Гавріилъ (въ мірѣ Петръ Петровичъ) Петровъ (Шапошниковъ), митрополитъ, бывшій Новгородскій и С.-Петербургскій, родился 18 мая 1730 г. въ Москвѣ, гдѣ отецъ его былъ сначала иподіакономъ, а потомъ священникомъ ц. Космы и Даміана въ Старыхъ Панѣхъ въ Китаѣ-городѣ. Духовное начальство желало видѣть монахомъ Петрова, «съ отличнымъ успѣхомъ» окончившаго курсъ Славяно-Греко-Латинской Академіи, но онъ уклонялся отъ этого или «по крайнему благоговѣнію къ монашеству», или «потому что монашеское званіе упало тогда во мнѣніи воспитанниковъ Академіи по причинѣ грубаго деспотизма малороссійскихъ монаховъ-начальниковъ ихъ». Вслѣдствіе этого Петрова долго держали въ черномъ тѣлѣ: два года онъ жилъ при отцѣ, мечтая о «просфорническомъ мѣстѣ»; потомъ служилъ справщикомъ въ Синодальной типографіи. Въ 1758 г. Петровъ, наконецъ, получилъ мѣсто учителя риторики въ Троице-Лаврской семинаріи, и лаврскій архимандритъ Гедеонъ Криновскій, уже не «внимая отговоркамъ», 28 іюня 1758 г. постригъ его въ монашество съ именемъ Гавріила. Черезъ недѣлю Гавріилъ былъ уже соборнымъ іеромонахомъ и ректоромъ Троицкой семинаріи, а 14 августа былъ назначенъ намѣстникомъ Троицкой лавры. 8 августа 1761 г. онъ былъ назначенъ ректоромъ Славяно-Греко-Латинской Академіи и архимандритомъ Заиконоспасскаго монастыря. 29 октября 1763 г. Гавріилъ былъ назначенъ епископомъ Тверскимъ и 6-го декабря хиротонисанъ въ С.-Петербургскомъ Петропавловскомъ соборѣ. Въ 1765 г. Гавріилъ былъ вызванъ въ С.-Петербургъ для участія въ занятіяхъ Коммиссіи о преобразованіи духовныхъ училищъ. Въ 1768 г. вступилъ въ число депутатовъ Коммиссіи о сочиненіи проекта новаго Уложенія; 27 сентября 1769 г. онъ былъ назначенъ членомъ Синода, а 22 сентября 1770 г. архіепископомъ С.-Петербургскимъ и Ревельскимъ съ настоятельствомъ въ Александро-Невскомъ монастырѣ. 1 января 1775 г. онъ получилъ въ управленіе и Новгородскую епархію, а 22-го сентября 1783 г. былъ возведенъ въ санъ митрополита. Павелъ въ первое время своего правленія покаэывалъ Гавріилу знаки благоволенія: онъ пожаловалъ его перваго изъ духовныхъ лицъ кавалеромъ ордена Св. Андрея, а затѣмъ и Александра Невскаго; предоставилъ ему первое мѣсто въ церемоніи своей коронацій; по нѣкоторымъ извѣстіямъ, предлагалъ ему санъ патріарха. Но старый митрополитъ мѣшалъ новымъ людямъ, окружавшимъ новаго Государя, и прежде всѣхъ любимцу Павла, Казанскому архіепископу Амвросію. Неудовольствіе Павла противъ Гавріила, тяготѣвшаго къ порядкамъ предшествовавшаго царствованія все росло; Гавріилъ и самъ желалъ «мѣста поприватнѣе». Въ сентябрѣ 1799 г. ему уже предлагали перейти въ Кіевъ, а 16 октября 1799 г. состоялось повелѣніе о назначеніи Амвросія архіепископомъ С.-Петербургскимъ и объ оставленіи за Гавріиломъ одной Новгородской епархіи. 14-го декабря Гавріилъ прибылъ вь Новгородъ, совсѣмъ больной, «на рукахъ его внесли въ покои». Послѣдніе дни Гавріила были отравлены неосновательными «прицѣпками» при сдачѣимущества Невской лавры. Старецъ долженъ былъ отписываться на безконечные запросы объ оловянныхъ и серебряныхъ тарелкахъ, о бархатныхъ и штофныхъ стульяхъ. «Я за себя Бога свидѣтелемъ представляю, писалъ Гавріилъ, что не корыстовался ничѣмъ, а что много моего за лаврою осталось». «Откажусь отъ всего, жаловался измученный старикъ, изнемогаютъ мои силы; если начеты пойдутъ, продамъ панагіи и буду при всей