Жар-птица (Гримм; Снессорева)/ДО
| ← Ранецъ, шапка и рожокъ | Жаръ-птица | Два брата → |
| Оригинал: нем. Der goldene Vogel. — Источникъ: Братья Гриммъ. Народныя сказки, собранныя братьями Гриммами. — СПб.: Изданіе И. И. Глазунова, 1870. — Т. I. — С. 340. |
Въ нѣкоторомъ царствѣ, въ нѣкоторомъ государствѣ жилъ-былъ царь, у царя былъ прекрасный дворецъ съ садомъ, а въ саду росла яблоня съ золотыми яблоками.
Когда яблоки созрѣли, царь приказалъ пересчитать ихъ. Только смотрятъ — на другое утро одного изъ нихъ ужь нѣтъ. Доложили объ этомъ царю; разгнѣвался царь и приказалъ каждую ночь караулить яблоки.
У царя было три сына. Въ первую ночь онъ повелѣлъ старшему караулить. Царевичъ отправился, прокараулилъ до полуночи, но болѣе не могъ; сонъ закрылъ его глаза, а между тѣмъ на утро еще однимъ яблокомъ стало меньше на деревѣ.
На слѣдующую ночь пошолъ караулить второй сынъ; но и у него счастья было не больше, какъ у старшаго: полночь застала его спящимъ, а между тѣмъ на утро еще одного яблока не досчитались.
Наконецъ пришла очередь младшему сыну караулить. Храбро снарядился онъ въ путь.
Царь совсѣмъ уже отчаялся въ успѣхѣ, полагая, что младшій сынъ еще менѣе можетъ устоять противъ сна. Однакоже царевичъ такъ просилъ, что царь и его отпустилъ караулить золотыя яблоки.
Царевичъ сѣлъ подъ дерево и сталъ караулить, не позволяя сну одолѣть себя.
Только-что пробило двѣнадцать часовъ, вдругъ слышитъ онъ, что въ воздухѣ что-то зашумѣло и видитъ при свѣтѣ луны: летитъ птица, вся золотая птица; перья у нея горятъ какъ жаръ. Вотъ она сѣла на дерево, и только хотѣла схватить яблоко, какъ царевичъ спустилъ лукъ: птица вспорхнула, но мѣткая стрѣла успѣла задѣть за ея крыло; тоненькое золотое перышко упало на земь. Царевичъ поднялъ его и, утромъ отдавая царю, разсказалъ все, что случилось ночью.
Царь созвалъ совѣтъ. Всѣ рѣшили, что одно это перо дороже цѣлаго государства.
— А! когда такъ, — воскликнулъ царь, — такъ мнѣ одного пера мало, я хочу достать всю птицу.
И тутъ же онъ послалъ своего старшаго сына отыскивать жаръ-птицу.
Увѣренный въ своемъ умѣ и ловкости, старшій царевичъ пустился въ дорогу, въ полной надеждѣ, что скорёхонько добудетъ птицу съ золотыми перьями.
Долго ли коротко ли шолъ онъ — не знаю, только пришолъ онъ къ лѣсу и видитъ: у опушки сидитъ лисица; онъ зарядилъ ружье, но только хотѣлъ выстрѣлить, какъ лисица заговорила ему человѣческимъ голосомъ:
— Не убивай меня, царевичъ, я за то сослужу тебѣ службу и дамъ тебѣ добрый совѣтъ. Я знаю, ты идешь по этой дорогѣ, чтобы найти жаръ-птицу; такъ слушай-же: сегодня вечеромъ придешь ты въ деревню и тамъ увидишь двѣ гостинницы, которыя стоятъ одна противъ другой. Одна изъ нихъ освѣщена яркими огнями и ты услышишь тамъ смѣхъ и пѣніе, но ты не входи туда, а иди смѣло въ другую: ничего, что на видъ она убогая.
«Ну, можетъ ли быть, чтобы такой глупый звѣрь посовѣтовалъ что-нибудь дѣльное?» — подумалъ царевичъ и съ этимъ словомъ прицѣлился и выстрѣлилъ, но промахнулся; лисица же, поднявъ хвостъ, какъ молнія скрылась въ лѣсу.
Царевичъ продолжалъ свой путь и къ вечеру пришолъ въ деревню, гдѣ дѣйствительно увидалъ двѣ гостинницы: въ одной пѣли и плясали, другая же, напротивъ, имѣла видъ запустѣлый и невеселый!
