Викитека

Введение в археологию. Часть I (Жебелёв)/43

< Введение в археологию. Часть I (Жебелёв)

[151]43. В тех успехах, которыми сопровождался прогресс классической археологии на Западе, начиная с 60-х и 70-х гг. прошлого века, русские археологи-классики также приняли свою долю участия. Разумеется, ие имея специальных археологических институтов в классических странах, Греции и Италии, русские ученые не имели возможности принимать непосредственного участия в расследовании, путем раскопок или снаряжения археологических экспедиций, памятников классической культуры[1]. Поэтому, то, что̀ сделано русскими археологами-классиками в смысле обогащения науки новым материалом, носит более или менее случайный характер и сводится к изданию тех памятников классического искусства, какие удалось им открыть и получить разрешение их опубликовать, во время их занятий в западно-европейских (а отчасти и русских) музеях и частных собраниях. Несмотря на неблагоприятно сложившиеся обстоятельства по части опубликования нового материала, русские археологи-классики внесли и тут свою долю работы[2]. [152]

Лишенные возможности содействовать в той мере, в какой это было бы желательно, обогащению классической археологии новым материалом, русские археологи-классики с тем бо̀льшим рвением отдавали свои знания и силы исследованию уже изданных другими отдельных памятников классического искусства, или групп их. При этом они всегда держались того правила, что плодотворность всякой археологической работы достигается лишь в том случае, когда она произведена или над самими оригиналами, или, в крайнем случае, на основании точных воспроизведений их.

Во главу угла всех русских работ по классической археологии должны быть поставлены монографии покойного Вл. К. Мальмберга, посвященные исследованию памятников греческой декоративной скульптуры и являющиеся первою в археологической литературе попыткою дать общий обзор развития этой скульптуры. В своих исследованиях „Метопы древне-греческих храмов“ (Дерпт 1892)[3] и „Древне-греческие фронтонные композиции“ (ЗКОРАО. I, и отдельно II. 1904)[4] Вл. К. Мальмберг рассматривает метопы и фронтоны не только с эстетической стороны, или с точки зрения изображенных на них сюжетов и их трактовки, но, и преимущественно, как один из важнейших элементов скульптурного убранства греческого храма. Обе указанные работы, помимо интереса их содержания и большой важности достигнутых результатов, являются образцовыми, а потому и высокопоучительными, в методологическом отношении. На непосредственном изучении памятников аттической архаической скульптуры построена монография покойного А. А. Павловского „Скульптура в Аттике до Греко-Персидских войн“ (ЗРАО. VIII, и отдельно П. 1896), давшего — впервые для своего времени, — на [153]основании стилистического анализа памятников и их хронологической классификации, связную картину исторического хода развития архаического искусства в Аттике[5]. Обширный материал, доставляемый аттическою вазовою живописью, послужил исходным пунктом для Б. В. Фармаковского[6], в его монументальном труде „Аттическая вазовая живопись и ее отношение к искусству монументальному в эпоху непосредственно после Греко-Персидских войн„“ (ЗРАО. X, XII, и отдельно П. 1902)[7]. Здесь автором дан разбор свидетельств древних писателей о живописцах V в., особенно о знаменитейшем из них, Полигноте, установлено время его деятельности и хронология красно-фигурных ваз строгого стиля, на которых возможно искать влияние Полигнота, а также хронология стилей вазовой росписи, пришедших на смену строгому стилю („прекрасный“, „роскошный“ стили). Б. В. Фармаковский дал художественно-историческую оценку этих стилей и путем анализа стиля вазовой живописи и сравнения ее со стилем современной ей скульптуры, выяснил отношение вазовой живописи к искусству монументальному. Художественная деятельность великого греческого скульптора IV в., Праксителя, внимательно рассмотрена в книге покойного В. Г. Анпельрота „Великие греческие ваятели I в. до Р. Х. I. Пракситель“ (М. 1893)[8]. Фидию посвящены научно-популярные очерки Г. Г. Павлуцкого („Фидий“, Киев 1890) и Б. В. Фармаковского „Художественный идеал демократических Афин“ (П. 1918). Выяснить образ выдающегося скульптура V в., Пифагора Регийского, путем отнесения к его искусству ряда анонимных памятников, хранящихся в наших музеях, пытался О. Ф. Вальдгауер („Пифагор Регийский“, П. 1915); попытка его, равно как и самый метод исследования, вызвали, однако, серьезные возражения[9]. Равным образом, работа того же автора „Этюды по истории античного портрета“ (Ежегодник Института Истории Искусств, I, П. 1921), несмотря на привлеченный к исследованию интересный и отчасти новый материал, как работа, построенная на слишком раффинированном стилистическом анализе, вряд ли способна встретить общее сочувствие и, во всяком случае, требует критического к себе отношения. Изящно составленный и красиво изложенный, но в значительный степени устаревший, очерк [154]эллинистической скульптуры дал Н. М. Благовещенский (Винкельман и поздние эпохи греческой скульптуры, П. 1891, см. рецензии И. В. Цветаева в ЖМНП. 1891, апрель; Г. Г. Вульфиуса в ЗРАО. V, 1891, и М. П. Соловьева в 4-м приложении к 75-му тому Зап. Акад. Наук). Интересную, по заданию, тему взял Г. Г. Павлуцкий — проследить историю жанра в греческом искусстве („Жанровые сюжеты в греческом искусстве до эпохи эллинизма“, Киев 1897); тому же автору принадлежит монография „Коринфский архитектурный орден“ (Киев, 1891)[10], где он, выясняя происхождение коринфской капители, пришел к выводу, что ее источник нужно искать в финикийском искусстве. Этому выводу противоречит мнение Б. Б. Фармаковского („Колонна Фидия“ в „Сборнике в честь Н. И. Кареева“, П. 1914), что первообразом коринфской колонны является колонна под правой рукой статуи Афины Девы Фидия. Область греческой архитектуры привлекала, впрочем, к себе сравнительно мало внимания со стороны русских археологов. Кроме носящих учебный характер книг А. А. Парланда „Храмы древней Греции“ (П. 1890) и К. И. Рончевского, „Образцы древне-греческих ордеров“ (М. 1917), можно отметить лишь статью, осведомительного характера, Г. Г. Павлуцкого об афинском храме Зевса Олимпийского (КУИ. 1892, № 11) и небольшой, но полный остроумных и метких наблюдений этюд Вл. К. Мальмберга „Угол Парфенона и портик с Кариатидами“ (Экскурсионный Вестник, 1915, № 2)[11].