моей невинности уплачивать». Больной Гавріилъ подалъ прошеніе объ увольненіи въ Московскій Симоновъ монастырь, и 19 декабря 1800 г. былъ уволенъ на покой, причемъ не было упомянуто ни о назначеніи ему пенсіи, ни объ оставленіи его членомъ Синода, и помѣщенъ въ Новгородскомъ архіерейскомъ домѣ, гдѣ онъ и скончался 26 января 1801 г. Онъ былъ погребенъ въ Предтеченскомъ придѣлѣ Новгородскаго Софійскаго собора. Гавріилъ былъ монахъ, въ полномъ значеніи этого слова. Его идеаломъ было «імѣть маленькій кусокъ хлѣба и быть всегда при церкви». Монашество онъ принялъ по настоянію начальства, а не ради выгодъ, сопряженныхъ съ званіемъ ученаго монаха; отъ «бремени» епископства онъ отказывался «по причинѣ вреда отъ частыхъ въ Академіи перемѣнъ (т.-е. ректоровъ)»; пышный титулъ патріарха отвергъ, «почитая сіе вреднымъ для Церкви»! Онъ «предпочиталь во всемъ своемъ поведеніи простоту, нелишенную, впрочемъ, нѣкоторой важности и сухости». Обстановка его была самая простая: кашица съ сухарями, рисъ съ черносливомъ составляли его обыкновенное меню. «Что это такое»? съ брезгливымъ удивленіемъ спросилъ одинъ архіерей, увидѣвъ на столѣ у митрополита пироги съ горохомъ. Онъ былъ чистъ сердцемъ и цѣломудренъ до наивности. «Я никогда не думалъ, писалъ онъ, чтобъ въ семъ столичномъ благочестивомъ градѣ, гдѣ обитаютъ христіане, гдѣ Монархиня возбраняетъ такія беззаконія, были домы блудницъ». Будучи истымъ монахомъ, Гавріилъ прежде всего заботился о томъ, чтобы привести современное ему распущенное монашество къ «жизни трезвенной, цѣломудренной, кроткой и благоговѣйной». Всюду онъ искалъ учительныхъ старцевъ, «мужей богодухновенной жизни, которые бы, насадя въ обителяхъ добродѣтельные подвиги, послужили спасенію другихъ»; онъ не могъ достаточно насладиться бесѣдами съ ними, велъ съ ними назидательную переписку. Пустыни со строгимъ уставомъ, какъ Саровская, Софроніева, Флорищева, были для Гавріила питомниками духовныхъ старцевъ; даже спасавшіеся въ Брынскихъ лѣсахъ пустынники не могли укрыться отъ зоркаго взгляда пустыннолюбиваго митрополита. Онъ имѣлъ при себѣ особаго спеціалиста, знавшаго наперечетъ всѣхъ русскихъ пустынниковъ, въ лицѣ своего келейника Ѳеофана, впослѣдствіи архимандрита Новоезерскаго. При выборѣ настоятелей онъ предпочиталъ неученыхъ «глупцовъ», способныхъ завести «порядокъ пустынный», ученымъ «умникамъ, думающимъ лишь о «столахъ и гостяхъ». Онъ спасъ отъ запустѣнія Валаамъ и Коневецъ и отъ упраздненія Московскій Симоновъ монастырь и нѣкоторые другіе. Онъ очень заботился о своемъ Невскомъ монастырѣ: построилъ въ немъ новый соборъ Св. Троицы; выхлопоталъ у Павла для монастыря степень лавры; пытался и въ этомъ столичномъ монастырѣ завести «порядокъ пустынный» при помощи нарочито выписанныхъ изъ Софроніевой пустыни монаховъ. Гавріилъ глубоко чувствовалъ свою отвѣтственность предъ Богомъ за свою паству. «Я бы желалъ самъ всегда при всякомъ быть и всякаго, сколько Богъ наставитъ, научить истинѣ», говорилъ онъ. Онъ заботился о томъ, чтобы священники «съ благоговѣніемъ служеніе предъ Богомъ исправляли». Для увеличенія престижа духовенства онъ исходатайствовалъ для него у Павла I освобожденіе отъ тѣлеснаго наказанія. Признавая «Церковь хранителемъ союза между Государемъ и народомъ», онъ строго относился къ закоснѣлому расколу, но всѣми силами содѣйствовалъ учрежденію единовѣрія. Особенное вниманіе Гавріила было обращено на духовныя школы: въ 1788 г. онъ соединилъ С.