«Ужь какой же бы я былъ набитый дуракъ, еслибы, вмѣсто этой веселой гостинницы, забрался въ жалкую трущобу!»
И, не разсуждая долго, царевичъ вошолъ въ веселую гостинницу, зажилъ, запилъ, забылъ и о жаръ-птицѣ, и объ отцѣ, и обо всѣхъ добрыхъ совѣтахъ.
Довольно прошло времени, а старшій братъ не возвращается домой; тогда собрался средній братъ искать жаръ-птицу.
Какъ и старшій встрѣтилъ онъ на опушкѣ лѣса лисицу, которая подавала ему тотъ же совѣтъ, но и онъ не послушался, и когда пришолъ въ деревню и нашелъ двѣ гостинницы, а у окна той, откуда неслись веселыя пѣсни, увидѣлъ своего брата, который махалъ ему руками, зазывая его, тогда и онъ не имѣлъ силы устоять, вошолъ въ гостинницу и оба брата весело зажили, потворствуя всѣмъ своимъ прихотямъ.
Время шло, а старшіе братья не возвращаются домой. Вотъ захотѣлось и младшему попытать счастья. Но отецъ не соглашался отпустить послѣдняго своего сына.
— Никакой пользы изъ этого не выйдетъ, — говорилъ онъ, — младшій еще менѣе старшихъ отыщетъ жаръ-птицу, а выйдетъ съ нимъ бѣда, такъ онъ и помочь себѣ не съумѣетъ: ума-то у него не хватитъ.
Однако царевичъ не давалъ ему покою, такъ что царь позволилъ ему пуститься въ дальній путь.
Сидитъ лисица у опушки лѣса; попрежнему проситъ царевича не убивать ее, когда онъ хотѣлъ-было выстрѣлить, обѣщая дать за то хорошій совѣтъ.
У младшаго царевича было доброе сердце; онъ и сказалъ ей:
— Успокойся, лисичка, я не сдѣлаю тебѣ никакого вреда.
— И не будешь отъ того въ накладѣ, — отвѣчала лисица, — а чтобы скорѣе достигнуть цѣли, садись ко мнѣ на хвостъ и поѣдемъ въ путь-дорогу.
Едва царевичъ успѣлъ вскочить на нее, какъ подхватила его лисица, да какъ помчалась, только деревья да камни замелькали въ глазахъ да вѣтеръ загудѣлъ въ волосахъ.
Вотъ пріѣхали они въ деревню. Царевичъ слѣзъ, послушался лисицы и, не оглядываясь, вошолъ въ малую гостинницу, гдѣ спокойно переночевалъ.
На другой день только вышелъ онъ въ поле, а лисица ужь тутъ сидитъ и ждетъ его.
— Послушай же меня, что теперь тебѣ надо дѣлать: иди все прямо, пока не придешь къ за́мку: передъ за́мкомъ ты увидишь цѣлую толпу солдатъ, но ты не бойся ихъ: они будутъ спать да еще и храпѣть; иди ты между ними смѣло; войдя въ за́мокъ, пройди всѣ комнаты и когда войдешь въ послѣднюю, то увидишь — виситъ деревянная клѣтка съ жаръ-птицей; подлѣ деревянной стоитъ золотая клѣтка такъ, только для блеска; но смотри, не пересаживай птицу изъ простой клѣтки въ золотую, а если пересадишь, то худо тебѣ будетъ!
Сказавъ это, лисица распустила свой хвостъ, царевичъ сѣлъ и они полетѣли по пнямъ и камнямъ, такъ что духъ захватывало и только вѣтеръ въ волосахъ свистѣлъ.
Вотъ подъѣхали они къ за́мку, и тутъ царевичъ нашелъ все, какъ говорила лисица.
Пришелъ царевичъ въ комнату, гдѣ сидѣла жаръ-птица въ деревянной клѣткѣ, а золотая стоитъ рядомъ. Въ той же комнатѣ лежали три золотыя яблока.
Царевичъ подумалъ: «смѣшно же, однако, оставить жаръ-птицу въ деревянной клѣткѣ, когда золотая тутъ!» отворилъ дверцы и пересадилъ птицу въ золотую, а деревянную спряталъ. Но только-что успѣлъ онъ это сдѣлать, какъ птица пронзительно вскрикнула и разбудила своимъ крикомъ спавшихъ солдатъ; тѣ проснулись, прибѣжали въ комнату, схватили царевича и отвели его въ тюрьму.
