Глава XIX.
В этот день работы в Новом Аберфойле шли обычным порядком. Издали доносился треск динамитных патронов, с помощью которых находили уголь. В местах, где добывался уголь, стучали кирки и ломы или скрипели машины, которыми просверливали слои песчаника или шифера. Во всем подземелье стоял какой-то глухой гул. В нижних тоннелях со скоростью 15 миль в час то и дело ходили вагончики, приводившиеся в движение механическими двигателями; их автоматические звонки заставляли рабочих уходить с их пути и тем предупреждали какое-либо несчастье. Корзинки для угля беспрестанно то поднимались, то опускались. Электрические солнца ярко освещали Каменноугольный город.
Работы велись очень деятельно. Уголь ссыпался в вагончики, которые быстро доставляли его на дно шахт, откуда его вытаскивали на поверхность земли. В то время, как одна смена рабочих отдыхала после ночных трудов, другая работала днем, не теряя ни минуты.
Пообедав, Симон Форд и Мэдж расположились на дворе коттеджа. Старый углекоп предавался своему обычному послеобеденному отдыху. Он курил трубку, набитую отличным французским табаком. Счастливые супруги говорили о Нелли, о своем мальчике, о Джемсе Старре, об мой поездке на поверхность земли. Где они были? Что они делали в этот момент? Не тосковали ли они о копях, находясь так долго на земле?
В это мгновенье раздался страшный шум. Можно было подумать, что огромный водопад обрушился в копи.
Симон Форд и Мэдж быстро поднялись с своих мест.
Почти тотчас же воды озера Малькольм вышли из своих берегов, и громадная волна понеслась на коттедж.
Симон Форд, схватив Мэдж, утащил ее в верхний этаж дома.
В то же самое время раздались ужасные крики по всему Каменноугольному городу, которому угрожало это неожиданное наводнение. Жители города искали спасения на скалах, покрывавших берега озера.
Паника была ужасная. Несколько обезумевших углекопов бросились к тоннелю, чтобы чрез него пробраться на поверхность земли. Все думали, что море прорвалось в копи, галлереи которых были прорыты под самым северным каналом. В таком случае, вода неминуемо залила бы все обширное подземелье, и ни один из жителей Нового Аберфойля не спасся бы от смерти.
Но, достигнув входа в тоннель, первые ряды беглецов сошлись лицом к лицу с Симоном Фордом, который уже оставил свой коттедж.
— Остановитесь, остановитесь, друзья мои!- закричал им старый углекоп. — Если бы вода должна была залить наш город, то она, во всяком случае, догнала бы вас, и все равно никто не спасся бы! Но видите, вода не прибывает, значит, всякая опасность миновала.
— А что с нашими товарищами, которые теперь на работе?- вскричали с ужасом некоторые углекопы.
— За них опасаться нечего, — отвечал Симон Форд. — Работы производятся в местах, находящихся гораздо выше уровня воды в озере!
Факты, казалось, подтверждали слова старого углекопа. Вода вдруг перестала прибывать; она подняла лишь на несколько футов уровень озера Малькольма. Каменноугольный город не был залит, и можно было надеяться, что вода, проникнув в самые нижния галлереи копей, не унесла с собой человеческих жертв.
Что же касается до самого наводнения, то Симон Форд и его товарищи не могли с точности определить, отчего оно произошло. Они держались того мнения, что какая-нибудь внутренняя водная масса прорвалась сквозь слой шифера, другие думали, что обрушилось русло какого-нибудь водного вместилища на поверхности земли. В одном только никто не сомневался, это в том, что это происшествие принадлежало к числу самых обыкновенных, какие часто встречаются в каменноугольных копях.
Но в тот же вечер настоящая причина была узнана. Газеты графства поспешили сообщить о странном явлении, имевшем место на озере Катрайне. Нелли, Гарри, Джемс Старр и Жак Риан, со всевозможною поспешностью вернувшиеся в коттедж, подтвердили газетные известия и, в свою очередь, не без удовольствия узнали, что наводнение причинило Новому Аберфойлю лишь материальный ущерб.