Отдельные памятники греческой пластики неоднократно привлекали к себе интерес русских археологов. В своих „Исследованиях по истории греческого искусства“ (П. 1871) А. В. Прахов: а) подверг внимательному изучению стиль архаических ксанфских рельефов и б) с большою наблюдательностью и правильностью разобрал композицию эгинских фронтонов[12]. „Памятник Гарпий и Малой Азии и символика греческого искусства“ (Од. 1873) — тема магистерской диссертации П. П. Кондакова, где дан анализ памятника „в его собственной сфере“ и выяснены его отношения к аналогичным явлениям: греческого искусства вообще“[13]. О знаменитой статуе Зевса Олимпийского Фидия писал С. С. Лукьянов (Гермес, VI), о Гере Поликлета — Б. В. Фармаковский (ЗКОРАО. I), об Атланте Скопаса — Б. Р. Виппер (ЖМНП. 1913, сентябрь), о Мантинейских рельефах [155]Праксителя — Вл. К. Мальмберг (ЖМНП. 1895, март) и В. Г. Аппельрот (ФО. VIII), о статуе девушки из Анцио — Е. Г. Кагаров (Филол. Записки, 1911), о ликосурской группе Дамофонта — С. А. Жебелев (ФО. VII), о группе художника Менелая — А. А. Деревицкий (там же , II), о живописном элементе в рельефной скульптуре — А. А. Павловский (Сборник Помяловского). Вл. К. Мальмбергу удалось, повидимому, найти правильное истолкование Бельведерского торса (ЖМНП. 1906, ноябрь, и „Der Torso von Belvedere“, Dorpat 1907), в котором он усматривает остатки фигуры Скирона, караемого Фесеем. О. Ф. Вальдгауер открыл в Эрмитаже прекрасные головы пергамского стиля и посвятил им и аналогичным им памятникам поучительный этюд (Сборник Эрмитажа, I, 1921). О. Ф. Вальдгауеру же принадлежат интересные статьи о портретах Александра Великого (Ueber einige Porträts Alexanders des Grossen, Мюнх. 1903 и в ЗКОРАО. VI), а также о статуарном типе Гипноса (ИАИМК. I). А. М. Миронов написал большую книгу „Изображения Победы в греческой пластике“ (Казань, 1911), но и самый метод работы автора и полученные им выводы в ученой критике сочувствия не встретили[14].

