Был покинут очаг. И скользящей стопой (Бальмонт)/ДО


[111]
XXXIV.


* * *

Былъ покинутъ очагъ. И скользящей стопой
На морскомъ берегу мы блуждали съ тобой.

Въ Небесахъ передъ нами сверкалъ Скорпіонъ,
И преступной любви ослѣпительный сонъ

Очаровывалъ насъ все полнѣй и нѣжнѣй
Красотой содрогавшихся яркихъ огней.

Сколько таинства было въ полночной тиши!
Сколько смѣлости въ мощномъ размахѣ души!

Цѣлый міръ задремалъ, не вставала волна,
10 Намъ никто не мѣшалъ выпить чашу до дна.

И какъ будто надъ нами виталъ Серафимъ,[1]
Покрывалъ насъ крыломъ бѣлоснѣжнымъ своимъ.

И какъ будто съ Небесъ чуть послышался зовъ,
Чуть послышался зовъ неземныхъ голосовъ.

15 „Нѣтъ грѣха въ тѣхъ сердцахъ, что любовь пьютъ до дна,
Гдѣ любовь глубока—глубока и полна“.

„Если жь стынетъ очагъ, пусть остынетъ совсѣмъ,
Тотъ, въ комъ чувство молчитъ, пусть совсѣмъ будетъ нѣмъ“.

И отъ прошлаго прочь шли мы твердой стопой,
20 Уходили все дальше, и дальше съ тобой.


[112]

Въ Небесахъ потускнѣлъ, поблѣднѣлъ Скорпіонъ,
И пурпурной зарей былъ Востокъ напоенъ.

И пурпурной зарей озарился весь міръ:
Просвѣтленной любви онъ привѣтствовалъ пиръ.


Примечания

править
  1. Серафим — в христианской традиции самый высший ангельский чин, наиболее приближенный к Богу. См. Серафим в Викисловаре (прим. редактора Викитеки)