-Петербургскую и Новгородскую семинаріи въ одну подъ именемъ Главной съ расширеннымъ курсомъ наукъ; въ 1797 г. эту семинарію онъ преобразовалъ въ Академію; учредилъ нѣсколько нпзшихъ духовныхъ училищъ. Онъ сочинялъ инструкціи и учебные планы, входилъ во всѣ мелочи устройства и хозяйства. Современники даютъ лестные отзывы о способностяхъ и учености Гавріила. «Мужъ высокаго ума, остраго понятія, здраваго разсужденія и великаго просвѣщепія, искусный въ нѣкоторыхъ европейскихъ языкахъ и совершенный въ своемъ прпродномъ, отличный въ богословіи, философіи и краснорѣчіи», такъ отзывается о Гавріилѣ Н. И. Новиковъ. Послѣ Гавріила остались въ рукописи лекціи по догматическому богословію (на латинскомъ языкѣ), по отзыву архіеп. Филарета, «лучшее систематическое сочиненіе того времени». Напечатано его «Толкованіе на всѣ соборныя апостольскія посланія» (кромѣ перваго Петрова) и остались въ рукописп его толкованія на блаженства и нѣкоторые псалмы. Въ области литургики Гавріилъ далъ вышедшее при его жизни двумя изданіями (1792 и 1795 гг.) сочиненіе «О служеніи и чиноположеніяхъ Православныя Греко-Россійскія Церкви»; онъ редактировалъ «Послѣдованіе въ недѣлю православія», причемъ оставилъ лишь анаѳематствованіе ересей безъ упоминанія именъ еретиковъ, и составилъ вновь «Послѣдованіе о посѣщеніи болящихъ» и «Чинъ исповѣданія кающимся». Въ 1767 г. ему было поручено исправленіе «Пролога», и онъ предложилъ Синоду, «оставя Прологи, житія святыхъ сократить изъ Четіихъ Миней, написавъ ихъ дѣла, служащія наиболѣе къ наставленію народа, и, выбравъ изъ св. отецъ лучшія нравоученія, и расположа ихъ порядкомъ, какимъ пишутся богословіи, изложить подъ всякимъ числомъ, начиная съ 1 сентября». Дѣло это не получило хода, но Гавріилъ въ 1781 г. издалъ «Краткія поученія на каждый день года во весь годъ» по ука?анной имъ программѣ; еще ранѣе (въ 1769 г.) имъ было издано «Краткое Христіанское Нравоученіе». Онъ же вмѣстѣ съ Платономъ Левшинымъ собралъ и редактировалъ «Поученія на всѣ воскресные и праздничные дни» для чтенія по церквамъ. Онъ по порученію Синода редактировалъ и исправлялъ Кормчую, а для увѣщанія раскольниковъ составилъ «учиненную изъ Церковной Исторіи Никифора Каллиста и другихъ записку, служащую къ открытію называющимся старообрядцами заблужденія ихъ». Гавріилъ заботился о развитіи церковной проповѣди. Нѣкоторыя его поученія напечатаны; они не отличались реторическими украшеніями, но «дѣйствовали на разумъ, имѣли цѣлью разсужденіями убѣдить слушателей». Гавріилъ участвовалъ въ составленіи правилъ для сочиненія Академическаго Словаря и представилъ въ Россійскую Академію «приведенныя въ словопроизводный порядокъ» слова, начинающіяся на буквы И., I. и К. Въ вѣкъ варварскаго отношенія кь памятникамъ старины Гавріилъ заботился о сохраненіи ихъ въ своихъ епархіяхъ: онъ собралъ съ Новгородской епархіи въ Софійскій соборъ для лучшей сохранности древнія рукописи и книги. Выдаваясь по своимъ умственнымъ и нравственнымъ качествамъ изъ среды современнаго духовенства, Гавріилъ въ то же время былъ самымъ подходящимъ іерархомъ для игравшаго въ философію и нравственно распущеннаго Двора Екатерины II. Со свойственнымъ ей умѣньемъ оцѣнивать людей Екатерина съ разу охарактеризовала Гавріила, какъ мужа «остраго и резонабельнаго