Въ современной бельгійской литературѣ среди такихъ высокоталантливыхъ писателей, какъ Жоржъ Роденбахъ со своей тихой меланхоліей, какъ Эмиль Верхарнъ со своимъ необузданнымъ темпераментомъ, какъ Морисъ Метерлинкъ со своей глубиной въ маленькихъ пьескахъ для маріонетокъ, какъ Иванъ Жилькэнъ со своимъ поклоненіемъ сатанѣ, Жоржъ Экоутъ, поэтъ бродягъ, «бывшихъ людей», занимаетъ совершенно обособленное мѣсто. По нѣкоторымъ пріемамъ Ж. Экоутъ — натуралистъ, но какъ не похожъ его натурализмъ на реальное изображеніе многихъ сторонъ жизни извѣстнаго по своей натуралистической манерѣ бельгійскаго романиста Камилла Лемонье, несомнѣннаго послѣдователя Эмиля Золя! Въ своихъ романахъ и повѣстяхъ Ж. Экоутъ большей частью описываетъ родину, дорогую ему Фландрію, но какъ непохоже это описаніе на изображеніе Фландріи такими писателями, какъ Ж. Роденбахъ, Метерлинкъ и даже Верхарнъ! Иванъ Жилькэнъ на вопросъ одного интервьюэра, что онъ думаетъ объ Экоутѣ, отвѣчалъ: «Это — бельгійскій Горькій!» Да, но Горькій первой формаціи, Горькій еще не знаменитый, создавшій такіе шедевры, какъ «Челкашъ», Горькій до революціи, до Италіи… Экоутъ — бельгійскій Горькій прежде всего и исключительно отъ того, что его любимые герои въ повѣстяхъ, романахъ — бродяги, карманные воры, мелкіе рабочіе, рецидивисты, «бывшіе люди», подонки общества, какъ мы охотно сказали бы, непокорныя, порывистыя, простыя, грубыя натуры, съ дикими умами, необузданными страстями, но умѣющія стоически переносить выпавшія на ихъ долю страданія, способныя на глубокую дружбу и самопожертвованіе, презирающія буржуазію и затаившія въ сердцѣ горечь и негодованіе за свою несчастную, неудачную жизнь. Это — озлобленные, ожесточенные нищіе, вѣчные странники мостовой, утомленные своимъ бездѣліемъ, ничѣмъ незанятые упрямцы, по нѣсколько разъ въ своей жизни побывавшіе въ тюрьмахъ, «освобожденные каторжники, предназначенные судьбой къ бродяжничеству, оконченные люди, словно сожженные, изъѣденные, поблекшіе, которыхъ общество, считая ихъ искупленіе недостаточнымъ, а ихъ безчестіе неизгладимымъ, упорно отталкиваетъ отъ себя какъ желудокъ извергаетъ рвотное, какъ море выбрасываетъ обломки» (Nouvelles Kermesses). Сильно идеализированные авторомъ, они фигурируютъ во всѣхъ романахъ, сборникахъ разсказовъ Ж. Экоута, но главное его произведеніе въ этомъ направленіи это — романъ «L’autre vue» («Иной взглядъ»[1]), гдѣ авторъ вводитъ насъ въ Міръ бродягъ, гордыхъ и сильныхъ индивидуумовъ, защищающихъ свою личность противъ ненавистнаго общества. Цѣлыя главы романа посвящены описанію нѣсколькихъ типовъ бродягъ, оборванцевъ, ихъ судьбы и ихъ нравовъ; мѣстами авторъ не только описываетъ, но «воспѣваетъ» ихъ, по мѣткому замѣчанію одного бельгійскаго романиста, Кренса, и это пѣніе звучитъ съ силой, захватывающей слушателя. Герои романа, Лоранъ Паридаль, выступавшій уже въ другомъ романѣ «Новый Карѳагенъ», — крайне нервная, эксцентричная натура, — презирающій всѣ условности буржуазной жизни, съ гордымъ умомъ, великодушнымъ сердцемъ, блестящими способностями, тонкой организаціей, при первой же встрѣчѣ съ оборванцами, о которыхъ идетъ рѣчь въ романѣ, заявляетъ имъ: «Я люблю бродягъ отъ всего моего сердца! Да, я люблю васъ, оборванцевъ, васъ, безчестныхъ, опозоренныхъ людей, я считаю васъ стоящими ближе къ природѣ, болѣе искренними, свободными, благородными, болѣе красивыми, чѣмъ другіе люди. Ахъ, я ужасно усталъ отъ окружающей меня лжи, заносчивости, скрытыхъ ударовъ. Провались ихъ искусство, литература, которыя лгутъ такъ же, какъ ихъ религія, ихъ честь и мораль!.. Ихъ души сходны съ ихъ фонографами! А ихъ неумолимая вѣжливость! Они никогда такъ много не говорили о Богѣ, какъ съ той минуты, когда перестали вѣрить въ Него. А вы, мои бѣдные уличные друзья, вы кажетесь тѣмъ, чѣмъ вы есть на самомъ дѣлѣ, ни въ чемъ не увѣряя другихъ. Вы правдивы, искренни, какъ растенія, фонтаны и птицы; вы братски настроены, какъ волки… И я люблю васъ!» Лоранъ Паридаль въ своихъ запискахъ знакомитъ насъ, въ особенности, съ четырьмя бродягами. Вотъ высокій, рослый дѣтина, хорошо сложенный, съ красивымъ, нервнымъ лицомъ, типъ «Адониса заставъ», страстный кутила, добрый, веселый малый, нѣсколько жестокій и безпокойный, это — Турламэнъ. Онъ — самый порядочный изъ всей ихъ банды, онъ почти регулярно ходитъ на работу, такъ какъ онъ — машинный мастеръ, онъ возвращается къ своимъ друзьямъ съ черными руками отъ работы, но у него часто бываютъ приступы лѣни и порывы дикой чувственности. У него два большихъ пріятеля: Зволю, по профессіи карманный воръ, развязный, веселый брюнетъ, и Кампернульи, съ большими глазами, высокомѣрными движеніями, что-то въ родѣ мясника или бойца; но ихъ глава, ихъ первый другъ, ихъ начальникъ, это — Бюгюттъ, мужественный, красивый малый, хорошо сложенный, высокій, нервный, съ сильнымъ темпераментомъ, но съ ласковымъ взглядомъ, нѣжной, грустной улыбкой. Бюгюттъ является чѣмъ-то въ родѣ гладіатора, кулачнымъ бойцомъ, защитникомъ всѣхъ своихъ друзей и остальныхъ бродягъ, чѣмъ-то въ родѣ bête noire для полиціи. Если онъ не работаетъ мускулами, онъ покоится какъ отдыхающій хищный звѣрь. Впрочемъ, онъ рѣдко дерется за себя. Онъ доводитъ чувство дружбы до героизма; онъ способенъ за товарища убить кого угодно, сбросить въ воду. Онъ живетъ въ комнатѣ со старухой-матерью и двумя дѣтьми, которыхъ прижила съ нимъ его возлюбленная — и бросила ихъ ему. Онъ работаетъ честно, иногда какъ землекопъ, чистильщикъ трубъ, иногда какъ метельщикъ улицъ, выгрузчикъ судовъ. Иногда онъ увлекается атлетической борьбой, иногда предается пьянству. Встрѣча съ одной женщиной окончательно мѣняетъ его: онъ бросаетъ мать, дѣтей, устраиваетъ себѣ подобіе домашняго очага, быстро обратившагося для него въ адъ, благодаря ея ревности и дурному характеру. Совершенно неожиданно мы узнаемъ объ его смерти насильственнымъ путемъ, — отъ руки его возлюбленной, влившей ему, спящему, изъ ревности въ ухо купоросъ… Эта неожиданная смерть главаря бродягъ вызываетъ сильное горе не только въ его средѣ, но и у его враговъ, — всѣ забыли объ его порокахъ, дурныхъ наклонностяхъ, всѣ готовы сами раздѣлаться съ его убійцей и устраиваютъ ему грандіозныя похороны. Тѣло его сопровождаетъ масса народа, всѣ бродяги и оборванцы города; на улицахъ толпы любопытныхъ; по дорогѣ всѣ бросаютъ на гробъ цвѣты, играетъ музыка… «какая-то похоронная ярмарка съ дикимъ и яркимъ оттѣнкомъ»… Описаніе смерти и похоронъ Бюгютта передано авторомъ въ яркихъ краскахъ и производитъ сильное впечатлѣніе.
