БОССЮЭТ Жак Бенин — знаменитый французский епископ, писатель и проповедник (род. в Дижоне, 27 сентября 1627, ум. † 1704) принадлежал к одной из известных фамилий. Его отец, сначала адвокат, впоследствии архидиакон в Меце, отдал своего 6-тилетнего сына в иезуитскую коллегию в Дижоне, гд он рано проявил особенную любовь к Св. Писанию и выдающиеся дарования в красноречии. Свое образование Б. закончил в коллегии Наваррской в Париже, где он примкнул к новой Картезианской философии, а в богословии, напротив‚ следовал системе Фомы Аквината, и особенно увлекался бл. Августином, в сочинениях которого, как он говорил‚ нашел себе откровение обо всем. Слава о его дарованиях была уже столь значительна, что однажды на вечере у маркизы Рамбулье его попросили импровизировать проповедь на данный предмет; вполне полагаясь на себя (и эта самоуверенность никогда не оставляла его в течение жизни), он несколько подумал и произнес речь, которая нашла всеобщее одобрение. В 1648 г. он защитил свою вторую диссертацию в присутствии принца Конде, которому посвятил ее. В 1652 г. он принял священный сан и сделался доктором богословия, хотя тонсуру получил будучи еще восьмилетним ребенком. Некоторое время он затем провел в Сен-Лазаре под руководством Винсента Поля. Уже ранее обеспеченный богатой бенефицией в Меце, он отправился в этот город, часто проповедовал там, написал опровержение катехизиса реформаторского проповедника Поля Ферри (1655), с соизволения матери-королевы ревностно стремился к обращению мецких протестантов, и часто был приглашаем в Париж, где перед двором блистал своим всё более развивавшимся красноречием, бившим впрочем на одобрение скорее в литературных, чем религиозно-нравственных кружках общества. В 1659 г. он занял видный пост архидиакона в Париже и ему удалось обратить в р.-католицизм фельдмаршала Тюренна и маркиза Данжо. По поручению парижского архиепископа, он старался склонить монахинь Порт-Рояля к подписи осуждающего янсенизм изложения веры, и проявленною при этом случае любезною мягкостью он приобрел себе доверие янсенистов Николя и Арнольда. Своею надгробною речью над королевой Анной Австрийской он произвел большое впечатление, ему поручено было исправление янсенистского перевода Нового Завета и затем (1669) предоставлена епископия кондольгская в Гаскони. В том же году он произнес надгробную речь над вдовствующей королевой Марией Генриеттой Английской, а в 1670 г. над ее молодой дочерью Генриеттой, супругой герцога Орлеанского. Еще в 1670 г. король поручил ему воспитание наследника престола — дофина; вследствие этого Б. отказался от епископии, и всецело посвятил себя своему новому назначению, при ленивом и слабом воспитаннике. Для него он написал свой «Трактат о познании Бога и самого себя» и знаменитое «Рассуждение о всемирной истории», а также «Политику, извлекаемую из собственных слов Св. Писания». Последнее сочинение, явившееся уже после его смерти (Париж, 1709), имеет второстепенный интерес; оно просто состоит из подбора, сопровождаемых краткими рассуждениями, библейских мест. Зато другие два сочинения принадлежат к знаменитейшим, какие только писал Б. Во введении в философию или «Трактате о познании Бога и самого себя», также впервые явившемся после его смерти (Париж, 1722), Б. ясно и методически, под влиянием Декарта, излагает основные положения психологии и богословия. Это небольшое сочинение рядом с Декартовым «Рассуждением о методе», долго служило во французских лицеях основой философского образования. Также и «Рассуждение о всемирной истории» читалось и объяснялось в школах, как классическое произведение. Сочинение это впервые явилось в 1681 г. Оно состоит из трех частей: первая, по преимуществу хронологическая, имеет своей задачей установить главные исторические эпохи до Карла Великого; во второй излагается собственно история иудеев, а также основания и распространения христианства, с присоединением рассуждения об истине последнего; в третьей трактуется о второстепенных причинах происхождения и падения великих монархий. Основная мысль Б. в этой «философии истории» состоит в том, что судьбы людей находятся под управлением Божественного Провидения; в них нет ничего случайного и бесцельного, и то, что кажется нам случаем, в действительности есть одно из звеньев мудрого исторического домостроительства, направляющегося к достижению определенной цели — водворению царства Божия на земле. Многие страницы этого «Рассуждения» превосходны, и как историк, так и апологет найдут в нем неисчерпаемый источник для правильного христианского взгляда на историю, хотя по местам оно не чуждо некоторых конфессиональных пристрастий.
