День пылалъ, и въ груди моей сердце пылало.
Я блуждалъ, и со мной мое горе блуждало,
А когда день потухъ, любопытствомъ влекомъ,
Къ пышной розѣ подкрался я ночью тайкомъ.
5 Я приблизился тихо и нѣмъ, какъ могила,
Лишь слеза за слезою струилась уныло…
Но едва я склонился надъ розою той —
Въ ея чашечкѣ лучъ мнѣ сверкнулъ золотой.
Я веселый заснулъ подъ кустомъ этой розы 10 И увидѣлъ манящія, чудныя грёзы:
Мнѣ румяная дѣвушка снилась; надѣтъ
Былъ у ней на груди ярко алый корсетъ.
Мнѣ блестящее что-то она подарила;
Я подарокъ унесъ въ свѣтлый домикъ, гдѣ было 15 Шумно, весело; музыки слышался звукъ.
Суетился народецъ какой-то вокругъ.
Тамъ двѣнадцать танцоровъ безъ устали, въ залѣ
Крѣпко за руки взявшись, кружились, мелькали,
И едва одинъ танецъ кончался — опять 20 Начинали тотчасъ же другой танцовать.
И жужжала мнѣ музыка танцевъ: «Обратно
Не воротится часъ, проведенный пріятно,
И вся жизнь твоя, милый мой — грёзы однѣ,
И теперешній часъ сонъ есть только во снѣ.»
25 Сонъ умчался, заря загоралась лѣниво;
А когда я на розу взглянулъ торопливо —
Вмѣсто искры, пылающей въ чашкѣ цвѣтка,
Я холоднаго только нашелъ червяка.
