Разношёрстка (Гримм; Снессорева)

Разношёрстка
автор Братья Гримм, пер. Софья Ивановна Снессорева

Оригинал: нем. Allerleirauh. — Источник: Братья Гримм. Народные сказки, собранные братьями Гримм. — СПб.: Издание И. И. Глазунова, 1870. — Т. I. — С. 445.

Жил-был король, а у него была королева с золотыми волосами и такая раскрасавица, что ни пером написать, ни в сказке сказать. Надо же так случиться, что красавица-королева заболела и, чувствуя близкую смерть, приказала позвать к себе короля.

— Послушай, — сказала она ему, — если после смерти моей ты опять захочешь жениться, то прошу тебя только об одном: выбирай себе жену такую же красавицу как я и с такими же золотыми волосами как у меня. Дай мне слово, что ты исполнишь мою просьбу.

Король тут же дал ей слово, и она спокойно умерла.

Долгое время король был безутешен и не думал о второй жене. Наконец государственный совет объявил ему:

— Ваше величество, волею-неволею, а вы должны во второй раз жениться: государство не может быть без королевы.

И вот во все края света разослали посланников искать для короля невесту, которая была бы такая же красавица как покойная королева. Но во всём мире не нашлось ни одной подобной, а если и попадалась лицом подходящая, так волосы у неё не были такие же золотые. Посланники так и вернулись с пустыми руками.

После покойной королевы осталась у короля одна только дочь — живой портрет матери: такая же красавица и с такими же золотыми волосами. Когда она подросла, король как-то пристально на неё взглянул и увидел, что она как две капли воды похожа на свою мать. Тогда он вдруг почувствовал к ней сильную любовь и сказал совету:

— Хорошо, я женюсь на моей дочери, потому что она — живой портрет своей матери, а другой невесты мне не найти, которая была бы так во всём похожа на мою покойную королеву.

Испугался совет, услышав такие неподобные слова, и сказал:

— Как это можно, государь! Господь Бог запретил отцам жениться на дочерях; от такого греха ничего не выходит доброго, и всё государство вовлечётся в погибель.

Молодая королевна ещё и пуще того испугалась, узнав о решении короля, однако не теряла надежды добром отвлечь отца от этого недоброго намерения.

— Государь-батюшка, — сказала она, — прежде чем исполнить ваше приказание, я хочу иметь три платья: одно — золотое как солнце, другое — серебряное как месяц, а третье — блестящее как звёзды. Кроме того, я хочу иметь шубку, сшитую из тысячи разных мехов, и чтобы каждый зверь вашего государства дал бы на мою шубку кусочек своей шкурки.

А на уме-то королевна держит:

«Всё это так невозможно, что мне удастся отклонить отца от его недоброго намерения».

Но король всё стоит на своём, и по его указу все девицы его королевства должны были приняться за работу и выткать три платья: одно — золотое как солнце, другое — серебряное как месяц и третье — блестящее как звёзды. Охотникам же приказано было наловить всех зверей, какие только водились в его государстве, и снять с них по кусочку шкурки, и из этой тысячи кусочков приказано было сделать разношёрстную шубку. Когда, по его королевскому велению, всё было готово, король приказал принести шубу, положил её к ногам дочери и сказал:

— Ну, завтра быть нашей свадьбе.

Увидела королевна, что нет надежды отвратить сердце отца, уже тогда задумала бежать от него. Ночью, когда все уже спали, королевна встала потихоньку и из всех своих драгоценностей она взяла с собою только три вещи: золотое колечко, золотую самопрялочку и золотое мотовильце; платья же свои, солнечное, месячное и звёздное, уложила в ореховую скорлупу, а разношёрстную шубку надела на себя. Затем она вымазала себе лицо и руки сажею и, предав себя на волю Божию, удалилась из отеческого дворца. Всю ночь шла она без отдыха, до тех пор, пока пришла в большой дремучий лес. Тут уж она очень устала и потому влезла в дупло и крепко заснула.

Вот и солнышко взошло, а королевна всё спит; вот оно высоко поднялось, а королевна всё не просыпается. Надо же так случиться, что в том лесу охотился молодой король, владетель этого леса. Королевские собаки, почуяв в дуплистом дереве чужого человека, бросились к дереву и с громким лаем бегали вокруг него.