и не противника философіи». Подъ «резонабельными сентиментами» въ архіереѣ Екатерина разумѣла не что иное, какъ способность «не докучать о томъ, чего не уважаютъ», «устраняться отъ безполезнаго пранія противъ современныхъ рожновъ, не раздражая никого лишними толками и жалобами касательно противоцерковнаго духа времени». Екатерина неизмѣнно благоволила къ Гавріилу: посвятила ему переводъ Мармонтелева «Велизарія», называя его мужемъ, «мыслями, какъ и добродѣтелію съ Велизаріемъ сходнымъ», поставила его барельефное изображеніе въ соборѣ Невской лавры, жаловала ему панагіи изъ своихъ орденскихъ звѣздъ и мантіи изъ своихъ порфиръ. Едва ли не одинъ только разъ Гавріилъ вышелъ изъ границъ придворнаго этикета, когда на освященіи церкви въ Софіи выслалъ изъ алтаря черезчуръ объевропеившагося, напудреннаго и бритаго, придворнаго протопопа Самборскаго. Но въ этомъ случаѣ искренно преданная церковности природа Гавріила физически не могла вынести подобнаго соблазна; да и то, собираясь на освященіе, осторожный архипастырь твердилъ «что-то будетъ» и какъ бы нѣсколько опасался предстоявшаго столкновенія съ вліятельнымъ протопопомъ. Современная сатира подмѣтила излишнюю уступчивость и мягкость Гавріила. Въ «Разговорѣ въ царствѣ мертвыхъ» Гавріилъ со смущеніемь отвѣчаетъ Екатеринѣ, упрекающей его въ неисполненіи ея завѣщанія: «Всемилостивѣйшая Государыня! Время… обстоятельства… и я, хотя монахъ, но… человѣкъ». Но въ общемъ отзывы современниковъ благопріятны для Гавріила. Митрополитъ Платонъ упоминаетъ о какихъ-то «искушеніяхъ», которыя онъ терпѣлъ отъ своихъ «собратій», т.-е., какъ можно догадываться, отъ Гавріила. Здѣсь, кажется, дѣло шло о состязаніи изъ-за первенства двухъ престарѣлыхъ іерарховъ; но, какъ замѣчаетъ проф. Знаменскій, «по одному уже своему характеру, слишкомъ скромному и честному, Гавріилъ не могъ вредить Платону». Жалобы Самуила Миславскаго на то, что Гавріилъ, злобно называемый имъ «камбалой», вмѣстѣ съ Платономъ «жестоко гналъ его», носятъ чисто субъективный характеръ. Большинство же согласно съ келейникомъ Гавріила Ѳеофаномъ, утверждающимъ, что митрополитъ «угодилъ Господу Богу». Тѣло его, по нѣкоторымъ извѣстіямъ, сохранилось нетлѣннымъ, и къ его гробу прибѣгаютъ страдающіе зубной болью.
Сказаніе о жизни и трудахъ Преосвященнѣйшаго Гавріила, митрополита Новгородскаго и С.-Петербургскаго (Архим. Макарія), С.-Пб. 1857 (съ портретомъ Гавріила); Митр. Евгеній, Словарь, I, 81—85; Филаретъ, Обзоръ Духовной Литературы, II, 143—145; Здравомысловъ, Іерархи Новгородской епархіи, 105—112; Христіанское Чтеніе 1901 г. №№ 10 и 11 (статья И. Покровскаго); Правосл. Собесѣдн. 1875 г., № 2, 5, 6, 8 (статья П. В. Знаменскаго); Церковныя Вѣдомости, изд. при Св. Синодѣ, 1901, № 3 (статья прот. Ф. Знаменскаго) и № 11 (статья прот. В. Жмакина); Странникъ 1862 г. № 2 (дневникъ келейника Ѳеофана); Е. Поселянинъ, Русская Церковь и Русскіе Подвижники XVIII в., 198—219; Русскіе Портреты XVIII и XIX столѣтій, изд. Великаго Князя Николая Михаиловича, т. IV, № 72 (съ портретомъ Гавріила раб. Уткина); Русскій Архивъ 1864 г. 1163—1182, 1869 г., 1569—1650, 1895 г., I, 289—312 (письма Гавріила къ архіеп. Амвросію), 1898, III, 327—328, 1908 г., II, 396—402; Чт. О. И. Др. Р. 1902 г., I, отд, 2. 1—50, (опись имущества Гавріила); Голубинскій Е., Исторія канонизаціи святыхъ въ Русской Церкви, 320, 572.