Греческие вазы дали материал для ряда работ на разнообразные связанные с ними темы. Тира Соколовская („Микенская керамика“, П. 1904) представила обзор форм и орнаментации сосудов микенского типа. А. Н. Шварц писал о так наз. панафинейских скифосах (М. 1890), О. Ф. Вульф и Б. В. Фармаковский — о вазах с надписями καλός, καλή (ЖМНП. 1897. ФО. XVI), Б. Р. Виппер — о технике вазового производства (ЖМНП. 1914, апрель). Неоднократно возвращался к рассмотрению различного рода „методологических“ вопросов, связанных с вазовыми рисунками, Вл. К. Мальмберг. В своей статье „О некоторых приемах Гончаров-живописцев“ (ЗРАО. IV) он доказал, что живописцы-ремесленники, пользуясь известными образцами, посредством небольших изменений, переделывали один сюжет в другой; в своих „Этюдах по древне-греческой вазовой живописи“ (ЖМНП, 1906, май, июнь, июль; 1907, январь, апрель, май, сентябрь) Вл. К. Мальмберг разбирал вопросы о терминах ἐποίησεν и ἔγραψεν на вазах, о сосудах Брига и его мастерской, о применении и изменении изображаемых на вазах типов; статьи Вл. К. Мальмберга „Заметки о двух новых вазовых рисунках“ (ЖМНП. 1903, февраль), „Мнимые музы на кратирс в Мюнхене“ (ЗКОРАО. VI) и „Непризнанная Пенфесилия“ (там же, I), посвящены толкованию сюжетов на некоторых вазах. Большая и прекрасная работа М. И. Максимовой „Античные фигурные вазы“ [156](M, 1916) содержит исследование о древнейших вазах этого типа, причем автор собрал обильный, в значительной степени неизданный, материал, умело классифицировал его и установил отдельные фабрики архаических фигурных ваз. Изображения на вазах послужили предметом книги А. М. Миронова „Картины загробной жизни в греческой живописи на вазах“ (М. 1895)[15].

По сравнению с вазами греческим терракоттам посчастливилось менее. Все же и здесь можно указать на исчерпывающий, для своего времени, обзор материала (с привлечением и южно-русского) в сочинении Н. П. Кондакова „Греческие терракоттовые статуэтки в их отношении к искусству, религии и быту“ (ЗООИД. XI. 1871)[16].

В области эллинистическо-римской живописи руководящее значение имеют работы М. И. Ростовцева о Помпеях[17], в особенности его исследование „Эллинистическо-римский архитектурный пейзаж“ (ЗКОРАО. VI, 1908, и отдельно; то же в немецкой обработке в Röm. Mitt. 1911), где автор приходит к таким выводам: а) пределы фантазирования в помпеянском пейзаже держатся в рамках иллюзионистической передачи отчасти мотивов окружающей природы, отчасти пришедших извне пейзажных и архитектурных оригиналов; б) в помпеянском пейзаже передаются типы реальной эллинистической архитектуры; в) помпеянские ландшафты вилл представляют аналогии к известным италийским и провинциальным виллам, а также постройкам сакрально-гробничного характера.

Памятниками римской архитектуры, в том числе и помпеянскими, много, в свое время, занимались русские пенсионеры-архитекторы во время их пребывания в Италии. Работы эти, за исключением трудов С. А. Иванова, брата знаменитого живописца, [157]остались неопубликованными[18]; издавать их теперь не имело бы научного значения, но чисто художественный интерес за некоторыми из этих работ (они хранятся в Академии Художеств) остается и поныне.

Невзрачная по качеству, но обильная по количеству серия мелких предметов римского ремесла, так называемые свинцовые тессеры, включены впервые в научный обиход и надлежащим образом использованы в трудах М. И. Ростовцева „Римские свинцовые тессеры“ (П. 1903; нем. обработка „Römische Bleitesserae“, Лпц. 1905), „Tesserarum urbis Romae et suburbi plumbearum sylloge“ и „Tesserae plumbeae urbis Romae et suburbi“ (П. 1903)[19]. М. И. Ростовцев собрал огромный вещественный материал, успешно классифицировал и сгруппировал его по типам (3599), распределил типы на три больших серии (tesserae publicae, tesserae privatae, tesserae incertae), причем каждая из них распадается на пять мелких серий, а эти мелкие серии в некоторых случаях распределяются еще по сериям более мелким. На основе этой классификации построено и исследование М. И. Ростовцева, одинаково важное как для археолога, так и для историка.

