Снова Тѣнь, и снова Дьяволъ, снова Тѣнь, и снова боги,
Снова тягость перекрестковъ, и несчетныя дороги.
Будетъ, будетъ. Надоѣло. Есть же мѣра наконецъ.
Если жалкую повторность ты не видишь, ты—глупецъ.
5 Или нужно въ самомъ дѣлѣ намъ вздыхать, блѣднѣть всечасно?
Даже глупая ищейка устаетъ искать напрасно.
И тогда ее хозяинъ прочь съ собой ведетъ домой:
И не скажетъ: „Псу—усталость!“ И не скажетъ: „Отдыхъ—мой!“
Нѣтъ, собаку холитъ, кормитъ—кто идетъ за красной дичью. 10 Это только справедливость, тутъ и мѣста нѣтъ величью.
Мы же, люди, кто мы? Что мы?—Кто не слѣпъ, тотъ самъ суди:—
Мы—охотникъ, мы—собака, или—звѣрь съ копьемъ въ груди?
Выбирайте. Только, братья, разъ хотите вы лохмотій,
Я вамъ больше не товарищъ, здѣсь, на этомъ поворотѣ. 15 Брама, Вишну, Сива, Эа, Мирри-Дугга, Одинъ, Торъ,
Витцлипохтли, маски, маски, это все сплошной позоръ.
Въ лабиринтахъ ли Индійскихъ, или въ бѣшеной Валгаллѣ,
На уступахъ пирамидныхъ Мексиканскихъ теокалли,
Всюду—Демону въ угоду—истязаніе умовъ, 20 Трепетъ вырваннаго сердца, темный праздникъ, темный ровъ.
К. Д. Бальмонтъ. Полное собраніе стиховъ. Томъ пятый. Изданіе второе — М.: Изд. Скорпіонъ, 1911