Въ сборникѣ «Mes communions» разсказъ «Appol et Brouscard» изображаетъ необыкновенную дружбу двухъ оборванцевъ. Одинъ изъ нихъ, Брускаръ, — нѣчто въ родѣ ярмарочнаго геркулеса, другой, Апполь, — блѣдный, болѣзненный блондинъ, съ глубокими, пугливыми глазами. Два оборванца связаны узами тѣсной дружбы; они живутъ внѣ закона, морали, они любятъ другъ друга до самозабвенія. Во время одной попойки Брускаръ, приревновавъ своего друга къ павшей женщинѣ, кутившей съ ними, не помня себя, наноситъ ему смертельный ударъ. Апполь падаетъ молча, его другъ уже шепчетъ слова раскаянія; онъ быстрымъ движеніемъ наноситъ другой ударъ себѣ и третій — той женщинѣ, которая разлучила ихъ такъ неожиданно, даже для себя. Друзья умираютъ вмѣстѣ, обмѣниваясь долгимъ взглядомъ и благословляя ту ночь, тотъ мракъ въ будущемъ, гдѣ ничто не нарушитъ ихъ счастья и гдѣ они забудутъ о своей непростительной земной распрѣ. Въ томъ же сборникѣ мы находимъ сильно написанный разсказъ «Дурная встрѣча», гдѣ изображается судьба юнаго карманнаго вора, подъ вліяніемъ чужихъ словъ бросившаго бомбу въ собраніи банкировъ и приговореннаго затѣмъ къ смертной казни.
Эти единичные примѣры не исчерпываютъ, разумѣется, всѣхъ типовъ бродягъ, выведенныхъ Ж. Экоутомъ въ своихъ произведеніяхъ; но надо замѣтить, что онъ съ такимъ же талантомъ выводитъ и деревенскихъ жителей, фламандскій народъ, который онъ любитъ до самыхъ мрачныхъ его сторонъ, вплоть до ихъ недостатковъ и пороковъ.
Ж. Экоутъ такъ ревниво отмежевалъ себѣ въ своемъ творчествѣ опредѣленную часть Бельгіи, его любимую Кампину, безплодную, песчаную, жалкую мѣстность близъ Антверпена, и его дорогую страну «польдерсовъ», — страну луговъ, топкихъ болотъ, утопающихъ въ туманѣ. Народъ, живущій тамъ, по его заявленію, остается до сихъ поръ грубымъ, упрямымъ, крайне невѣжественнымъ; это — «герои трагическихъ ярмарокъ, чудныя грубыя животныя, погрязшія въ оргіяхъ тѣломъ и душой».
Ж. Экоутъ любитъ свою Кампину, такъ какъ это — дѣвственная страна, нетронутая культурой; онъ любитъ своихъ оборванцевъ, такъ какъ они лишены умѣнья носить маску рабства, приличій и условностей буржуазной жизни, не знаютъ ни фальши, ни компромисса. Онъ желалъ бы найти для своихъ бродягъ скульптора, живописца, музыканта и поэта. Но въ его лицѣ мы находимъ и музыканта, и художника, и поэта «бывшихъ людей», оборванцевъ, бродягъ.
- ↑ Переводъ этого романа, подъ заглавіемъ „Изъ міра бывшихъ людей“, помѣщается ниже.