На другой день наряженъ былъ судъ; и такъ-какъ царевичъ съ разу во всемъ сознался, то, не теряя времени, и присудили его къ смертной казни. Тогда царь сказалъ ему, что если онъ хочетъ остаться въ живыхъ, то можетъ заслужить себѣ помилованіе, пускай только достанетъ для его царской милости золотого коня, который бѣжитъ быстрѣе вѣтра, и за то царь обѣщалъ простить его, да еще, въ замѣнъ, подарить жаръ-птицу.
Отправился царевичъ въ путь и, тяжело вздыхая, сильно закручинился, гдѣ ему найти золотого коня? Вдругъ видитъ: на дорогѣ сидитъ его старый другъ, лисичка-сестричка.
— Вотъ видишь, — говоритъ она, — вотъ какая напасть случилась съ тобою, оттого, что ты не послушался меня. Но не горюй: я могу помочь тебѣ и научу какъ добраться до золотого коня. Ступай ты прямо, все прямо и какъ придешь къ первому за́мку, то тутъ-то на конюшнѣ и стоитъ золотой конь. Передъ конюшнею увидишь — лежатъ конюхи, и они будутъ спать и храпѣть, а ты спокойно можешь увести коня. Только остерегайся того, что я тебѣ скажу: на стѣнѣ виситъ золотое сѣдло; ты его не надѣвай на лошадь, а надѣнь худое сѣдло изъ дерева и кожи, которое тутъ же лежитъ, а если не сдѣлаешь этого, такъ будетъ тебѣ худо.
И съ этими словами лисица распустила свой хвостъ, царевичъ сѣлъ и помчался по пнямъ, по камнямъ, такъ-что вѣтеръ только свисталъ въ волосахъ.
Все, какъ говорила лисица, такъ и случилось.
Царевичъ вошолъ въ конюшню, гдѣ стоялъ золотой конь, и хотѣлъ уже надѣть на него простое сѣдло, какъ вдругъ пришла ему мысль:
«Да вѣдь это будетъ обидно для благороднаго животнаго, если я не надѣну на него хорошее сѣдло, вполнѣ ему приличное. Нѣтъ, ни за что не надѣну сѣдла, которое его недостойно!»
Съ этими мыслями царевичъ не успѣлъ надѣть на коня золотое сѣдло, какъ конь громко заржалъ.
Тотчасъ проснулись конюхи, сбѣжались туда, схватили царевича и бросили въ тюрьму.
На другой день его осудили на смерть; но царь обѣщалъ оставить ему жизнь и, въ добавокъ, подарить золотого коня, если только онъ добудетъ для его царской милости изъ золотого за́мка прекрасную царевну.
Тяжело было на сердцѣ царевича, когда онъ вновь отправился въ путь; къ счастью его, вскорѣ вѣрная лисица вышла ему на встрѣчу.
— За твое непослушаніе я должна бы покинуть тебя въ бѣдѣ, да ужь больно жаль тебя; такъ и быть, я еще разъ помогу тебѣ. Вотъ видишь ли: эта дорога ведетъ прямо къ золотому за́мку. Къ вечеру ты попадешь туда. Ночью же, когда все утихнетъ, царевна выйдетъ купаться, и когда она войдетъ въ купальню, ты бросься и поцалуй ее: тогда она послѣдуетъ за тобой всюду, и ты можешь увести ее, куда тебѣ хочется, только смотри, не позволяй ей прощаться съ родными, иначе, опять не имѣть тебѣ удачи.
Лисица распустила свой хвостъ, царевичъ сѣлъ и опять помчался черезъ пни и камни, такъ что только вѣтеръ свистѣлъ въ волосахъ.
Когда онъ подъѣхалъ къ золотому за́мку, то вышло все, какъ говорила лисица.
Онъ дождался полночи. Когда все стихло, прекрасная дѣвушка вошла въ купальню; царевичъ бросился и поцаловалъ ее. Тогда она сказала, что охотно послѣдуетъ за нимъ, но стала его просить и молить со слезами на глазахъ, чтобы онъ позволилъ ей проститься съ родителями. Сначала онъ не соглашался; но когда она еще больше расплакалась и бросилась ему въ ноги, онъ не устоялъ и позволилъ.
Только-что молодая царевна подошла къ постели отца, какъ онъ и всѣ, кто только былъ въ за́мкѣ, проснулись, схватили царевича и бросили въ темницу. На другой день сказалъ ему царь:
— Ты заслуживаешь смерти, но можешь получить помилованіе, если разроешь и уничтожишь вотъ эту гору, которая стоитъ передъ моимъ окномъ и мѣшаетъ мнѣ смотрѣть въ даль. Даю тебѣ сроку восемь дней. Будетъ тебѣ удача — получишь въ награду царевну, мою дочь.
