Могутъ только биться, виться, и кричать, кричать, кричать! Только плакать о пощадѣ, 15 И къ пылающей громадѣ Вопли скорби обращать! А межь тѣмъ огонь безумный, И глухой и многошумный, Все горитъ, 20 То изъ оконъ, то по крышѣ, Мчится выше, выше, выше, И какъ будто говоритъ: — Я хочу
Выше мчаться, разгораться, встрѣчу лунному лучу, 25 Иль умру, иль тотчасъ — тотчасъ вплоть до мѣсяца взлечу! О, набатъ, набатъ, набатъ, Если бъ ты вернулъ назадъ
Этотъ ужасъ, это пламя, эту искру, этотъ взглядъ, Этотъ первый взглядъ огня, 30 О которомъ ты вѣщаешь, съ плачемъ, съ воплемъ, и звеня! А теперь намъ нѣтъ спасенья, Всюду пламя и кипѣнье, Всюду страхъ и возмущенье! Твой призывъ, 35 Дикихъ звуковъ несогласность Возвѣщаетъ намъ опасность,
То ростетъ бѣда глухая, то спадаетъ какъ приливъ!
Слухъ нашъ чутко ловитъ волны въ перемѣнѣ звуковой,
Вновь спадаетъ, вновь рыдаетъ мѣдно-стонущій прибой!