Энцикл. словарь Брокгаузъ и Ефронъ, Спб., 1904 г., т. 82, стр. 947 — 948. — Роспись россійскимъ книгамъ для чтенія изъ библіотеки Ал. Смирдина», № 4191. — Каталогъ библіотеки Имп. Академіи наукъ. — Сухомлиновъ, «Исторія Россійской Академіи Наукъ», т. II, стр. 327.
Энцикл. словарь Брокгауз и Ефрон, Спб., 1904 г., т. 82, стр. 947 — 948. — Роспись российским книгам для чтения из библиотеки Ал. Смирдина», № 4191. — Каталог библиотеки Имп. Академии наук. — Сухомлинов, «История Российской Академии Наук», т. II, стр. 327.
Ѳоминъ, Василій Ивановичъ, авторъ большого труда, напечатаннаго въ 1826 г. подъ заглавіемъ: «Собраніе узаконеній о вексеіяхъ, заемныхъ письмахъ, банкротахь и прочихъ долговыхъ актахъ, содержащее въ себѣ вексельный уставъ, банкротскій уставъ и послѣдованіе по предмету сему указы и постановленія по 1826 г.» СПБ.
«Роспись россійскимъ книгамъ для чтенія изъ библіотеки Ал. Смирдина», № 1691.
Фомин, Василий Иванович, автор большого труда, напечатанного в 1826 г. под заглавием: «Собрание узаконений о векселях, заемных письмах, банкротах и прочих долговых актах, содержащее в себе вексельный устав, банкротский устав и последовавшие по предмету сему указы и постановления по 1826 г.», СПб.
«Роспись российским книгам для чтения из библиотеки Ал. Смирдина», № 1691.
Ѳоминъ, Евстигней Ипатовичъ, извѣстнѣйшій и плодовитѣйшій изъ русскихъ композиторовъ второй половины XVIII в., положившій у насъ начало музыкальному націонаіизму, вышелъ изъ народной среды н родомъ былъ изъ дворовыхъ людей. Онъ родился въ Петербургѣ 5 августа 1741 г., но когда и при какихъ обстоятельствахъ ему удалось получить первоначальное образованіе, неизвѣстно. Извѣстно только, что еще въ отроческомъ возрастѣ Ѳ. былъ зачисленъ воспитанникомъ Имп. Академіи Художествъ, но вскорѣ, въ виду обнаружившихся музыкальныхъ способностей, онъ посланъ былъ въ Италію для изученія теоріи композиціи. Свѣдѣній о его пребываніи за границей тоже сохранилось очень мало, но объ успѣшности его занятій можно судить уже по тому, что нѣкоторое время онъ, несмотря на свое иностранное происхожденіе, состоялъ пенсіонеромъ Болонской музыкальной академіи.
Въ началѣ 1770-хъ годовъ Ѳ. вернулся въ Россію и сперва поселился въ Москвѣ, гдѣ нѣкоторое время состоялъ капельмейстеромъ частнаго театра Медокса. Къ этому же времени относится и начало его музыкальной извѣстности, которое положено было въ 1772 г. постановкою оперы «Анюта» (либретто М. Попова) на придворной сценѣ въ Царскомъ Селѣ. Комическая опера, въ легкой и шутливой формѣ разсказывавшая о насиліяхъ и несправедливостяхъ крѣпостной эпохи, принята была либеральной императрицей весьма благосклонно. «Придворная публика, говоритъ Михневичъ, набившая себѣ оскомину французской комедіей и итальянской музыкой, была пріятно поражена свѣжестью сюжета и народностью музыки»… «Жанръ этотъ вошелъ въ моду, и многіе изъ тогдашнихъ композиторовъ усердно принялись за его обработку». Самъ Ѳ. много работалъ надъ сочиненіемъ музыки на текстъ преимущественно русскихъ писателей: императрицы Екатерины Великой, Аблесимова, Княжнина, И. А. Дмитревскаго, И. А. Крылова, Капниста, кн. Долгорукова, Николева и др. Изъ оперъ, написанныхъ имъ въ концѣ 70-хъ годовъ, особенно большимъ успѣхомъ пользовались: «Мельникъ—колдунъ, обманщикъ и сватъ» (слова Аблесимова), поставленная на сценѣ въ 1779 г., сперва въ Москвѣ, затѣмъ въ Петербургѣ. Для придворнаго театра она, правда, была найдена слишкомъ вульгарной и поэтому скоро снята съ репертуара, но зато въ частномъ театрѣ Книпера она шла 27 разъ (въ Москвѣ — 22 раза) и, по отзыву современной критики, «столько возбудила вниманія отъ публики, что завсегда театръ наполнялся»; даже «иностранцы любопытствовали его довольно»... «Коротко сказать: едва-ли не первая русская опера имѣла столь восхитившихся спектаторовъ и плесканія». (Драм. Словарь 1787 г.). «Мельникъ...» нравилоя и со стороны содержанія и со стороны музыки. Послѣдняя, «незначительная и изобличающая, по словамъ Чешихина, — композитора — самоучку, довольно безпомощнаго въ техникѣ», построена была исключительно на народныхъ мотивахъ, и въ этомъ заключалась ея новизна и оригинальность. Аріи и куплеты оперы, такъ понравившейся публикѣ, распѣвались повсюду; ихъ можно было слышать и въ свѣтскихъ салонахъ, и въ лакейскихъ, и на улицѣ. Свой интересъ популярная опера Ѳ-на сохранила до нѣкоторой степени и въ XIX в., когда была издана Юргенсономъ въ Москвѣ и возобновлена на сценѣ въ Петербургѣ въ 50-хъ годахъ».
