Оригинал: нем.Halleluja («Am Himmel Sonn’ Mond und Stern…»)[1]. — Источник: Полное собрание сочинений Генриха Гейне / Под редакцией и с биографическим очерком Петра Вейнберга. — 2-е изд. — СПб.: Издание А. Ф. Маркса, 1904. — Т. 6. — С. 76—78.. • Это стихотворение представляет собой уникальный для Гейне позднего периода образец поэзии, т.к. в нём нет иронии на религиозные темы.
На небе блещут звёзды, и солнце, и луна,
И в них Творца величье мир видит издавна́:
Поднявши очи кверху, с любовью неизменной,
Толпа благословляет Создателя вселенной.
5 Но для чего я буду смотреть на небеса,
Когда кругом я вижу земные чудеса
И на земле встречаю Творца произведенья,
Которые достойны людского изумленья?
Да, мне земля дороже, быть может, потому, 10 Что есть на ней созданье такое, что ему
Подобного не будет и не было от века;
Великое созданье… То — сердце человека.
Роскошно в небе солнце в игре его лучей,
Мерцанье звёзд мы любим в тьме голубых ночей, 15 Приковывает взоры кометы появленье,
И лунное сиянье полно успокоенья,
Но все светила вместе от солнца до луны
Копеечною свечкой казаться нам должны
В сравнении с тем сердцем, которое трепещет 20 В людской груди и светом неугасимым блещет.
Оно в миниатюре — весь мир: здесь вся земля,
Здесь горы есть, и реки, и тучные поля,
Пустыни, где нередко зверь дикий тоже воет
И бедненькое сердце грызёт и беспокоит.
25 Здесь родники струятся и дремлют в вешнем сне,
Леса, тропинки вьются по горной крутизне,
Садов цветущих зелень подобна изумруду,
И для ослов, баранов есть пастбище повсюду.
Фонтаны бьют высоко, меж тем в тени ветвей 30 Неутомимо страстный, несчастный соловей,
Чтоб улыбнулась роза, любви его отрада,
До горловой чахотки поёт в затишьи сада.
Здесь жизнь разнообразна, как и природа вся:
Сегодня светит солнце, а завтра, морося, 35 Неугомонно льётся дождь целыми часами,
И стелются туманы над нивой и лесами.
С цветов, вчера цветущих, спадают лепестки,
Бушует ветер, полный убийственной тоски,
Снег хлопьями своими всё покрывает скоро, 40 И замерзают в стужу и реки, и озёра.
Тогда зима приходит, а с ней и целый ряд
Забав и развлечений, и — благо маскарад —
Маскированья зная великое искусство,
Кружатся и пьянеют в безумной пляске чувства.
45 Конечно, в этом вихре веселья иногда
Врасплох их ловят горе, страдание, вражда,
И о погибшем счастье невольно вздохи рвутся,
Хоть все кругом танцуют, резвятся и смеются.
Вдруг что-то затрещало… Не бойся! это лёд 50 Взломало; снова солнце свет благодатный льёт,
И таять ледяная кора под солнцем стала,
Что наше сердце долго, как панцирь, окружала.
Должна исчезнуть скоро холодная зима,
Идёт, идёт — о, прелесть! — навстречу нам сама 55 Весна, природы праздник и милая обнова,
Любви жезлом волшебным разбуженная снова.
Величье Саваофа, создавшего весь свет,
И на земле, и в небе оставило свой след,
Во всём велик Создатель, и с небывалой силой 60 Пою я аллилуйя и Господи помилуй!
Божественно, прекрасно Им мир весь сотворён,
А перл Его созданья есть наше сердце. Он
Вдохнул в него бессмертный свой дух — им сердце бьётся,[2]
На нашем языке любовью он, зовётся.
65 Прочь, лира древних греков! Я к ней не прикоснусь,
Не нужно прежних песен с беспутной пляской муз!
Благоговейно, скромно, исполненный смиренья,
Хочу я возвеличить Создателя творенье.
Прочь музыка и песни язычников слепых! 70 Пусть звуки струн Давида, струн набожно простых
Мне будут тихо вторить, когда свою хвалу я
Начну псалмом священным, запевши: аллилуйя!
Примечания
↑
Написано, вероятно, в период с середины 1854 до мая 1855 года. Впервые опублиоквано в журнале «Deutscher Musenalmanach», 1857, стр. 394—397.
↑Он вдохнул в него бессмертный свой дух — им сердце бьётся — ср. Быт. 2:7: И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душёю живою (прим. редактора)
См. также одноимённые страницы.