На словахъ — всѣ согласны, что россійское государство трещитъ по всѣмъ швамъ и разваливается, какъ старая баржа въ половодье.
Никто, какъ будто, не споритъ противъ необходимости культурнаго строительства. И, вѣроятно, никто не станетъ возражать противъ того, что для всѣхъ насъ обязательно крайне осторожное отношеніе къ человѣку, очень внимательное къ факту. Мы никогда еще не нуждались столь жестоко въ точныхъ и мужественно-правдивыхъ оцѣнкахъ явленій жизни, возмущенной до послѣдней глубины, — явленіяхъ, которыя грозятъ всѣмъ намъ въ странѣ нашей безконечной китайской разрухой.
Но никогда еще наши оцѣнки, умозаключенія, прожекты не отличались столь печальной поспѣшностью, какъ въ эти трагическіе дни.
Я, конечно, вполнѣ согласенъ съ ироническими словами Вл. Каренина, автора превосходнѣйшей книги о Жоржъ-Зандъ:
«Политики, — консерваторы или либералы, — люди, убежденные въ своемъ знаніи истины и въ правѣ преслѣдованія другихъ за заблужденія…» я прибавилъ бы только — въ интересахъ справедливости — къ либераламъ и консерваторамъ радикаловъ-революціонеровъ и прозелитовъ соціализма.
«Борьба за власть» — неизбѣжна, однако, надъ чѣмъ-же будутъ «властвовать» побѣдители, когда вокругъ нихъ останутся только гнилушки и головни?
Увлеченіе политиковъ какъ бы совершенно исключаетъ здравый интересъ къ дѣлу культуры, — едва ли это полезно для больной страны и ея жителей, въ головахъ большинства которыхъ «чортъ палкой помѣшалъ». Я позволю себѣ указать на такой фактъ: «Свободная ассоціація для развитія и распространенія положительныхъ наукъ» вызываетъ въ демократическихъ массахъ чрезвычайно внимательное отношеніе къ ея задачамъ.
Вотъ напр. «обозные солдаты Нижегородскаго Драгунскаго полка, посылая свою лепту въ фондъ «Научнаго Института» пишутъ, что «Ассоціація — великое національное дѣло». Союзъ служащихъ Полтавы называетъ Институтъ «всенароднымъ дѣломъ» и т. д. Можно привести десятки отзывовъ солдатъ, рабочихъ, крестьянъ, и всѣ эти отзывы свидѣтельствуютъ о жаждѣ просвѣщенія, о глубокомъ пониманіи немедленности культурнаго строительства.
Иначе относится къ этому дѣлу столичная пресса: когда «Ассоціація» послала воззванія о цѣляхъ и нуждахъ своихъ въ главнѣйшія газеты Петрограда, — ни одна изъ этихъ газетъ, кромѣ «Новой Жизни» не напечатала воззванія. Организуется «Домъ-Музей памяти борцовъ за свободу», нѣчто подобное институту соціальныхъ наукъ и гражданскаго воспитанія, — только одна «Рѣчь» посвятила этому дѣлу нѣсколько сочувственныхъ строкъ.
Устраивается «Лига соціальнаго воспитанія», въ задачи ея входитъ и забота о дошкольномъ воспитаніи дѣтей улицы, — и это лучшій способъ борьбы съ хулиганствомъ, это дастъ возможность посѣять въ душѣ ребенка зерна гражданственности.
«Свободное слово» столичной прессы молчитъ по этому поводу. Молчитъ оно и о «Внѣпартійномъ Союзѣ молодежи», объединяющемъ уже тысячи подростковъ и юношей, въ возразстѣ отъ 13 до 20 лѣтъ. Въ провинціи развивается культурное строительство, — не преувеличивая, можно сказать, что въ десяткахъ селъ и уѣздныхъ городовъ организуются «Народные дома», наблюдается живѣйшее стремленіе къ наукѣ, знанію.
Столичная печать молчитъ объ этомъ спасительномъ явленіи, она занимается тѣмъ, что съ какой-то странной, безстрастной яростью пугаетъ обывателя анархіей — и тѣмъ усиливаетъ ее.