— Посмотрите-ка туда, — сказал король охотникам, — что за дичь там спряталась?

Охотники повиновались королевскому приказанию и скоро опять вернулись с докладом:

— В дупле лежит странный зверь, какого мы никогда не видывали; вся его шкура состоит из тысячи разношёрстных мехов; лежит он себе спокойно и спит.

А король на это и говорит:

— Постарайтесь добыть этого зверя живьём, потом привяжите его к повозке и возьмите с собой.

Когда охотники схватили девушку, она с испугом проснулась и закричала:

— Я — бедная сирота, не имею ни отца, ни матери, сжальтесь надо мною и не покиньте меня!

Охотники стали её уговаривать:

— Ступай с нами, Разношёрстка, ты пригодишься на кухне, хоть золу сметать.

Так и посадили её в повозку и отправились во дворец. Там показали ей маленькую конурку под лестницею, куда не проникал дневной свет.

— Смотри, Разношёрстка, тут ты будешь жить и спать, — сказали ей слуги.

Тогда определили её на должность в кухню: она должна была носить воду и дрова, разводить в печке огонь, щипать дичь, чистить зелень, сметать золу, исполнять всякую чёрную работу.

Так Разношёрстка долго жила, и уж какую тяжкую жизнь она вела! Ах, прекрасная королевна! Что ещё с тобою будет?

Во дворце случилось большое торжество, и пир был горой. Разношёрстка стала просить у повара позволения:

— Нельзя ли мне пойти наверх и посмотреть на бал? Я постою у дверей.

— Поди, — отвечал повар, — только чтобы чрез полчаса ты здесь была: вон золу надо подмести.

Разношёрстка взяла лампочку и пошла в свою конурку, а там сняла с себя разношёрстную шубку, смыла сажу с лица и рук, так что вся её красота опять на свет Божий появилась; потом вынула она из ореха платье, блиставшее как солнце, и нарядилась, как следует королевне. Когда она вошла в бальный зал, то все посторонились, давая ей дорогу: никто её не знал, но по виду все думали, что она — королевская дочь. Молодой король вышел к ней навстречу, подал ей руку и танцевал с нею, а сам держит себе на уме:

«Такой красавицы я ещё и не видывал».

Когда танец кончился, они раскланялись друг другу. Король отвернулся было на минуту, глядь — а красавица исчезла, и никто не видал, куда. Призвали даже сторожей, карауливших перед дворцом, но как ни допрашивались — нет! Никто её не видал.

А королевна побежала в свою конурочку, проворно сняла золотое платье, опять начернила сажею лицо и руки, накинула на себя шубку и опять стала Разношёрсткой.

Когда она пришла в кухню и хотела взяться за обычную работу — сметать золу, повар сказал:

— Оставь это до завтра, а свари-ка лучше суп для короля: мне тоже хочется пойти наверх посмотреть, как там господа веселятся. Да только смотри, Разношёрстка, будь осторожнее, чтоб не упал туда ни один волосок, а то тебе никогда не достанется больше поесть.

Повар ушёл, а Разношёрстка принялась варить суп для короля. Сварила она суп так хорошо, как только умела, и когда всё было готово, она принесла из своей конурочки золотое кольцо и опустила его в миску, куда налила суп для короля.

Когда бал кончился, король приказал подать себе супу, и так ему показался вкусен этот суп, как будто он в жизнь подобного не едал. Когда он съел весь суп до последней капли, тогда увидел на дне золотое кольцо и очень удивился, откуда оно могло туда попасть. Он приказал позвать повара. Повар очень испугался, услыхав такое приказание, и сказал Разношёрстке:

— Верно попал в суп волосок; если это так, жди себе колотушек.

Явился повар к королю, а король и спрашивает его:

— Кто варил мне суп?

— Я, — отвечал повар.

— Вот и неправду говоришь, — сказал король, — суп совсем иного вкуса и гораздо лучше того, какой ты обыкновенно варишь.

Тогда повар сказал:

— Повинную голову и меч не сечёт. Признаюсь, не я варил суп, а Разношёрстка.

— Поди-ка приведи её сюда, — сказал король.