Царевичъ, не теряя времени понапрасну, принялся за дѣло, копалъ, рылъ, гребъ лопатой безъ устали; но когда, на седьмой день, посмотрѣлъ, да увидалъ какъ мало сдѣлалъ, такъ что работы его почти и не видать, то онъ потерялъ всякую надежду и сильно закручинился.
Въ этотъ самый вечеръ пришла къ нему лисица и сказала:
— Не сто́ишь ты того, чтобы я заботилась о тебѣ; ну, да такъ и быть: ступай спать, я поработаю за тебя.
Проснулся царевичъ утромъ, выглянулъ въ окно — а горы-то какъ не бывало.
Царевичъ, на радостяхъ, побѣжалъ къ царю и донесъ ему, что повелѣніе его исполнено. Волею или неволею, а царю надобно было отдавать ему свою красавицу-дочку.
Женихъ съ невѣстой скоро собрались въ дорогу и въ скоромъ времени передъ ними явилась лисица и говоритъ:
— Ну, царевичъ, досталъ ты что ни на есть лучшее и дорогое сокровище; но теперь для прекрасной царевны золотого терема надо добыть и золотого коня.
— Да какъ же мнѣ достать его? — спросилъ царевичъ.
— А вотъ слушай, — отвѣчала лисица, — прежде всего приведи царю, который послалъ тебя въ золотой теремъ, красавицу-царевну: онъ такъ будетъ радёхонекъ, что тотчасъ же подаритъ тебѣ золотого коня и велитъ его тебѣ привести. Ты, не теряя времени, садись на коня и, при прощаньи, подавай всѣмъ руку, послѣ же всѣхъ протяни царевнѣ руку да въ ту же минуту и сажай ее къ себѣ на сѣдло и погоняй коня. Никто въ свѣтѣ не можетъ догнать тебя, потому-что золотой конь бѣжитъ быстрѣе вѣтра.
Какъ сказано, такъ и сдѣлано; царевичъ все исполнилъ, что ему было велѣно: умчался какъ вихрь на золотомъ конѣ вмѣстѣ съ прекрасною царевною.
Лисица не отставала отъ него, говоря:
— Ну, теперь я научу тебя достать и жаръ-птицу. Какъ станешь подъѣзжать къ за́мку съ жаръ-птицею, спусти царевну съ коня; ты ничего не бойся: я сама поберегу ее, а на золотомъ конѣ въѣзжай прямо на дворъ за́мка. Какъ увидятъ коня, всѣ такъ обрадуются, что сами вынесутъ тебѣ жаръ-птицу. Ну, а ты схвати клѣтку — да и будь таковъ. Когда подъѣдешь къ намъ, сейчасъ и бери свою царевну.
Все удалось какъ нельзя лучше. Тогда царевичъ со всѣми своими сокровищами и повернулъ домой.
Но лисичка-сестричка и тутъ остановила его и говоритъ:
— Теперь ты долженъ наградить меня за все, что я для тебя сдѣлала.
— Чего же ты хочешь?
— А вотъ чего: когда въѣдемъ въ лѣсъ, застрѣли меня и отруби мнѣ голову и лапы.
— Такъ вотъ ты чего отъ меня требуешь! — Нѣтъ, такой неблагодарности не надѣйся ужъ отъ меня.
— А! когда ты не хочешь исполнить моей просьбы, то мнѣ приходится разстаться съ тобой; но все же, прежде чѣмъ я тебя оставлю, дамъ тебѣ я на дорогу добрый совѣтъ: пуще всего берегись двухъ вещей: не покупай у висѣлицы мяса и не садись на край колодца.
Съ этими словами она убѣжала въ лѣсъ.
«Какой причудливый звѣрёкъ! — подумалъ царевичъ, — ну, кто станетъ покупать у висѣлицы мясо? а садиться на край колодца до-сихъ-поръ мнѣ не приходило охоты».
Дорога шла черезъ деревню, въ которой оставались его братья. Когда онъ въѣхалъ въ деревню, на улицѣ стояли толпы народа и неистовые клики далеко раздавались въ окружности. Царевичъ спросилъ, что это значитъ? ему отвѣчали, что сейчасъ двухъ людей будутъ вѣшать.
Онъ подошолъ и узналъ своихъ братьевъ, которые растратили все свое состояніе и за дурное поведеніе приговорены были къ висѣлицѣ.