Таким образом, русло озера Катрайна обрушилось. Вода хлынула в копи, и в любимом озере шотландского романиста — по крайней мере, в южной его части, которая превратилась в пруд в несколько акров величиною — не осталось воды и настолько, чтобы Озерная Фея могла намочить в нем свои прелестные ножки.
Это странное происшествие возбудило большой шум. Без сомнения, в первый еще раз с того дня, как создан был мир, целое озеро в несколько секунд провалилось в недра земли. Теперь оставалось его только вычеркнуть из карт Соединенных Королевств и ждать того времени, когда оно снова наполнится водой. Вальтер Скотт умер бы от отчаяния, если бы дожил до того дня, когда его любимое озеро провалилось в землю!
Несмотря на свою странность, явление это легко объяснялось. Очевидно, между руслом озера и сводами копей был тонкий слой почвы вторичной формации, который, наконец, не выдержал тяжести воды, находившейся в озере, и рухнул.
Тем не менее, Джемс Старр, Симон и Гарри Форды склонны были и здесь видеть руку злоумышленника. Прежния подозрения вернулись к ним. Они спрашивали себя, не принялся ли опять их злобный гений за свою борьбу против копей.
Через несколько дней Джемс Старр разговаривал об этом в коттедже с старым углекопом и его сыном.
— Симон,- сказал он, — у меня есть предчувствие, что и этот факт, несмотря на то, что он легко объясняется, тоже относится к разряду тех, причины которых мы не можем определить.
— Согласен с вами, мистер Джемс, — ответил Симон Форд.- Произведемте расследование!
— О, — вскричал инженер, — я заранее знаю результат этого расследования!
— Вот как!. Какой же это результат?
— Мы убедимся в том, что здесь, действительно, был злой умысел, но не найдем злоумышленника.
— Однако, ведь существует же он!- отвечал Симон Форд.- Где он скрывается? Но, как бы ни был зол этот человек, неужели ему могла прийти в голову такая адская мысль, чтобы устроить провал озера? Сознаюсь, я начинаю думать, вместе с Жаком Рианом, что какой-нибудь злой гений копей сердится на нас за то, что мы овладели его жилищем!
Само собою разумеется, что все эти разговоры велись, по возможности, тайком от Нелли. Тем не менее, по временам казалось, что молодая девушка разделяет те опасения, которые были у лиц, ее приютивших. Ея печальное лицо носило следы жестокой внутренней борьбы.
В конце концов, Джемс Старр, Симон и Гарри Форд решили отправиться на место происшествия и в точности определить его причину. Они никому не сказали о своем намерении, так как всякому, кто был незнаком со всеми предшествовавшими фактами, показалось бы совершенным безумием думать, что провал озера Катрайна устроен преступною рукой.
Через несколько дней они привели в исполнение свое намерение и тщательно осмотрели столбы, поддерживавшие своды пещеры Нового Аберфойля, над которою находилось русло озера Катрайна.
Этот осмотр подтвердил их опасения. Столбы носили на себе следы недавнего взрыва; на них даже были видны еще черные пятна.
Таким образом, рука человека заставила обрушить часть сводов пещеры.
— Теперь не может быть никакого сомнения, — сказал Джемс Старр.- И кто знает, что случилось бы, если бы этот обвал открыл сюда доступ водам не озера, а всего моря!
— Да, — вскричал старый углекоп с чувством некоторой гордости, — одно только море могло бы затопить наш Аберфойль! Но опять повторяю, для чего нужно кому-то желать прекращения наших работ?
