Кровавая шутка (Шолом-Алейхем)/Часть первая. Глава 25. Пропажа отыскалась

Кровавая шутка — Часть первая. Глава 25. Пропажа отыскалась
автор Шолом-Алейхем (1859—1916)

Дата создания: 1912-1913. Источник: http://www.web-lit.net/writer/76/book/49971/aleyhem_sholom/krovavaya_shutka

Глава 25. Пропажа отыскалась

Сарра Шапиро не из тех матерей, которые останавливаются на полпути, когда речь идет о счастье детей. Потеряв надежду на Шлёму Фамилианта, она стала искать других посредников и в конце концов нашла человека, на которого смело можно положиться, которому можно доверить тайну, человека порядочного, даже несколько больше, чем нужно…

Поверенным Сарры оказался товарищ квартиранта — Тумаркин, «сей остальной из стаи славной», злополучной чертовой дюжины медалистов, терпеливо ожидавших от министра просвещения ответа на свою настойчивую телеграмму. Всех медалистов уже давным-давно успели переловить поодиночке и отправить по этапу восвояси; и только одному Тумаркину фатально повезло… Ему удалось «обмануть» бдительное начальство довольно, впрочем, нехитрым приемом: он переходил от одного знакомого к другому, ночевал ежедневно на новом месте, входил в сомнительные сношения со старшими дворниками и околоточными надзирателями, валялся в лютые морозы на чердаках — словом, балансировал на канате и — благодарение Господу! — пережил зиму не хуже других евреев, ютящихся «наперекор стихии» в этом благословенном городе…

Тумаркин старался выбирать для ночлега места, уже проверенные сравнительно недавней облавой, и довольно часто наведывался к Рабиновичу.

В таких случаях Рабинович являлся в качестве ходатая к хозяйке, а та в свою очередь обращалась к мужу:

— Что делать? Не выбрасывать же его, в самом деле, на улицу в такой холод? Сходи, что ли, к дворнику, сунь ему какую-нибудь мелочь (чтоб он подавился!) и сговорись. Ты же умеешь разговаривать с этими типами!..

Последняя фраза была взяткой самомнению Давида Шапиро и должна была служить для умиротворения воинственного настроения квартирохозяина, предчувствовавшего недоброе от этих нелегальных ночевок. Но в конце концов Давид с Рабиновичем отправлялись к дворнику, сговаривались, а Сарра готовила нежданному гостю постель на стульях в комнате квартиранта, желала обоим спокойной ночи и уходила, полная тревоги за судьбу всего дома.

— Каково изволили почивать? — спрашивала Сарра у Тумаркина на следующее утро.

— Великолепно! — отвечал Тумаркин без зазрения совести, так как помимо того, что стулья обычно разъезжались в самом начале ночи, он и остаток ее проводил в бесконечных дискуссиях с Рабиновичем, вечно копавшимся в тонкостях и подробностях иудаизма.

Дискуссии вспыхивали при каждой встрече. Из соседней комнаты супруги Шапиро слышали, как один из спорщиков надрывался:

— Одно из двух: либо — либо! Либо поступайте все, как поступил Лапидус, либо соберитесь все, от мала до велика, и организуйте свое государство в вашей исторической стране. Докажите, что вы народ не только слова, но и дела!..

— Ш-ша, довольно! — кричит второй. — Противно слушать! Что это за выражения… «делайте, вы — народ»… Это во-первых! А во-вторыx…

— Вы когда-нибудь утихнете или нет? — стучит им в дверь Сарра. Возмутительно! Самому негде спать, а еще и другому мешает…

Несмотря на несколько пренебрежительный тон, в котором Сарра говорила о Тумаркине, она именно его выбрала в хранители своей тайны и посредники между нею и квартирантом. Ей хотелось, чтобы он выведал у Рабиновича его намерения… Конечно, Тумаркин должен это сделать умно, тонко и дипломатично, потому что это, знаете ли, «деликатная материя».

Сарра сделала многозначительные глаза, а Тумаркин пощипывал бородку и, думая о чем-то постороннем, машинально покачивал головой…

Сарра уже совсем было собралась изложить Тумаркину суть дела, как вошла Бетти.

— Знаешь, мама, пропажа-то отыскалась!

— Какая пропажа?

— Володьку нашли!

— Володьку? Слава тебе Господи! Где же он был?

— Где он был, неизвестно, но теперь он здесь, у нашего двора. Мертвый.

Сарра даже шарахнулась в сторону.

— Мертвый? Володька — мертвый?

— Не только мертвый, но еще и убитый вдобавок.

— Убитый? — задрожала Сарра. — Володьку убили? Ах-ах! Славный мальчишка был! Кто же мог его убить?

— Кто знает? Изрезан, исколот… Очевидно, давно убили, он уже разлагаться стал…

— Где же его нашли?

— Говорю тебе, здесь, недалеко, около нашего двора. Вся улица полна народу. Евреи, русские, врачи, полиция…

Последнее слово особенно взбудоражило Сарру. Она вспомнила о Тумаркине.

— Ой, горе мое! Полиция!

Тумаркин, на которого слово «полиция» действовало не лучше, чем на Сарру, понял, что страх ее вызван главным образом его пребыванием в доме, и сказал:

— Не бойтесь! Во-первых, еще не ночь. Днем вообще не так страшно. А во-вторых, я сию минуту уйду. Мало ли что…

— Идите, идите! Только скорее, чтоб вас не заметили. Или нет, наоборот, идите медленно и спокойно, как полноправный гражданин. Понимаете?

Сарра выпроводила своего гостя, успев все-таки у самых дверей шепнуть ему, чтобы он завтра непременно пришел ночевать. Ей нужно поговорить с ним с глазу на глаз, потому что «вопрос такой». «Очень деликатная материя!»

«Деликатная материя!» — повторил бессознательно Тумаркин и вышел на улицу.