Онъ спросилъ, нельзя ли ихъ освободить?
— Конечно можно: стоитъ только заплатить за нихъ деньги, — отвѣчали въ народѣ, — но врядъ ли найдется охотникъ платить деньги за такую дрянь.
Но царевичъ, не задумавшись ни минуты, тотчасъ же отсчиталъ деньги и выкупилъ братьевъ. Послѣ этого всѣ втроемъ и съ царевною отправились они домой.
Вотъ въѣхали они въ лѣсъ, гдѣ въ первый разъ попалась имъ на встрѣчу лисица. Солнце сильно пекло, а въ лѣсу повѣяло пріятною прохладою. Старшіе братья и говорятъ молодому царевичу.
— Отдохнемъ немного у колодезя, а кстати закусимъ чего-нибудь.
Младшій царевичъ согласился и, занятый разговоромъ, ничего не подозрѣвая, сѣлъ на краю колодца. Тутъ братья, воспользовавшись благопріятной минутой, столкнули царевича въ колодезь, захватили царевну, золотого коня, жаръ-птицу и отправились къ отцу.
— Государь-батюшка, — сказали они, — мы не только привели тебѣ жаръ-птицу, но и еще золотого коня и прекрасную царевну изъ золотого за́мка.
То-то была для всѣхъ радость! Однако стали замѣчать, что конь пересталъ ѣсть, птица — пѣть, а царевна сидитъ въ уголку да заливается горькими слезами.
Между тѣмъ младшій братъ не совсѣмъ погибъ: къ его счастью колодезь былъ безъ воды и царевичъ упалъ на мягкій мохъ, какъ на постель, только вылѣзть оттуда не могъ.
Вѣрная лисица и тутъ его не оставила: она впрыгнула въ воду и, побранивъ его немного за непослушаніе, сказала:
— Не могу видѣть тебя несчастнымъ; такъ и быть, еще разъ выведу тебя на свѣтъ Божій.
Съ этими словами она вытянула хвостъ, велѣла царевичу хорошенько ухватиться за него и вытащила его на свѣтъ Божій.
— Ты еще не миновалъ опасности, — сказала она, — братья твои не увѣрены въ твоей смерти и потому разставили стражу по всему лѣсу, чтобы убить тебя въ случаѣ, если ты выйдешь изъ колодца.
Тутъ царевичъ видитъ: на краю дороги сидитъ нищій. Онъ подошолъ къ нему и попросилъ обмѣняться съ нимъ платьемъ. Нищій охотно согласился. Тогда царевичъ, подъ видомъ нищаго, благополучно пробрался во дворъ царя, своего батюшки родного. Никто его не узналъ; но вдругъ птица запѣла, конь началъ ѣсть кормъ, а прекрасная царевна перестала плакать.
Удивился царь и спросилъ:
— Да что же это значитъ?
— Я не знаю, — отвѣчала царевна, — мнѣ было скучно, а теперь я повеселѣла словно воротился мой настоящій женихъ.
И, не смотря на то, что оба брата грозили ей смертью, если она откроетъ ихъ тайну, она разсказала все царю. Тогда царь приказалъ всѣмъ, бывшимъ въ то время во дворцѣ, явиться къ нему. Младшій царевичъ въ одеждѣ нищаго пришолъ вмѣстѣ съ другими, царевна тотчасъ его узнала и бросилась къ нему на шею.
Оба недостойные брата были приговорены къ смерти и казнены, а царевичъ женился на прекрасной царевнѣ и сдѣлался единственнымъ наслѣдникомъ всего царства.
Но что же сталось съ бѣдной лисичкой-сестричкой?
Много времени спустя, однажды царевичъ возвращался съ охоты и видитъ: у опушки лѣса сидитъ лисица и говоритъ ему:
— Твои всѣ желанія исполнились, а моему несчастью нѣтъ конца, а между тѣмъ отъ одного тебя зависитъ прекратить мои страданія.
Тутъ она снова стала молить и просить его сжалиться надъ нею: убить ее, а потомъ отрубить ей и голову и лапы.
Наконецъ царевичъ уступилъ ея неотступнымъ просьбамъ и только-что исполнилъ все, какъ она сказала, вдругъ передъ нимъ очутилась не лисица, а прекрасный молодой человѣкъ. Это былъ братъ царевны изъ золотого за́мка. Такимъ образомъ все колдовство было разрушено и съ-тѣхъ-поръ всѣ вмѣстѣ стали жить да поживать и добра наживать.