Роковые контрасты (Корнуолл; Минаев)

Роковые контрасты
автор Барри Корнуолл (1787—1874), пер. Дмитрий Дмитриевич Минаев (1835—1889)
Оригинал: англ. Within and Without («The winds are bitter; the skies are wild…»). — Перевод опубл.: 1869[1]. Источник: Д. Д. Минаев. На перепутьи. — СПб.: Издание книгопродавца-типографа Б. Н. Плотникова, 1871. — С. 177—180..

Роковые контрасты


Под открытом небом

Непогода и ветер. Осенняя ночь
Холодна; дождик с вечера льётся,
А на улице в жалких лохмотьях трясётся,
Силясь холод ночной превозмочь,
Нищеты беззащитная дочь,
Одинокая всеми забытая,
Горем убитая.
Не бросает никто ей участья вокруг,
Но за ней ходит следом единственный друг
10 Тёмной ночью и в ветер, и в холод,
И повсюду следит день-деньской.
Этот друг неотвязчивый — голод.
Он могучей, костлявой рукой
Свою жертву за горло хватает
15 И ей мрачно шептать начинает:
«Ждёшь чего ты в бесплодной борьбе
С нищетой безысходною?
Ничего не дождаться тебе:
Ты живёшь и умрёшь ты голодною».

Под крышей

20 Стонет ветер. Осенняя ночь холодна;
А под крышей в покое богатом
Ночь в весельи проводит счастливец без сна,
Упоённый вином и развратом.
Пир полночный кишит у любимца судьбы;
25 Он беспечно с друзьями сидит у камина.
По его мановенью немые рабы
Льют гостям ароматные вина.
От вина развязался язык, и летит
Среди шуток, веселья и спора
30 Ночь осенняя скоро,
И хозяину с наглостью льстит
Лизоблюд и домашний обжора.

Под открытом небом

А она на морозе дрожит,
Исхудалая, стыд потерявшая, бледная…
35 А ведь были же дни: эта женщина бедная
Знала тоже девический стыд,
Знала счастье и, гордо-прекрасная,
Не краснела за каждый свой шаг.
А теперь тяжела её доля ужасная;
40 Эта доля: презренье, бесчестия мрак,
Брань, толчки негодяя развратного,
Вечный голод и вечный позор…
Пала в омут она — и с тех пор
Ей назад не вернуть невозвратного…
45 Пышный город велик и богат,
Но среди оживленных жилищ его
Люди женщину ту наградят
Иль проклятьем, иль саваном нищего.
На кладбище разроют сугроб,
50 Прах остывший безмолвно схоронится;
Каждый встречный, нахмуривши лоб,
От могилы твоей посторонится,
И никем на сосновый твой гроб
Ни единой слезинки не сронится…
55 Спи же ты под доской гробовой
Жертва бедная мира нечистого,
И пусть там над твоей головой
Этот мир веселится неистово.

Под крышей

А этот пресыщенный сибарит,
60 Который на подушках мягких спит, —
Ведь это он в минуту роковую
Доверчивую девушку увлёк
И вышвырнул потом её на мостовую
К ногам толпы на горе и порок.
65 Позор и ложь и клятвопреступленье!
Таких людей без чести и стыда
Ужель щадит общественное мненье?
Но загляните только вы туда,
В роскошный дом.
70 Хоть никому не ново,
Что для того развратника больного
Уж ничего святого в жизни нет,
Но шлют ему красавицы привет,
Его речам с волнением внимают,
75 Вокруг его толпится рой друзей
И матери счастливцу предлагают
Своих прекрасных, чистых дочерей…




Примечания

  1. Впервые — в журнале «Дело», 1869, № 9, с. 202—204.


  Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.

Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.