Сахалин (Дорошевич)/Домовладельцы/ДО
| ← Добровольно послѣдовавшая | Сахалинъ (Каторга) — Домовладѣльцы | Рѣзцовъ → |
| Опубл.: 1903. Источникъ: Дорошевичъ В. М. I // Сахалинъ. — М.: Товарищество И. Д. Сытина, 1903. — С. 100. |
Такой домъ только и можно встрѣтить, что на Сахалинѣ.
Домъ, никому рѣшительно не принадлежащій.
Былъ и у него хозяинъ, да ушелъ на материкъ, покупателя не нашлось, — онъ и бросилъ домъ такъ, на произволъ судьбы.
Одно время здѣсь жили, кажется, пѣвчіе.
Теперь это «пріютъ для ночлега».
Даже не ночлежный домъ. У ночлежнаго дома есть хозяинъ.
А здѣсь приходи, когда хочешь, ложись на голый полъ и спи.
Чтобъ пробраться къ этому дому, потребовался добрый десятокъ минутъ.
— Сюда, баринъ! Шагайте смѣлѣе! Ничего, становитесь! — кричали мнѣ обитатели этого дома, подбрасывая дощечки въ невылазную, зловонную грязь: обитатели дома не любятъ ни за чѣмъ ходить далеко.
Окна всѣ выставлены. Рамъ нѣтъ. Ни скамьи, ничего.[1] Чтобъ мнѣ присѣсть, — притащили откуда-то соединенными усиліями чурку.
И вотъ я сижу въ пустомъ домѣ на чуркѣ, а передо мною стоятъ безъ шапокъ восемь «домовладѣльцевъ».
И мы бесѣдуемъ о ихъ «владѣніяхъ».
У всякаго изъ нихъ есть свой домъ гдѣ-нибудь на посельѣ. Домъ, выстроенный «для правовъ», чтобъ имѣть право черезъ 5 лѣтъ получить крестьянство и уѣхать «на ту сторону», «на материкъ».
— Что жъ ты не живешь въ своемъ домѣ? — спрашиваю наудачу у перваго попавшагося.
— Да въ немъ и жить нельзя! — улыбается онъ. — Въ немъ, вашескобродіе, ежели порядочнымъ пѣтуху да курицѣ, не приведи имъ Господь, вдвоемъ жить доведется, они другъ друга задушатъ! — иронизируетъ онъ надъ своимъ «домомъ».
Остальные одобрительно улыбаются: и у нихъ дома такіе же.
— Зачѣмъ же ты такой строилъ?
— Зачѣмъ на Сакалинѣ дома строятъ! Извѣстно, для правовъ.
— Что жъ, у тебя хозяйство, что ли, было?
— Какое, вашескобродіе, хозяйство можетъ быть? Одно слово: Сакалинъ! Да я, вашескобродіе, позвольте вамъ доложить, и что съ ей дѣлаютъ, съ землей-то, не знаю. Отродясь не занимался.
— Что же ты мастерство какое знаешь?
— Такъ точно. Мастерство знаю. Только мнѣ по моему мастерству здѣсь дѣлать нечего.
— Кто же ты?
— Литографъ.
Литографу, дѣйствительно, на Сахалинѣ, гдѣ ни одного и литографскаго камня-то нѣтъ, дѣлать нечего.
— Ну, а ты?
— Мы — плотники.
— Ну, плотнику легче найти работу.
— Гдѣ жъ ее тутъ найдешь?! Поселенцу платить нечѣмъ. Самъ бьется, какъ ни на есть сколачиваетъ. А то у тѣхъ беретъ, кто на материкъ уѣзжаетъ. А господъ, на которыхъ бы работать, у насъ, сами изволите знать, нѣту.
— Ну, а ты кто?
— Печники будемъ.
Опять та же пѣсня: поселенецъ самъ печи кладетъ, платить нечѣмъ, а «господъ» нѣту.
— Ты?
— По торговой части занимался… Дозвольте вамъ, вашескородіе, замѣтить, для житья прямо никакихъ способовъ нѣтъ. Питаться нечѣмъ. Казеннаго пайка не даютъ. Прекратили.
— Да вѣдь не можетъ же казна васъ всю вашу жизнь кормить!
— Оно, конечно, такъ… Справедливо изволите говорить! Только и намъ безъ пищи жить тоже никакъ невозможно.
— Зачѣмъ же вы сюда пришли, въ постъ?
— Работу найти думали. Какъ можно, все-таки — постъ! Не поселье дикое.
— Ну, и что жъ? Нашли здѣсь работу?
— Нѣтъ! Какая здѣсь работа! На промыслахъ на рыбныхъ все японцы. Вонъ Крамаренковъ господинъ, ему отъ казны вспомоществованіе вышло, каторжными ему и заводъ весь выстроили, — а онъ японцами работаетъ!
— Что жъ вы здѣсь дѣлаете, однако? Работаете хоть что-нибудь?
— Такъ, прійдется что — работаемъ. Какая здѣсь работа.
— Такъ слоняетесь?
— Такъ слоняемся.
— Воруете?
— Что здѣсь у нихъ украдешь, — самимъ жрать нечего!
— Ну, а сейчасъ чѣмъ занимались, какъ мнѣ прійти?
— Такъ… говорили промежъ себя…
— Врете, братцы. Въ карты, небось, играли? Говорите, — никому не скажу!
«Домовладѣльцы» переглядываются и улыбаются.
— Такъ точно, играли.
У всей компаніи оказалось, въ общей сложности, 48 копеекъ, которыя они цѣлый день и стараются изо всѣхъ силъ выиграть другъ у друга.
Гдѣ они достали эти 48 копеекъ?
Заработали?
Возможно.
Украли?
Вѣроятно.
Примѣчанія
править- ↑ Въ изданіи 1903 года: Мебели, конечно, никакой!