Как умный, всесторонне-образованный богослов, Б. конечно не мог оставить без внимания и главного вопроса его времени — о протестантизме. И он усердно занимался им, причем обращение протестантов даже ставил главной задачей своей жизни. Он занялся полемикой и среди его полемических сочинений особенно известно, кроме уже упомянутого сочинения, «Опровержение катехизиса Поля Ферри» (Мец, 1665; Париж, 1721), его «Изложение учения католической церкви о предметах спора» (Париж, 1671, и затем часто переводившееся на латинский, немецкий, английский, голландский и итальянский языки). Это последнее сочинение обратило на себя большое внимание, и под влиянием его среди знатных людей началось обратное движение, тем более, что католицизм в талантливом изложении Б. выступает со своей наилучшей стороны и простотою и цельностью своей системы явно превосходит запутанную и самопротиворечивую систему протестантизма. Это тот идеализированный католицизм, который чужд средневековой схоластичности и приближается к учению вселенской церкви, вследствие чего и не находил одобрения среди строгих папистов. В своем «Трактате о причащении под двумя видами» (Париж, 1682), Б. имел своей задачей доказать, что евхаристия под одним видом всегда допускалась в церкви; что, следовательно, нет основания отступать от этого обычая, но что, с другой стороны, тем, кто придают особенное значение обоим видам, в случае нужды, можно допустить его употребление, так как и причащение под обоими видами уже рано встречается в церкви. Можно еще упомянуть его «Историю разногласий протестантских церквей», хотя она явилась уже позже, когда Б. был уже епископом мосским (2 тома, Париж, 1688). В этом сочинении наглядно и искусно выдвигается аргумент, которым часто пользовались полемисты против протестантизма. Поводом к нему послужил упрек Боссюэту со стороны реформатского богослова Ла-Бастида, что в изложении своего учения он не сходится с католической церковью и несколько раз менял свои воззрения. Этот упрек особенно относился к его «Изложению католического учения», которое, как замечено, подвергалось порицанию даже со стороны строгих католиков за допускаемые в нем Боссюэтом уклонения оть строгой системы римского католицизма. Стараясь защититься не столько против своих католических противников, к которым, между другими, принадлежал патер Майнбургн, сколько против протестантов, он обратил этот упрек против них самих, и из разнообразия протестантских вероисповеданий и изменчивости отдельных мнений старался доказать ложность этой церкви, так как у нее нет главного признака, именно признака согласия в учении: напротив, римская церковь есть-де истинная, потому что она неизменяема в своем догмате, и обладает в этой неизменяемости гарантией, которой нет ни в одной из других называющих себя христианскими общин. При опровержении протестантизма, Б. старается как и Николь и другие римско-католические полемисты его времени, особенно возвысить значение церковного авторитета — в противовес разуму, который, служа по его мнению, единственным критерием протестантов в делах веры, сам в высшей степени ненадежен и неспособен к тому, чтобы приводить к истине в области религиозного знания.
В 1678 г. Б. имел интересное собеседование с реформатским пастором Клодом. Одна придворная дама протестантка, племянница Тюренна, фрейлина Дюра‚ под влиянием «Изложения учения католической церкви» поколебалась в своей вере; поэтому она попросила Клода, чтобы он, вместе с нею, принял участие в собеседовании касательно спорных вопросов. Собеседование прошло с большим спокойствием, но, по обычаю, осталось без всяких последствий, так что обе стороны приписывали себе победу, и г-жа Дюра обратилась в церковь, которая казалась ей удобнее. Боссюэт опубликовал это собеседование под заглавием: «Собеседование с г-ном Клодом», Париж, 1682 г. Так как это было сделано помимо согласия с Клодом, то и последний также издал свой отчет о собеседовании (Ответ на книгу епископа мосского под заглавием «Конференция» и проч.‚ Шарентон, 1682). В 1681 г. Боссюэт, по окончании воспитания дофина, получил епископию мосскую, в управлении которой он обнаружил замечательную ревность; обращение протестантов своего округа он поставил главной своей задачей; с этою целью он написал «Пастырское послание к новым католикам диоцеза» (Париж, 1686); и весьма ценимый в римско-католической церкви «Катехизис Мосский» (Париж, 1687, много раз издававшийся и потом).