К сожалению, только собрание богатейшего и первостепенную важность имеющего материала дано в капитальном, изданном Археологическою Комиссиею ко дню ее пятидесятилетнего юбилея, труде покойного Я. И. Смирнова „Восточное серебро. Атлас древней серебряной и золотой посуды восточного происхождения, найденной преимущественно в пределах Российской Империи“ (П. 1909). Здесь, на 130 прекрасно исполненных таблицах, воспроизведено свыше 300 предметов, хранящихся, главным образом, в России, отчасти заграницей, причем хронологические рамки, в которые укладываются эти предметы, охватывают собою почти два тысячетилетия, вплоть до XVIII в. В небольшой пояснительной записке, предваряющей издание и описание воспроизводимых памятников (дополнением к ней служит краткое сообщение в ЗВОРАО. XIX), Я. И. Смирнов выделяет шесть групп их: а) древнейшая, VIII—VI в., где сказывается влияние Месопотамии, б) группа Ахеменидской Персии, в) группа эллинистическая, г) группа [158]греко-бактрийская, д) группа индо-скифская, III—IV вв. по Р. Х., е) группа сасанидская, особенно сложная, но вместе с тем, и особенно интересна. В атласе представлен в большом изобилии новый и ценный материал. Злой рок не дал возможности Я. И. Смирнову завершить то исследование его, которое было, можно сказать, его „жизненною задачею“; остались сырые материалы для этого исследования, и в них следует возможно скорее разобраться, выделить из них то, что̀ можно напечатать, хотя бы это было в полуготовом виде.

Единственную, пока, попытку дать общую историческую картину развития всего античного искусста представляет собою „Курс истории древнего искусства“ А. А. Павловского (Од. 1905), не претендующий, по заявлению автора, во многих местах на самостоятельность, а в некоторых представляющий прямо пересказ отдельных глав других сочинений. Дополнением к курсу служит отдельно изданный „Атлас“ (Од. 1907; рецензия на него Б. В. Фармаковского в „Гермесе“ IV)[20].

Почти совершенно не нашли себе отзвука в русской ученой археологической литературе вопросы, связанные с историей античного быта и античной культуры[21]. По исторической топографии мы имеем, помимо отдельных статей[22], монографию С. А. [159]Селиванова „Очерки древней топографии острова Родоса“ (Казань 1892) и очень важное по своим результатам, большею частью прочно утвердившимся в научном обиходе, исследование Р. Х. Лёпера „К вопросу о димах Аттики“ (ЖМНП. 1891, ноябрь, декабрь; 1893, февраль, март, сентябрь; то же в нем. обработке „Die Trittyen und Demen Attikas“ в Ath. Mitt. XVII, 1892)[23].