Пришла Разношёрстка; король стал допрашивать её:

— Кто ты?

— Ах! Я — бедная сирота, нет у меня ни отца, ни матери.

— А на что ты годна в моём дворце?

— Я на то только годна, чтобы сапоги мне бросать в голову, — отвечала она.

— Откуда же ты взяла золотое кольцо, которое я нашёл в супе?

— О кольце я знать ничего не знаю.

Так король не мог добиться от неё толку, с тем и отпустил её.

Прошло несколько времени, во дворце опять пир горой. Разношёрстка как в первый раз стала проситься у повара идти наверх посмотреть, как там веселятся. А повар на то:

— Хорошо, поди, только чрез полчаса чтобы ты была здесь: надо сварить королю его любимый хлебный суп, который ему пришёлся так по нраву.

Разношёрстка побежала в свою конурку, проворно умылась, вынула из ореха серебряное как месяц платье и нарядилась, потом пошла наверх и выступала сущею королевною — так все и расступались перед нею. Король подошёл к ней навстречу и очень обрадовался, увидев её; а так как в эту минуту только что начинались танцы, то он сейчас же пригласил её, и они пошли вместе танцевать. Когда танец кончился, она опять исчезла и так скоро, что король не успел заметить, куда она скрылась. Она же побежала в свою конуру, проворно переоделась и опять стала Разношёрсткой. Затем она явилась в кухню и принялась варить хлебный суп. Пока повар глазел наверху, королевна принесла золотую самопрялочку и опустила её в миску, куда налила суп. Когда подали королю суп, он опять нашёл его очень вкусным и съел его до капли. Потом опять повар получил приказание явиться к королю и принуждён был признаться, что не он, а Разношёрстка варила суп. Позвали на расправу и Разношёрстку, но она опять отвечала, что годна только на то, чтобы сапоги ей бросать в голову, и что знать ничего не знает про золотую самопрялочку.

Когда у короля был назначен третий пир, то и тут всё шло прежним порядком как и на первых двух пирах. Правда, повар ворчал на свою помощницу, говоря:

— Ты — просто колдунья, Разношёрстка, и вечно что-нибудь кладёшь в суп, отчего он кажется королю вкуснее того, который я варю.

Однако она так упрашивала и умасливала повара, что он опять позволил ей пойти наверх, назначив время, когда ей вернуться, чтобы суп варить для короля. Она проворно нарядилась в платье блестящее как звёзды и сущею королевою выступала в зале. Король опять танцевал с первою красавицею, и ему даже показалось, что она никогда не была так прекрасна как теперь. Танцуя с нею, он надел на её палец золотое кольцо, так что она того и не заметила; кроме того, он распорядился так, чтоб этот танец долее обыкновенного продолжался, а по окончании его хотел было удержать её за руку, но она сильно рванулась и так проворно бросилась в толпу, что мигом исчезла с его глаз долой. Со всех ног бежала она в свою конурку; но так как она долго оставалась в зале, более назначенного получаса, то и не успела снять звёздного платья, а только сверху накинула свою разношёрстную шубку и впопыхах не совсем аккуратно зачернила себя: один-то пальчик остался белым. Проворно побежала она в кухню варить хлебный суп, и когда повар ушёл наверх, она опустила в миску с супом золотое мотовильце.

Король, по обыкновению, съел суп до дна и, найдя там золотое мотовильце, приказал позвать Разношёрстку. Когда она пришла, король тотчас увидел белый пальчик и золотое кольцо, которое он надел на неё во время танцев. Король схватил её за руку и крепко держал её; а когда она стала вырываться у него из рук, чтобы бежать в свою конурку, — шубка немного распахнулась, и вдруг блеснуло звёздное платье. Тогда король сорвал с неё шубу. Её золотые волосы рассыпались по плечам, и она очутилась во всём блеске своей красоты, которую не могла более скрывать. А когда она стёрла с лица сажу и копоть, то явилась такою красавицею, какой никто ещё в свете не видал.

— Ну, теперь ты моя возлюбленная невеста, — сказал молодой король, — мы никогда с тобою не расстанемся.

Тут принялись весёлым пирком да за свадебку, и как же весело прожили они всю жизнь до самой смерти!