В 1682 г. Боссюэт руководил собранием французского духовенства, созванным королем с целью выяснить спор с папой о королевских преимуществах и так называемых вольностях галликанской церкви (см. ст. Галликанизм). Он считается автором четырех, принятых этим собранием положений, которые впоследствии сделались государственным законом и в силу которых короли Франции в мирских делах стали независимы от духовной власти, причем утверждается и значение вселенских соборов. По поручению Людовика XIV, он написал обстоятельное сочинение в защиту «декларации» духовенства против последовавшего папского осуждения. Это сочинение явилось только после его смерти, под заглавием «Defensio declarationis celeberrimae quam de potestate ecclesiastica sanxit clerus gallicanus» (Люксембург, 1730, 2 тома; по-французски, Париж, 1735, в 2 томах). При своих «галликанских вольностях» Б. однако был решительным поборником церковного самовластия, причем даже отмену нантского эдикта, в своей похвальной речи канцлеру Летелье, объявил лучшим употреблением королевского достоинства. Вообще это был человек, который, в своих идеях о церковном управлении почти приближался к принципу Людовика XIV, выраженному в его знаменитом: «Государство — это я».
Когда в Германии возникла идея о воссоединении церквей, и аббат локкумский, Вальтер Молан, вступил в переговоры по этому поводу с австрийским епископом Спинолой, последний обратился к Б. и просил его совета. С разрешения короля, Б. согласился принять участие в деле и своими тонкими доводами принудил слабого Молана к значительным уступкам. Наконец, со стороны брауншвейгского двора поручено было Лейбницу вступить в сношение с французским полемистом, и вот между этими двумя выдающимися лицами возникла многолетняя переписка, в которой, кроме богословских, обсуждались и разные философские вопросы, и хотя переписка эта и не привела ни к какому результату, однако она и доселе служит богатым источником для ознакомления с господствующим умственным настроением того времени, и в ней много найдет для себя поучительного и отрадного и всякий мыслящий православный богослов.
Наибольшей славой Б. пользуется повсюду как несравненный проповедник. Будучи бесподобным оратором, он увлекал присутствующих силой своего вдохновения. Наилучшими считаются его надгробные речи, в которых его ораторский гений достигает зенита. Таких речей от него осталось десять, из которых речи на смерть королевы английской и герцога Конде суть поистине образцы риторического мастерства. Но эти речи не чужды и важного недостатка, именно проникающего их тона льстивости и замалчивания немощных сторон человеческой природы, вследствие чего речи его прямо превращаются в панегирики, которые только благодаря бесподобному таланту Б. избегают обычной участи подобного типа произведений — скучной монотонности. С изумительным искусством он умел проникать в самые тайники души, затрагивать самые живые струны и играть на них с искусством виртуоза. Даже Гиббон восхищался искусством Б. придавать всему, что исходило от него, неизгладимую печать увлекательности. Большинство своих проповедей он произносил свободной импровизацией и они записаны были слушателями. Многие не без основания сравнивали его со Златоустом, с которым у него много общего в самой проповеднической манере, а по его громадному влиянию на церковь и общество его признают во Франции последним из отцов церкви, и его сочинения доселе изучаются как образцы изящного французского стиля.
Сочинения Б. много раз издавались (в 1736—57 в 10 томах; в 1814—19 в 43 томах; парижское издание 1864—67 в 30 томах); «Неизданные творения», Париж 1881—83 в двух томах. О его жизни и сочинениях было много ученых исследований, из них более важные: Rèaume, Histoire de B. et des ses oeuvres, Париж 1869; Laurent, Vie de B., Париж 1880 и др. Наша литература давно знакома с отдельными творениями Б., и наши проповедники нередко пользовались его проповедями и тщательно изучали их (как наприм. Иннокентий Херсонский). Его «Рассуждение о всемирной истории» было издано в русском переводе под заглавием: «Всеобщая история для наследника французского короля, сочиненная учителем его, епископом Иаковом Бенигном Боссюэтом, а с франц. на российский язык переведенная капитаном Василием Наумовым, в трех частях, Москва 1761 и 2-м тиснением — Москва, 1774. Из проповедей: «Надгробные слова Боссюэта, епископа мосского» Спб. 1882. О Боссюэте как проповеднике — см. магистерскую диссертацию свящ. И. Панова, Боссюэт и его проповеди, Спб. 1888. Философско-исторические воззрения Б. характеризуются в трактате А. П. Лопухина, Промысл Божий в истории по воззрениям бл. Августина и Боссюэта, 2-е изд. 1898 г. Лебедева, Краткий обзор жизни и деятельности Б. в «Труд. Киев. Дух. Акад.» за 1868 г.