(Grandle plage et aspect général).
Сіяетъ яркій день на «плажѣ» знаменитомъ,
Гдѣ въ тихомъ воздухѣ могучая волна,
Зелено-синяя, какъ яшма съ малахитомъ,
Стремится къ берегу, вся пѣной убрана.
Желтѣетъ ровный скатъ предъ вольнымъ океаномъ,
Пестро усѣянный нарядною толпой;
Внизу шумитъ дѣтей отрядъ передовой
И отражается на зеркалѣ песчаномъ;
Въ крылатыхъ юбочкахъ, босыя до колѣнъ,
Рѣзвятся дѣвочки съ прибрежною волною
И быстро пятятся, боясь достаться въ плѣнъ
Съ нежданной силою бѣгущему прибою…
Иная устоитъ, одежду приподнявъ,
И на лицѣ ея — спокойная отвага,
И вкругъ ея ступней, ихъ чуть облобызавъ,
Журчитъ въ обратный бѣгъ пустившаяся влага…
А тамъ лазоревымъ расплавленнымъ стекломъ
Вздымаются валы, отвѣсные какъ стѣны,
И вдругъ завихрятся летучей гривой пѣны
И падаютъ, кипя обильнымъ жемчугомъ…
Тѣ горы влажныя, кишащія народомъ,
Полны воздѣтыхъ рукъ, чернѣющихъ головъ,
Оттуда мчится кликъ веселыхъ голосовъ,
Тамъ пляшутъ женщины, сплетаясь хороводомъ,
Иль, взявшись за руки, съ оглядкою стоятъ:
Волна обрушится — и вдругъ ея раскатъ
Сорветъ имъ чепчики, иной размечетъ косу —
И двинетъ всю толпу къ песчаному откосу!..
И чѣмъ сердитѣй валъ — тѣмъ громче дружный смѣхъ,
Тѣмъ лица мокрыя румянѣе у всѣхъ…
Но часто въ сторонѣ, отставшаго отъ стада,
Пловца отважнаго умчитъ водоворотъ —
И вотъ сигнальный свистъ тревогу подаетъ:
Матросы кинулись, но шумная громада
Имъ воли не даетъ, вздымая гребни горъ,
И съ тайной мукою слѣдитъ тревожный взоръ
Чернѣющую тѣнь въ далекомъ водометѣ,
Полуготовый трупъ, качаемой сквозной
Неодолимою зеленою волной…
Но баски смуглые, безстрашные въ работѣ,
Уже перенеслись чрезъ буйные валы
И съ блѣдной ношею всплываютъ у скалы.
[И] солнце чудное, блестящее надъ моремъ,
Досуга не даетъ задуматься надъ горемъ:
Горячій юный лучъ прибрежье золотитъ,
Сапфирный океанъ несетъ дыханье волн,
А пѣна шумная и свѣтлая до боли
Грядами бѣлыми навстрѣчу вамъ бѣжитъ…
Съ горы, украшенной вѣтвями нѣжной туи,
Ужъ всякъ торопится на ласковый припекъ
Всадить наемный стулъ въ уступчивый песокъ,
Принять воздушные отъ моря поцѣлуи.
Толпа на берегѣ невидимо растетъ,
Все — стулья сѣрые да зонтики надъ ними;
Халаты бѣлые съ тѣнями голубыми
Подъ солнцемъ движутся, минуя весь народъ,
И рядъ нагихъ ступней мелькаетъ откровенно;
Но впрочемъ женщины, умно и вдохновенно,
И здѣсь придумали красивый башмачокъ
Иль родъ сандаліи, ныряющей въ песокъ;
Колпакъ соломенный съ широкими полями
Имъ прячетъ волосы, скрываетъ полъ-лица,
Но подъ навѣсами глубокаго чепца
Порой вы встрѣтитесь съ волшебными глазами!
И если этотъ взглядъ, застигнутый въ тѣни,
Съ лѣнивой нѣгою укроется въ рѣсницы,
Тревожьтеся вдвойнѣ: испанки въ наши дни
Здѣсь часто странствуютъ вблизи своей границы…
Снуя межъ публикой, взываютъ продавцы
Скороговоркою, съ рифмованною шуткой:
Сударыни, я здѣсь! Воспользуйтесь минуткой!
Первѣйшіе на свѣтѣ леденцы!
Я самъ ихъ изобрѣлъ и жду отъ нихъ карьеры:
Хранятъ отъ насморка, подагры, филоксеры!.."
И вдругъ, укрытая въ купальный свой хитонъ,
Какъ въ складкахъ мраморныхъ, въ плащѣ до подбородка
Проходитъ свѣтлая и юная красотка:
Черты столь нѣжныя даритъ лишь Альбіонъ.
Безъ шляпки на кудряхъ воздушныхъ и златистыхъ
И въ дѣтскомъ чепчикѣ съ повязкой за ушкомъ,
Какъ бы румяняся передразсвѣтнымъ сномъ,
Съ улыбкой синихъ глазъ, наивныхъ, но искристыхъ,
Плѣнительная миссъ направилась къ волнамъ,
Досужихъ зрителей смутивъ по сторонамъ…
И вотъ она, раскрывъ мохнатую хламиду,
Въ пунцовой курточкѣ, какъ рѣзвый мальчуганъ,
Ужъ входитъ, прыгая, въ блестящій океанъ,
Давъ руку млечную купальщику Давиду…
А здѣсь, у края волнъ, французъ лежитъ ничкомъ,
Себя осыпавши цѣлительнымъ пескомъ,
И море теплое ему, какъ господину,
И плещетъ на ноги и тихо моетъ спину;
Онъ шутитъ, нѣжится; онъ счастливъ и лѣнивъ…
Но полдень близится, кончается приливъ.
Взойдемте на гору: привольная картина!
Необозримая лазурная равнина
Предъ желтой выемкой изрытыхъ моремъ скалъ…
Вѣнчая къ западу протянутый обвалъ,
Бѣлѣетъ фароса гигантская колонна,
А ниже, съ выступа, межъ зелени скупой,
Глядится въ океанъ, забытый и пустой,
Дворецъ развѣнчанный Луи-Наполеона;
Отели пышные и стѣны пестрыхъ виллъ
Богатый лучъ небесъ вокругъ позолотилъ;
Волной любуются скалистые изгибы
И, взморье синее чудесно испестривъ,
Лежатъ отъ берега оторванныя глыбы…
Каймами пѣнными къ нимъ ластится заливъ —
И вѣчной пѣснею шумятъ его набѣги
Въ краю плѣнительномъ сіянія и нѣги…
