пор три года прошли совершенно спокойно, тем не менее они все еще ожидали новых нападений со стороны своего невидимого врага. Поэтому они решили внимательно осмотреть таинственную шахту. Предварительно они приняли все меры к тому, чтобы этот осмотр был возможно менее опасным. Но они не нашли там ничего подозрительнаго. Шахта сообщалась с нижними этажами подземелья, прорытыми в слоях каменного угля.
Джемс Старр, Симон и Гарри часто разговаривали обо всем этом. Если какие-нибудь злодеи скрывались в копи, если они строили какия-нибудь козни, то, может-быть, Нелли могла бы сообщить об этом; но она ничего не сообщала. Малейший намек на прошлое молодой девушки вызывал в ней ужас, и решено было оставить ее пока в покое. С течением времени она, несомненно, сама откроет свою тайну.
Через две недели после своего прибытия в коттедж Нелли была уже усердной помощницей старой Мэдж. Очевидно, ей казалось вполне естественным не покидать того дома, где ее так радушно приняли; может-быть, она и не думала, что может жить в другом месте. С своей стороны старики Форды с самого того момента, как Нелли вошла в коттедж, мысленно считали ее своею приемною дочерью.
Нелли была прелестною девушкой. Ея новая жизнь делала ее еще более прелестною. Это были первые счастливые дни её жизни. Она была преисполнена благодарности по отношению к тем, кто доставил ей это счастье. Мэдж относилась к Нелли с чисто материнскою любовью. В свою очередь и старый углекоп вскоре пристрастился к ней. Впрочем, все ее любили. Жак Риан сожалел лишь о том, что не он ее спас. Он часто приходил в коттедж. Он пел, и Нелли, которая никогда не слышала песен, находила их прекрасными; но видно было, что, все-таки, молодая девушка песням Жака Риана предпочитает более серьезную беседу Гарри, который старался знакомить ее понемногу с внешним миром о котором она не имела никакого понятия.
Нужно заметить, что с тех пор, как Нелли оказалась обыкновенною девушкой, вера Жака Риана в существование различных духов и фей значительно поколебалось. К тому же через два месяца его суеверию был нанесен новый удар.
Действительно, в это самое время Гарри напал на неожиданное открытие, которое до известной степени объясняло появление огненных фей на развалинах замка Дендональд, в Ирвине.
Однажды, после долгаго осмотра южной части копей, осмотра, продолжавшагося несколько дней, Гарри с трудом пробирался по одной узкой галлерее, выдолбленной посреди скалы из шифера. Вдруг он с изумлением увидал себя на открытом воздухе. Галлерея привела его как раз к развалинам замка Дендональд-Кэстля. Таким образом, было секретное сообщение между Новым Аберфойлем и холмом, на котором стоял старый замок. Наружное отверстие этся галлереи было невозможно заметить, так как оно было завалено камнями и кустарником. Вот почему судьи во время следствия и не увидали этой галлереи.
Через несколько дней Джемс Старр, в сопровождении Гарри, пришел сам осмотреть это место копей.
— Теперь можно разубедить всех суеверных людей в наших копях, — сказал он. — Прощайте все духи и огненные феи!
— Не думаю, мистер Старр, — отвечал Гарри, — чтобы нам следовало — радоваться этому! Тот, кто заменил духов, вероятно, гораздо опаснее, чем они.
— Верно, Гарри, — заметил инженер.- Но что же делать? Очевидно, неизвестные, которые скрываются в наших копях, сообщаются чрез эту галлерею с поверхностью земли. Несомненно, что они в ту бурную ночь и зажгли факел на этих развалинах, чтобы привлечь Моталу к берегу. Они, конечно, надеялись разграбить корабль, и, вероятно, их надежда осуществилась бы, если бы там в ту пору не оказалось Жака Риана и его товарищей! Как бы там ни было, теперь все объясняется! Вот отверстие притона! интересно бы знать живут ли они здесь и теперь?
— Конечно, живут, потому что Нелли дрожит всякий раз, как заговоришь с нею об этом! — отвечал Гарри тоном глубокого убеждения.- Нелли не хочет или не осмеливается говорить о них, значит, они живы!
Должно-быть, Гарри был прав. Если бы таинственные жители копи покинули ее или если бы их не было в живых, то к чему бы молодой девушке молчать об этом?
Однако, Джемс Старр решился во что бы то ни стало раскрыть эту тайну. Он чувствовал, что от неё могла зависеть вся будущность новых копей. Итак, — были приняты все необходимые меры. Снова уведомили суд. Полицейские агенты спрятались в развалинах Дендональд-Кэстля. Сам Гарри несколько ночей провел там же. Все было напрасно. Ничего не открыли. Ни один человек не показался в галерее.
Все пришли к тому заключению, что злодеи окончательно оставили Новый Аберфойль и что, покинув Нелли на дне шахты, они считают ее теперь мертвою. До начала работ копи давали им надежное убежище, но теперь обстоятельства изменились. В Новом Аберфойле стало трудно скрываться, и злодеи ушли из него. Поэтому нечего было опасаться за будущность копей. Тем не менее, Джемс Старр продолжал беспокоиться. Опасения Гарри тоже не исчезли, и он часто повторял:
"Очевидно, Нелли замешана во всю эту тайну. Если бы ей нечего было опасаться, то почему же бы она стала молчать? Несомненно, она счастлива с нами! Она любит нас всех! Она обожает мою мать! Если она молчит о своем прошлом, о том, что могло бы успокоить нас за нашу будущность, то, очевидно, над ней тяготеет какая-то страшная тайна, которую не позволяет ей открыть нам её совесть! Может-быть, также она ради нас считает нужным хранить свое непонятное молчание!
