Вела́скесъ, Вела́скесъ, единственный геній,
Сумѣвшій таинственнымъ сдѣлать простое,
Какъ властно надъ сонмомъ твоихъ сновидѣній
Безмолвствуетъ солнце, всегда-молодое! 5 Съ какимъ униженьемъ, и съ болью, и въ страхѣ, Тобою—безсмертные, смотрятъ шуты, Какъ странно бѣлѣютъ согбенныя пряхи Въ величьи рабочей своей красоты!
И этотъ Распятый, надъ всѣми Христами 10 Вознесшійся тѣломъ утонченно-блѣднымъ,
И длинныя копья, что встали рядами
Надъ браннымъ героемъ, смиренно-побѣднымъ! И эти инфанты, съ Филиппомъ Четвертымъ, Такъ чувственно-яркимъ поэтомъ-царемъ, 15 Во всемъ этомъ блескѣ, для насъ распростертомъ Мы пыль золотую, какъ пчелы, беремъ.
Мы черпаемъ силу для нашихъ созданій
Въ живомъ родникѣ, не изсякшемъ донынѣ,
И въ силѣ рожденныхъ тобой очертаній 20 Привѣтствуемъ пышный оазисъ въ пустынѣ. Мы такъ и не знаемъ, какою же властью Ты былъ—и оазисъ, и вмѣстѣ миражъ,— Судьбой ли, мечтой ли, умомъ, или страстью, Ты вѣчно—прошедшій, грядущій, и нашъ!
К. Д. Бальмонтъ. Будемъ какъ Солнце. — М.: Изд. Скорпіонъ, 1903