Северный ветер напрасно стучится в окно, —
В комнате пусто, и заперты ставни,
В ней — полумрак тишины.
Давно,
С начала войны,
Я не живу здесь...
Но ветер, друг давний,
Мне шепчет о мертвых, я внемлю, —
О жертвах войны, потрясающей землю.
О, битвы без счета, — свершения Рока!
Над водным простором, высоко-высоко,
По верхнему морю плывут цеппелины,
Забыв про покой и затишье равнины.
В огне беспримерных сражений горят
Митава и Вильна, Кирхгольм, Якобштадт,
И те, чьих имен мне безвестны созвучья!
О, битвы в траншеях! О, битвы над тучей!
Безумие страха встает, разрастается,
В долинах, вдоль рек, по лесам разливается,
Кровавое, мрачное ввысь по горам поднимается.
С начала войны
В комнате пусто, — там мрак тишины
Я не живу больше в ней...
… Где вы, друзья миновавших и радостных дней?
Не здесь ли, лишь месяц назад,
Мы собирались беспечно
Для мирной беседы о вечно-
Прекрасном искусстве… Лишь месяц назад
Друг мой, на стол опираясь рукою,
Здесь спорил со мною…
Вот старое кресло стоит у постели,
В нем сиживал тот, кто меня утешал,
Когда мои мысли и нервы болели,
Когда на постели без сил я лежал.
Где же они?
Одиночество как-то больней
В эти тяжелые дни…
Где же они,
Где же друзья миновавших и радостных дней?
В эти тяжелые дни только один
Друг мой со мною: камин.
Я у камина сижу,
Речи с огнем завожу.
…И словно угли, в немой тишине,
Мысли то вспыхнут, то гаснут во мне.