Ко времени шумнаго успѣха, вызваннаго постановкой этой оперы, относится, вѣроятно, и переселеніе Ѳ-на въ Петербургъ». Въ серединѣ 80-хъ годовъ онъ несомнѣнно жилъ уже здѣсь, исполняя музыкальные заказы императрицы, поручившей ему, напримѣръ, въ 1786 г. написать оперу на свои слова — «Новгородскій богатырь Боеславичъ».
Фомин, Евстигней Ипатович, известнейший и плодовитейший из русских композиторов второй половины XVIII в., положивший у нас начало музыкальному национализму; вышел из народной среды и родом был из дворовых людей. Он родился в Петербурге 5 августа 1741 г., но когда и при каких обстоятельствах ему удалось получить первоначальное образование — неизвестно. Известно только, что еще в отроческом возрасте Ф. был зачислен воспитанником Имп. Академии Художеств, но вскоре, ввиду обнаружившихся музыкальных способностей, он послан был в Италию для изучения теории композиции. Сведений о его пребывании за границей тоже сохранилось очень мало, но об успешности его занятий можно судить уже по тому, что некоторое время он, несмотря на свое иностранное происхождение, состоял пенсионером Болонской музыкальной академии.
В начале 1770-х годов Ф. вернулся в Россию и сперва поселился в Москве, где некоторое время состоял капельмейстером частного театра Медокса. К этому же времени относится и начало его музыкальной известности, которое положено было в 1772 г. постановкой оперы «Анюта» (либретто М. Попова) на придворной сцене в Царском Селе. Комическая опера, в легкой и шутливой форме рассказывавшая о насилиях и несправедливостях крепостной эпохи, принята была либеральной императрицей весьма благосклонно. «Придворная публика, — говорит Михневич, — набившая себе оскомину французской комедией и итальянской музыкой, была приятно поражена свежестью сюжета и народностью музыки… Жанр этот вошел в моду, и многие из тогдашних композиторов усердно принялись за его обработку». Сам Ф. много работал над сочинением музыки на текст преимущественно русских писателей: императрицы Екатерины Великой, Аблесимова, Княжнина, И. А. Дмитревского, И. А. Крылова, Капниста, кн. Долгорукова, Николева и др. Из опер, написанных им в конце 70-х годов, особенно большим успехом пользовались: «Мельник — колдун, обманщик и сват» (слова Аблесимова), поставленная на сцене в 1779 г., сперва в Москве, затем в Петербурге. Для придворного театра она, правда, была найдена слишком вульгарной и поэтому скоро снята с репертуара, но зато в частном театре Книпера она шла 27 раз (в Москве — 22 раза) и, по отзыву современной критики, «столько возбудила внимания от публики, что завсегда театр наполнялся»; даже «иностранцы любопытствовали ею довольно… Коротко сказать: едва ли не первая русская опера имела столь восхитившихся спектаторов и плескания» (Драм. Словарь, 1787 г.). «Мельник…» нравился и со стороны содержания, и со стороны музыки. Последняя, «незначительная и изобличающая — по словам Чешихина — композитора-самоучку, довольно беспомощного в технике», построена была исключительно на народных мотивах, и в этом заключалась ее новизна и оригинальность. Арии и куплеты оперы, так понравившейся публике, распевались повсюду; их можно было слышать и в светских салонах, и в лакейских, и на улице. Свой интерес популярная опера Ф. сохранила до некоторой степени и в XIX в., когда была издана Юргенсоном в Москве и возобновлена на сцене в Петербурге в 50-х годах.
Ко времени шумного успеха, вызванного постановкой этой оперы, относится, вероятно, и переселение Ф. в Петербург. В середине 80-х годов он, несомненно, жил уже здесь, исполняя музыкальные заказы императрицы, поручившей ему, например, в 1786 г. написать оперу на свои слова — «Новгородский богатырь Боеславич».