— Непонятно, — заговорил Джемс Старр. — Очевидно, тут не какая-нибудь шайка обыкновенных преступников, которые, скрываясь в какой-либо норе, выходят из неё с целью воровства и грабежа! Если б, в действительности, тут скрывалась такая шайка, то почему же за все три года у нас не было ни одного случая воровства? Невероятно также, чтобы это были контрабандисты или фальшивые монетчики, которые, занимаясь своим преступным ремеслом, были бы заинтересованы в том, чтобы удалить нас из копей. Действительно, нигде ничего ведь не слышно ни о фальшивой монете ни о контрабандном товаре! Однако, ясно, что какой-то непримиримый враг поклялся уничтожить Новый Аберфойль и что какия-то причины побуждают его употреблять всевозможные средства для того, чтобы удовлетворить ту ненависть, которую он к нам питает! Без сомнения, он слишком слаб, чтобы действовать открыто; вот почему он и строит в тиши свои козни; но ум, который он при этом обнаруживает, делает из него страшного врага. Друзья мои, он лучше нас знает наши копи, потому что, несмотря на все наши усилия, мы все еще не можем отыскать его! Он — мастер своего дела, Симон! Все его поступки доказывают это. Припомните, нет ли у вас какого-либо личного врага, которого вы могли бы подозревать в желании отомстить вам. Подумайте хорошенько. Есть такая ненависть, которой не может уничтожить само время. Припомните всю вашу жизнь!
Симон Форд ответил не сразу. Видно было, что честный углекоп прежде, чем ответить, постарался возобновить в своей памяти все свое прошлое. Наконец, он поднял голову и сказал:
— Нет, клянусь Богом, ни Мэдж, ни я никому и никогда не сделали зла. Мы не думаем, чтобы у нас мог быть какой-нибудь враг!
— Ах, — вскричал тогда инженер, — если б Нелли захотела, наконец, сказать!
— Прошу и вас, мистер Старр, и тебя, отец, — заметил Гарри, — никому ни слова не говорить о нашем осмотре пещеры! Ne расспрашивайте мою бедную Нелли! Я чувствую, что она взволнована и чего-то боится. Для меня ясно, что какая-то тайна гнетет ее. Если она молчит, то это потому, что ей нечего сказать, или потому, что она думает, что она не должна говорить! Мы не можем сомневаться в расположении её ко всем нам! Если впоследствии она откроет мне то, о чем она до сих пор молчит, то я тотчас сообщу вам об этом.
— Хорошо, Гарри, — сказал инженер. — Однако, если Нелли знает что-нибудь, то её молчание прямо непонятно!
Гарри хотел что-то возразить, но инженер прибавил:
— Будь покоен: мы ничего не скажем той, которая должна быть твоею женой.
— И которая вскоре будет ею, если ты, отец, согласен на это!
— Сын мой,- сказал Симон Форд.- твоя свадьба будет ровно через месяц. Вы будете посаженым отцом Нелли, мистер Джемс?
— Непременно, Симон, — отвечал инженер.
Джемс Старр и его спутники вернулись в коттедж. Они никому не сказали ни слова о результате своего осмотра пещеры, и все население копей осталось в уверенности, что провал озера был делом простого случая. Итак, одним озером стало меньше в Шотландии.
Мало-по-малу Нелли вернулась к своим обычным занятиям. Она прекрасно помнила все то, что видела на земле во время своей поездки: но это не мешало ей попрежнему любить те мрачные копи, в которых она провела свое детство и в которых она думала жить и после своего выхода замуж.
Между тем, предстоящая свадьба Гарри Форда и Нелли сильно интересовала весь Новый Аберфойль. Поздравления неслись в коттедж отовсюду. Жак Риан поздравил его обитателей один из первых. Он усердно начал разучивать свои лучшие песни, чтобы спеть их на свадебной пирушке, в которой должно было принять участие все население Каменноугольного города.
Но в течение того месяца, который оставался до свадьбы, Новый Аберфойль подвергся большим испытаниям. Можно было бы сказать, что приближение брака Гарри с Нелли вызывало катастрофу за катастрофой. Несчастия происходили, главным образом, в нижних этажах копей, и их настоящая причина оставалась неизвестной.
Однажды пожар истребил деревянные постройки нижней галлереи; на месте пожара была найдена лампа, которой пользовался поджигатель. С опасностью для жизни Гарри и его товарищи затушили огонь, который грозил уничтожить угольные залежи. При этом им много помогли огнетушители, наполненные водой, пропитанной угольною кислотой.