Примечания править

  1. ↑ Щедрости русского мецената, С. С. Абамелек-Лазарева, наука обязана экспедициями в Пальмиру и Джераш (Gerasa) в Сирии. С. С. Абамелек-Лазарев, Пальмира, СПБ. 1884 (см. статью И. В. Помяловского в ЖМНП. 1884, июнь); Джераш, СПБ. 1897. Результаты экспедиции в Пальмиру же, снаряженной, в 1900 г., Русским Археологическим Институтом в Константинополе, опубликованы в VII и VIII тт. Известий Института (Общий отчет Ф. И. Успенского; исследование Б. В. Фармаковского о фресках пещеры Мегарет-Абу-Схейль; издание и об‘ясненне П. К. Коковцовым пальмирских надгробных рельефов); результаты археологической поездки в Никомидию П. Д. Погодина и О. О. Вульфа сообщены во II т. „Известий“ Института.
  2. ↑ Указываю некоторые работы, посвященные изданию ранее неизвестного материала, распределяя последний по крупным отделам: а) Критско-микенская эпоха — Б. Л. Богаевский, Новое минойское кольцо с изображением культового танца (ЗКОРАО. VII): Б. В. Фармаковскпй, Стенная живопись Микенской эпохи (ЗРАО. IX, ср. Д. В. Айналов, там же X). б) Архаическая эпоха: G. Kieseritzky, Apollo von Naukratis (Arch. Jahrb. VII): О. Ф. Вальдгдуер, Часть архаического акролита (Сборник Мальмберга); С. А. Жебелев, Коринфский арибалл из собрания Л. И. Толстой (ЗКОРАО. VI); Софийская статуэтка-подставка (Сборник Мальмберга); И. П. Малев, Две архаические коринфские вазы из колекции В. В. Голубцова (ИАК. 58); М. И. Максимова, Три фаянсовые арибалла (ПММ. IV). в) Классическая эпоха: Б. В. Фармаковский Κεφαλὴ ἐφήβου (Έφ. Άρχ. 1897 = ЗРАО. VIII); С. А. Жебелев, Оксфордский бюст (ЗКОРАО. III); А. Н. ІЦукаров, Неизданный героический рельеф (Сборник Помяловского); Ф. И. Шмит, Στεφανοῦσα Праксителя (Сборник Никитина); О. Ф. Вальдгауер, Килик с надписью Έπίὸρομος καλός в Эрмитаже (ИАИМК. I); Une coupe récemment découverte do Douris (Rev. arch. 1913); Л. А. Моисеев. Фрагменты аттических ваз строгого стиля в Музее Русск. Арх. Общ. (ЗКОРАО. VII); Н. А. Щербаков, Апулийская ваза (Сборник В. Б. Бузескула). г) Эллинистическо-римская эпоха: О. Ф. Вульф, Александр с копьем (ИКИ. III): Вл. К. Мальмберг, Женская головка (ПММ. I—II); Б. В. Фармаковский, Портрет из Фаюма (там же); М. И. Ростовцев, Александрийская эллинистическая ваза (там же); Расписная стела из Александрии (там же); Римское знамя (там же IV); В. Ф. Грюнейзен, Погребальные пелены египто-эллинистической композиции (там же, III); Я. И. Смирнов, Две бронзовые статуэтки всадников (АИЗ. 1895); О фригийском боге месяце (рельефы с изображениями этого божества. Сборник Соколова); М. И. Максимова. Античная гемма с изображением Ликурга (ЗКОРАО. IX; Н. Е. Гаршина, Два римских портретных бюста из собрания Эрмитажа (там же); М. И. Ростовцев, Две поздне-античных расписных гробницы из Костолаца и Реки Девно (там же).
  3. ↑ См. отзывы Н. П. Кондакова в ЖМНП. 1892, июнь; А. Н. Щукарева в ФО. III; Г. Г. Павлуцкого в КУИ. 1893, № 9.
  4. ↑ См. мою статью в ЖМНП. 1906, октябрь.
  5. ↑ В меньшем масштабе задачу проследить основные моменты в истории критско-микенского искусства поставил себе Е. Г. Качаров в ЗООИД. XXIX
  6. ↑ Об его ученых заслугах вообще см. мою статью в ТМАО. XXV.
  7. ↑ См. об этой книге статьи Э. Р. Штерна в ЖМНП. 1903, май, и А. А. Миронова в ФО. XII.
  8. ↑ См. отзыв И. В. Цветаева в ЖМНП. 1894, январь и май.
  9. ↑ См. Б. В. Фармаковский в ЖМНП. 1916, июль; Д. В. Айналов в „Гермесе“ XIX, XX; Э. Р. Фельсберг („Эрот Соранцо“ в Эрмитаже) в „Сборнике Мальмберга“.
  10. ↑ См. отзыв об этой книге А. В. Прахова, А. И. Сонни и Н. М. Бубнова в КУИ. 1893, № 4.
  11. ↑ См. еще Д. С. Недович, „Эолийская капитель“ в ЖМНП. 1914, февраль.
  12. ↑ См. отзыв К. Я. Люгебиля в ЖМНП. 1871. июнь. „Эгинской школе ваятелей“ посвящена статья Н. Н. Трескина (М. 1897).
  13. ↑ О том же памятнике небольшая статья Б. Р. Виппера в ЖМНП. 1908, июль.
  14. ↑ См. рецензию М. М. Хвостова в ЖМНП. 1914, май.
