Ѳоминъ, Евстигней Ипатовичъ, извѣстнѣйшій и плодовитѣйшій изъ русскихъ композиторовъ второй половины XVIII в., положившій у насъ начало музыкальному націонаіизму, вышелъ изъ народной среды н родомъ былъ изъ дворовыхъ людей. Онъ родился въ Петербургѣ 5 августа 1741 г., но когда и при какихъ обстоятельствахъ ему удалось получить первоначальное образованіе, неизвѣстно. Извѣстно только, что еще въ отроческомъ возрастѣ Ѳ. былъ зачисленъ воспитанникомъ Имп. Академіи Художествъ, но вскорѣ, въ виду обнаружившихся музыкальныхъ способностей, онъ посланъ былъ въ Италію для изученія теоріи композиціи. Свѣдѣній о его пребываніи за границей тоже сохранилось очень мало, но объ успѣшности его занятій можно судить уже по тому, что нѣкоторое время онъ, несмотря на свое иностранное происхожденіе, состоялъ пенсіонеромъ Болонской музыкальной академіи.
Въ началѣ 1770-хъ годовъ Ѳ. вернулся въ Россію и сперва поселился въ Москвѣ, гдѣ нѣкоторое время состоялъ капельмейстеромъ частнаго театра Медокса. Къ этому же времени относится и начало его музыкальной извѣстности, которое положено было въ 1772 г. постановкою оперы «Анюта» (либретто М. Попова) на придворной сценѣ въ Царскомъ Селѣ. Комическая опера, въ легкой и шутливой формѣ разсказывавшая о насиліяхъ и несправедливостяхъ крѣпостной эпохи, принята была либеральной императрицей весьма благосклонно. «Придворная публика, говоритъ Михневичъ, набившая себѣ оскомину французской комедіей и итальянской музыкой, была пріятно поражена свѣжестью сюжета и народностью музыки»… «Жанръ этотъ вошелъ въ моду, и многіе изъ тогдашнихъ композиторовъ усердно принялись за его обработку». Самъ Ѳ. много работалъ надъ сочиненіемъ музыки на текстъ преимущественно русскихъ писателей: императрицы Екатерины Великой, Аблесимова, Княжнина, И. А. Дмитревскаго, И. А. Крылова, Капниста, кн. Долгорукова, Николева и др. Изъ оперъ, написанныхъ имъ въ концѣ 70-хъ годовъ, особенно большимъ успѣхомъ пользовались: «Мельникъ—колдунъ, обманщикъ и сватъ» (слова Аблесимова), поставленная на сценѣ въ 1779 г., сперва въ Москвѣ, затѣмъ въ Петербургѣ. Для придворнаго театра она, правда, была найдена слишкомъ вульгарной и поэтому скоро снята съ репертуара, но зато въ частномъ театрѣ Книпера она шла 27 разъ (въ Москвѣ — 22 раза) и, по отзыву современной критики, «столько возбудила вниманія отъ публики, что завсегда театръ наполнялся»; даже «иностранцы любопытствовали его довольно»... «Коротко сказать: едва-ли не первая русская опера имѣла столь восхитившихся спектаторовъ и плесканія». (Драм. Словарь 1787 г.). «Мельникъ...» нравилоя и со стороны содержанія и со стороны музыки. Послѣдняя, «незначительная и изобличающая, по словамъ Чешихина, — композитора — самоучку, довольно безпомощнаго въ техникѣ», построена была исключительно на народныхъ мотивахъ, и въ этомъ заключалась ея новизна и оригинальность. Аріи и куплеты оперы, такъ понравившейся публикѣ, распѣвались повсюду; ихъ можно было слышать и въ свѣтскихъ салонахъ, и въ лакейскихъ, и на улицѣ. Свой интересъ популярная опера Ѳ-на сохранила до нѣкоторой степени и въ XIX в., когда была издана Юргенсономъ въ Москвѣ и возобновлена на сценѣ въ Петербургѣ въ 50-хъ годахъ».
Ко времени шумнаго успѣха, вызваннаго постановкой этой оперы, относится, вѣроятно, и переселеніе Ѳ-на въ Петербургъ». Въ серединѣ 80-хъ годовъ онъ несомнѣнно жилъ уже здѣсь, исполняя музыкальные заказы императрицы, поручившей ему, напримѣръ, въ 1786 г. написать оперу на свои слова — «Новгородскій богатырь Боеславичъ».
Болѣе подробныхъ свѣдѣніі объ офиціальномъ положеніи композитора въ это время не имѣется.
Въ 1797 г. состоялось постановленіе о принятіи «профессора академіи» Ѳ-на въ дирекцію Императорскихъ театровъ «къ должности россійской труппы съ тѣмъ, чтобы выучивать ему актеровъ и актрисъ изъ новыхъ оперъ партіи и проходнть старыя; также, что потребно будетъ перемѣнить въ музыкѣ; сверхь сего долженъ онъ учить пѣнію учениковъ и ученицъ въ школахъ; такоже и въ случаѣ надобности — аккомпанировать въ оркестрѣ французскія и итальянскія оперы». Всѣ эти сложныя обязанности оплачивались Ѳ-ну жалованьемъ въ 720 руб. въ годъ.