В другой раз рухнули подпорки одной шахты, и Джемс Старр убедился, что подпорки были подпилены. Гарри, который находился в шахте во время обвала, был завален обломками и каким-то чудом спасся от смерти.
Через несколько дней вагончик подземной железной дороги, в котором ехал Гарри, встретил на своем пути какое-то препятствие и опрокинулся. Потом оказалось, что поперек пути было положено бревно.
Все эти приключения следовали так быстро одно за другим, что среди углекопов обнаружилась паника. Они соглашались работать лишь в присутствии начальников.
— Но эти злодеи, — повторял Симон Форд,- составляют, видно, целую шайку, а мы не может поймать ни одного из них.
Снова начались поиски. Вся полиция графства была поставлена на ноги и, все-таки, ничего не открыла. Джемс Старр запретил Гарри, в которого, повидимому, главным образом, метили злодеи, выходить одному из дому.
Та же предосторожность была принята и по отношению к Нелли, от которой, по настоянию Гарри, скрывали все эти преступные покушения, потому что они могли ей напомнить о прошлом. Симон Форд и Мэдж берегли ее и день и ночь с какою-то свирепою заботливостью. Бедняжка видела это, но не сделала ни одного замечания, не произнесла ни одной жалобы. Вероятно, она понимала, что с нею поступают так в её же собственных интересах. С своей стороны и она выказывала, как только могла, заботливость по отношению к другим; так, она успокоивалась лишь тогда, когда видела всех, кого любила, около себя в коттедже. По вечерам, когда Гарри возвращался с работы, она встречала его с такою бурною радостью, которая вообще не соответствовала её сдержанному характеру. Наоборот, все дни она проводила в самом мучительном беспокойстве.
Для её спокойствия Гарри желал, чтобы их брак совершился как можно скорее. Ему казалось, что Нелли почувствует себя в безопасности лишь тогда, когда станет его женою. Его желание разделялось, впрочем, и Джемсом Старром, точно так же как и Джоном Фордом и Мэдж. Каждый из них считал дни.
Дело в том, что все они находились под влиянием самых мрачных предчувствий. Потихоньку говорили они друга другу что несомненно, их таинственный и страшный враг очень интересуется судьбою Нелли. Поэтому следовало ожидать нового проявления его ненависти в торжественный день свадьбы Гарри с молодою девушкой. Однажды утром, за неделю до дня, назначенного для свадьбы, Нелли встала раньше всех и решила выйти из коттеджа. Побуждаемая каким-то мрачным предчувствием, она хотела возможно тщательнее осмотреть всю местность около коттеджа.
Дойдя до порога, она вдруг испустила ужасный крик.
Этот крик раздался по всему дому, и в одно мгновение Мэдж, Симон и Гарри очутились около молодой девушки.
Нелли была бледна, как смерть; лицо её было искажено от ужаса. Она не в состоянии была говорить, но взгляд её был устремлен на дверь коттеджа, которую она только-что отворила. Она указала рукою на те несколько строчек, которые, очевидно, ночью были написаны на двери и вид которых приводил ее в ужас.
На двери было написано следующее:
"Симон Форд, ты украл у меня последние угольные пласты наших старых копей! Гарри, твой сын, украл у меня Нелли! Горе вам! Горе всем! Горе Новому Аберфойлю!
— Сильфакс! — разом вскричали Симон Форд и Мэдж.
— Что это за человек?- спросил Гарри, взоры которого останавливались то на отце, то на молодой девушке.
— Сильфакс! — повторяла Нелли в отчаянии. — Сильфакс!
Она дрожала всем своим существом, шепча это имя, в то время, как Мэдж силой вела ее в её комнату.
Прибежал и Джемс Старр. Прочтя несколько раз угрожающую фразу, он сказал:
— Рука, которая написала эти строки, написала и то письмо ко мне, которое противоречило вашему, Симон! Этого человека зовут Сильфакс. По вашему волнению я вижу, что вы его знаете. Кто этот Сильфакс?
