Энеида Виргилія. Пѣснь I, II и III. Посвящено О. Н. Перевёлъ I. Ш. Одесса. Въ тип. А. Брауна. 1845. Въ 8-ю д. л. 99 стр.
Искусственная эпопея любимца всѣхъ филологовъ, умнаго и граціознаго Виргилія, не была ещё у насъ переведена удовлетворительно. Вѣроятно, теперь даже Французамъ не прійдётъ въ голову сравнивать Виргилія съ Гомеромъ; вопросъ о значеніи «Энеиды» кажется теперь уже вопросъ рѣшёный. Но нельзя не отдать полной справедливости цѣломудренной хотя, несколько-холодной красотѣ стиха латинской поэмы, обдуманному расположенію цѣлаго, блеску описаній. Шестая пѣсня «Энеиды», въ своёмъ родѣ, chef d’oeuvre. Г. I. Ш. не совсѣмъ недостоинъ чести переводить Виргилія. Главный недостаток его перевода состоитъ въ отсутствіи истиннаго поэтическаго таланта; гекзаметръ г. I. Ш. сухъ и прозаиченъ. Но вообще переводъ добросовѣстенъ и довольно-вѣренъ, хотя кой-гдѣ и попадаются небольшіе промахи. Для примѣра, выпишемъ описаніе смерти Лаокоона изъ второй пѣсни (стр. 44):
Море спокойно было, какъ вдругъ (разсказывать страшно)
Двое усталых драконовъ несутся къ намъ отъ Тенедоса (?)
Грозно влечётся ихъ тѣло, сгибаясь въ безмѣрныя кольца;
Дыбомъ ихъ длинныя выи, грудь поднялась надъ волною;
Крови подобные гребни багровые грозно поднялись…
Прочее тѣло кругами гигантскими по морю вьётся.
Съ шумомъ вскипала волна, взбивая сребристую пѣну.
Кровью облитыя очи ихъ огненнымъ взоромъ сверкаютъ;
Быстро мелькаетъ языкъ и пастью свистъ испускаетъ.
Блѣдность покрыла намъ лица, и мы разбѣжались отъ страха.
Ближе и ближе плывутъ, ужь тѣло на берегъ выносятъ,
К Лаокоонту прямо несутся. Тутъ оба дракона,
Пастію сильно схвативъ двое дѣтей малолѣтнихъ,
Кольцами вьются по нимъ и страшныя язвы наносятъ.
Къ дѣтямъ на помощь кидается онъ; но быстрые змѣи
Вдругъ обхватили отца и гигантскими вяжутъ узлами.
Дважды ужь грудь обвили и дважды чешуйчатой выей
Шею страдальца связавъ, головами машутъ высоко;
Жалятъ смертельно, и ядъ ихъ чёрною пѣной клубится.
Тщетно метаясь, то хочетъ расторгнуть онъ сильныя узы,
То испускаетъ ужасные вопли до сводовъ надзвѣздвыхъ,
Жертвенный быкъ, уязвлённый невѣрнымъ ударомъ сѣкиры,
Такъ ревётъ и бѣжитъ и кровавую выю уноситъ…
Оба чудовища, трупы оставивъ, вмѣстѣ ползутъ и (?)
Стройно несутся къ святынѣ враждебной Минервы…
Там подъ стопами богини таятся подъ сѣнью эгиды.
Весьма-порядочно, хотя сухо и блѣдновато. Впрочемъ, мы должны замѣтить г. I. Ш., что онъ могъ бы переводить ещё ближе и вѣрнѣе, и что пропусками не слѣдуетъ избѣгать трудностей. Наприм., въ началѣ второй пѣсни, онъ переводитъ извѣстное:
quaeque ipse miserrima vidi
Et quorum pars magna fui…
словами:
Я разскажу вамъ всё, что видѣлъ…
Кто не въ состояніи художественно воспроизводить подлинникъ, тотъ долженъ по-крайней-мѣрѣ держаться буквальнаго смысла. А г. І. Ш. вообще передаётъ только двѣ трети, иногда половину подлинника, такъ-что иногда переводъ его сбивается на подражаніе. Попадаются, какъ уже мы замѣтили выше, ошибки изобличающіе не филолога. На-прим., въ девятомъ стихѣ второй пѣсни, «cadentia sidera» не значитъ «падающія звѣзды» (что не имѣетъ тутъ никакого смысла), но закатывающіяся, заходящія звѣзды… Такихъ ошибокъ даже довольно-много… Впрочемъ, нельзя не одобрить труда г І. Ш. и не пожелать его скораго продолженія и окончанія, при чёмъ мы посоветуемъ ему стараться переводить какъ можно-тщательнѣе и ближе, тѣмъ болѣе, что поэтическое достоинство его стиховъ не въ состояніи заставить насъ забыть попадающіяся иногда невѣрности и небрежности перевода.