Въ своей новой должности Ѳ. пробылъ, однако, только три года и въ апрѣлѣ 1800 г. скончался, при чемъ, въ виду его несостоятельности, театральная дирекція отпустила на его погребеніе 25 рублей.
Къ музыкальнымъ произведеніямъ Ѳ-на, кромѣ вышеупомянутыхъ, относится еще цѣлый рядъ оперъ (всѣгь болѣе 30-ти), подлинность которыхъ, однако, очень трудно установить, въ виду скудости свѣдѣній о композиторѣ и нѣкоторыхъ особыхъ условій времени, когда онъ жилъ. Такъ, напримѣръ, въ 1800 г. Капнистомъ была поставлена на сцену пастушеская опера «Клорида и Милонъ» съ музыкой Ѳ-на, но Карамзинъ въ своемъ письмѣ къ И. И. Дмитріеву (23 дек. 1800 г.) приписываетъ музыку этой оперы Плещееву. М. Н. Лонгиновъ по этому поводу дѣласть предположеніе, что Ѳ., по обычаямъ времени, могъ «ссудить» свое уже извѣстное имя начинающему и неувѣренному еще въ успѣхѣ композитору. Бывали, какъ извѣстно, случаи, когда люди изъ высшаго общества изъ ложнаго стыда умышленно скрывали такимъ способомъ свои имена въ литературныхъ и музыкальныхъ произведеніяхъ. Наконецъ, возможно, что Ѳ. нѣкоторыя изъ своихъ оперъ писалъ совмѣстно съ другими композиторами, наиримѣръ, Матинскимъ, тоже музыкальнымъ самородкомъ, извѣстнымъ авторомъ многихъ либретто. Въ современныхъ изданіяхъ Ѳ-ну приписываются слѣдующія оперы: «Добрая дѣвка» (соч. Матинскаго), «Выдуманный кладъ» (соч. Лукницкаго), «Любовь опровергаетъ союзъ дружества» (соч. Михайлова), «Тщетная ревность…» (соч. Колычева), «Перерожденіе» (соч. Матинскаго), «Счастіе по жеребью» (соч. Аблесимова), «Орфей и Эвридика» (соч. Княжнина), «Ямщики на поставѣ» (Россійское соч.), «Вечеринка…» (тоже), «Трое лѣнивыхъ» (соч. Княжнина), «Колдунъ, ворожея и сваха» (соч. И. Юкина), «Честный преступникъ» (соч. И. Дмитревскаго), «Бѣшеная семья» (соч. И. А. Крылова), «Точильщикъ» (соч. Николева), «Опекунъ-учитель или любовь хитрѣе элоквенціи» (его-же), «Невѣста подъ фатою…» (Російское соч.), «Игрокъ счастливый» (тоже), «Любовное волшебство» (соч. кн. Долгорукова), «Бочаръ» (соч. Генша), «Американцы» (соч. Клушина), «Владисанъ» (неизвѣстнаго автора), «Странная предпріимчивость…» (соч. Глинки) и «Золотое яблоко» (соч. И. Иванова) — послѣдняя вещь Ѳ-на, шедшая на сценѣ уже послѣ его смерти, въ 1804 г.
Большинство изъ перечиеленныхъ оперъ, комическихъ по содержанію, являются операми декламаціонными и «по незатѣйливому и слишкомъ поверхноотному складу музыки, по словамъ Моркова, далеко не подходятъ къ современнымъ намъ требованіямъ искусства»; въ нѣкоторыхъ изъ нихъ еще сильно замѣтно и вліяніе западно-европейской оперы того времени, но вмѣстѣ съ тѣмъ вездѣ уже сказывается и стремленіе выйти на самостоятельную дорогу, придать музыкѣ національную окраску. Въ техническомъ отношеніи выше другихъ стоитъ опера «Американцы».
В. Чешихинъ, «Исторія руоской оперы», Спб., 1906 г., гл. I. — И. Ѳ. Горбуновъ, «Очеркъ по исторіи русскаго театра», Спб., 1902 г. — В. Михневичъ, «Очеркъ исторіи музыки въ Россіи», Спб., 1879 г., стр. 242—244, 249. — Морковъ, «Историческій очеркъ русской оперы», Спб., 1862 г., стр. 33—36. — Л. А. Сакетти, «Очеркъ всеобщей исторіи музыки», Спб. и М., 1903 г., стр. 401—402. — Энциклоп. словарь Брокгаузъ и Ефронъ, т. 28, стр. 693 (статья о русской музыкѣ Булича) п т. 82, стр. 948.