— Идетъ она, идетъ….
— Кто, няня, идетъ?!
— Коза-дереза… Слушай, Оленушка, слушай!.. Закрой глазки, ягодка моя, и слушай!… И идетъ она… горами идетъ, долами идетъ, лѣсами идетъ, малыхъ дѣтокъ ищетъ… Помутились у козы глаза, притомились у дерезы ноги, а она все идетъ, все идетъ… Лѣсъ… лѣсъ… лѣсъ…
— Большой, няня, лѣсъ?..
— У-у какой, Оленушка, конца ему нѣтъ!.. Слушай!.. Кругомъ лѣсъ густой-прегустой, стоитъ, молчитъ, не шелохнется… тихо-тихо, какъ въ раю… глядь-поглядь,—пташка съ гнѣзда выпорхнула… Подняла коза-дереза голову, видитъ—на высокомъ дубу изъ чернаго гнѣзда желтые рты малые птенчики высунули, жалобно пискнули… чирикнула громко имъ пташка въ отвѣтъ: «Молчите, молъ… одной минутой слетаю… принесу вамъ вкусную мошку-букашку, жирнаго червя-сороконожку…. Накормлю, напою потомъ изъ ближней лужицы!.. Навернулись на глаза слезы у козы-дерезы: гдѣ-то дѣтки ея? Кто-то накормитъ-напоитъ ихъ… Было время, было времечко и,—давно ли оно миновалося, краснымъ солнышкомъ закатилося,—были съ ней ея малыя дѣтки—козляточки, гуляли, весело прыгали, утѣшали-радовали мать. Да вотъ, поди ты, вздумалось ей потѣшить своего малаго любимца-козленочка, проказника Васеньку, побаловать свѣжими орѣхами… Жалобно ужъ очень просилъ-молилъ онъ: «Орѣшковъ да орѣшковъ!» Положитъ ей голову на шею, въ глаза смотритъ такъ пристально и стономъ стонетъ: «Орѣшковъ да орѣшковъ!..»
— Зачѣмъ ему орѣшковъ, няня?..
— Зачѣмъ?.. Слышалъ онъ, видно, что вкусны орѣхи-то… Баловникъ былъ, сластена… А ты слушай, Оленушка! И пошла коза-дереза въ глубокій лѣсъ… въ глубокій лѣсъ, темный, за орѣхами… легко пошла, не обдумавши, что будетъ потомъ….
Пришла коза съ орѣхами, со спѣлыми…. Глядь-поглядь, а дѣтокъ-то и нѣту….
— Куда же они дѣлись-то, няня?…
— Слушай… Нѣту дѣтокъ-то… Екнуло сердце у козы-дерезы… растерялась она… бросилась вправо, бросилась влѣво… идетъ, все идетъ, ищетъ малыхъ дѣтушекъ, неразумныхъ козлятушекъ… А они глупыши, увидѣли волка и бросились въ сторону, бѣгутъ, бѣгутъ безъ оглядки, земли подъ собой не чуютъ. Бѣжали-бѣжали межъ кустовъ, деревьевъ и наткнулись на большую-пребольшую пещеру темную…
Самый малый, баловникъ-то Васенька, туда бросился, и всѣ за нимъ. Выскочилъ на нихъ изъ большой пещеры зайка сѣрый, трусливо всплакнулъ: «Господи Боже, и тутъ спасенья нѣтъ!.. Ишь сколько набѣжало звѣрья… Живымъ съѣдятъ, растерзаютъ!» И загородилъ ему дорогу козленокъ, какой былъ побольше да поумнѣе,—онъ понялъ, что есть звѣрь, который и ихъ боится…
Плачетъ зайка: «Пусти, звѣрь, не ѣшь меня,—и я жить хочу!» И проблеялъ ему смышленый козленокъ козлиною рѣчью: «Не бойся насъ, зайка малый, не тронемъ тебя, мы отъ волка спасаемся… сиди себѣ, тутъ надежнѣй!» А коза-дереза идетъ да идетъ…
— Найдетъ она ихъ, няня, дѣтокъ-то?..
— Найдетъ!.. Слушай, знай, Оленушка, слушай!.. Ну, вотъ, мало время сгодя, вышла коза-дереза на полянку-луговинку,—хорошо таково на полянѣ,—цвѣты цвѣтутъ лазоревые… Свѣжо, душисто, не ушелъ бы, а у дерезы одно на сердцѣ: гдѣ-то дѣтки, гдѣ-то милыя? Цѣлы ли, живы ли? Звѣря разнаго въ лѣсу много,—долго ли до грѣха,—и волкъ и медвѣдь, а то и хитрая лиса не приласкаютъ. «Ж-ж-ж!» жужжитъ пчела надъ ухомъ у дерезы, вьется,—вотъ-вотъ ужалитъ… И что ей надо? Пчелъ тутъ видимо-невидимо!.. Спишь, Оленушка?… Ну, спи,—Богъ съ тобой!..
— Нѣту, няня, нѣтъ… сказывай… слушаю… такъ лучше слушать съ закрытыми глазами…. Вотъ я ихъ вижу—и пчелъ и цвѣты… Какъ хорошо цвѣты-то пахнутъ!…
— Охъ, моя разумница… прокуратка!.. Пчелы съ цвѣтка на цвѣтокъ порхаютъ, соки медвяные собираютъ, своего дѣла у нихъ много, не до козы-дерезы имъ, а эта, на вотъ, все вьется надъ ухомъ да вьется!.. Коза отъ нея ударилась въ сторону, а пчела опять надъ ея ухомъ: «Ж-ж-ж!..» И вдругъ козѣ-дерезѣ стало ясно, какъ въ свѣтлый день ясно, что жужжитъ ей пчела, Божія муха, разумная. Поняла коза жужжанье пчелиное: «ж-ж-ж»—живы дѣтки твои, мать-заботница, живы, цѣлехоньки… «Ж-ж-ж!» съ зайкой сидятъ съ малымъ, глупыши… тебя ждутъ-поджидаютъ, здоровехоньки… ж-ж-ж!.. въ укромномъ мѣстечкѣ сидятъ, куда и вѣтеръ вольный не заглядывалъ… И легко-легко стало на сердцѣ у козы-дерезы, и ходко пошла коза дальше, а пчела-разумница впередъ да впередъ… Привела пчела козу къ пещерѣ темной, и дѣтки-козлятки встрѣтили мать радостно, и всѣмъ-то было радостно, весело: и козѣ, и козлятамъ, и зайкѣ, и пчелкѣ, потому жизнь всѣмъ дорога, самой малой букашкѣ дорога она… Спишь?… Спитъ!… Ну, спи, Христосъ съ тобой… Матерь Божія, сохрани младенца Оленушку… Спи, спи, Оленушка, маменька на томъ свѣтѣ за тебя молится… Вотъ я тебя перекрещу и такъ-то одѣяльцемъ прикрою хорошенько… Спи!..