Статья мистера Блока (Твен; В. О. Т.)

Статья мистера Блока
автор Марк Твен (1835—1910), пер. В. О. Т.

Собрание сочинений Марка Твена (1896—1899)

Оригинал: англ. Mr. Bloke’s Item. — Перевод опубл.: 1867 (оригинал), 1896 (перевод). Источник: Собрание сочинений Марка Твена. — СПб.: Типография бр. Пантелеевых, 1896. — Т. 1.

СТАТЬЯ МИСТЕРА БЛОКА

Вчера поздно вечером, в контору газеты, где я исполняю обязанности второго редактора, явился наш уважаемый друг мистер Джон Виллиан Блок из Виргинии-Сити. Лицо его выражало сильное сердечное страдание. Осторожно, с глубоким вздохом, положил он на конторку нижеследующую статью и медленно направился к выходу. На минуту остановившись в дверях, в очевидной борьбе подавить свои чувства настолько, чтобы иметь возможность произнести хоть слово, он кивнул головой по направлению своей рукописи и прерывающимся голосом прошептал: «Один из моих друзей… О! как ужасно!», и затем разрыдался. Я был так глубоко тронут его печалью, что только тогда сообразил о необходимости вернуть его и утешить, когда он уже ушел и когда это было слишком поздно. № газеты находился уже в печати, но, догадываясь, что наш друг придает особое значение обнародованию своей статьи и надеясь, что её напечатанием я доставлю хоть какое-нибудь грустное облегчение его опечаленному сердцу, я прервал печатание газеты и поместил на столбцах её нижеследующий:

Поразительный несчастный случай.

Когда вчера вечером, около 6-ти часов, мистер Виллиам Шуйлер, старый и уважаемый обыватель Соит-Пэрка, оставил свою квартиру, дабы отправиться в город, как он это обыкновенно делал в течение всей своей жизни, за исключением непродолжительного периода в начале 1850 года, когда ему пришлось пролежать в постели, благодаря повреждению, полученному в то время, как он пытался удержать проскакавшую мимо лошадь, безрассудно став в её «кильватере», размахивая руками и крича, что, — будь оно сделано одной минутой раньше, — несомненно еще более напугало бы животное, вместо того, чтобы удержать его бег, и оказалось бы еще печальнее и страшнее, хотя и данное положение для него было достаточно опасно, — так как при этом присутствовала его теща, которая стояла тут же и видела всё это ужасное происшествие, между тем как с значительной вероятностью, чтобы не сказать наверное, она могла бы также хорошо и в другом месте наблюдать такие же несчастные случаи, так как в общем это вовсе не было в её натуре, но совершенно напротив, как это удостоверяет и её родная мать, ныне уже не существующая в живых, но с полной надеждой на радостное воскрешение, скончавшаяся три года тому назад, 68 лет от роду, как добрая христианка, не оставив после себя никакого имущества, так как пожар 1849 года уничтожил всё, что она имела на свете; но какова жизнь! Пусть же это событие послужит для нас предостережением, дабы мы старались жить так, чтобы, когда придет время умирать, мы могли бы сделать это. Положим же руку на сердце и поклянемся торжественно и искренно с этого самого часа избегать кубок браги! (Это собственного корреспондента газеты «Калифорнианец»).

Главный редактор, явившись, произвел дьявольский шум, стал рвать на себе волосы, опрокидывать мебель и выругал меня мазуриком. Как только он поручит мне газету на каких-нибудь полчаса, — говорил он, — так меня непременно одурачит первый попавшийся глупый мальчишка или — еще хуже — первый попавшийся сумасшедший. И вся эта поразительная статья мистера Блока, — говорил он, — есть нечто иное, как масса поразительной бессмыслицы: в ней нет ни одной точки и нет никакого смысла, и ровно ничего нельзя понять из неё, и было совершенно излишне прерывать печатание, ради её помещения.

