Къ блеску сребра, что скупой зарываетъ,
Правъ ты, Саллюстій, питая презрѣнье;
Цѣну ему лишь одно удвояетъ: Употребленье. 5 Братской любовью въ вѣках отдаленныхъ
Будетъ сіять Прокулей величаво[2]:
Мчитъ его подвигъ на крыльяхъ нетлѣнныхъ Вѣчная слава.
Болѣе царь ты, смиривши стремленья 10 Алчнаго духа, чемъ, если бъ ливійскихъ
Странъ повелитель — ты оба владѣнья[3] Занялъ пунійскихъ.
Множится въ нѣгѣ болѣзнь водяная,
Жажда неймется, доколь не успѣла[4] 15 Сущность недужная, влага больная Выйти изъ тѣла.
Пусть на престолѣ наслѣдуетъ Киру[5]
Фратъ — добродѣтель его исключаетъ
На зло толпѣ изъ счастливцевъ — и міру[6] 20 Правду вѣщаетъ:
Прочное царство, престолы земные,
Лавръ заслуженный тому лишь награда,
Кто и на горы не кинетъ златые Лишняго взгляда.
<1856>
Примѣчанія.
↑К. Криспъ Саллюстій, племянникъ знаменитаго историка, былъ въ молодости извѣстенъ по легкости поведенія, а в зрѣлыхъ лѣтахъ по благородному употребленію своего богатства; он также, как Меценатъ, всю жизнь оставался всадникомъ. Ода эта, по смыслу 17 стиха, относится к 728 году, когда Фратъ снова былъ возведенъ скиѳамиъ на парѳійскій престолъ. (Прим. перев.)
↑Римскій всадникъ, К. Прокулей Варронъ Мурена, свою часть наслѣдственнаго имѣнія вновь раздѣлилъ между братьями, по несчастью, утратившими достояніе. (Прим. перев.)
↑Оба пунійскія владѣнія, то-есть Старый Карѳагенъ въ Африкѣ и Новый въ Испаніи. (Прим. перев.)
↑Горацій алчность къ богатству уподобляетъ водяной болѣзни, которая жаждетъ, по свойству самаго недуга, новой для себя пищи. (Прим. перев.)
↑Фратъ только въ том смыслѣ наслѣдуетъ Киру, что тотъ и другой персидскіе цари. (Прим. перев.)
↑Добродетель не можетъ признать Фрата вполнѣ-счастливымъ, и въ этомъ случаѣ расходится во мненіи съ толпой. (Прим. перев.)