В результате всех этих соображений получилось то, что, с общего согласия, стали избегать всяких разговоров, которые могли бы напомнить молодой девушке о её прошлом.
Однако, Гарри дал однажды понять Нелли, что Джемс Старр, Симон Форд Мэдж и он сам считают, что она спасла им жизнь.
Это случилось в праздничный день. Рабочие гуляли. Местах в двадцати раздавались песни и оглашали своды Нового Аберфойля.
Гарри и Нелли вышли из коттеджа и медленно пошли по левому берегу озера Малькольм. Сюда падало лишь немного электрических лучей, и тут царила полутьма. Этот полумрак был приятен глазам Нелли, которые с трудом выносили яркий свет.
Через час ходьбы Гарри и его подруга остановились против часовни св. Эгидия.
— Твои глаза, Нелли, — сказал Гарри, — не привыкли к дневному свету и, вероятно, они не выдержали бы солнечного блеска.
— Да, конечно, — отвечала молодая девушка.- Если солнце таково, каким ты мне описал его, Гарри.
— Нелли, — заметил Гарри, — мои рассказы не могли дать тебе верного понятия о блеске и красоте того мира, которого никогда не видали твои взоры. Но скажи мне: неужели с тех пор, как ты родилась в глубине этих копей, ты ни разу не поднималась на поверхность земли?
— Ни разу, Гарри, — отвечала Нелли.- Я думаю даже, что ни отец, ни мать не носили меня на верх, когда я была маленькою; иначе я хоть что-нибудь да знала бы.
— Вероятно, — сказал Гарри.- Впрочем, в те времена многие не выходили из копей. Сообщение с поверхностью земли было очень трудное, и я знал многих молодых людей и девушек, которые тоже ни разу не видали солнца. Но теперь железнодорожный поезд через несколько минут перенесет нас на поверхность графства, и я с нетерпением жду того момента, когда ты мне скажешь: «Ну, Гарри, мои глаза могут выносить дневной свет, и я хочу видеть солнце! Я хочу видеть творение Божие!»
— Надеюсь, Гарри, что я скоро скажу тебе это, — отвечала молодая девушка. — Вместе с тобой буду я удивляться тогда Божьему миру, однако…
— Что хочешь ты сказать, Нелли?- с живостью спросил Гарри.- Разве ты будешь сожалеть о той мрачной бездне, в которой ты провела первые годы своей жизни и из которой мы вытащили тебя почти мертвою?
— Нет, Гарри,- отвечала Нелли.- Я думала только, что и мрак имеет своеобразную прелесть. Если бы ты знал, что могут видеть глаза, привыкшие ко тьме! Во тьме есть тени, за полетом которых так приятно следить! Иногда там являются круги, которые переплетаются между собою и из который не хочется уходить! На дне копей находятся мрачные отверстия, в которых по временам бывает такой странный свет! Видишь ли, Гарри, нужно долго пожить там, чтобы понять все эти чувства, которых я не могу тебе передать!
— И ты не боялась, Нелли, когда оставалась одна?
— Вот именно тогда-то я ничего и не боялась, Гарри, когда оставалась одна! — отвечала молодая девушка.
Голос Нелли слегка изменился, когда она произносила эти слова. Гарри понял, что можно кое-что узнать, и сказал:
— Но ведь в этих длинных галлереях легко было заблудиться, Нелли. Ты не боялась этого?
— Нети, Гарри. Я с давних пор знала все закоулки новых копей!
— Неужели ты ни разу не выходила оттуда?..
— Нет… иногда я выходила…- отвечала с некоторым замешательством молодая девушка. — Иногда я посещала старые копи Аберфойля.
— Так ты знала старый коттедж?
— Коттедж… да… но обитателей его я видала лишь издали!
— В нем жили мой отец, моя мать и я!- заметил Гарри. — Мы вовсе не хотели покидать наше старое жилище!
— А может-быть, вам лучше было бы его покинуть! — прошептала молодая девушка.
— Почему же, Нелли? Ведь благодаря лишь нашему нежеланию расстаться с ним, мы открыли новые залежи. Это открытие принесло в свою очередь, столько счастья всем жителям Каменноугольного города, да и тебе, Нелли, так как ты нашла здесь столько любящих сердец!
— Мне?- с живостью повторила Нелли.- Да, что бы потом ни случилось! Другим… кто знает?..
— Что ты хочешь сказать?
— Ничего… ничего!.. Но было очень опасно проникать в новые копи! Да, очень опасно! Однажды, Гарри, несколько безумцев проникли в эту бездну. Они зашли далеко, далеко! Они заблудились…
— Заблудились?- спросил Гарри, смотря на Нелли.
— Да… заблудились… — повторила Нелли, голос которой дрожал.- Их лампа погасла! Они не могли отыскать дороги..
— И там, — вскричал Гарри, — они пробыли целую неделю, Нелли, и едва не умерли! Без помощи какого-то благодетельного существа, может-быть, ангела, которого послал им Бог, без помощи этого чудесного незнакомца, который тайно приносил им пищу и который впоследствии привел к ним их избавителей, — они никогда не вышли бы из копей!
— Откуда ты знаешь это? — спросила молодая девушка.
— Эти люди, Нелли, были: Джемс Старр… мой отец… я!
Подняв голову, Нелли схватила молодого человека за руку и посмотрела на него так пристально, что он был взволнован до глубины души.
— Ты?- повторила молодая девушка.
— Да!- отвечал Гарри, и, помолчав несколько мгновений, прибавил.- Тебе обязаны мы своей жизнью, Нелли! Только ты могла это сделать!
Нелли, не отвечая, закрыла лицо руками. Никогда Гарри не видал ее такою взволнованною.
— Неужели, Нелли, ты думаешь, — сказал он дрожащим голосом, — что те, которых ты спасла, когда-нибудь забудут об этом?
