Охвачена минутнымъ забытьемъ,
Покоилась она—бѣлѣе лилій
И ландышей, что въ комнатѣ кругомъ
Свой ароматъ чарующій струили… 5 Съ ея лица та скорбная черта,
Что говоритъ о мукахъ затаенныхъ,
Сомнѣніяхъ и о ночахъ безсонныхъ—
Изгладилась, и блѣдныя уста
Раскрылися улыбкою счастливой, 10 Какъ будто ей счастливый снился сонъ,—
И свѣтлый умъ, тревожный и пытливый,
Сомнѣньями такъ часто удрученъ—
На все нашелъ отвѣтъ и разрѣшенье,
И за борьбой пришло успокоенье…
2.
Вокругъ нея ея—созданій рядъ:
Ряды картинъ, начатыя творенья,
Гдѣ съ полотна на зрителя глядятъ
Ея идей живыя воплощенья. 5 Отъ мелкихъ драмъ изъ жизни бѣдняковъ,
Записанныхъ и схваченныхъ съ натуры,
Гдѣ все живетъ: и лица и фигуры
И говоритъ краснорѣчивѣй словъ,
До чудныхъ сценъ евангельскихъ преданій, 10 Иль эпопеи Рима роковой
И Греціи: весь циклъ ея созданій—
Все истиной проникнуто одной.
„Святыя жены“, „Цезарь“, „Навзикая“—
Повсюду—мысль—вездѣ—душа живая.
3.
И снится ей: опасность далека
И снова грудь больная дышетъ смѣло.
Работать! Жить! Вѣдь жизнь такъ коротка,
Такъ коротка, а въ ней такъ много дѣла! 5 Ужели же не суждено облечь
Ей въ образы задуманное ею?
Ужель оно погибнетъ вмѣстѣ съ нею?
И ей восторгъ не суждено зажечь
Въ сердцахъ людей, чтобъ глядя на творенья 10 Художницы, могъ каждый оцѣнигь,
Постигнуть могъ душою ихъ значенье,
И вмѣстѣ съ ней и мыслить и любить?..
Какъ? Умереть? Когда желаешь страстно
Творить и жить, и жизнь сама—прекрасна!
4.
Со стономъ вдругъ очнулася она!
Какъ тяжело! Какъ ноетъ грудь больная!
Сомнѣнья нѣтъ: она осуждена
И близится минута роковая… 5 Такъ все любить: природу и людей,
Искусство, жизнь, и тишину, и грозы,
И смѣхъ, и грусть, и радости, и слезы,
Сіянье дня, безмолвіе ночей—
И—умереть!.. Кто плачетъ? Кто, рыдая, 10 Склонился къ ней? Не надо! До конца,
Она, ни въ чемъ себѣ не измѣняя,
Увидитъ смерть съ рѣшимостью борца,
И не „рабомъ лукавымъ и лѣнивымъ“,
Передъ судомъ предстанетъ справедливымъ…