Вот вам последствия добродушия. Будь я невежлив и неотзывчив, как иные люди, я сказал бы мистеру Блоку, что не могу принять его сообщение в такой поздний час, но нет, его горестные всхлипывания тронули мое сердце и я страстно ухватился за возможность сделать что-нибудь ради облегчения его горя. Я даже не прочитал его статью, дабы убедиться, всё ли там в порядке; я написал только пару вступительных строк и приказал печатать. И что же принесло мне мое добродушие. Ничего, кроме целой бури ругани и незаслуженных проклятий!

Я хочу теперь сам прочесть эту статью и убедиться, может ли она служить поводом всего этого скандала. И если это действительно так, то я разделаюсь еще с автором.

^* _* ^*

Я прочел ее и должен сознаться, что по первому впечатлению она кажется немножко сбивчивой. Я прочту ее еще раз.

^* _* ^*

Я прочел ее еще раз и она представляется мне еще более сбивчивой, чем прежде.

^* _* ^*

Теперь я перечитал ее пять раз подряд, но, будь я проклят, если я могу докопаться до её смысла. Она не выдерживает никакого анализа. В ней есть вещи, которых я вообще не могу понять. Автор ничего не говорит, что сталось с Виллиамом Шуйлером. Он говорит достаточно, чтобы заинтересовать нас в его судьбе, а затем бросает его. Кто такой вообще этот Виллиам Шуйлер и в какой части Соит-Пэрка жил он, и когда он в 6 часов отправился в город, пришел ли он вообще туда, и, если это было так, то что же собственно с ним случилось? Он ли и есть тот именно индивид, с которым произошел «поразительный несчастный случай»? Судя по тщательному описанию подробностей, изложенных в статье, мне кажется, из неё, как будто, можно усмотреть гораздо больше, чем это было бы нужно. С другой стороны, сама по себе она туманна, и не только туманна, но положительно не понятна. Был ли перелом ноги, случившийся с мистером Шуйлером 15 лет назад, тем «поразительным несчастным случаем», который поверг мистера Блока в такую неизъяснимую печаль, заставив его явиться среди ночи в редакцию и прервать печатание, с целью немедленно поведать миру об этом событии? Или «поразительный несчастный случай» заключается в уничтожении имущества тещи мистера Шуйлера в давнопрошедшие времена? Или, может быть, под ним разумеется смерть, постигшая эту особу три года назад (хотя она, кажется, умерла совсем не от несчастной случайности)? Одним словом, в чём же собственно состоял этот «поразительный несчастный случай»? К чему стоял этот болван Шуйлер, крича и жестикулируя в каком-то «кильватере» промчавшейся лошади, если он хотел ее задержать? И каким же образом, чёрт его возьми, могла его сбить с ног лошадь, которая уже промчалась мимо?

Что собственно должно служить нам «предостережением»? И в каком отношении должна являться для нас «поучением» эта удивительная статья, полная всяких несообразностей? И, самое главное, при чём тут вообще этот «кубок браги»? В статье нигде не упоминается, что Шуйлер пил, или что его жена пила, или что его теща пила, или что лошадь пила, — к чему же этот намек на какой-то «кубок браги»? Мне начинает казаться, что было бы лучше, если бы и сам мистер Блок оставил в покое этот «кубок браги»; тогда, вероятно, он не испытал бы стольких беспокойств но поводу этого «поразительного несчастного случая»!

^* _* ^*

Я еще и еще раз перечитал эту дурацкую статью во всей её вкрадчивой удобопонятности до того, что теперь у меня голова пошла кругом; но всё-таки я ничего не могу понять в ней. Тут как будто действительно имел место какой-то несчастный случай, но представляется совершенно невозможным установить, что это был за случай и кто при этом потерпел. К сожалению, я считаю себя вынужденным предупредить мистера Блока, что, если с кем-нибудь из его друзей еще раз что-либо случится, то, чтобы он к своему сообщению приложил необходимые пояснительные примечания, дабы я мог разобрать, что именно и с кем именно случилось. Я предпочитаю, чтобы лучше все его друзья умерли, чем дойти еще раз до границы сумасшествия, пытаясь извлечь смысл из второй подобной статьи.