Анна Каренина (Толстой)/Часть I/Глава VII/ДО
| ← Часть I, глава VI | Анна Каренина — Часть I, глава VII | Часть I, глава VIII → |
| Источникъ: Левъ Толстой. Анна Каренина. — Москва: Типо-литографія Т-ва И. Н. Кушнеровъ и К°, 1903. — Т. I. — С. 34—36. |
Пріѣхавъ съ утреннимъ поѣздомъ въ Москву, Левинъ остановился у своего старшаго брата по матери, Кознышева, и, переодѣвшись, вошелъ къ нему въ кабинетъ, намѣреваясь тотчасъ же разсказать ему, для чего онъ пріѣхалъ, и просить его совѣта; но братъ былъ не одинъ. У него сидѣлъ извѣстный профессоръ философіи, пріѣхавшій изъ Харькова собственно за тѣмъ, чтобы разъяснить недоразумѣніе, возникшее между ними по весьма важному философскому вопросу. Профессоръ велъ жаркую полемику противъ матеріалистовъ, а Сергѣй Кознышевъ съ интересомъ слѣдилъ за этою полемикой и, прочтя послѣднюю статью профессора, написалъ ему въ письмѣ свои возраженія; онъ упрекалъ профессора за слишкомъ большія уступки матеріалистамъ. И профессоръ тотчасъ же пріѣхалъ, чтобы столковаться. Рѣчь шла о модномъ вопросѣ: есть ли граница между психическими и физіологическими явленіями въ дѣятельности человѣка и гдѣ она?
Сергѣй Ивановичъ встрѣтилъ брата своею обычною для всѣхъ, ласково-холодною улыбкой и, познакомивъ его съ профессоромъ, продолжалъ разговоръ.
Маленькій человѣкъ въ очкахъ, съ узкимъ лбомъ на мгновеніе отвлекся отъ разговора, чтобы поздороваться, и продолжалъ рѣчь, не обращая вниманія на Левина. Левинъ сѣлъ въ ожиданіи, когда уѣдетъ профессоръ, но скоро заинтересовался предметомъ разговора.
Левинъ встрѣчалъ въ журналахъ статьи, о которыхъ шла рѣчь, и читалъ ихъ, интересуясь ими, какъ развитіемъ знакомыхъ ему — какъ естественнику по университету — основъ естествознанія, но никогда не сближалъ этихъ научныхъ выводовъ о происхожденіи человѣка какъ животнаго, о рефлексахъ, о біологіи и соціологіи съ тѣми вопросами о значеніи жизни и смерти для него самого, которые въ послѣднее время чаще и чаще приходили ему на умъ.
Слушая разговоръ брата съ профессоромъ, онъ замѣчалъ, что они связывали научные вопросы съ задушевными, нѣсколько разъ почти подходили къ этимъ вопросамъ, но каждый разъ, какъ только они подходили близко къ самому главному, какъ ему казалось, они тотчасъ же поспѣшно отдалялись и опять углублялись въ область тонкихъ подраздѣленій, оговорокъ, цитатъ, намековъ, ссылокъ на авторитеты, и онъ съ трудомъ понималъ, о чемъ рѣчь.
— Я не могу допустить, — сказалъ Сергѣй Ивановичъ съ обычною ему ясностью и отчетливостью выраженія и изяществомъ дикціи, — я не могу ни въ какомъ случаѣ согласиться съ Кейсомъ, чтобы все мое представленіе о внѣшнемъ мірѣ вытекало изъ впечатлѣній. Самое основное понятіе бытія получено мною не черезъ ощущеніе, ибо нѣтъ и спеціальнаго органа для передачи этого понятія.
— Да, но они — Вурстъ, и Кнаустъ, и Припасовъ — отвѣтятъ вамъ, что ваше сознаніе бытія вытекаетъ изъ совокупности всѣхъ ощущеній, что это сознаніе бытія есть результатъ ощущеній. Вурстъ даже прямо говоритъ, что коль скоро нѣтъ ощущенія, нѣтъ и понятія бытія.
— Я скажу наоборотъ, — началъ Сергѣй Ивановичъ.
Но тутъ Левину опять показалось, что они, подойдя къ самому главному, опять отходятъ, и онъ рѣшился предложить профессору вопросъ:
— Стало быть, если чувства мои уничтожены, если тѣло мое умретъ, существованія никакого уже не можетъ быть? — спросилъ онъ.
Профессоръ съ досадою и какъ будто умственною болью отъ перерыва оглянулся на страннаго вопрошателя, похожаго болѣе на бурлака, чѣмъ на философа, и перенесъ глаза на Сергѣя Ивановича, какъ бы спрашивая: что жъ тутъ говорить? Но Сергѣй Ивановичъ, который далеко не съ тѣмъ усиліемъ и односторонностью говорилъ, какъ профессоръ, и у котораго въ головѣ оставался просторъ для того, чтобы и отвѣчать профессору, и вмѣстѣ понимать ту простую и естественную точку зрѣнія, съ которой былъ сдѣланъ вопросъ, улыбнулся и сказалъ:
— Этотъ вопросъ мы не имѣемъ еще права рѣшать…
— Не имѣемъ данныхъ, — подтвердилъ профессоръ и продолжалъ свои доводы. — Нѣтъ, — говорилъ онъ, — я указываю на то, что если, какъ прямо говоритъ Припасовъ, ощущеніе и имѣетъ своимъ основаніемъ впечатлѣніе, то мы должны строго различать эти два понятія.
Левинъ не слушалъ больше и ждалъ, когда уѣдетъ профессоръ.