  15. ↑ См. его же „Греческие росписные вазы“ (Вестник Изящных Искусств, 1890, № 4). Г. Г. Павлуцкий, „Древне-греческие росписные вазы“ (КУИ. 1889, № 3). А. Н. Шварц, „О некоторых греческих росписных вазах, принадлежащих университетскому минц-кабинету“ (ТМАО. XIV). Д. В. Айналов, „К вопросу о технике восковой живописи“. ЖМНП. 1908. Статья Вл. К. Мальмоерга „Вазы и вазовая живопись“ в IX т. НЭС.
  16. ↑ См. также И. В. Цветаев, Древнегреческие терракотты из собрания вел. кн. Сергия Александровича (Русск. Обозрение, 1894, № 5). А. Н. Деревицкий, Несколько греческих статуэток из собрания Одесского Общества, и А. И. Нелидова (ЗООИД. XVII). Б. В. Варнеке, Античные терракотты из коллекции Н. Ф. Высоцкого. Изв. Общ. Арх. Ист. и Этногр. при Каз. унив. XXII, 1906.
  17. ↑ О новейших раскопках в Помпеях (ЖМНП. 1894), Помпеи за 1893—5 гг. (ЗРАО. VIII), Мифологический пейзаж 3-го Помнеянского стиля (Сборник Мальмберга). См. о Помпеях статьи В. А. Шеффера „Casa dei Vettii“ (Сборник в честь Ф. Е. Корша, М. 1896) и Н. А. Некрасова, „Несколько слов о последнем периоде помпеянской декоративной живописи“ (Сборник Уваровой).
  18. ↑ „Архитектурные исследования“ С. А. Иванова, изданные Германским Археологическим Институтом, посвящены памятникам Греции (см. мою заметку в ЗРАО. VIII), Помпеям и термам Каракаллы (см. заметку М. И. Ростовцева в ФО. X—XI). О римском Пантеоне см. статью М. И. Ростовцева в ЖМИП. 1895; о древне-римских плафонах — К. И. Рончевского (ИАИМК. I), которому принадлежит и сочинение „Римские триумфальные арки“ (М. 1916).
  19. ↑ Об этих трудах см. статью Ф. Ф. Зелинского „Новый памятник древне-римского быта“ в I т. сборника „Из жизни идеи“ (П. 1908, 2 изд.).
  20. ↑ И. В. Цветаев издал, в свое время, в очень ограниченном числе экземпляров, „Учебный атлас античного ваяния“, I-й том которого посвящен архаическому периоду (М. 1890), II-й — веку Фидия (М. 1891), III-й — Скопасу, Праксителю, Лисиппу и эллинистической эпохе (М. 1894}.
  21. ↑ Здесь можно отметить только статьи Вл. К. Мальмберга о греческих „щитах с ковриками“ (Зап. Каз. Унив. 1890) и Ф. Г. Стрика „Дом древних этрусков“ (ЗКОРАО. VII). Переведенная с чешского книга Ф. Ф. Велишского „Быт греков и римлян“ (Прага 1878) устарела, равно как и переведенные с немецкого книги Вейса „Внешний быт народов с древнейших времен до наших дней“ (3 тт., М. 1873—77) и Ф. Готтенрота „История внешней культуры“. (СПБ. 1885). Свежее соответствующие отделы в христоматии П. Гиро („Частная и общественная жизнь греков“, перев. с франц. П. 1915, и „Частная и общественная жизнь римлян“, М. 1912) и в переведенных с немецкого и богато иллюстрированных книгах Баумгартена, Поланда и Вагнера „Эллинская культура“ и „Эллинистическо-римская культура“. Наконец, нужно отметить составленный специалистами своего дела об‘яснительный текст к пособию, изданному покойным С. О. Цыбульским для средней школы „Иллюстрации быта древних греков и римлян“: В. Амелунг, Одежда древних греков и римлян; Боденштейнер, Греческий театр (см. также Г. Эмихен, Греческий и римский театр, пер. с нем. М. 1894).
  22. ↑ А. А. Малинин, Спорные вопросы топографии Афин (ЖМНП. 1900, март, положение афинской агоры; вопрос об Эннеакрусе); Где находился храм Евклеи в Афинах (Сборник Никитина): Исследования по топографии афинской агоры (ЗКОРАО. III и отдельно, СГІБ. 1903). В. Э. Регель, О городе Плотинополе (Сборник Помяловского); О городе Даскилии и о Даскилийском озере (ЖМНП. 1887, май). В. И. Ернштедт, Саламинская битва (ЖМНП. 1882, март = Opuscula, П. 1907). С. А. Селиванов, О Колофоне, Нотии, Кларе и о новых надписях Колофонской области (ЖМНП. 1892, октябрь, ноябрь). И. В. Помяловский, Исследования в области римско-германской границы (ЗРАО. II).
  23. ↑ В упомянутом издании С. О. Цыбульского Р. Х. Лёперу принадлежит об‘яснительный текст к таблице „Древний город Афины“ (2 изд.), текст к таблице „Древний город Рим“ обработан М. И. Ростовцевым. См. также Д. И. Нагуевский, История римского форума и его памятники; Казань 1907.
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Введение_в_археологию._Часть_I_(Жебелёв)/43&oldid=2359051