Газеты Петрограда вызываютъ впечатлѣніе безтолковаго «страшнаго суда», въ которомъ всѣ участвующіе — судьи и, въ то же время, всѣ они — безпощадно обвиняемые.
Если вѣрить вліятельнымъ газетамъ нашимъ, то необходимо признать, что на «Святой Руси» совершенно нѣтъ честныхъ и умныхъ людей. Если согласиться съ показаніями журналистовъ, то революція величайшее несчастіе наше, она и развратила всѣхъ насъ, и свела съ ума. Это было бы страшно, если бъ не было глупо, не вызывалось «запальчивостью и раздраженіемъ». Говорятъ: на улицѣ установилось отвратительно грубое отношеніе къ человѣку. Нѣтъ, это не вѣрно!
На ночныхъ митингахъ улицы пламенно обсуждаются самые острые вопросы момента, но почти не слышно личныхъ оскорбленій, рѣзкихъ словъ, ругательствъ.
Въ газетахъ — хуже.
«Подлецы», - пишетъ Биржевка по адресу какихъ-то людей, несогласныхъ съ нею. Слова — воръ, мошенникъ, дуракъ, — стали вполнѣ цензурными словами: слово «предатель раздается столь же часто, какъ въ трактирахъ стараго времени раздавался возгласъ «человѣкъ»!
Эта разнузданность, это языкоблудіе внушаетъ грустное и тревожное сомнѣніе въ искренности газетныхъ воплей о гибели культуры, о необходимости спасать ее. Это не крики сердца, а возгласы тактики. Но, между тѣмъ, культура дѣйствительно въ опасности и эту опасность надо искренно почувствовать, съ нею необходимо мужественно бороться.
Способны ли мы на это?
Кстати: вотъ одна изъ иллюстрацій отношенія прессы къ фактамъ. Въ одинъ и тотъ же день въ двухъ газетахъ разсказали:
Одна:
«Въ воскресенье вечеромъ на Богословскомъ кладбищѣ казачій хорунжій Федоровъ шашкой изрубилъ на могилѣ анархиста Аснина футляръ съ вѣнкомъ и нѣсколько знаменъ. Находившіеся на кладбищѣ милиціонеры 3-го Выборгскаго подрайона задержали хорунжаго и препроводили въ комиссаріатъ, гдѣ и былъ составленъ протоколъ о нарушеніи Федоровымъ порядка въ общественномъ мѣстѣ. Спустя часъ, въ комиссаріатъ явилась группа анархистовъ въ количествѣ человѣкъ 15, которая и предъявила требованіе выдать имъ задержаннаго. Комиссаръ отказалъ анархистамъ въ выдачѣ и препроводилъ Федорова къ военному коменданту Полюстровскаго подрайона, откуда подъ охраной казачьяго разъѣзда хорунжій былъ доставленъ домой».
Другая:
«Какъ сообщаютъ, при похоронахъ убитаго на дачѣ Дурново «анархиста» Аснина произошелъ инцидентъ, едва не разрѣшившійся кровавымъ столкновеніемъ.
Анархисты почему-то выбрали мѣстомъ погребенія Аснина православное Богословское кладбище и водрузили на могилѣ крестъ.
Находившіеся случайно на кладбищѣ казаки заявили протестъ противъ похоронъ Аснина на Богословскомъ кладбищѣ, а затемъ сняли съ могилы крестъ.
Анархисты намѣревались было защищать могилу, но казаки, обнаживъ шашки, остановили ихъ».
Это — разные факты?
Нѣтъ, это только различное освѣщеніе одного и того же факта.
Если вторую заметку прочитаетъ человѣкъ, привыкшій думать, онъ, конечно, усомнится кое въ чемъ. — напр. въ водруженіи анархистами креста. Вѣрующаго человѣка оскорбитъ фактъ снятія креста съ могилы. Обыватель еще разъ вздрогнетъ, читая про «обнаженныя шашки».
А сопоставляя замѣтки, естественно спросить: гдѣ же здѣсь правда?
И еще болѣе естественно усомниться въ педагогическомъ значеніи «свободнаго слова» — «чуда средь Божьихъ чудесъ».
А не захлебнемся ли мы въ грязи, которую такъ усердно разводимъ?
